– Прямое. Они фонд организовали, «Открытая перспектива» называется. И всем учителям прямо конкретно по предметам обещают гранты. И суммы приличные фигурируют. Хотят, чтобы наша школа, а точнее, лицей, стал лучшим в стране, чтобы сюда из всех городов дети учиться ехали и даже из других стран. Ну, естественно не бесплатно.

– Так у вас там битва сейчас, наверное? – участливо спросила мама.

– Не то слово, Тома, не то слово. Штат же будут пересматривать. Хотят каких-то профессоров привезти, а из нас оставить только самых эффективных. Так что у нас там сейчас подковёрные войны, интриги, скандалы и расследования. Все друг дружку пасут, провоцируют и стучат. Русичку новую, молодую девчонку, затюкали совсем, житья не дают. Я про Серёжину классную, Елену Владимировну Алфёрову. А она, между прочим, очень сильная и прогрессивная. Но я уверена, сожрут её наши крокодилы.

– А с учениками как будет? – спросила мама.

– И с учениками так же. Как только станем лицеем, тех кто по месту жительства к нам относится, но не тянет по баллам будут вышибать коленом под зад.

– А плату за обучение высокую планируют?

– Высокую, но вроде только для приезжих пока, точно не знаю. Очень много неопределённости. Но ты же понимаешь, дело не в стоимости обучения, а в том что мест мало, а желающих уже сейчас много. Головами-то подумайте своими. Понимаете?

Мама нахмурилась.

– Там у вас взятки что ли? – прошептала она.

– Тома! Ну ты прям… В общем, Сергей, пойми, нужно быть ниже травы, тише воды! Никаких конфликтов, особенно с Назаровыми, Шалаевыми и прочими сильными мира сего. И показатели. Всю лень и обиду отбросить и взяться за учёбу. Жизнь, знаешь ли, вообще штука несправедливая, так что замучаешься рефлексировать на эту тему. В общем, ты меня понял?

Я задумался. Откуда он взялся, Назаров этот? Я не мог вспомнить ни одного Назарова, из которого бы вырос такой олигарх.

– То есть, у него всё схвачено, да? – нахмурился я.

– У Назарова что ли? Не то слово. Вообще всё!

– Понятно. А откуда он? Местный?

– Местный, конечно, – кивнула Юля. – Он в девяностых цементными заводами занимался.

– Занимался? – хмыкнул я. – Рейдерством он, похоже, занимался. Он не из Ширяевских ли будет?

– Ты-то откуда про Ширяевских знаешь? – округлила глаза Юля.

– Да, так… Читал… В Яндексе много всего пишут…

– Ну, а раз читал, понимаешь, что это за человек. Понимаешь, да? Он выглядит респектабельно и цивильно, с большими людьми знаком, а только поскреби его и найдёшь там и Ширяевских и всех остальных.

Вот суки! Проползли-таки в светлое будущее. Твари. Нет, точно нужно возвращаться! Без меня там, судя по всему, не справились ребята.

– Серёжа, – продолжила Юля. – Я тебя очень прошу, не связывайся с Прохором. Он очень неприятный парень, я не спорю. Но не надо ворошить улей, всем же хуже будет.

– Я, конечно, дико извиняюсь, Юлия Андреевна, – удивлённо поднял я брови. – То есть нужно было стоять и смотреть, как он Глотову того самого что ли?

– Ну чего «того самого»? Что бы он ей сделал-то? Он же школьник!

– Вообще-то он со своими товарищами планировал сексуальное насилие осуществить.

– Серёжа! – одёрнула меня мама.

– В составе группы лиц. И прямо в школе, где вы планируете крутой лицей забабахать. А потом к её дому подъехал на отцовской машине и пытался увезти в неизвестном направлении. И что, сейчас жизнь такой стала, что мы все должны просто встать и с виноватой улыбочкой смотреть на эту мерзость? А «ку» сделать не нужно?

– Ну что ты драматизируешь?! – воскликнула Юля. – У тебя подростковый максимализм! Она ведь сама виновата! Ты посмотри, как она выглядит! Как нимфетка! Юбка жопу не прикрывает! А фотографии ты видел, какие она в соцсетях выкладывает? Естественно, мальчики будут реагировать. Причём именно таким образом, который соответствует её призыву. Прийди и возьми меня. Она не такая уж паинька, между прочим и…

– Обычный ребёнок в переходном возрасте, – перебил я. – У неё созревание, психологические трансформации, или как там это называется. Вы же педагог, не я. Вы знаете, наверное, как в таких ситуациях с детьми работать.

– Серёжа, ну ты прислушайся к тому, что тётя Юля говорит, – всплеснула руками мама. – Она же лучше знает. И ситуацию и вообще…

– А я вот хотел бы спросить у тёти Юли, – прищурился я. – У неё самой были в жизни такие моменты, что если бы кто-то за неё не вступился, то она бы попала в такую беду, что неизвестно, выбралась бы из неё или нет?

Я уставился на неё в упор и она остолбенела. Да и мама тоже. Повисла тяжёлая, полная электричества, пауза.

– Да, были, – наконец ответила Юля.

Она помрачнела и мне даже показалось, что глаза у неё увлажнились.

– Я в девяносто пятом попала в страшную передрягу. И если бы один очень хороший человек мне не помог, то меня бы сейчас здесь не было.

– И где сейчас этот человек? – прищурился я.

– Сейчас он на Южном… на кладбище… Он… погиб. Он в милиции работал.

– Бандиты убили? – уточнил я.

Юля кивнула, и из глаз у неё выкатились две огромные слезы.

– Да… Из-за меня…

Она встала из-за стола и вышла.

– Ну ты чего взъелся на неё? – сердито воскликнула мама. – Она же о тебе заботится, не ради себя всё это говорит. Прямо смотрите на него, правдоруб какой выискался. Ты уроки лучше учи, а то будешь до тридцати лет в десятом классе сидеть.

– Да ладно, – вздохнула Юля, входя обратно и постукивая кончиками пальцев под глазами. – Просто воспоминания накатили. Серёжка ни при чём. Жизнь сейчас совсем другая, хорошая, добрая. Закон везде, порядок. Достаток опять же. Ну, какой-никакой, а есть. Всяко лучше, чем тогда приходилось. Я ведь в ларёк пошла не за какими-то богатствами. Тупо Маринку кормить нечем было. Это всё в прошлом уже. Но природа человека не меняется со времён Каина и Авеля. Поэтому нужно быть умным и хитрым, понимаешь? Не грудью на амбразуру, а подумать сначала, всё хорошо взвесить и подготовить.

Я продолжать спор не стал. Просто кивнул и всё. Вскоре Юля засобиралась.

– Я пойду провожу, – кивнул я.

– Ну, иди, – согласилась мама. – Не поздно только. Не задерживайся.

Мы вышли из подъезда.

– Чего тебе? – нахмурилась Салихова.

– Юля…

Она посмотрела, будто рублём одарила.

– Андреевна, – добавил я. – Не из-за вас его убили.

– Тебе-то откуда знать, юный медиум?

– Ну, скорее всего, вас просто как предлог использовали. Или заманили там, знаете…

– Сериалов насмотрелся что ли? «Бригаду» или «Слово пацана»?

– Да нет, я правда так думаю.

– Ну ладно, спасибо за моральную поддержку. А резюмируя нашу сегодняшнюю дискуссию, скажу, не будь дураком и учись как следует.

– Ладно, – кивнул я. – Можете мне адрес Шалаева дать?

– Зачем ещё? – нахмурилась она.

– Ну, неформальное общение хочу наладить.

– Не смеши, я же знаю, что у тебя с ним сегодня конфликт произошёл. Зачем тебе его адрес?

– Извиниться хочу, – хмыкнул я.

– За то, чего не совершал?

– Ну Юля! Тётя… Как кстати там Марина ваша поживает?

– Нормально поживает, – недовольно ответила она. – Разводится со своим козлом.

– Прям совсем козёл? – поинтересовался я.

– А я ведь её сразу предупреждала, да вы разве слушаете кого-то кроме себя? Самые умные, на кривой кобыле к вам не подъедешь, да?

– Ну почему…

– Вот и я не знаю, почему. Слушай, Сергей, не гробь свою жизнь, правда. Шалаев живёт на Зелёной поляне.

– Это где такая?

– Как где? Ты чего, шутишь что ли? Там где, дядька твой живёт, в коттеджном посёлке.

– А-а-а… – протянул я. – Ну да… Точно…

– Ты в это время только на такси можешь уехать за дорого. И имей в виду, там частная охрана, полиция и всё такое. Это я на всякий случай тебя предупреждаю, чтоб ты даже в мыслях в том направлении ничего не допускал. Ясно?

– Прям полиция?

– Так! Не морочь мне голову. Всё, иди домой. До свидания.

Попрощавшись с ней, я побродил по знакомым улицам, фиксируя изменения, а остаток вечера провёл с телефоном и обнаруженным в столе ноутбуком. Разбирался и разобрался. На самом деле, когда включился в процесс, всё пошло само собой и навыки Серёжи Краснова «из архива» распаковывались и вставали на место почти в автоматическом режиме.

Спал я крепко и снов не видел, а утром ко мне завалилась Глотова.

– Я в школу с тобой пойду, – сказала она не терпящим возражения тоном. – Я под твоей защитой теперь.

Я усмехнулся, одета она сегодня была на удивление скромно. Возражать не стал, тем более, лучше было зайти в школу с кем-нибудь, а не в одиночку, мало ли какие у них там ещё хитрости имелись. Идти было всего-то десять минут, даже меньше.

Первым уроком по расписанию стояла литература. Класс оказался красивым, светлым и современным. С огромными плоскими экранами, компьютерами и, разумеется, портретами классиков. Когда я вошёл, сначала никто не обратил внимания, но потом заметили и понеслось на все лады.

– Красивый красоту свою усилил!

– Красивый стал Неотразимым.

– Крас решил биться с Мэтом.

– Он за ночь скиллы прокачал.

Ну и всё в таком роде.

– Серёженька, – разулыбалась розовая Алиса. – Иди посиди со мной. Ты такой красивый стал.

Но я отыскал глазами Рожкова, занятого своим телефоном и подошёл к нему.

– У тебя свободно? – спросил я.

Он поднял на меня глаза и завис, уставившись на мою новую стрижку.

– Подобное – к подобному, – засмеялась Алиса.

– Тебе чё надо? – рыкнул он и кивнул на угрюмую черноволосую дивчину. – Иди вон к жирной садись! Неприкасаемым сюда нельзя.

– Понятно, – кивнул я и опустился на стул рядом с ним.

– Э, ты не понял меня? Пошёл вон, Краснов!

Прозвенел звонок.

– Ты чё кипешуешь, Илюха? – усмехнулся я. – Мне спросить у тебя надо кое-что.

– Да мне по барабану, что тебе надо!

– Здравствуйте, – раздался приятный девичий голос, но никто не обратил внимания.

Все ржали над Рожковым, который не мог от меня избавиться.

– Ты чё, Краснов?! – он несильно саданул меня по плечу и сделал страшную рожу.

– Рожков, я сказала здравствуйте. Поднимайтесь, поднимайтесь, десятый «бэ».

Все неохотно начали вставать. Я посмотрел на училку, ту самую, которую вчера вечером упоминала Юля. Молоденькая, хорошенькая. Сама, как ученица. Стройная, голубоглазая, с русой косой, как Алёнушка. Ну, собственно, она и была Алёнушкой, вернее Еленой Владимировной.

– Здравствуйте, ребята. Садитесь, пожалуйста. Так, кого у нас нет сегодня?

– Кузина и Шалаева.

– Понятно. Шалаев, как обычно. Он на другие уроки ходит?

– Бывает.

– Ну, передайте ему большой привет. Ладно, возвращаемся к нашему дорогому Илье Ильичу Обломову. Дочитали вы произведение?

– Чё те надо, Крас? – повернулся ко мне Рожков. – Чё ты докопался до меня?

– Два вопроса и оба конфиденциальные. Чисто по-пацански, лады?

Он насмешливо скривил губы:

– Ну?

– Первый. Ты чем занимаешься?

– Литературой! – воскликнул он громче, чем надо.

– Илья, что такое? – улыбнулась училка. – Хочешь о своём тёзке поговорить?

– Нет, – резко ответил он.

– Ну, тогда веди себя потише, а то я захочу рассмотреть твою точку зрения.

– Короче, – продолжил я, когда Елена Владимировна переключила внимание на кого-то другого, – ты чем занимаешься, боксом?

– Нет.

– А чем?

– ММА, – хмыкнул он.

– Это что, бои без правил или как там? Слышал я такую тему.

– Слышал такую тему? Ты прикалываешь меня или что?

– А где занимаешься?

– В «Энергетике». Тебе-то что?

– Да я тоже хочу заняться. Можешь меня тренеру представить?

– Ты чё, дурак что ли? Ты же в зеркале своё отражение видел. Я свидетель, ты видел. И ты думаешь, тебя возьмут что ли с такими данными?

– Да, думаю возьмут.

– Типа, потому что ты свои патлы состриг? – хмыкнул он.