Хюганацу: Монолог фармацевта. Книга 1

Иллюстрации Токо Сино

Перевод с японского Алексея Муслаева

Kusuriya No Hitorigoto

© Hyuganatsu 2014

All rights reserved.

Originally published in Japan by Imagica Infos Co., Ltd.

Through Shufunotomo Co., Ltd.

© Издание на русском языке. ООО «ЭксЭл Медиа», 2025

Вступление

Рождение знаменитого сыщика!

В этой истории, описанной в декорациях средневекового императорского дворца, юная служанка, приставленная к наложнице высшего ранга пробовать кушанья и питье на яд, раскрывает череду необъяснимых тайн. Захватывающий сюжет, полный неожиданных поворотов, а также дерзкая главная героиня, мгновенно завоевали любовь читателей по всему миру. И вот, спустя два года после первой попытки сериализации, по многочисленным просьбам читателей, роман получил переиздание. Изначальный текст веб-публикации значительно проработали, благодаря чему «Фармацевт» стал еще увлекательнее! Признайтесь, все мы ждали, когда в ранобэ появится настолько свежий и необычный главный герой – женщина-сыщик! Не сомневаемся, умозаключения и смелость Маомао подарят вам незабываемое удовольствие от чтения!

Глава 1
Маомао

«Вот бы сейчас на улицу и поесть жареного мясца из лавки… – замечталась Маомао и, подняв глаза к хмурому небу, невольно вздохнула. Мир вокруг пестрел великолепием, однако за его блестящим фасадом таилось нечто зловещее – некая скверна, источающая явный смрад. – Вот бы узнать, как там отец, ест ли как следует… А то три месяца прошло…»

Как-то раз в лесу, куда Маомао отправилась собирать лекарственные травы, ее подстерегли трое похитителей. Эти люди (кого она позже обозвала Деревенщина Один, Деревенщина Два и Деревенщина Три) занимались, в сущности, сватовством, только сватали совершенно против воли. Они «искали невест». Точнее, похищали девушек для императорского двора.

Справедливости ради стоит сказать, что дворовым слугам исправно платят жалованье и уже через два года разрешают покинуть пределы дворца – условия, на первый взгляд, неплохие, вот только у Маомао никто не спрашивал, согласна ли она бросить все и уйти на службу. Она привыкла к спокойной и размеренной жизни травницы, а быть служанкой при дворе ей было в тягость. Похитители обычно продавали девушек евнухам, чтобы выручить немного деньжат на выпивку, или пытались выдавать похищенных за своих дочерей, дабы родной крови не пришлось томиться на службе. Но Маомао и слышать не хотела оправдания тех, кто оторвал ее от привычного уклада. Да и не видела пользы в том, чтобы много рассуждать о них, ведь уже попалась, стало быть, избежать своей участи никак не могла.

Маомао никогда не мечтала о службе во дворце императорских жен и по своей воле не связала бы с ним свою судьбу, если бы с ней не случилась эта досадная неприятность. Сам воздух там душит густым ароматом румян, мазей, порошков и благовоний, а улыбки придворных женщин в роскошных нарядах пугают своей наигранностью. Некогда Маомао решила, продавая вместе с отцом травы и снадобья, что нет на свете страшнее яда, чем улыбка женщины. И к ней до завидного часто прибегают как высокородные госпожи, так и девицы для утех из «дома цветов».

Подумав так, Маомао подхватила стоявшую у ног корзину с бельем и направилась к соседнему павильону. В его внутреннем дворе, убранном грубым камнем и совершенно не похожем на пышные внешние покои, устроили прачечную, где множество слуг (и не разобрать, кто из них мужчина, кто – женщина) в поте лица стирали горы разнообразной одежды.

Как правило, мужчинам во дворец императорских жен хода нет, если не считать самого императора, его кровных родственников – высокородных государственных мужей, – а также тех, кто и не мужи теперь вовсе, поскольку по каким-либо причинам лишились своего детородного корня. Иначе сказать, евнухов. Разумеется, в прачечной можно встретить лишь последних, ведь высокородные господа в подобные места не наведываются.

Что до Маомао, то оскопление мужчин ей всегда казалось изуверством, тем не менее она понимала, что подобная мера необходима для придворного мужа, если ему надобно служить в окружении наложниц императора.

Опустив свою ношу во дворе, Маомао приметила в ближайших комнатках другие корзины, в которых покоились уже выстиранные и высушенные на солнце одежды. На деревянных табличках, прикрепленных к ручкам корзин, красовались нарисованные растения и цифры. В них была нужда, поскольку далеко не все дворовые слуги умели читать, что вполне закономерно, ведь во дворце может оказаться кто угодно, даже похищенная с улицы крестьянка. Безусловно, с первых дней на службе всех новопришедших обучают дворцовому этикету и церемониалу и только после усвоения всех премудростей допускают к высоким господам, однако дремучему люду грамота дается с превеликим трудом. Еще повезет, если хотя бы половине служанок, набранных из деревень, удастся привить несколько иероглифов. Притом по мере разрастания императорского двора набирают все больше и больше дворни, отчего прислуга, что совершенно естественно, оказывается одна другой хуже.

Впрочем, нынешнему дворцу императорских жен еще далеко до дворцов былых времен. И все же в ту пору, когда Маомао поступила на службу, в «цветнике» его величества проживало никак не меньше двух тысяч человек, если учесть всех наложниц и всевозможную прислугу. А со всеми евнухами и вовсе выходило около трех тысяч.

Сама Маомао была распоследней служанкой, для которой не уготовано даже нижайшего ранга. Надеяться на большее она и не могла, так как не имела покровителя при дворе. Да и похитили ее сугубо для того, чтобы продать дворцу побольше прислуги. Будь у Маомао пышное, точно у цветка пиона, тело, или белоснежная кожа лица, как у полной луны, сияющей в ночи, ее бы, возможно, еще определили в наложницы низшего ранга, однако ни того ни другого она не имела. Маомао только и могла похвастаться, что здоровой кожей, да и ту обезобразили многочисленные веснушки. Сама она сухощавая, руки и ноги – что веточки.

«Так, надо бы поторопиться с поручением», – наконец решила Маомао, взяла корзину с табличкой, где был нарисован цветок сливы и написано число семнадцать, и перешла на стремительный шаг. Ей хотелось поскорее вернуться в комнаты прислуги, пока хмурые черные тучи, затянувшие небо, не разразились слезами.

Одежды в корзине Маомао принадлежали одной из наложниц низшего ранга, однако покои ее были убраны до того богато и пышно, что превосходили видом покои любых других наложниц того же ранга, отчего казались уже вычурными. По-видимому, та наложница вышла из семьи богатого купца.

Чем выше положение наложницы при дворе, тем больше личной прислуги ей положено. К примеру, наложницам низшего ранга дозволяется держать при себе не более двух служанок. Маомао же, следует повторить, в число личных слуг не входила, поскольку ее не приставили ни к одной из наложниц. Вместо этого Маомао, как и другим подобным безранговым служанкам, поручали всю черную работу: убирать комнаты, стирать грязные одежды и приносить свежие.

Наложницы низшего ранга, как и наложницы высшего, проживают в личных покоях, однако те располагаются довольно далеко от дворца императора. Порою так далеко, что его величество не то что редко туда захаживает, но и вовсе не обращает на те дальние уголки обширного сада свой благосклонный взор. Хотя, если бы император заметил такую наложницу и приказал бы пригласить ее к себе, после подобной милости сию деву непременно бы переселили в покои получше. А уж если бы ее удостоили повторной встречи, то все обитатели дворца императорских жен справедливо бы сочли, что она добилась у его величества определенного успеха и теперь входит в число его любимиц.

Что до тех наложниц, кто не сумел заручиться благосклонностью императора, то они, достигнув границы детородного возраста, неизбежно теряли свое положение и в лучшем случае бывали пожалованы в жены какому-нибудь императорскому сановнику, если только род этих женщин не имел большого влияния. Трудно сказать, горька или сладка доля подобных «цветков» – каждая в «цветнике» решает по-своему. Но, как поняла Маомао, больше всего во дворце императорских жен страшатся вовсе не государя, не его благоволения или немилости, а того, что насильно выдадут за евнуха.

Добежав до покоев наложницы низшего ранга, которой нужно было принести свежие одежды, Маомао легонько постучала в дверь. Ей открыла личная прислужница, приставленная к этой госпоже, и равнодушно отчеканила:

– Оставь там.

Сама наложница, источая сладостные ароматы, сидела в комнате, покачивая в руке чашу с вином. До жизни в «цветнике» императора она привыкла день ото дня слышать, как другие восхваляют ее красоту, но теперь, угодив сюда, к своей досаде обнаружила, что мир устроен гораздо сложнее. Иными словами, прежде она ютилась в углу, точно лягушка на дне колодца, и великолепие других роскошных «цветков» так ослепило ее, ошеломило и унизило гордость, что она больше не смела выйти за пределы своих покоев.

«Если и носа никуда не казать, к тебе тоже никто не наведается», – заключила Маомао, поставив корзину с чистыми одеждами в закутке рядом с покоями наложницы. Подобрав взамен корзину с несвежим платьем, она вновь поспешила назад, в прачечную, – работы еще хватало.

Маомао оказалась во дворце императорских жен не по своей воле, но все-таки она получала какое-никакое жалованье, а потому старалась добросовестно нести службу. К тому же она была травницей, а избравшие это ремесло привычны все исполнять тщательно. Притом Маомао надеялась, что, как только весь положенный срок выйдет, она навсегда покинет дворец, и тихо дожидалась того дня. Маомао и в мыслях не допускала, что однажды его величество соизволит одарить ее милостью и на ее долю выпадет счастье послужить ему лично.

К сожалению, Маомао в своих ожиданиях жестоко обманулась, ведь никому не ведомо, что уготовано ему судьбой. Для своих семнадцати лет Маомао рассуждала чрезвычайно здраво, да только она была не властна над порывами своей юной души. Природное любопытство, жажда знаний и справедливости однажды подвели ее к невольной разгадке череды весьма странных событий, в которых сама Маомао не нашла ни крупицы странного. В ту пору во дворце императорских жен умерло уже несколько младенцев, и дворовые слуги поговаривали, что тому виной проклятие предыдущей наложницы государя, однако догадка Маомао не подтвердила эти слухи…

Глава 2
Две наложницы

– О-ох… Тоже думаешь, что их прокляли?!

– Да! А еще говорят, будто в их покоях видели придворного лекаря!

Поедая похлебку, Маомао невольно прислушалась к досужим разговорам двух сплетниц, усевшихся наискось от нее. На лицах их читалась печаль, но в глазах горел огонек любопытства. Обе девушки, Маомао и еще сотни служанок расположились в трапезной, где на завтрак кроме похлебки давали лишь кашу из смеси нескольких зерновых.

– А ведь он исправно посещал и наложницу Лихуа, и наложницу Гёкуё! – продолжала первая сплетница.

– Неужели! Сразу двух? Хотя у одной уже шесть месяцев, а у другой – три!

– Да-да! Ну точно прокляли!

Служанки говорили о двух любимых наложницах императора, госпоже Лихуа и госпоже Гёкуё. А по шесть и по три месяца, как догадывалась Маомао, исполнилось их детям.

Дворец был самым настоящим царством слухов, и ходили они самые разные: некоторые касались наложниц, с кем возлежал государь, другие же затрагивали императорских наследников. Бывало, слуги злословили из обиды или издевки ради, или, желая хоть как-то спастись от духоты и зноя, служанки выдумывали всякие ужасы, от которых у иных кровь стыла в жилах.

– Да-да, проклятие, не иначе! – продолжала настаивать одна из сплетниц. – Уже трое умерли!