Свет от экрана подсвечивал мое лицо, пока я несколько раз перечитывала сообщение от бывшего. Я все ждала и ждала, когда внутри завозится тот самый жгутик надежды или дрогнет сердце, но последний тяжелый на события год прицельным выстрелом убил во мне все романтическое. Поэтому отклика не последовало.

Фыркнув, я сунула телефон в спортивный рюкзак.

– Правильно, в топку его! Я про твоего тупицу бывшего.

Твою мать!

Я взвизгнула и подпрыгнула на месте. Курящие возле бара парни резко обернулись на меня и удивленно нахмурились. Пришлось изобразить, будто я ладонью отгоняю от лица жука, хотя на самом деле передо мной стоял Райан и непринужденно покачивался на пятках.

– И когда ты собирался сказать, что лично знаком с охотниками за приведениями? – еле слышно прошептала я.

– Рад, что ты не утратила чувство юмора после раскрытия правды обо мне. Мы со Сьюзан вчера поспорили, я ставил десять баксов на то, что ты несколько дней будешь биться в истерике, – пошутил мертвый друг, а я зло хмыкнула и присмотрелась внимательнее. Как и говорила Сью, над головой Райана играл голубоватый перелив. Отражая свет звезд в небе, он растекался тонкой паутинкой по его мертвенно-бледной коже.

– Ты плохо меня знаешь, Каспер. Твоей призрачной задницы мало, чтобы меня сломать. – Словно желая проверить слова подруги, я ткнула в Рея пальцем. Но моя плоть не увязла в склизкой субстанции и не прошла сквозь него, как и в те разы, когда Райан хватал меня за руку перед домом Барбары.

– Почему ты осязаем?

– Я думал, ты задашь более умный вопрос…

Налетевшее раздражение пересилило здравый смысл, и я с силой наступила Райану на ногу, однако тот даже не дернулся.

– Можешь не стараться. Боли я не чувствую. – Пришлось мысленно сосчитать до десяти, чтобы успокоиться. – У фантомной оболочки несколько стадий, пока я не перехожу границу миров и выгляжу… хм… обычно, для медиума я остаюсь вполне человеком, а еще эта особенность помогает призракам двигать предметы.

– Ох, спасибо за откровения. Я, правда, ничего не поняла, так что осмелюсь дать совет: если хочешь, чтобы тебе помогли отправиться в мир иной, добавляй конкретики. – Я закатила глаза и вновь двинулась вдоль улицы, стараясь вести себя непринужденно. Райан поспешил следом.

– Мне нечего больше сказать, Лекса. Единственное, в чем я уверен, что ключ к разгадке убийств – ты. Я умер с этим знанием, а остальное все как в тумане.

– Сьюзан сказала, что ты вел расследование. У тебя есть, ну не знаю, например, дневник или записи в телефоне?

Райан сморщил нос, выискивая в голове ответы.

– Спроси у моей матери. Она до сих пор отказывается верить в мою гибель пока не найдут тело, так что хранит все мои вещи в комнате.

Сердце неприятно обожгло сочувствие за рано ушедшего из жизни парня, но я не стала зацикливаться на том, что уже не исправить.

– Хорошо, а карты? Что еще они говорили?

Райан вдруг расстроенно опустил плечи, избегая моего внимательного взгляда, когда я наоборот пыталась заглянуть ему в лицо.

– У тебя две дороги, Лекса, но на каждой из них твоим попутчиком выступает смерть. – Я поперхнулась воздухом, а Рей, как по мановению волшебной палочки, развеялся дымом. Вот он только что стоял передо мной, и, бац, превратился в полупрозрачное облако, утекающее от меня, как сходящий с полей утренний туман.

Пока глупо моргала, привыкая к творившейся вокруг чертовщине, мимо меня на скорости пронеслась машина – ярко-голубой Lamborghini с тремя выхлопными трубами. Свистя тормозами, автомобиль резко остановился на перекрестке, точно желал сдать назад.

Пожав плечами, я перебежала злосчастную улочку. Ветер подгонял в спину. Развивая полы моего коричневого плаща, он будто уводил меня подальше от неминуемой угрозы. Накинув на голову капюшон, я поспешила успокоить мистера и миссис Стоун.

***

Громкий храп Генри, доносивший из гостиной, точно там жило свирепое животное, похоронил в себе скрип входной двери. Я надеялась, что обойдусь без нотаций от опекунов, но недовольная моим внезапным исчезновением Барбара ждала на кухне.

Извинившись за позднее возвращение и за то, что заставила ее переживать, я съела приготовленный Ба-ба кусочек яблочного пирога и уже собиралась пойти спать, но разговора по душам избежать не удалось.

– Сьюзан Картер помогла мне с рефератом по международной культуре. Потом мы разговорились, и я не заметила, как пролетело время, – оправдывалась я, сидя на барном стуле и покачивая ногой в такт громыхающему в висках пульсу.

Барбара с невозмутимым лицом выслушала мое вранье и, зевнув, уточнила:

– Почему тебя так интересовал Райан?

Пришлось сглотнуть подступившую к горлу желчь вместе со скручивающим живот волнением из-за того, что я нагло лгала в глаза приютившей меня женщине и не краснела.

– Он добавлялся в друзья несколько месяцев назад.

– Хмм, – отрешенно протянула Барбара и поправила ворот своей полосатой пижамы. – Ложись спать, Лекса, завтра тебе рано вставать.

Я не стала возражать. Смахнув с рук сладкие крошки от пирога, еще раз поблагодарила Ба-ба за запоздалый ужин и направилась наверх.

Под негнущимися от стресса ногами противно скрипели ступеньки. Этот звук походил на скрежет плохо смазанной крышки гроба, в котором захоронили последние частички моего спокойствия, когда меня назвали медиумом.

После сумасшедшего дня сон отказывался облегчать переживания, поэтому я облюбовала застеленный пушистым пледом и подушками подоконник.

Ночь всегда влекла меня царившим в темноте умиротворением и возможностью тихо любоваться полной луной и поблескивающими звездами. Единственное, что тревожило после полуночи, – тишина, но иногда только в ней слышались собственные мысли.

Жертвой привычки что-то грызть в момент гнетущего беспокойства стал стилус от планшета, подаренного мне отцом на двадцатилетие. Я думала продать его после банкротства, как и многие другие ценные вещи, но мама настояла на неприкосновенности желанного подарка.

Мне хотелось запечатлеть главные события сегодняшнего непростого дня, выплеснуть на холст эмоции и излить с красками душу. После аварии отца я не притрагивалась к планшету целый год – мой мир померк, став серым, а для художника это равносильно смерти.

Но этой ночью меня тянуло погрузиться в забвение творчества. Теряясь в пучине разума, я делала наброски города с невысокими строениями, рисовала профиль Сьюзан и тень парня с картами Таро, а на последнем эскизе меня настолько поглотил процесс, что, когда очнулась от наваждения, стилус выпал из рук на подушки.

Сине-фиолетовые глаза.

Я будто смотрела на дрейфующий в океане лед, отражающий своими гранями северное сияние. А белые локоны над такими же белыми густыми бровями незнакомца были арктическими снегами, что замели его холодную душу.

Неосознанно коснулась рисунка и дернулась, ощутив под подушечками пальцев электрический разряд. Казалось, незнакомец видит меня через экран, пытается проникнуть в мое сердце и узнать все сокровенные тайны.

Больше я не рисовала. Отложив планшет, легла на кровать. Не знаю как, но через пару часов раздумий мне удалось провалиться в таинственный мир грез Однако облегчение не наступило. Во сне я снова заживо сгорала в пожаре. Кто-то истошно звал меня по имени, но я, как и всегда, не помнила ничего, кроме удушающего свинца в легких.

***

Пока Сьюзан болтала с подсевшей к нам на обеде рыженькой первокурсницей, я разглядывала под столом свою слегка припухшую и покрасневшую щиколотку.

После стычки с Хлоей прошло две недели, студенты прекратили враждебно на меня пялиться, то ли побаивались, что я и им устрою взбучку, то ли нашли во мне защитницу от местной стервы. Поэтому к нашему столику все чаще стали подходить девушки и парни, чтобы посплетничать.

– Сильно болит? – спросил опустившийся рядом со мной Кларк. От его веса противоположный край скамьи едва не взлетел вверх.

Я покачала головой, пряча ногу обратно в туфлю.

Час назад во время игры в волейбол, друг Кларка случайно зарядил мне мечом в плечо. От удара меня пошатнуло, следом я неуклюже споткнулась о выступ в деревянной половице и с грохотом повалилась на пол. В общем, зрелище было жалким, кто-то искренне мне посочувствовал, заметив, что я со слезами на глазах потираю левую ногу, но большинство студентов посмеялись над моей неуклюжестью.

Преподаватель отправил меня в административный корпус к врачу, чтобы исключить растяжение связок, но, к счастью, все обошлось. Мне выдали пакетик со льдом, который за время обеда успел превратиться в лужу.

– Нет, уже все хорошо.

– Эй, Маклаген! – Кларк поманил к нам поджарого парня в черных брюках, того самого виновника моего падения.

– Еще раз извинись перед Аллексой. Она жалуется, что ее нога ужасно ноет. – Я зло толкнула Кларка локтем, мол, зачем ты врешь, но подошедший к нам парень с россыпью веснушек по всему лицу не стал перечить капитану футбольной команды и послушно пробубнил:

– Прости, я не хотел.

Сьюзан и первокурсница захихикали, а Кларк неожиданно по-свойски приобнял меня за талию.

Веснушчатый парень, смутившись, отошел к соседнему столику.

– Если ты сейчас же не прекратишь разыгрывать комедию, я тебе врежу, – тихо предупредила я местного супермена, и он, сделав вид, что поправляет мои распущенные волосы, перекидывая их за спину, убрал руку в карман своих джинсов.

– У тебя ведь на сегодня закончились занятия, да? Я могу подвезти тебя к дому Стоунов, – как бы невзначай предложил Кларк, намекнув между строк, что нам нужно поговорить.

– Я бы с удовольствием прокатилась на твоем бэт-мобиле, однако твоя эксцентричная девушка вряд ли оценит наше общее времяпрепровождение.

Кларк широко улыбнулся в ответ на мою шутку, но когда я убрала со стола тетрадь по истории в сумку, разочарованно выдохнул.

Сьюзан навострила уши, отложив бутерброд, будто ожидала, что футболист не выдержит и выльет свои переживания при свидетелях.

Представьте сидящего под ливнем котенка. Поправка, очень грязного, брошенного на произвол судьбы, вымокшего насквозь и трясущегося милого зверька. Вот так смотрел на меня Кларк, беззвучно умоляя не отвергать его предложение.

– Тебе бы в «Шреке» сниматься с такими талантами строить моську, а не по стадиону в шлеме бегать, – подтрунила я и, встав, добавила: – Мне нужно за город, подбросишь?

Кларк подорвался следом за мной, быстро кивая. Попрощавшись со Сьюзан, у которой в расписании стояла еще одна лекция, я направилась к выходу, лавируя между столиками жующих студентов.

Утром мне пришло приглашение на собеседование, так что сразу после занятий я планировала навестить моих потенциальных работодателей.

Пройдя крыло, в котором располагались учебные классы, мы вышли в просторный холл с мраморным полом, чтобы забрать верхнюю одежду в гардеробе.

– Может расскажешь, что это было, – выправляя волосы из ворота плаща, уточнила я у Кларка, который натягивал поверх синей рубашки кожаную куртку.

– Хлоя меня бросила. Опять… – Он огляделся по сторонам, точно боялся, что нас кто-то подслушает, однако поблизости никто не слонялся. Все студенты давно разбрелись по аудиториям, а счастливчики, закончившие учебу раньше, отправились на парковку к машинам. – А ты не пляшешь под ее дудку, да и с тобой можно спокойно пообщаться, не боясь, что ты все выдашь Хлое. Даже некоторые парни из футбольной команды ей обо мне докладывают, чтобы пользоваться благосклонностью местной «звезды».

– Мерзость, – заключила я и закинула ремешок сумки на плечо. Кларк непонимающе нахмурился, а я, постукивая каблуками спустилась по ступенькам на ведущую к парковке тропинку. Парень шустро поравнялся со мной. – В смысле, лицемерие твоих друзей – это верх неуважения в первую очередь к тебе, так что пересмотри приоритеты.