Михаил Литвак: Религия и прикладная философия

© М. Литвак, наследники.

© ООО «Издательство АСТ».

От автора

Представляя эту книгу, хочется, чтобы она вам не только понравилась, но и оказалась полезной при решении всех ваших реальных жизненных проблем. У нас много конфликтов связано с различием мировоззрения, и каждый хочет силой принудить партнера присоединиться к своему мировоззрению. Ни к чему хорошему, кроме кровопролития, это не приводит.

Основная цель как философии, так и религии – объединить людей. Но, к сожалению, пока это не удается сделать ни философии, ни религии. Я полагаю, возможностей у науки больше. Но я не приемлю ситуацию, когда мне навязывают свое мнение последователи религиозных учений. Я, как врач, в своей лечебной практике пользовался данными науки, лечил и общался как с атеистами, так и с верующими. Легче всего было работать с верующими атеистами и истинно верующими в Бога. Тяжелее всего было работать с воинствующими атеистами и воинствующими верующими.

Воинствующие атеисты, когда в 1917 году получили власть, стали уничтожать церкви и преследовать верующих. Воинствующие фанатично верующие стараются уничтожить тех, кто не приемлет именно их веру, правда, иногда уничтожают самих себя. Иеговисты, например, фанатично выступают против переливания крови, тем самым губят своих детей и себя. Нет единения между христианами католиками, православными, протестантами. Нет и в исламе единения (ваххабиты, шииты), в иудейской вере (ашкенази, сефарды). Есть еще буддизм, который по своим взглядам на мир мне нравится больше всего. Буддисты пытаются познать истину через любовь и радость. Они не боятся и смерти, так как знают, что через какое-то время они опять вернутся в этот мир, правда, в другом образе. Я – верующий атеист. Что-то во мне должно измениться. Конечно, если меня под страхом смерти заставят стать верующим, то я, не раздумывая, приму эту веру, но изменить се я могу только тогда, когда появятся факты, которые изменят мою веру.

Эта книга имеет одну цель – искать то, что нас всех объединяет. И оставлять без внимания те незначительные моменты, по которым мы расходимся, ибо любая вера по своей сути миролюбива, Верующие и атеисты должны пользоваться достижениями друг друга, а не воевать.

В цивилизованном обществе не принято обсуждать мировоззренческие проблемы, разве если только с единоверцами и единомышленниками. Мы живем в демократическом обществе, где признана свобода совести. Я могу верить в любого бога или вообще ни во что не верить. Моя вера, моя мораль должны удерживать от каких-то либо действий или принуждать к каким-то действиям только меня, но не другого. Однако все мы должны подчиняться законам, которые существуют на территории того государства, в котором мы живем.

Умные люди никогда не противопоставляли веру и науку. Возникает вопрос: а можно быть одновременно и верующим, и ученым? Можно, конечно. Ни одна религия не воевала с наукой, и наука не воевала с религией. Так, Войно-Ясенецкий был одновременно и выдающимся хирургом, и епископом. Оперировал и коммунистов, и верующих. От коммунистов (воинствующих атеистов) он требовал, чтобы они помолились перед операцией. И ведь молились! Нет, чтобы пойти на операцию к худшему хирургу-атеисту. А вот коммунисты его не щадили (ссылки, увольнения).

И народная мудрость советует не увязать в вопросах веры. Это хорошо иллюстрирует анекдот старых времен. Учительница проводит на уроке атеистическую пропаганду и говорит, что Бога нет. Давайте покажем ему кукиши. Все дети дружно показывают, а один мальчик не показывает. Учительница спрашивает, почему он не показывает. Мальчик говорит: «Если его нет, то зачем я буду показывать ему кукиш. А если он есть, то зачем я буду портить с ним отношения?» Известна также следующая притча, Христиане поймали иудея и стали спрашивать, чья религия истинная: иудейская, христианская или исламская. Тот рассказал им байку. У одного мудреца было три сына и один очень красивый перстень. Он не хотел обижать своих достойных сыновей и заказал ювелиру еще две копии. Они были такие удачные, что ни мудрец, ни его сыновья не могли увидеть разницы. До сих пор идут религиозные споры. Но иудей удачным ответом спас себе жизнь. Вот и цель моей книги – прекратить споры между атеистами и верующими, а также между верующими разных конфессий и использовать достижения каждого из этих направлений.

Я, верующий атеист, ежедневно читаю и использую в своей работе Библию (Ветхий и Новый Завет). Сейчас иногда провожу семинары, где основными моими слушателями являются представители ислама. Стал изучать Коран. Я заметил, что разумные верующие не выступают против меня, инаковерующего, а, наоборот, относятся ко мне с симпатией, когда усваивают, что к их вере я отношусь с уважением. Возле моего дома имеется овощная лавка, владельцем которой является мусульманин. Но основ своей веры он не знал. Как-то мы разговорились, и я ему рассказал, как появился ислам. Теперь, когда я захожу в его лавку, он сам взвешивает мне товар. Мы с женой и разной национальности, и разной веры. Я верующий атеист, а она христианка. Ее любимый святой – Николай-угодник. Я часто разъезжаю, и она заставляет меня читать молитву перед выходом из дома. Я читаю, и даже привез ей икону Николая-угодника. Она спокойно относится к моему атеизму, полагаю, потому что в нем есть хороший элемент веры и принятие ее права думать так, как ей хочется. Зато во всем остальном у нас полное совпадение. У нас хорошо воспитанные взрослые, самостоятельные, не зависящие от нас дети, и уже три внука и одна внучка. Думаю, скоро будут уже и правнуки. А если бы мы или хотя бы один из нас были фанатичными в вопросах веры, то, может быть, и прошли бы мимо друг друга, даже не заметив. Таким образом, не вера страшна, а фанатизм и категоричность. Ведь ни природа, ни Бог фанатиков не создает.

Часть первая
Философия

Введение

Поводом для написания этой книги послужила ситуация, которая произошла у меня в группе психологического тренинга. Я сказал, что хороший секс может быть только с философом. Одна женщина бальзаковского возраста с возмущением воскликнула: «Но это же такие скучные люди!» Я в ответ спросил ее, а знакома ли она лично с философами. Оказалось, что ее опыт общения с ними ограничивался занятиями по философии в университете. Я заметил, что она путает людей, имеющих дипломы философов, с философами.

К этому времени у меня уже был опыт знакомства и с философией, и с философами. И философия уже тогда была для меня жизнеутверждающей и жизнелюбивой наукой, а философы – самыми интересными, жизнерадостными и практически хорошо приспособленными к жизни людьми.

Философия – наука, изучающая наиболее общие законы природы и общества. Это тот ствол, из которого и выросли все науки. Например, Пифагор был, прежде всего, философом, который в истории, однако, остался известен в основном математическими трудами. Гиппократ тоже был философом, но мы о нем больше знаем как о враче.

С философией столкнулся, когда мне было 20 лет (1957 год), и учился я тогда на 3-м курсе мединститута. Понравилась она мне сразу. Будь моя воля, бросил бы институт и пошел бы в философы. Но тогда мною управлял мой сценарий и внешние обстоятельства (я был инвалидом 5-й графы – национальность в анкетах застойных времен, а таковых на философский факультет не принимали). Многое мне врезалось в память, осмыслил я все это гораздо позднее. Преподавал философию у нас профессор В.Е. Давилович. Преподавал с вдохновением. Потом были и политэкономия, и научный коммунизм. Но основное внимание я тогда уделял медицине.

После окончания института вместо заслуженной мною аспирантуры я был призван в армию, где работал старшим врачом части. Службой я тяготился. Может быть, поэтому меня там неоднократно повышали в должности и званиях. Пользовался каждым удобным случаем, чтобы поменьше находиться в части. Меня же хотели закрепить за армией и предложили вступить в партию, ибо по тогдашнему положению все офицеры должны были быть членами партии. Но ведь я не собирался связывать свою жизнь с армией. А зря! Я тогда не знал психологии общения, да и философия в меня глубоко не проникла. Азы философии знал, но философом не был. Жил не так, как живут философы. Надо не знать философию, а быть философом. Изучали философию многие, а философов гораздо меньше. А жаль! Сейчас понимаю, что все, чего я добился на «гражданке», я бы добился в армии, но только быстрее. Армия в организационном плане устроена идеально. Выполнялось бы все! Я теперь обязательно несколько часов посвящаю изучению «Устава внутренней службы» на занятиях по психологии управления.

Итак, я все-таки мечтал из армии уволиться. Если бы я был членом партии, мне сделать это было бы гораздо труднее. И вот для того, чтобы оттянуть свое вступление в ряды КПСС, я сослался на высказывание В.И. Ленина о том, что коммунистом может быть только тот, кто овладел всеми знаниями, которыми владеет человечество. Если его перефразировать, тогда оно будет звучать примерно так: только философ может быть счастливым человеком, ибо он овладел всеми знаниями, которыми владеет человечество, так как, зная общие законы, легко овладеть знаниями частных. Я имею в виду не дипломированного философа, а философа по жизни.

Так как я еще недостаточно хорошо знал философию, то я поступил на учебу в вечерний двухгодичный университет марксизма-ленинизма на философский факультет. Тогда я думал, что я философию знаю. Это сейчас понимаю, как много мне не хватает, чтобы сказать, что я знаю философию. Вы можете спросить, почему же я тогда пишу руководство по философии. Так я пишу это для тех, кто и этого не знает, но после прочтения моей книги вы сможете понять философов.

Мотивация моя была простая – как побыстрее уволиться из армии. И мне опять повезло. Служил я недалеко от Волгограда. Откуда и приезжал к нам блестящий философ Зинуров, который на простых примерах рассказывал об основных философских категориях и законах философии. Не пускать меня на занятия командир не мог. За этим строго следили в университете. И у меня появлялась возможность два раза в неделю пораньше уходить из части.

Через два года после окончания университета мне предложили опять вступить в партию, но тут я почувствовал свою слабость в знании политической экономии. И опять мне повезло с преподавателями. С увлечением я изучал политэкономию. До сих пор меня удивляет, почему многие крупные бизнесмены и даже члены правительства не знают закона стоимости, описанного К. Марксом, и не знакомы с работами А. Смита, который утверждал, что налоги свыше 33 % тормозят развитие производства. Почему я думаю, что не знают? Потому что если бы знали, то не регулировали бы цены. Рынок сам отрегулирует. Это же ЗАКОНЫ. Исключений они не знают. Когда у нас только вводили кооперативы в 1985 году, нам платили 70 % того, что пациент платил в кассу. И ни у кого не было мысли скрывать свои доходы. Я даже гордился тем, что стал прилично зарабатывать. Сейчас, как правило, врачу достается только 30 %. И может возникнуть такая ситуация. Первый раз больной платит в кассу, а потом, когда налаживаются хорошие отношения между пациентами врачом, они быстро договорятся друг с другом. Тогда больной будет платить вдвое меньше, врач получать вдвое больше, а государство вообще ничего получать не будет. Но я думаю, что это мои фантазии. Народ у нас честный, патриотичный, такого себе не позволяет. Если эта книга найдет своего читателя, то напишу еще и прикладную политэкономию.

Но вернемся к философии. Потом я поступил на факультет научного коммунизма, который мне закончить не удалось, так как был уволен в запас.

Меня приняли на работу в клинику психиатрии. Психиатрия тоже почти философия. Потом, работая в медицинском институте, я охотно учился еще раз на философском и политэкономическом факультетах, а также закончил факультеты научного коммунизма и эстетики. И тоже мне повезло с преподавателями.