На экране возникла сетка – больше сотни изображений с различных камер. Мужчины, женщины, дети. Кто-то лежит, кто-то разговаривает, кто-то читает. Рядом с каждым человеком – имя и цветной ромбик. Официанты и горничные – синего цвета. Гости – зеленого. Пара человек – тревожно-желтого. Это значит, что они чувствуют дискомфорт, но Хийси уже работает над улучшением ситуации.

Артур вздрогнул. По коридору верхнего яруса Спа-центра двигался патлатый мужчина в потертой ветровке, не обозначенный вообще никак. Ни имени, ни пиктограммы. Словно Хийси его не видит. Прокравшись мимо сауны, где умер Кротов, мужчина повернул за угол и устремился к лестнице, ведущей наверх, на смотровую площадку.

Артур вскочил с места:

– Хийси, запись всех коридоров верхнего яруса – мне в телефон на расшифровку! Все, конец авторизации!

Выбежав из серверной, Артур бросился к лифту, припадая на больную ногу. Поднялся на крышу.

В глаза ударило яркое солнце. Ветер растрепал волосы. Артур прищурился, огляделся. Никого.

С тихим поскрипыванием на место вернулась кабинка канатной дороги, соединяющей смотровую площадку с островом. Артур бросился к ней, рывком распахнул дверцу. Внутри пусто. Не раздумывая, он вдавил единственную кнопку на панели управления.

Вновь раздалось тихое поскрипывание. Кабинка послушно устремилась вниз, слегка покачиваясь из-за налетевшего сбоку ветра. Впрочем, вскоре на некоторое время звуки исчезли, поглощенные грозным ревом водопада в раскинувшемся снизу ущелье.

Телефон завибрировал, сигнализируя об окончании расшифровки файлов. Артур взглянул на экран, наугад пролистал полученный видеоряд.

Вот Илья Кротов нетвердой походкой направляется к стойке администратора и о чем-то спрашивает Лейлу, придвигаясь к ней вплотную. Вот он пытается схватить ее, притянуть к себе. Лейла отстраняется, сжимает в руке пульт вызова охранника. Показывает Кротову, что сейчас нажмет на кнопку. Из комнаты отдыха выбегает испуганная Тинка. Пытается оттолкнуть Кротова. Отстранившись от Лейлы, Кротов замахивается на девочку. Смачно плюет на пол. Удаляется в сторону лифта.

Вот патлатый мужчина в ветровке крадется по коридору и скрывается за дверью душевой.

Вот Тинка требовательно протягивает ладошку: «Мам, дай карточку». Вот ее голосок звучит внутри комнаты отдыха: «Нет, Хийси. Давай играть по-другому: я – принцесса, а ты – рыцарь!»

Вот Илья Кротов грузно разваливается на полоке сауны. А вот на панели управления сауны… Не веря своим глазам, Артур прищурился, внимательно вглядываясь в экран. А вот на панели управления сауной медленно поворачивается защелка, выключая вентиляцию, а регулятор влажности сдвигается на максимум.

Звякнул колокольчик – кабинка достигла острова. Выскочив наружу, Артур огляделся. Под ногами – зеленая трава, слегка присыпанная желто-красными листьями. Вокруг – густой кленовый лес. Над головой – плотно сомкнувшиеся разноцветные кроны, подсвеченные яркими солнечными лучами.

Артур бросился по утоптанной тропинке и вскоре почувствовал запах дыма. На полянке вокруг костра сидело около десяти человек – молодые парни и девушки. Все с загорелыми лицами, все в ветровках и толстовках различной степени потертости. Чуть дальше среди деревьев виднелось несколько палаток. На берегу – пара лодок и рыболовные снасти.

Патлатый парень, которого Артур видел на экране, держал в руке бумажный стаканчик с логотипом отеля.

– Артур Баронас, служба безопасности сети Gustamo! – объявил Артур, выходя на полянку и доставая телефон, чтобы сообщить в контору.

Разговоры смолкли. Кто-то присвистнул.

– Спокойно, дядя, не нервничай! – произнес патлатый, поднимаясь с места. – Тут связь не работает, кстати.

– Подтверждаю, не работает, – кивнул другой парень, поправляя очки. – Поскольку скала создает радиотень.

– Вооот! Федор у нас на физмате учится, он все знает! – расплылся в улыбке патлатый.

– Всем оставаться на своих местах! – прикрикнул Артур, сжимая телефон в руках.

– Я же говорила, – укоризненно прошептала девица с дредами, повернувшись к соседке, – не нужно было их провод брать!

Резко обернувшись, Артур уставился на туго натянутый между деревьями толстый черный кабель, который должен был тянуться от вышки связи до серверной под землей, но вместо этого использовался здесь в качестве сушилки для белья.

– А что такого? – пожала плечами вторая девушка. – Он столько времени оборванный, никому дела не было!

– Как «оборванный»? – удивленно спросил Артур. – Вы его оборвали? Когда?

– Не мы, – снова поправил очки Федор. – В прошлом году осенью шторм прошел, вот с тех пор он и болтался.

– Шторм был такой, что я чуть в штаны не наложила! – подтвердила девица с дредами.

– Стоп! – Артур выставил перед собой руку. – Вы кто такие вообще?

– Да туристы мы, дядя! Походники! – вновь вступил в разговор патлатый. – Мы каждую осень сюда приплываем, на этот остров. Это же просто взрыв мозга, когда листья падать начинают!

Артур лихорадочно соображал. Получается, кабель связи, по которому Хийси общается с Интернетом, оборван уже в течение года? И что это значит? Да, в общем-то, ничего страшного. Для такой ситуации в программе предусмотрен режим самообучения. Но почему тогда…

– Как вы проникли на территорию отеля? – повысил голос Артур, прищурившись.

Колено уже горело огнем. Но если потребуется, он всех этих студентов без особых проблем уложит чумазыми личиками в землю. Всех, кроме того лысого, который сидел в отдалении и, тоже прищурившись, сейчас разглядывал Артура.

– Да потому что этот ваш искусственный дядя с ума сошел! – осклабился патлатый. – Демонстрирует аттракцион невиданной щедрости.

– Поясни, – коротко бросил Артур, продолжая сверлить взглядом лысого.

– Вот только не надо делать такое злое лицо. Пойдем, я тебе все покажу.

И показал. Артур в сопровождении патлатого, девицы с дредами и лысого, так и не проронившего ни слова, вернулся к терминалу вызова кабинки канатной дороги. Снова широко улыбаясь, патлатый шлепнул ладонью по панели:

– Эй, дядя! Дай попить, а то так есть хочется, что помыться и переночевать негде!

– Здравствуйте, мой друг! – прозвучал в ответ голос Хийси. – Я вас не понял.

– Я хочу в сауну, дядя!

– Мой друг, сейчас все коридоры заполнены людьми. Они прогонят вас, если заметят. Мне потребуется около четырнадцати минут, чтобы обеспечить проход.

– Не-не, дядя, отбой! Я передумал!

Патлатый загоготал, а потом обернулся к Артуру:

– Понял, да? А еще он может прислать коробки с едой. В общем, что-то вы там перемудрили с настройками. Ладно, бывай, дядя. Когда закончишь психовать, приходи водку пить.

Патлатый удалился, уводя за собой остальных. А Артур остался стоять, морщась от боли в колене и ощущая, как далекая неясная мысль, порхавшая на грани сознания, стремительно обретает массу и кристаллизуется.

Схватив телефон, он включил воспроизведение, перескакивая с одного файла на другой, сквозь рокот водопада внимательно вслушиваясь в разговоры.

«Мам, дай карточку! Хийси, ты расскажешь сказку? Ну, тогда я тебе расскажу!»

«Мне нравится, что ты стал меня слушаться, рыцарь Хийси! Пусть так будет всегда!»

«Нет, Хийси. Если ты рыцарь, то включи рыцарский голос!»

«…а потом он убил всех врагов. И с тех пор в замке воцарился мир и покой».

«Спрашивать у злодеев документы? Ты глупый, Хийси! Документов в сказке не бывает. Сейчас, дай-ка подумать! Тогда… тогда рыцарь должен сначала спросить у злодея имя. Да, точно! А потом уже убить!»

«Мам, а когда мы поиграем? Мам, а ты расскажешь сказку? Тогда дай карточку!»

«Какой ты глупый, рыцарь Хийси! Друг – это когда улыбается. Если я ему улыбаюсь – тоже друг. И когда мама. А если дерется и ругается – это враг. Понятно?»

«Хватит упрямиться, глупый Хийси! Все должно быть так, как я сказала! Все! Это приказ!»

Мысль сформировалась. С точки зрения Управляющего, Тинка – никто, пустое место. Не гость и не персонал. Хийси не должен воспринимать ее как объект для общения, он мог разве что адресовать ей дежурную рекламную фразу.

И поэтому скучающая девочка брала мамину карточку, чтобы общаться с Хийси по-настоящему. Карточку администратора.

Артур взглянул на датировку файлов. График дежурства Лейлы – сутки через двое. Получается, за год было более ста смен, когда Управляющий находился в режиме самообучения. И все это время Тинка с детской настырностью меняла настройки его поведения. И требовала слушаться ее.

И сейчас там, наверху, в спятившем отеле находятся почти три сотни человек, чьи жизни зависят от того, в какую новую игру вздумает поиграть пятилетняя девочка.

«Ах ты, мелкая дрянь! Попадись мне только!» – сквозь зубы прохрипел Артур.

Кулаки сжались до хруста. На глаза медленно начала наползать красная пелена. Закусив губу до крови, неимоверным усилием воли Артур сдержал волну гнева. Сдержал! Сумел!

Он вызвал кабинку. Пока ждал, подрагивающими пальцами выделил расшифрованные файлы. Подготовил к отправке в контору. Как только появится связь…

Звякнул колокольчик. Артур распахнул дверцу, запрыгнул внутрь, вдавил кнопку подъема.

* * *

Из уголка рта стекает смешанная со слюной струйка крови. Кулаки сжимаются и разжимаются. Колено горит огнем.

Слегка покачиваясь, кабинка движется наверх. Неожиданно она начинает замедляться, а затем и вовсе останавливается – прямо над бушующей среди острых скал рекой.

Артур в недоумении озирается. Сквозь рев водопада он слышит, как один за другим отщелкиваются зажимы, удерживающие кабинку на тросе.

А совсем рядом, почти в ушах, раздается доброжелательный баритон:

– Вас зовут Артур Баронас и вам тридцать шесть лет?

Александр Прокопович
Арахнофобия, или всё по регламенту

От четырехзвездочного отеля на побережье Юкатана к развалинам Кумрана шел желтый автобус затертого года производства. Стас так и не смог определить марку. Возможно, этот экипаж собрали в те годы, когда еще не было марок. Треть автобуса была забита шинами. Наверное, водитель еще и приторговывал покрышками.

Рядом с их транспортным средством возвышались туристические новенькие двухэтажные. С туалетом-баром-альпийской водой – все включено.

Станислав Подольский пробрался на пустовавший задний ряд сидений с новым ощущением. Внезапно он почувствовал себя со своим ростом в метр семьдесят высоким – пришлось пригибаться. Шляпа сработала не защитой от солнца, а защитой от потолка.

Угнездившись на когда-то мягком сидении, Стас приготовился к экскурсии. Что-то было не так. Подольский пытался вычленить это «не так». Ну, старый автобус. Ну, очень старый. И – вот эта девушка – милые девушки обычно находят себе место не рядом с ним, а рядом с кем-то. Да и много ли вообще милых отправляются в экскурсию не с кем-то, а в одиночестве?

– Меня Света зовут, а вас?

Что его выдало? Чтобы даже без попыток английского/французского, а сразу на родном? В чем подвох? Стас – логист одной из самых странных компаний – смотрел на мир с этим вопросом всегда: в чем подвох? Для работы это было неплохо.

– Стас. – Он представился и даже не попытался поддержать беседу. Потому как наконец понял, что не так с этим транспортным средством. Зажмурился, открыл глаза – нет, не показалось. У этого автобуса не было стекол в окнах. Гольфкар с древним двигателем внутреннего сгорания. Он осмыслил укутанность водителя при плюс тридцати за бортом. В теории у него еще должны быть старинные очки мотоциклиста на пол-лица. Нет. Прогресс неумолим – двигатель заревел, и водитель надел шлем.

Они просто ехали, никакого гида, да и не смог тот бы пробиться сквозь грохот двигателя и отвлечь от попыток не выпасть с занятого за не такие уж малые деньги места. Асфальт кончился почти сразу. Дальше был камень. И его вкопали в землю не для того, чтобы соорудить дорогу, а ради того, чтобы ни одно колесо не выжило.

Станислав сообразил, что стекла в окнах – это защита. От насекомых, пыли, камней, ветра… он уже никогда не сможет относиться к стеклу как раньше.