– Фингерит, – повторил Хоакин, его лицо было таким же серьёзным, как у Лили. Сара почувствовала, как от неловкости вспыхнули щёки. – Это очень редкий минерал, ещё больше редкий, чем красные алмазы. Только в вулкане Исалько его можно найти.

– Но для чего его используют? – спросила Сара. – Компании, построившей завод, он для чего-то нужен, правильно?

– Я уже сказал, никто не знает.

Сжав кулаки и наклонившись вперёд, Лили почти закричала:

– Но твой отец – посол в Китае! Разве он ничего не может с этим сделать?

– Не может, – ответил Хоакин. – Да, он дипломат, но…

Он потёр большим пальцем указательный. Сара и Лили поняли, что он имеет в виду.

– Завод даёт много-много рабочих мест, много инвестиций. Трудно бороться за яйца черепах, когда людям нужна работа.

Друзья ненадолго затихли. Автобус с грохотом нёсся по улице мимо магазинов и велосипедистов, машин и грузовиков.

Наконец Лили спросила:

– И что ты будешь делать?

Хоакин широко улыбнулся:

– Знаешь, Конфуций говорил: «Путешествие в тысячу ли^[7] начинается с первого шага»? Я сделаю первый шаг.

– И что же это будет за шаг? – спросила Лили, а затем тихо добавила: – Кстати, это сказал Лао-цзы, а не Конфуций.

Хоакин разразился лающим смехом. Его глаза блестели; он убрал с лица прядь кудрявых тёмно-русых волос.

– Самый первый шаг я уже сделал: узнал имя человека, который владеет компанией добычи.

– И как это тебе поможет? – спросила Сара.

– Знание – сила! Я знаю имя владельца, так что поискал о нём информацию – ун поко^[8]. Это трудно: у него куча подставных компаний, с которыми он заметает следы. – Хоакин засмеялся. – Но я буду как охотник. Выслежу его, узнаю, зачем ему фингерит. Если я это узнаю, то пойму, где у него… мягкое…

– Слабое место? – подсказала Сара.

– Да! Да! Слабое. Может быть, я сделаю о нём кучу плохих новостей. Ну, кампанию организую.

– Кто он? – нетерпеливо спросила Лили.

Лили разволновалась почти так же сильно, как Хоакин, и в голове Сары промелькнула мысль: «А почему я не волнуюсь? Почему меня не так сильно, как их, интересует спасение черепах?» Ответ ей не понравился, но и отрицать его она не могла. Она не вступала в школьные клубы, не подписывала петиций и не боролась за экологию, потому что в глубине души знала, что это ничего не изменит. Действия одного человека не смогут – да и в принципе не могут – изменить мир. Так зачем пытаться? Сара восхищалась Лили – та всегда боролась за то, во что верила. Но даже при всём восхищении Сара считала, что Лили и Хоакин просто зря тратят время…

Не отвечая Лили, Хоакин полез в рюкзак, стоящий у его ног, и выудил из него несколько листков бумаги.

– Смотрите, – сказал Хоакин. – Я покажу вам его лицо.

Он развернул листки и протянул их Лили и Саре:

– Вот он.

Сара увидела ту же самую чёрно-белую фотографию, что и утром в папиной газете, – тот же молодой мужчина с морщинистой стариковской кожей, но с другим лицом: глазницы стали больше и потемнели, словно куски угля, челюсть отвисла, словно у неё сломался шарнир, губы отвалились, кожа потекла, словно расплавленный пластик, волосы растворились. Вместо лица перед ней зияла крутящаяся бездна. Сара схватилась за сиденье, но это не помогло: тёмная сила тащила её к себе, всё ближе и ближе. Она не успела даже позвать на помощь, прежде чем провалилась во тьму.

Глава 5

Сара с шумом втянула воздух. Она что, под водой? Её тело машинально сделало глубокий вдох, точно его бросили в ледяное море. Но она всё так же стояла на твёрдой земле.

– Помогите!

Она едва узнала собственный голос – настолько слабым и далёким он был.

– Помогите! – вскрикнула она уже громче.

У неё хоть глаза открыты? Вокруг было так темно, что трудно сказать наверняка. А потом она снова почувствовала это. Незримое присутствие за спиной.

Она резко развернулась.

Ничего. Но нечто сдвинулось.

– Кто ты? Что тебе надо?

Она снова повернулась, едва сдержав крик.

Ничего.

С колотящимся сердцем Сара уставилась во тьму. Словно чёрная вода, та поблёскивала и плясала перед ней. Она отступила на шаг, беспомощно водя взглядом туда-сюда – влево, вправо, вверх, вниз, – и попятилась назад, пока пяткой, затем плечами и затылком не упёрлась в стену.

По-прежнему вглядываясь в блестящую черноту, она дрожащей рукой пошарила у себя за спиной. Холодный, холодный камень – и резные драконы. Бежать некуда. Она пыталась найти дверной проём, или дверную ручку, или оружие – что угодно, что могло бы ей помочь. Но, пока её пальцы ощупывали стену, огонёк – сначала тусклый и расплывчатый, словно далёкая звезда, но становящийся всё более ярким, – засветился в темноте перед ней. На долю секунды она расслабилась. Но, увидев то, что появилось в этом свете, застыла от ужаса.

Призрак – лицо и невесомое, парящее тело мальчика примерно её возраста – плыл к ней. Из его рта тянулся язык, рассекающий воздух, точно змея. У Сары перехватило дыхание, она не могла даже вскрикнуть. Медленно крутясь и поворачиваясь, мальчик подобрался ближе и протянул руку – Сара заметила, что в ней что-то есть, – а потом взмахнул ладонью с длинными, загнутыми ногтями на тонких пальцах. Глаза – просто щели, тёмные, словно ямы, – пронзили её взглядом.

Вдруг к Саре вернулась способность дышать. Она закричала и зажмурилась, крепко прижавшись щекой к каменной стене.

Послышался шёпот, больше похожий на долгий выдох:

– Ша-а-а-а-а-ань У-у-у-у-у-у-у…

Хватит. Хватит! Дрожа всем телом, всхлипывая, крепко сжав губы и закрыв глаза, Сара размахивала руками и ногами, но ни один удар не достиг цели. Потом она почувствовала на подбородке что-то холодное и сырое; оно грубо дёрнуло её за щёку, подобралось к векам…

– Сара? Сара? Эй! – Перед её лицом щёлкнули пальцы Лили. – Есть кто-нибудь дома? Ю-ху!

– Я тут, – выдохнула Сара и схватила Лили за руку. – Я тут!

– Э-э… ты в порядке? Выглядишь какой-то испуганной, – пробормотала Лили.

– Это генетическое заболевание, – сказал Хоакин.

– Что? – просипела Сара, всё ещё дрожа.

Лили по-прежнему странно на неё смотрела.

– Ну, у этого парня, – объяснил Хоакин, показывая на газетную вырезку с фотографией. К счастью, всего лишь фотографией. – Генетическое заболевание. Ему всего семнадцать лет, но выглядит он на пятьдесят или… – Хоакин ещё раз посмотрел на фотографию и ухмыльнулся. – Нет, пожалуй, на все шестьдесят.

– Что? Ты хочешь сказать, что парень, которому всего семнадцать, владеет целой добывающей компанией? Бред какой! Кто он вообще? – вспылила Лили.

– Его зовут Чань, и он владеет не только добывающей компанией. У его компании, «Бай Лу», интересы по всему миру: от земледелия во Франции до полупроводников в Сеуле.

– Ого! И почему я о нём не слышала?

Хоакин пожал плечами:

– Я тоже его не знал.

Автобус пыхтя пробирался сквозь пробку. Сара слушала, как Хоакин и Лили обсуждают заметки о «Бай Лу» в прессе, инвестиции Чаня, офшоры, подставные компании, загрязнение и всякое другое, и её сердцебиение постепенно приходило в норму. Что с ней произошло? Она смотрела на фотографию в газете и вдруг, как утром за завтраком, оказалась в какой-то пещере, а к ней летело невероятно жуткое привидение. Как-то это ненормально… вообще, совсем, совершенно ненормально. Допустим, она умеет «попадать» в разные места – например, в сцены очень хороших книг или, как сегодня, в свиток, о котором рассказывала миссис Лин. Ну и что? Так все умеют. Но чтобы тебя проглотило лицо? Затащило куда-то против воли? Такого с ней никогда не случалось. Да и вообще, перед ней никогда не появлялись летающие парни со змеиными языками, даже в самых отвратительных кошмарах. Она что, сходит с ума?

Сара отпустила руку Лили. Лили этого не заметила – она была слишком занята, объясняя Хоакину, почему гидроразрыв пласта – это плохо. Сара тайком глянула на свою руку. Дрожит. Сара снова представила себе этого мальчишку, который к ней летел, и рука задрожала ещё сильнее. Она покачала головой.

«Нет! Успокойся! Подумай о чём-нибудь другом», – одёрнула она себя.

Она вспомнила объявление о вакансии в школьной газете. Можно попробовать. В конце концов, попытка не пытка, верно? Она покачала головой. Да, она любила язык. Да, объявление неожиданно попалось ей на глаза. Но посмотрите на Хоакина и Лили! Они уже обсуждают загрязнение моря и разницу между зоопланктоном и фитопланктоном! Что она вообще об этом знает? Что она вообще хоть о чём-то знает? Сара наклонилась вперёд, опёрлась подбородком о ладонь и выглянула в грязное окно автобуса. Даже сказать нечего. Нечего добавить к разговору. Но этими проблемами ведь должны интересоваться все, правильно? Конечно. Если она подаст заявку в газету, над ней только посмеются – и над ней, Сарой, тоже. Даже сама мысль об этом смехотворна.

Горькая правда.

Но сейчас ей и без этого было о чём беспокоиться.

На лбу выступил пот, она отчаянно боролась с желанием снова всё вспомнить. Пыталась сосредоточиться на чём-нибудь другом… но не смогла. Образы из этого тёмного места заполнили её воображение. Она снова увидела призрачного мальчишку – его гадкую кривую ухмылку, отвратительные ногти, пустые глаза, – и от ужаса у неё по спине побежали мурашки.

Часть вторая
Китай
Северная династия Сун
996 г. н. э

Глава 6

Лощина с поросшими травой склонами и неровными каменистыми пиками передавала слова будто воронка, поэтому, когда Шань Му услышал их и поднял голову в поисках матери, он с удивлением обнаружил, что она машет ему издалека. На мгновение он задумался, не помахать ли в ответ. А потом увидел вдалеке огромное крутящееся облако пыли и понял, что мама не приветствует его, а предупреждает. Он почувствовал, как земля содрогается от грохота копыт, услышал гиканье и крики всадников.

– Шань Му! Бери Шань То и беги! Слышишь меня?! БЕГИ!

Прищурившись, Шань Му увидел на дальних полях с десяток всадников. Даже с такого расстояния было ясно – это люди Баоцзюня.

– Беги к реке! – кричала мама. – Скорее!

Но Шань Му не двигался. Причина была проста: всадники уже увидели его и с радостью бросятся в погоню, как за собакой, если он побежит. Убийство для этих людей – всё равно что развлечение.

Всадники тем временем уже добрались до ближних полей. От их мечей и золотых украшений на шеях и руках отражалось солнце. Несколько жителей деревни, в том числе и отец Шань Му, бежали к своим домам, сняв шляпы и побросав серпы и косы.

Когда всадники ворвались в деревню, жители разбежались, словно напуганный косяк рыб. Подручные Баоцзюня, полускрытые в клубах пыли, со смехом спешились.

Шань Му посмотрел на них. А потом, пешком, а не бегом, прошёл к своему младшему брату Шань То и отвёл его в хижину. Съёжившись на земляном полу и тесно прижавшись друг к другу, они слушали приказы, выкрикиваемые бойцами:

– Покажите свои лица!

– Всем выйти!

– Быстро!

Незнакомые, некрасивые голоса.

Шань Му шептал на ухо брату что-то успокаивающее. Шань То был до смерти напуган; Шань Му чувствовал, как того трясёт, ощущал поток ужаса, несущийся сквозь него и топящий под собою все другие мысли. Стараясь дышать размеренно, Шань Му задумался, зачем пришли эти люди. За едой, наверное. Погода была плохая, из-за неё у всех неурожай – в том числе и у Баоцзюня и его людей. Но даже несмотря на то что запасы на зиму в деревне остались небольшие, всадники готовы не задумываясь забрать столько риса, сколько смогут унести. Они уже так делали.