– Если бы не странная и нелепая привязанность Валентина, то я бы не терпела тебя в этом доме, – гнула свое свекровь, выплескивая свой яд. – Что покойный Андор был увлечен тобой с первой встречи, что мой второй сын попал в умело расставленные сети! Признайся, ты специально тянешь с ответом, чтобы он воспылал еще больше? Хитрая куртизанка! Уверена, что ты боишься потерять нагретое местечко и роскошь графского дома! – Нет, не боюсь, – она надоела мне до чертиков. – Я не собираюсь выходить замуж за вашего сына и с удовольствием отправлюсь в дом, который перешел мне по завещанию.

Тильда, молча, смотрела на меня и, вероятнее всего, находилась в полнейшем шоке. Я уже начала переживать, что она грешным делом онемела, но все-таки из ее рта вырвалось нечто, похожее на шипение:

– Что? Что ты сейчас сказала?

– Я сказала, что не собираюсь выходить замуж за вашего сына, – с готовностью повторила я. – Мне это не нужно. Упрекать меня отцом тоже не стоит – он взрослый человек и я не в ответе за него.

– Мне кажется, что ты повредилась умом! – воскликнула свекровь и ее щеки затряслись от негодования. – Я вышвырну тебя из этого дома, и ты никогда больше не вернешься сюда!

– Не стоит так нервничать, я и сама с удовольствием покину его, – я даже улыбнулась ей, отчего Тильда затряслась еще больше.

– Завтра же я приглашу нотариуса, чтобы в его присутствии ты получила все, что тебе причитается, и убралась отсюда! – она вскочила с кресла и глядя на меня полным ненависти взглядом, сказала: – Из-за тебя мой сын испытает ужасное разочарование! Бедный мальчик! А ты – жестокая дрянь!

– Хватит оскорблять меня, – ледяным тоном произнесла я. – Пока нотариус не зачитал завещание, я здесь хозяйка и не стану терпеть от вас такие слова. Покиньте мою комнату и не заходите сюда без моего на то разрешения.

Она покрылась красными пятнами и выскочила из спальни, громко хлопнув дверью. Вот же змея! Я совершенно не знала всех правил этого мира, и когда говорила о нотариусе и завещании, могла попасть впросак, но она это «съела», а значит, так и было. Пока завещание не вступило в силу, я в этом доме тоже имела некие права.

После этого разговора мне снова стало плохо, разболелась голова, к горлу подступила тошнота, а сердце начало выскакивать, колотясь о ребра. Я опустилась на подушки и прикрыла глаза. Нужно заснуть. В моем случае сон – самое лучшее и пока, к сожалению, единственное лекарство.

Утро началось с визита тетушки Лонджины. Она принесла завтрак и мазь в глиняном пузыречке.

– Эту мазь принесла в замок София из деревни, – рассказала она, наливая в кружку ароматный чай. – Ее муж нашел вас на дороге.

– Она добрая женщина, – ответила я, мысленно поблагодарив ее. Ведь не забыла, позаботилась.

После сна я чувствовала себя немного лучше и даже съела пышную оладью, запив ее вкусным чаем. Тетушка Лонджина с улыбкой наблюдала за мной, а потом сказала:

– Если есть аппетит, значит, скоро пойдете на поправку. В дверь постучали, и когда женщина открыла ее, я услышала девичий голос:

– Тетушка Лонджина, госпожа Тильда желает видеть ее сиятельство. Нотариус прибыл.

Она что-то ответила ей и, закрыв дверь, подошла к кровати.

– Зачем она вызвала нотариуса, ваше сиятельство?

– Он зачитает завещание мужа, – ответила я, глядя в ее взволнованные глаза. – Мне придется покинуть этот дом.

– О нет… – прошептала тетушка Лонджина, хватаясь за сердце. – Только не это! Ваше сиятельство, вы отказались выйти замуж за Валентина?

– Да, я отказалась. Ничто не заставит меня стать женой этого человека.

– Но как же ваш батюшка? – женщина чуть не плакала, но во мне все это вызывало совершенно противоположные чувства – радость и надежду на самостоятельную жизнь.

– А батюшке пора завязывать с картами и заняться куда более полезными делами, – отрезала я. – Тетушка Лонджина, помоги мне подняться.

Пока она помогала мне умываться и одеваться, я думала о том, как забрать с собой Антона. Оставить его здесь я никак не могла – мы должны были быть вместе, ведь неспроста нас «закинули» сюда вдвоем.

В легком платье из цветастого сатина я выглядела не такой бледной, а тетушка Лонджина еще и пощипала мои щеки, чтобы придать им румянца. Мне было очень тяжело и непривычно видеть чужое лицо в зеркале, и я старалась не смотреть на себя, ощущая ужасный диссонанс внешнего с внутренним.

Тетушка Лонджина провела меня к кабинету, и пока мы шли по длинным извилистым коридорам, я обратила внимание, что все вокруг дышит роскошью и некой показушностью, что ли… Лепнина, фрески под потолком, стены обитые бархатом и парчой, начищенные подсвечники и портреты каких-то надутых франтов в пафосных позах. Видимо, хозяину этого дома нравилось пускать пыль в глаза.

Когда я постучала и вошла в кабинет, Тильда одарила меня таким взглядом, против которого даже взгляд медузы Горгоны показалась бы взором наивной третьеклассницы.

Она восседала на диване, расправив свои необъятные юбки с выбитыми цветами, от которых рябило в глазах, а за ней стоял Валентин с обиженным лицом. При виде меня он надул губы и отвернулся, показывая крайнюю степень неприязни к моей персоне.

Нотариус, немолодой, но бодрый мужчина с торчащими в беспорядке волосами, сидел за столом красного дерева, а перед ним лежала стопка бумаг. Он близоруко прищурился, глядя на меня, и нацепил на нос очки.

– Доброе утро, ваше сиятельство.

– Доброе утро, – вежливо ответила я и опустилась на стул возле камина, чтобы быть подальше от недовольной семейки. – Начинайте! – нетерпеливо приказала свекровь, и я еле сдержала улыбку – как же ей хотелось выгнать меня из дома. Она даже не скрывала этого.

– Итак, покойный ныне граф Андор Расмуссен, оставил своей супруге Астрид Расмуссен имение «Вит Миднатт»* возле Крестонского леса и земли, прилегающие к нему, а так же содержание в размере двухсот фаллеров в год, – зачитал нотариус и добавил: – Еще ваше сиятельство, вы можете взять с собой слуг в количестве четырех человек, выплачивать жалование которым станет новый граф Расмуссен, один экипаж и двух коней из графских конюшен. Все.

Тильда еще больше поджала губы, скорее всего, подсчитывая траты, которые придется нести ее сыну, и зыркнула на меня грозным взглядом. Но я не обращала на нее внимания, радуясь тому, что можно забрать Антона.

Я вежливо откланялась и покинула кабинет, размышляя о том, что все-таки свой дом – это свой дом, где я буду сама себе хозяйкой. Скорее всего, денежное содержание не очень велико, но если жить скромно, то его вполне могло хватить – предположила я. Ведь когда выделяют определенную сумму денег, всегда руководствуются каким-то прожиточным минимумом. Двести фаллеров… Интересно, что за них можно купить?

– Ваше сиятельство!

Я резко обернулась и чуть не упала от того, что закружилась голова. Опершись о стенку, я глубоко вдохнула и подняла глаза.

– Да, тетушка Лонджина. Что-то случилось?

– Что сказал нотариус? – женщина подошла ко мне и заглянула в глаза. – Мы больше вас никогда не увидим?

– Мне разрешено взять с собой четырех слуг, – рассказала я ей. – И экипаж с лошадьми.

– Господи, графинюшка! Возьмите меня с собой! Я вас умоляю! – тетушка Лонджина схватила мои руки и принялась целовать их. – Мне даже много платить не надо, главное, чтобы подальше отсюда!

– Успокойся, – я отняла руки, чувствуя неловкость. – Если вы поедете со мной, жалованье у вас останется прежним, его будет платить новый граф.

– Вот и хорошо, хоть какую-то копейку с них сорвать! – зло проворчала женщина и тут же засияла как начищенный пятак. – Заберите и моего Нилса! Он ведь такой расторопный!

Похоже, она говорила о мужчине, который нес меня к спальне и привел Антона. Приятный дядька, с этим не поспоришь.

– Хорошо, – кивнула я и добавила: – Еще я возьму Джаспера. А ты можешь выбрать кого-нибудь еще, в ком уверена на все сто процентов.

– Джаспера? – удивилась тетушка Лонджина и ее седые брови поползли вверх. – Зачем он вам? – Мне жаль его, – ответила я, не зная, как обосновать свое желание взять неопытного слугу, а подростка, который ко всему прочему еще и свалился с крыши недавно. – Он хороший парень, а здесь ему жизни не будет.

– Что ж, это ваше дело, – женщина на секунду задумалась, а потом сказала: – Возьмите еще Гринча – он отличный работник, да и мужчины всегда что-то смогут подправить в доме, отремонтировать. А готовить я сама смогу, да и в доме прибраться.

– Может, стоит еще кого-то нанять из деревни? – предложила я. – Женщину, которая станет помогать вам по дому?

– Это было бы хорошо, – тетушка Лонджина вздохнула. – Только вот вряд ли кто-то захочет работать в имении возле Крестонского леса. Деревенские люди очень суеверные, ваше сиятельство.

Таак… Что за ерунда? Ну да, как же… Что ты могла еще получить в наследство, как не дом с привидениями! Почему-то я была уверена, что именно приведения должны населять сие «приятное» место. И как спросить у тетушки Лонджины, что с этим домом не так? Ведь графиня, наверное, знала историю имения. Но мне несказанно повезло – женщина наклонилась ко мне и прошептала:

– Сегодня вечером я расскажу вам тайну этого места!

– Хорошо, – кивнула я и попросила: – Ты поможешь мне собрать вещи?

– Конечно, графинюшка! Сначала я заварю вам травки, а потом займусь вещами. Мне-то собирать особо нечего – мой узелок, да Нилса котомка. Идите в кровать.

Она быстро пошла по коридору, покачивая пышными бедрами, а я растерянно замерла – куда идти? Все такое одинаковое!

Как назло из кабинета вышла Тильда и заметив меня, ехидно поинтересовалась:

– Когда вы покинете дом? Нам здесь чужие люди не нужны. Хотя вы можете остаться в качестве прислуги – нам не хватает молодых рук.

– Не дождетесь, госпожа язва, – я мило улыбнулась ей и она начала надуваться, как индюшка. – Оставайтесь сами в своем роскошном гадюшнике, а меня уже завтра утром здесь не будет.

– Ах, ты! Ах, ты… – она потрясла кулаками в мою сторону и прошипела: – Чтоб ты сгинула в этом проклятом имении! Бесстыжая! И я прослежу, чтобы ты не взяла самый лучший экипаж!

– Не имеете права, – спокойно ответила я. – В завещании не обозначено, какой именно экипаж я должна взять. Так что…

Тильда промчалась мимо меня, обдав тяжелым ароматом приторных духов, и исчезла за углом.

– В проклятом имении, говоришь? – прошептала я, глядя ей вслед. – Прелесть какая. В коридоре показалась молоденькая служанка, и я обрадовалась – она проведет меня в комнату. Подозвав девушку, я сказала, что мне плохо, и попросила сопроводить. Она тут же подхватила меня под руку и аккуратно повела, испуганно заглядывая мне в лицо. Бедняжка, наверное, переживала, чтобы я не рухнула в обморок, и ей не пришлось возиться со мной.

Оказавшись возле своей спальни, я поблагодарила ее и сказала, чтобы она разыскала Нилса и передала, что я жду его в своей комнате.

– Сию минуту, ваше сиятельство! – девушка сделала книксен и, подобрав юбки, помчалась обратно.

Нилс пришел примерно минут через десять и сразу же принялся благодарить меня за то, что я забираю их из этого дома. Он выглядел таким счастливым, будто я выкупила их из рабства.

Выслушав все добрые слова, на которые радостный мужчина не скупился, я попросила его, чтобы он помог собраться Джасперу, предупредил Гринча о том, что он тоже едет с нами, и чтобы они вместе отправились на конюшню и выбрали экипаж и двух коней.

– Все должно быть готово к завтрашнему утру, – предупредила я, и он закивал головой.

– Да, конечно, графинюшка! Все будет сделано! И уж поверьте, мы с Гринчем выберем самых лучших коней! И экипаж возьмем, не абы какой!

Вот такой подход мне нравился, и я представила, как обрадуется Антон, узнав, что мы уедем отсюда и станем самостоятельными. Звать его к себе я не стала, чтобы не вызывать подозрения таким активным вниманием к его жизни, лишь поинтересовалась, как его здоровье – на что Нильс ответил:

– Скоро снова по лестницам прыгать начнет! Молодое, да глупое!

Вскоре пришла тетушка Лонджина и принесла в большой фарфоровой кружке свое питье.