Мощное воздействие книжного пространства создается не только за счет книг, архитектуры или продавцов. Покупатели также участвуют в создании этой особой атмосферы. Книжный магазин является «третьим пространством»: не домом, не работой, а важнейшей площадкой для интеллектуального, социального, политического и культурного обмена. По сути, книжный магазин – общественное пространство и место встречи. Вход в него бесплатный; часто люди приходят просто потому, что нуждаются в обществе. Самый большой аншлаг в «Трех жизнях» случился в вечер убийства Джона Леннона.

Подобно бару и кофейне и, пожалуй, даже в большей степени, книжный магазин является местом, где можно затеряться и сбежать от реальности с помощью книг. На каждого разговорчивого посетителя приходится минимум один, кто хочет побыть в одиночестве. В одиночестве, но среди людей. Взвесить книгу на ладони, вдохнуть запах бумажных страниц, ощутить, как замедлилось время.

Книжный магазин – литературное учреждение и капиталистическое предприятие. Бывает, одна или другая ипостась выходит на первое место, а иногда удается найти баланс между первым и вторым. Даже тем книгопродавцам, кто явно заточен на прибыль, приходится притворяться, что деньги для них не главное. Низкая доходность нередко становится предметом гордости. В фильме 1988 года «Перекресток Дилэнси» герой произносит тост за «последний настоящий книжный магазин в Нью-Йорке» и сетует на новые «безликие», «неприлично большие и прибыльные» книжные супермаркеты и капиталистические силы, которые за ними стоят. Само понятие «книжный бизнес» может показаться оксюмороном. В письме Джеймсу Мэдисону 1821 года Томас Джефферсон называл книги «капиталом», а не «потребительским товаром». Спустя полтора века основатели «Трех жизней» стремились создать пространство, которое будет больше напоминать «гостиную», чем магазин.

Все книги обычно попадают на полки одинаковым путем. Писатели их пишут, находят агентов, те продают рукописи издателям в издательских домах, за чем следует процесс редактуры, дизайна и маркетинга и продажа книг розничным торговцам, которые, в свою очередь, продают их читателям. Как видите, посредников на этом пути великое множество. Автор должен понравиться агенту, агент – редактору, редактор – коллегам из маркетинга, маркетинг – книгопродавцу, а книгопродавец – покупателю.

Даже в век искусственного интеллекта личные рекомендации и сарафанное радио остаются важнейшими методами продажи книг. Если надежный продавец (необязательно Мириам) рекомендует посетителю купить именно эту книгу, тот обычно ее покупает. Книг сейчас издается больше, чем когда-либо, и найти нужную стало сложнее. Столы, полки, освещение, сотрудники книжных магазинов подталкивают покупателей в определенном направлении. Человек заходит в магазин, намереваясь купить одну книгу, а уходит нередко совсем с другой. В офлайновых магазинах такое случается в два раза чаще, чем онлайн. И хотя интернет-магазины знают, кто вы, где живете и какие книги (и электрические зубные щетки) покупали в прошлом, главным законодателем книжных трендов остается магазинчик «за углом».

Сам факт, что книжные магазины продолжают существовать, можно назвать чудом. Эксперты уже давно предсказывают их вымирание. Да и сами книготорговцы настроены пессимистично. Один даже пошутил, что книги «являются вымирающим бизнесом уже пять тысяч лет». Этот комментарий относится к 1961 году – периоду, который книгопродавцы будущего окрестят золотым веком книготорговли. А на самом деле все книготорговцы вспоминают такой «золотой век», и он всегда приходится на время, когда они делали первые шаги в книжном бизнесе.

Книготорговцы девятнадцатого века боялись, что книжные магазины исчезнут с появлением публичных библиотек. В двадцатом веке бабайкой книгопродавцев стало радио, потом кино, телевидение, книги в мягкой обложке массового производства и гипермаркеты. В двадцать первом существованию книжных угрожают электронные книги и «Амазон». Страх, что книжный бизнес под угрозой или вымирает, всегда присутствовал в индустрии. В 1887 году американский издатель Генри Холт сетовал, что «книжных магазинов в чистом виде больше не существует. Они превратились в магазины игрушек и кафе-мороженое» под видом книжных магазинов. В 1930 году Г. Л. Менкен^[5] спрашивал, что можно «сделать для спасения бедного книгопродавца», и предсказывал, что скоро все они переквалифицируются в бутлегеров или хуже – хиропрактиков. А в 1952-м Адольф Крох, основатель одноименного книжного магазина в Чикаго, написал книгу «Книжные магазины можно спасти». Она начиналась с вопроса: «Что не так с книжными магазинами?» Крох предложил четырнадцать способов спасения книжных магазинов, но реализовать их не удалось.

И все же, вопреки всему, книжные магазины не вымерли. Мало того, они живее всех живых – особенно для тех, кто поддерживает самобытные местные независимые книжные, выбирает этичное потребление, любит погружаться в книги и обсуждать их с другими книголюбами и ценит то, чего так не хватает онлайн-торговле.

Владельцы книжных магазинов не могут разместить на полках все книги мира; так и авторы не могут рассказать все истории на свете. Всем нам приходится отбирать материал. Каждая глава этой книги посвящена магазину, воплощающему важную веху в истории американской книготорговли. Эти вехи порождают обсуждение более широкого круга вопросов и складываются в общий нарратив о влиянии книжных магазинов на культуру и их меняющихся отношениях с американцами. Устройство книжного магазина и его функции никогда не отличались статичностью. Книжные магазины отражают культурные, интеллектуальные, экономические и политические веяния и сами участвуют в общественных процессах, оставляя на них свой отпечаток.

Если вы, дорогой читатель, пролистаете оглавление и не найдете в нем упоминания своего любимого книжного магазина, заранее прошу за это прощения. Однако ваше разочарование характерно для этой истории. Вся суть независимого книжного в том, что он у каждого свой, так же как у каждого свой любимый продуктовый, магазин электроники и так далее.

Хотя эта книга охватывает довольно много материала, она не может охватить все. Я ограничен количеством слов, временем и доступностью источников; у меня есть свои «слепые пятна». К счастью, в процессе работы над книгой я обнаружил в архивах по всей стране огромное количество писем, дневников, записей ФБР, каталогов и торговых документов. Я также постарался посетить как можно больше книжных магазинов и поговорить с как можно большим количеством людей, повлиявших на американские независимые книжные и попавших под их влияние.

В одно и то же утро я побывал на Пятой авеню в роскошном офисе человека, благодаря которому о «Барнс энд Ноубл» знает каждый американец, и в северном Манхэттене на встрече с женщиной, открывшей маленький книжный магазинчик, даже не надеясь когда-либо получить прибыль. Я говорил с женщиной, продающей книги на тротуаре, и с президентом Американской ассоциации книготорговцев. Я брал интервью у хозяев книжных, продавцов, посетителей популярных независимых магазинов – «Стрэнд», «Парнас», «Букс энд Букс» – и магазинчиков, о которых слышали лишь жители соседних улиц. К счастью, люди, которых можно встретить в книжных, обожают о них говорить.

С некоторыми из моих героев я давно знаком. Помните, я рассказывал о продавщице, которой один из посетителей диагностировал опоясывающий лишай, когда та ставила книги на полку? Это была моя жена, которая тогда ждала ребенка. Аманда проработала в «Трех жизнях» восемь лет. Сколько рассказов о завсегдатаях, торговых агентах, собаках, заглянувших в магазин знаменитостях, шведских туристах, сломанных кондиционерах, потерянных ключах и заблудившихся людях я слышал от нее за ужином! Я и сам практически жил в этом магазине: дежурил в полночь перед началом продаж новой книги Мураками, видел Дэвида Митчелла, который читал свои книги, давал автографы и рисовал смешные портретики для фанатов, вспотевших из-за сломанного кондиционера, и был свидетелем множества повседневных событий. Чего я только не видел, проведя там много часов. И вскоре понял, что не я один торчу там все время.

Как-то раз Тоби попросил меня его выручить. Сразу несколько продавцов заболели. Так я отработал в «Трех жизнях» свою первую и единственную смену. Я никогда ее не забуду, отчасти потому, что, когда спустился в подвал достать книгу из хранилища, забыл пригнуться и следующие несколько минут просидел с ледяным компрессом на лбу. Кроме компресса мне запомнилось ощущение собственной значимости: люди заходили и спрашивали меня, что почитать! Какая ответственность! Какая привилегия! Какая власть!

Почему они доверились мне, незнакомцу? Хотя я ни разу не встречал этих людей, они не воспринимали меня как незнакомого человека. Всего на день я стал воплощением репутации, авторитета и атмосферы «Трех жизней». Этот магазин производил впечатление места, где не работает абы кто. Покупатели верили, что, раз человек работает в «Трех жизнях», он знает, о чем говорит.

В день, когда я женился на сотруднице «Трех жизней» – а было это в воскресенье, – магазин закрылся. На дверь повесили табличку: «Аманда выходит замуж!», и Манхэттен будто превратился в маленький провинциальный городок. Конечно, в тот день были те, кто пришел за книгами и ушел недовольным, даже разозлился. Но большинство покупателей все прекрасно поняли. А некоторые из них присутствовали на свадьбе.

В 2016-м продали здание, где находился магазин. Началась паника. Что будет с любимым книжным на углу? Покупатели спрашивали, чем можно помочь. Тоби подыскивал новое помещение. Контракт на аренду продлевался каждый месяц, и новые владельцы не скрывали, что хотят капитально отремонтировать все здание, как и многие дома в этом квартале, и устроить там фешенебельный многоквартирный комплекс. А потом, ко всеобщему удивлению, Тоби и хозяева договорились о долгосрочной аренде. Новые владельцы решили, что хотят сохранить книжный магазин на прежнем месте, так как тот служит атмосферной точкой притяжения для жителей квартала и вполне вписывается в новую концепцию люксового жилья.

Пока велось строительство, совпавшее с разгаром пандемии, «Три жизни» временно переехали на несколько кварталов к западу. Рядом с новым помещением располагалась норвежская кофейня. Тоби обнаружил, что такое соседство на пользу обоим предприятиям. Утренние посетители кофейни заходили за книгами, а те, кто пришел за книгами после обеда, заглядывали за третьей чашкой кофе. Правда, Тоби мучился оттого, что кофейня так близко и манит, а он не может отлучиться ни на минутку (хотя вход в магазин из кофейни отлично просматривался).

Заглянув в «Три жизни» на новом месте, я обнаружил, что там почти ничего не изменилось. Магазинчику удалось сохранить знакомую камерную атмосферу, хотя полы в помещении были светлые, новые и не скрипели. Новые стены были окрашены в голубой, а подвал не казался таким страшным. Вернулась с карантина Джойс – ей пришлось просидеть в квартире почти весь 2020 и 2021 год, а теперь она снова обнималась с посетителями. Мириам все так же размещала заказы, задавала много вопросов и избегала разговоров о себе. Табуретка Абеля стояла на прежнем месте. Абель тоже был там и трогательно ворчал себе под нос, как и всегда. Пришла Камилла, а потом и Грег. Он зашел просто поздороваться – с продавцами, друзьями и магазином.

Водитель почтового фургона

Новые книги всегда выходят по вторникам. Открывать продажи до официальной даты публикации считается недобросовестным и может даже привести к скандалу. В «Трех жизнях» книги ждут торжественного дня в подвале и хранятся возле чайника и ящика с инструментами.

Прибытию коробок с новыми книгами радуются, как Рождеству. А водитель почтового фургона Вон долгие годы играл роль Санта-Клауса. Он заносил в магазин коробки с книгами и забирал посылки на отправку, ждавшие своего часа под столиком напротив входа, где обычно выставляют самые популярные издания, – все авторы мечтают увидеть свои книги на этом столике. Одновременно в магазин могут поступить коробки с книгами весом несколько сотен килограммов.