Светлана пыталась держаться за поручни и не соприкасаться с попутчиком. Ее мужества и мускулатуры хватило минут на пять. Оставшееся время она сосредоточилась лишь на том, чтобы не вылететь в проход. С тем, что время от времени инерция бросала ее на Стаса, Светлана смирилась. Стас не протестовал, а после очередного особо резкого контакта с девушкой обнял ее и уже не отпускал до конца маршрута…

Все-таки они доехали. Водитель удивленно рассматривал резину. Уцелела. Стас по-новому оценил соседство с шинами. Теперь их количество было понятно. Всегда приятно иметь некую надежду на возвращение.

Вышли из автобуса вместе. Свете пригибаться не пришлось. Ей было бы приятно и просторно – в танке, подводной лодке и в этом автобусе. Преимущества компактности.

Девушка пыталась внушить себе простое – она уже никуда не едет, но ей по-прежнему казалось, что она вот-вот выпадет из автобуса.

А еще она не сразу сообразила, что тихо настолько, что можно что-нибудь сказать и быть услышанным.

– Дамы и господа, следуйте за мной.

Высокий сухой гид в ярко-оранжевой бейсболке – вероятно, чтобы видеть издалека, – с длинными нижними конечностями развил скорость, не оставляющую сомнений в том, что втайне он надеялся, что группа отстанет.

В тот момент, когда группа уже была готова на что угодно, лишь бы прекратить этот марш-бросок, оказалось, что идти дальше некуда.

Таинственный Кумран лежал перед ними. Собственно, увидели они не больше, чем на фотографии в рекламной брошюре. Древний город оказался древним двором на пять домов. Значимость развалин состояла, вероятно, в том, что они оказались в промежуточном состоянии между пылью и чем-то целым.

– Знаете ли вы, как исчез Великий Кумран? – Гид выдерживал паузу, а Стас пытался разглядеть хоть что-то, что могло бы ассоциироваться со словом «Великий». – Пойдемте, сейчас вы увидите единственное свидетельство причины гибели великой цивилизации.

Гид исчез. Стас не удивился. Так бывает в местах гибели чего-либо великого. Пропасть может и что-то маленькое, просто никто не заметит.

С плато, откуда они впервые увидели развалины, вниз к бывшему городу вела довольно крутая лестница. Оранжевая бейсболка мелькала уже где-то внизу: гид не исчез, просто снова набрал крейсерскую скорость.

Следующая остановка последовала довольно быстро.

– Вот он. Не стоит подходить слишком близко. – Гид махнул рукой в сторону развалин. – Существо, погубившее цивилизацию и исчезнувшее, чтобы, кто знает, когда-нибудь появиться снова и уничтожить еще один город.

Они стояли напротив стены, которая когда-то была частью чего-то не очень крепкого, раз уж только стена и осталась. На светло-розовой поверхности красовался рисунок, который сделал бы честь первокласснику и опозорил студента.

Собака и девочка. Точнее, чудовище и девочка. Если масштаб правильный, то чудовище было крупнее добермана, но мельче дога. Из пасти хищника что-то капало. Либо слюна, либо кровь. Девочка стояла, явно не замечая угрозы. Вероятно, что-то ее отвлекло, возможно, красивый закат, и ей было не до местной живности.

– Мы не знаем, как звали последнюю выжившую, известно лишь, что она уцелела, прошла почти сто километров до ближайшего поселения, где и поведала то немногое, что было ей известно. Перед нами, скорее всего, она, выжившая, и чудовище Кумрана.

– Небольшое, – не сдержался Стас.

– Великий Кумран находился на пересечении торговых путей, некоторые исследователи считают, что здесь процветала морская торговля, пока море не отступило. Море ушло, и появилось чудовище.

– А рисунок чей? В теории же некому было рисовать? – Стаса несло.

– Мы не знаем. – Кажется, в качестве железобетонного доказательства легенды гида не смутило бы и плюшевое чудовище «made in China». – Чудовище появилось в первом веке до нашей эры, и в Кумране начали пропадать жители. Поначалу никто не обращал на это внимания. Для такого большого города пропажа одного-двух жителей не самое заметное событие. Пока не стало поздно. Потом выжившая осталась одна, что и символизирует это изображение.

Стасу хотелось задать много вопросов. Например, а чем питалось чудовище до и после. Как размножалось. И что такого случилось, что оно перешло на человечину?

Поздно. Гид ушел в изучение своих гигантских часов, будто внезапно обнаружил там лишнюю стрелку.

– У вас час свободного времени, где автобус, вы знаете. – Его оранжевая кепка угадывалась в окрестностях еще пару минут. Маршрут отхода был продуман, никому и в голову не пришло попытаться догнать гида.

Стас обошел Великий Кумран и попытался понять, что делать еще пятьдесят девять минут. Вернулся к рисунку. Кажется, кое-что его создателям удалось. Возможно, это была первая в истории фотозона. Каждый участник группы по очереди фотографировался так, чтобы чудовище было видно, а выжившую – нет. Светлана как раз выполнила свой долг и принялась помогать тем, у кого были недостаточно длинные руки.

Через пятнадцать минут ритуал был завершен, и группа поднялась на парковку. Единственный ларек был накрепко заколочен. Вероятно, примерно в тот момент, когда море ушло из Кумрана. Очень хотелось пить. Стас подумал, что для человека, занимающегося логистикой, стыдно не взять с собой воду.

Обратный путь Станислав помнил плохо: если бы он был кофейным зерном, то прибыл бы на место мелко перемолотым.

Ему казалось, что все, на что он способен, это добраться до своего номера. Однако этого как раз и не произошло, зато Стас оказался способен в эту ночь на большее, чем предполагал.

– А знаешь, это же здорово, что мы решились на элитную экскурсию! – Утром Светлана не торопилась покинуть постель, несмотря на то что гостиничный завтрак вот-вот должен был превратиться в длинный перерыв до обеда.

– Не элитную.

– Что?

– Будь она элитной, там было бы шоссе и пара гостиниц прямо рядом. И вода. Ларьки с водой и сувениркой. Такие миленькие магнитики с чудовищем.

Стас даже понял, что вот только что он зря – про элитность. Девушки не любят, когда элитность превращается в нечто другое.

– Прости, Свет, я логист. Я всегда так…

Летели домой они в одном самолете в один город. Вместе ехали на такси.

Город встречал их расслабленно – ни пробок, ни суеты.

– Такое чувство, что мы вернулись из отпуска, а другие решили еще немного погулять. – Светлана с наслаждением вдыхала совсем не мексиканскую прохладу.

– Лето же, не сезон. – Стас привычно подводил рациональную базу.

– Может, и не сезон, а может… Знаешь, а ведь жуть этого Кумрана в том, что по одному. Человека за человеком, пока ни одного не осталось. Если бы город вовремя узнал про чудовище, его жители бы без труда с ним расправились.

– Жуть в том, что вот отступает море и не нужно никакого чудовища, чтобы на месте города остались одни развалины.

Стасу снова стоило промолчать.

Света не пригласила его в квартиру. За доставленные чемоданы – поцелуй, спасибо и закрытая дверь. Стас прислушался: дверь закрылась, но замок не щелкнул, может, это знак?

Хотя для знаков было достаточно двух недель совместного отпуска в Мексике.

* * *

Роботы-уборщики все-таки жутковатые. Это нормально – бояться всего похожего на пауков. Где-то в страшных доисторических джунглях человек пересекался с древним членистоногим, и встреча оказалась настолько впечатляющей, что людей до сих пор не отпускает.

Почему бы не сделать робота-уборщика в виде кошечки или собачки? Чтобы радовались и чтобы мурлыкали. Если собака начнет мурлыкать – это как? Чеширский кот… явно же улыбка у него собачья.

Нет. Никаких друзей человека среди роботов. Восемь ног и четыре манипулятора. Сантиметров сорок в высоту, в ширину, в толщину, и все сантиметры – страх, омерзение и подозрение. Стас подозревал, что никто не будет применять такие высокие технологии, просто чтобы пыль протереть. Должно быть что-то еще. Интересно, сколько таких роботов в небоскребе?

Стас и робот-уборщик ждали лифт. В небоскребе, бесхитростно названным «Башня», лифтов было восемь штук (и снова это святое число паука). Мигнула лампочка, голос с учительской интонацией произнес «Первый этаж, выход в вестибюль, к парковке такси и торговому центру». Как-то так, будто не сообщает, а повторяет, чтобы ученики выучили наизусть.

Стас скользнул в лифт, стараясь оказаться подальше от уборщика, и даже не сразу сообразил, почему не может зайти. Он пытался оказаться в той точке, где уже кто-то был. Как известно, два предмета не могут занять одни координаты в пространстве в одно время, даже если это два живых человека.

– Простите. – Если смотреть только вниз, трудно сразу понять, кто рядом с тобой, даже если только что чуть было не сшиб неизвестного. Неизвестную. Офисный дресс-код – туфельки, колготки, юбка и духи… Стас умудрился отшатнуться не обратно в холл, а в другой конец кабины. Духи с горчинкой, тонкой-тонкой, но такой, что хочется вдыхать снова и снова. Вдыхать, не делая перерыв на выдох. Даже про уборщика забыл.

– Я не хотел вас задеть.

– Страшненькие они, правда? Вы не переживайте, они не могут заскочить в кабину, в которой уже есть пассажиры.

Стас наконец-то решился поднять взгляд на попутчицу. Он уже знал ее лицо. Знал этот прищур и морщинки на лбу, которые не портили. Знал тонкие губы, угадывал, что она может быть злой и злость ей к лицу. Непонятно только, откуда это знание.

– Боюсь пауков. – Незнакомка передернула плечами.

– Прямо боитесь-боитесь?

– Умом понимаю, что от них никакого вреда, но… вам же никогда не хотелось погладить паука?

– Они слишком маленькие, наверное.

– А большого захотелось бы?

Голос в лифте торжественно объявил о прибытии на четырнадцатый этаж. За секунду до того, как створки разошлись, Стас успел пожалеть, что не попросил номер телефона, не представился и не спросил, как зовут незнакомку, и даже подумал о том, чтобы не выйти. Вышел.

– Подождите! – Стас обернулся с готовностью человека, который тренировался в выполнении команды подождать. – Вы заметили, теперь в лифтах так мало людей, и вообще в… – Она не договорила. Створки лифта, как известно, легко защищают от зомби, от пуль и, конечно, запросто обрывают разговоры.

Людей действительно стало как будто меньше. Стас думал, что после отпуска как-то выпал из пикового трафика – утром, вечером, в обед. Или дело не в этом?

Опенспейс встретил лужей. Кулер не вынес нагрузки и потек. Стас обернулся к месту Марии Викторовны. Офис-менеджер могла бы убить за такое на ее территории. То, что офис ее, Марина Викторовна не давала забыть никому. Генеральный обходил ее загородку по широкой дуге.

Место Марины Викторовны пустовало. Большая кружка, из которой можно было бы напоить взвод солдат-срочников после тридцатикилометрового марш-броска, намекала на то, что этот стол не просто стол, а чей-то стол.

– А где Марина Викторовна?

Катя из эйчаров как раз смело продвинулась через лужу, чтобы попить воды. Ее уверенность выдавала – лужа уже перешла в разряд привычного зла.

– Марина Викторовна? – Катя вышла «на берег». – Она в отпуске же. Вы вот сходили в отпуск. Наверное, даже съездили.

– Слетал.

Факт передвижения по воздуху явно расстроил Катю. Ее удаляющаяся спина не оставляла в этом сомнений.

Стас привычно оживил комп, полез в корпоративную базу. За время отпуска в базе что-то подкрутили, интерфейс переполз из желтого с зеленым в синенькое с красным. Ну, почему бы и нет?

Новый значок – ну вот, что с ними не так? Паучок. Зачем-то ткнул. Выпадает на пол-экрана: «Вас приветствует офисный помощник Ахавиш. Все, что вы должны знать, – есть Ахавиш, и он всегда готов помочь».

Удобно. Стас обернулся к кулеру и набросал в поле Ахавиша заявку на ремонт. Даже интересно, что-то произойдет?