Шестой слайд показал сгоревшие трупы на улицах и в моргах. Это были фотографии с мест происшествия, видимо, взятые из уголовных дел. Я почувствовала тошноту от увиденных картинок и быстро отвернулась.

– Еще более сверхъестественные смерти, если это возможно, происходят с людьми, работавшими на Фараона. Три человека за последние несколько месяцев были найдены сгоревшими заживо. По-прежнему нет никаких следов. Ни бензин, ни иные горючие вещества не были использованы. Вначале мы думали, что Фараон, пытаясь избавиться от улик, нелегально сжег тела жертв в крематориях, но эксперты по пожарам заключили, что крематории используют другую температуру – около тысячи градусов и долгое горение. А здесь – несколько тысяч градусов и процесс почти моментальный. Этот результат мог быть вызван только природным явлением, а именно – ударом молнии.

Один из агентов спросил:

– Так это не работа Фараона?

– Это работа Фараона, иначе бы мы это не обсуждали здесь! Метеорологическая сводка показала, что молний в этой части планеты в данные дни не было!

– А как он это сделал?!

– Без понятия. Но ходят слухи, что внутри так называемой армии Фараона каждый из убитых имел ссору с лидером незадолго до смерти. К сожалению, мы не можем полагаться на слухи в нашей работе. Особенно, потому, что это кажется нелогичным, зачем ему убивать врагов и друзей совершенно разными способами…

Слайд снова сменился. Теперь я видела ту же фигуру-мишень вверху слайда и пять других фигур снизу, каждая из которых имела прямые линии, соединяющие их с верхней фигурой; каждая из шести фигур имела вопрос вместо лица.

– Четырежды мы посылали самых квалифицированных агентов под прикрытием в логово врага, дабы раздобыть любую информацию, которая поможет упечь его за решетку. Все агенты исчезли без следа… Однако какую-то информацию мы все же получили. Фараон – лидер шайки. У него пять ближайших помощников, друзей, или «шестерок» – называйте как хотите, – помогающих ему в осуществлении криминальной деятельности, и сотни безымянных солдат, не контактирующих с ним лично, не знающих его в лицо, но жаждущих видеть его во главе нашего государства.

– Чего?! – не смогла я остановить рвущийся наружу поток возмущения. Криминальный босс? Верхушка списка самых разыскиваемых? В президенты?

Весь зал обернулся на меня. Казалось, они уже и забыли, что тут сидит какая-то баба, настолько удивленными были их лица. Начальник отдела слегка покачал головой, показывая свое недовольство.

– Простите, – пискнула я, совсем как недавно Стивенс.

Директор вернулся к слайду и продолжил:

– «МЛН–80» – на данный момент самая нужная информация, соответственно, труднее всего добываемая. Все, что мы знаем, – это какой-то проект, который разрабатывают Фараон и его сподвижники. Миссия номер один для нашего нового агента – рассекретить этот проект. Это может быть как кампания борьбы за президентское место, так и какая-нибудь диверсия, вплоть до убийства президента или какого-нибудь теракта. Так что эта миссия в приоритете, и это срочно. Миссия номер два – открыть личности Фараона и его помощников. Миссия номер три – сопоставить настоящие имена с псевдонимами, уже известными нам, а также с их… хм, – босс почему-то запнулся на этом месте, – обязанностями. Но это будет нетрудно, когда вы уже будете знать настоящие имена, однако тут важна скрупулезность, сопоставить нужно точно, потому что наши операции часто проваливались из-за того, что… мы не знали… как бы это сказать… кто на что способен и кто за что отвечает.

Я гадала про себя, почему этот серьезный мужчина при серьезном чине так заикается и запинается. Кстати, забегая вперед, скажу, что через двадцать минут я узнала ответ на свой вопрос, но в тот момент я просто сидела и слушала не очень внимательно и надеялась, что мне наконец-то скажут, почему меня пригласили на эту «вечеринку».

– Миссия номер четыре – найти доказательства причастности Фараона ко всем этим мистически окрашенным смертям, и последняя миссия – выяснить, что случилось с пропавшими агентами.

– Вау, – вздохнул Стивенс, – ничего себе работенка для одного человека. Кстати, кто им будет? – До того как начальник успел что-либо ответить, он добавил: – Пусть им буду я!

– Даже и не думай. – Босс помолчал, вздохнул, затем огорошил подчиненных новостью: – Фараон взломал нашу систему два дня назад. У него список всех наших агентов: фотографии, данные, отпечатки – всё!

– О-о, – донеслось со всех концов.

– Да, – вздохнул опять темнокожий мужчина. Казалось, он не то чтобы зол на преступника, а скорее восхищается его хитростью и талантами. – Поэтому, Стивенс, ни один из вас не сможет совершить эту миссию.

– А кто сможет? – спросил заинтригованный Стивенс.

Глаза начальника пронзили мое лицо как два острых ножа. Я вздрогнула словно от боли, а агенты все как один со злостью уставились на меня, вывернув шеи чуть ли не на сто восемьдесят градусов.

– Она?! – принялись они громко возмущаться.

– Да! – подтвердил их догадку начальник.

Что тут началось! Агенты точно с ума посходили. Они шипели, качали головами, переговариваясь, а некоторые открыто смеялись. «Девчонка?!», «Да кто она вообще такая?», «Блондинка в законе, ага…» – и иные комментарии так и сыпались в мою сторону в течение как минимум десяти минут. Что касается меня, я даже рот не смогла открыть, так как усиленно пыталась прийти в себя.

Когда со мной вчера связались люди из ФБР и сообщили, что начальник самого многочисленного отдела – отдела криминальных расследований – хочет меня видеть, я совсем не этого ожидала. Я думала, что они всего лишь хотят поговорить со мной о моем брате. Помните, он сказал, что четверо агентов пропали после того, как были внедрены под прикрытием в логово Фараона? Так вот, четвертым был Майкл, мой брат. Точнее, кузен, но я всегда называла его братом.

Когда умерла его мама, брату было пять. Его отец, чтобы хоть как-то заглушить боль утраты, начал работать с утроенным рвением и даже получил повышение, которое предполагало переезд в другую страну. Для сына уже не отыскалось места ни в его сердце, ни в плотном графике. Поэтому Майк переехал к нам, и мы жили как одна большая дружная семья до тех самых пор, пока мои родители не развелись (мне было четырнадцать). Я съехала к отцу, а Майк остался жить с моей мамой – как бы странно сие не звучало. Мы долго не общались с тех пор, ибо жили в разных городах, но я знала от матери, что брат поступил в полицейскую академию. Через время его отец вернулся в страну и захотел общения с сыном, но Майкл был уже достаточно взрослым, чтобы предпочесть жить самостоятельно, он уже служил в полиции. Через год его отец умер в аварии, и Майкл, по словам моей мамы, ненавидел себя за то, что держался вдали от отца. Если бы он только знал, как мало у них осталось времени…

Проработав в полиции пять лет, Майкл перевелся в ФБР. С тех пор он многое пережил, дважды почти погиб, но каждый раз воскресал. Однажды он даже исчез на целых шесть месяцев (мать сходила с ума!) и вернулся, объясняя, что у него была важная миссия. Так что когда он снова испарился – три недели назад, – я вовсе не волновалась. Я знала, что Майкл непобедим.

– Мисс Лили Эванс, – строгий голос начальника отдела ФБР вернул меня к реальности, – я хочу поговорить с вами в моем кабинете. Агент Вудс проводит вас.

Сказав это, начальник отдела ФБР скорым шагом покинул аудиторию. Я же сидела на месте, вертя головой по сторонам, гадая, откуда же появится этот таинственный Вудс, пока один мужчина – лет сорока, темные волосы, средний рост, одетый в строгий черный костюм – не поднялся со своего места с самого края аудитории и не направился ко мне. Этот человек держал дистанцию с остальными и не вымолвил ни слова за все совещание. Он выглядел грустным и уставшим. Может, так просто казалось из-за небритого подбородка и широких нахмуренных бровей.

– Иди за мной, – бросил он, едва взглянув на меня, и пошел вдоль прохода к выходу.

Я последовала за ним.

Глава 3

Хоть по официальным документам я и Лили, но мне привычнее Лилия – и все производные, вплоть до Лильки. Я американка русского происхождения (мать – эмигрантка из России, отец американец), и я знаю оба языка одинаково хорошо, так как мать всегда говорила со мной по-русски и у меня было полно русскоязычных друзей. Отец тоже научился звать меня Лилией, и я поэтому так всем всегда и представляюсь. Впрочем, в эту минуту мое имя заботило меня меньше всего на свете.

Мужчина шел быстро, я еле за ним поспевала. Он не разговаривал и все еще недовольно хмурился. Я тоже молчала, взгляд, говорящий «кто ты на хрен такая и что ты тут делаешь», остужал мой пыл.

Наконец мы семимильными шагами добрались до нужного офиса. Кабинет, открывшийся моему взору, был довольно скромно обставлен, но тем не менее оказался просторен и внушал уважение, о таких говорят «респектабельный». Начальник указал мне на место за длинным столом для совещаний неподалеку от его высокого кресла.

– Вудс скоро станет моим замом, – с места в карьер стал просвещать меня мужчина, чьего имени я до сих не знала, сухими, обрывочными фразами, – он работал очень долго над этим делом. Один раз едва не поймал Фараона, так что лучшего учителя тебе не найти.

– Учителя? – в замешательстве спросила я. Зачем я здесь? Они ведь не думают на самом деле, что сделают из меня агента за сутки, правда? Это же смешно.

Чернокожий мужчина пристально меня разглядывал. Наконец сказал:

– Ты же не думаешь, что искать твоего брата в данных обстоятельствах – плевое дело? Нет, не плевое, и легко тебе не будет, так и знай. Ты ведь не спала в течение моего доклада об этом преступнике?

Хоть он и не повысил голоса, почему-то казалось, что он кричит. Но все, что я могла произнести, это:

– Искать брата? – потому что его слова стали полной неожиданностью.

Вудс все это время молчал (ну, тут ничего удивительного, я уже заметила, что он не сильно словоохотлив), заняв стул напротив меня, а начальник отдела ФБР поднялся, прошел к сейфу, вмонтированному в стену, и достал оттуда пластиковую коробочку.

– Это вещи твоего брата, найденные в его тайнике, – говорил он, помещая коробку на стол прямо передо мной. – Телефоны, деньги, паспорта, лекарства, записывающие устройства и другие технические штучки, которые он использовал в работе. Он должен был выйти на связь с Вудсом в понедельник, три недели назад, но не вышел, и до сих пор от него ни слуху ни духу.

– Чего?! – Я была шокирована. – Но я думала…

– Думала что? – Так как я молчала, он ответил за меня: – Что Майкл вернется? Явно нет. Без этих вещей, – указал он на пакет, – у него просто нет шансов.

– Но он же вернулся в прошлый раз…

– В прошлый раз он имел дело не с Фараоном… – Мужчина глубоко вздохнул и посмотрел на меня иначе – с сочувствием и нежностью. – Послушай, девочка. Девять лет. Девять! А мы даже не знаем, как он выглядит и что он вообще такое. Да, не кто – что!

– Чего?

Понимаю, что все мои «чего» могут казаться глупыми и даже вызывать раздражение, а кто-то вообще решит, что я умственно отсталая. Но просто задумайтесь об этом на минутку. Я обычная двадцатидвухлетняя девушка. Мне позвонили из ФБР вчера вечером, что само по себе стрессовая ситуация. Нет? Да ну бросьте! Как часто вам звонят из ФБР?! И теперь, на следующий день после звонка, мне говорят, что из меня собираются по-быстрому сделать секретного агента (из меня!), чтобы поймать самого опасного преступника, который только жил на планете Земля. А агента из меня будет делать какой-то мужик – один-единственный, который и сам его упустил. А следом мне говорят, что мой брат, возможно, мертв… Может, какая-то другая девушка (из той категории людей, из которых как раз и делают агентов) и скажет им: «Да катитесь вы!», но я так не могла. Вместо этого я только бубнила эти самые нечленораздельные «чего» и повторяла за ними их же фразы. Им действительно для этой миссии нужна именно я?! Если так, то они как минимум сошли с ума.