Кейт Саммерскейл: Газовый убийца. История маньяка Джона Кристи

Посвящается Сэму

А вот этот маленький ключик отпирает каморку, которая находится внизу, на самом конце главной галереи. Можешь все отпирать, всюду входить; но запрещаю тебе входить в ту каморку. Запрещение мое на этот счет такое строгое и грозное, что если тебе случится – чего боже сохрани – ее отпереть, то нет такой беды, которой ты бы не должна была ожидать от моего гнева.

Шарль Перро. Синяя Борода(сборник «Сказки матушки Гусыни», 1697, пер. Ивана Тургенева) 

Серия «Tok. True Crime Story. Главный документальный триллер года»

Kate Summerscale

THE PEEPSHOW: THE MURDERS AT 10 RILLINGTON PLACE

Copyright © Kate Summerscale 2024

Maps © Liane Payne, 2024

Перевод с английского Олега Гурина

© Гурин О.П., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Пояснение насчет денег1

Один фунт стерлингов в 1953 году – это примерно тридцать сегодняшних фунтов (или сорок американских долларов).

Шиллинг, двадцатая часть фунта, – это примерно полтора сегодняшних фунта (или два американских доллара).

Пенни, двенадцатая часть шиллинга, – это примерно двенадцать сегодняшних пенсов (или пятнадцать американских центов).

Пролог

Одним туманным мартовским вечером, примерно в восемь часов, Кристина Малони зазывала клиентов у дешевых отелей и общежитий, стоя на Сассекс-Гарденс – улице в районе Паддингтон с полуразрушенной лепниной на домах, – когда к ней подошел худой мужчина в очках1. Он был в костюме, коричневом пальто и такого же цвета фетровой шляпе. Даже шляпа не могла скрыть того, что он лысеет. Мужчина перекинулся с Кристиной парой слов на тротуаре, скрытом от проезжей части живой изгородью и платанами.

Кристина спросила, не хочет ли он отправиться к ней домой. Вместо этого он предложил пойти к себе. По его словам, он работал агентом по продаже недвижимости, сдавал квартиры таким девушкам, как она, и у него был подвал, который он мог бы ей показать. Кристина не согласилась на это предложение и сказала мужчине, что не ходит домой к незнакомцам.

Тот ответил, что может вернуться следующим утром, но, похоже, сначала он хотел побольше узнать о том, где живет Кристина.

– Вы живете на цокольном этаже?

Нет, ее комната на третьем.

– На одной с вами лестничной площадке живут другие люди?

Да, но днем их не бывает дома.

– Вы уверены, что завтра никого не будет?

Она ответила, что не может быть уверена в этом.

Затем мужчина сменил тему:

– У вас есть фотографии обнаженных девушек?

Кристина ответила, что нет.

– Ну ничего, ведь всегда есть вы.

– Точно, – ответила она.

Он спросил, откуда она родом. Кристина ответила, что недавно переехала в Лондон из Ирландии.

Мужчина сказал, что вернется на Сассекс-Гарденс завтра в полдень, а после того, как они с Кристиной закончат кое-какие «дела», она может прийти к нему в квартиру, чтобы его фотографы поснимали ее. За эту работу он предложил ей два фунта в час. Она согласилась, и мужчина ушел.

На следующий день незнакомец не выполнил обещания и не явился в назначенное время. Однако неделю с лишним спустя, в воскресенье 29 марта 1953 года, Кристина увидела его фотографию в газете «Новости мира».

Часть первая

Глава 1
За стенами

Вечером во вторник, 24 марта 1953 года, Гарри Проктер, известный криминальный репортер газеты «Санди пикториал», подъехал к викторианскому террасному дому в Ноттинг-Хилле, где были обнаружены тела трех девушек1. Ходили слухи, что девушки умерли в результате несчастного случая при кое-как сделанном нелегальном аборте, но Гарри решил, что это происшествие все равно стоит внимания. Он привык работать круглыми сутками, перемещаясь между своим офисом на Флит-стрит, местами преступлений, пабами, судами и полицейскими участками. За последние несколько лет он прославился на всю Британию своими сенсациями и разоблачениями.

– Расскажите это Гарри Проктеру, – говорили обычно люди, когда слышали какую-то возмутительную историю.

В свои тридцать шесть лет, после полутора десятка лет работы на Флит-стрит, Гарри выглядел как обветренный херувим. Он пил и курил. У него были всклокоченные каштановые волосы, бледная кожа, мягкие мешки под глазами.

Гарри свернул на Риллингтон-плейс, припарковал машину и выключил фары2. Двадцать небольших домов в этом тупиковом переулке освещались единственным газовым фонарем, в воздухе висел туман. Каждые несколько минут по стальному виадуку проносился поезд линии «Хаммерсмит-энд-Сити» и исчезал прямо над крышами домов с правой стороны. Рядом с домами не было видно перил, крылец, растений или деревьев. Труба заброшенной фабрики поднималась над высокой глухой стеной, которая перегораживала конец улицы.

Дом десять был последним с левой стороны и примыкал к стене. На его порталах из песчаника облупилась краска, по осыпающемуся фасаду расплылись пятна. Констебль стоял на страже у входной двери, рядом с эркерным окном, завешенным грязной сетчатой занавеской и провисшей простыней, а другие полицейские входили и выходили с инструментами и коробками. Соседи выглядывали из окон и выходили из домов, чтобы понаблюдать.

Полицейские рассказали Гарри, что первое тело обнаружил днем жилец родом из Вест-Индии, который убирался на заброшенной кухне первого этажа. Пытаясь прикрепить полку к задней стене, он прорвал обои, и в темноте за обоями ему привиделась голая спина белой девушки. Он посветил фонариком и убедился, что ему не показалось, а затем вместе с другим жильцом поспешил к телефонной будке за углом. Вскоре приехала полиция. Сотрудники содрали обои, отломали треснувший кусок доски, прибитый к стене, и извлекли тело, под которым оказался труп другой девушки, а за ним – третьей. Тела в задней части ниши были завернуты в ткань, а также присыпаны землей и пеплом.

Из управления по расследованию уголовных дел Нового Скотленд-Ярда в Северный Кенсингтон был отправлен отряд детективов в штатском. Кроме того, сотрудники управления попросили доктора Фрэнсиса Кэмпса, известного патологоанатома из Лондонской больницы в Уайтчепеле, приехать на место преступления. Когда Кэмпса вызвали, он обедал с главой анатомического отделения больницы3. Не сменив пиджака после обеда, прямо в галстуке-бабочке он помчался на Риллингтон-плейс, осмотрел тела в нише, а затем перевез их в Кенсингтонский морг, где произвел вскрытие. Кэмпс предположил, что девушек убили в течение последних нескольких недель.

Когда детективы, обыскивая дом, подняли доски пола в гостиной первого этажа, то обнаружили там труп четвертой женщины. Сосед опознал в нем Этель Кристи, домохозяйку средних лет, которая прожила в этой квартире пятнадцать лет. Ее муж, Джон Реджинальд Халлидей Кристи, не появлялся дома уже несколько дней. Редж Кристи был бухгалтером и бывшим полицейским, соседи называли его «самым шикарным» жителем улицы. Он сразу же стал главным подозреваемым в убийствах.

Гарри с ужасом осознал, что не только бывал в доме десять на Риллингтон-плейс, но и встречал человека, которого сейчас разыскивает полиция4. Чуть более трех лет назад он работал репортером газеты «Дейли мейл», и его отправили взять интервью у Реджа Кристи, когда другой жилец этого дома был обвинен в убийстве жены и ребенка.

Тогда, поздним декабрьским вечером 1949 года, Гарри постучал в парадную дверь дома десять. Через несколько минут дверь приоткрыл лысеющий человек в очках и попросил Гарри предъявить удостоверение журналиста. Мужчина в темноте уставился на карточку, а затем тонко улыбнулся.

– Я – мистер Кристи, – сказал он, протягивая Гарри липкую руку для пожатия.

Мистер Кристи провел его по общему коридору, потом через дверь на кухню. Стены дома были тонкими, а полы – неровными. Электричества в доме не было, поэтому комнаты освещались газом.

– Присаживайтесь, – сказал Кристи и поставил на плиту жестяной чайник. – Я знаю, что репортерам обычно хочется чего-нибудь покрепче, но могу предложить вам только чай.

Он сказал Гарри, что его жена спит в спальне.

– Вы ведь из Йоркшира, верно? – спросил Кристи, заметив акцент Гарри. – Я родился в Йоркшире много лет назад, но акцент ведь не забудешь, согласитесь.

В голосе Кристи не было и намека на северное происхождение, он говорил с изящным и мелодичным кокни.

Гарри подтвердил, что он родом из Лидса. Кристи ответил, что родился и вырос в Галифаксе, всего в двадцати милях оттуда.

Гарри спросил его об убийствах по соседству. Кристи ответил, что с радостью расскажет ему то, что уже сообщил полиции. Он и его жена были дружны с семьей Эвансов, которые последний год снимали квартиру на верхнем этаже дома десять. Несколько дней назад он с ужасом узнал, что тела Берил Эванс и ее тринадцатимесячной дочки Джеральдины были найдены в душевой комнате на заднем дворе, всего в полутора метрах от того места, где сейчас сидели он и Гарри. Тим, муж Берил, недолго думая, обвинил самого Кристи в убийстве, но позже во всех подробностях признался, что задушил и жену, и дочь.

Кристи сказал Гарри, что от этих переживаний ему очень плохо, и он надеется, что убийца будет наказан.

Он спросил тогда Гарри:

– Как вы думаете, кто убил миссис Эванс и ее дочку?

Гарри вспомнил, что Кристи казался нервным и почти заискивающим.

В следующий раз Гарри увидел Кристи через несколько недель, на суде по обвинению Тима Эванса в убийстве. Заседание проходило в Олд-Бейли. Эванс заявлял, что Редж убил Берил и Джеральдину, но присяжные ему не поверили. Они решили, что нет ни единой убедительной причины, по которой Кристи задушил бы чужую жену и ребенка, а признание Эванса в их убийстве было бы ложным. Двадцатипятилетний Тим Эванс был признан виновным и приговорен к смертной казни.

После оглашения приговора Гарри увидел, как Кристи в коридоре перед залом суда вытирает слезы со стекол своих круглых очков в роговой оправе.

– Какой же он мерзавец, – с грустью сказал ему Кристи.

Гарри вспомнил, что несколько криминальных репортеров, присутствовавших на суде, называли процесс «скучным, убогим, малопривлекательным, тоскливым». Убийство Берил и Джеральдины Эванс было отнесено ими к разряду «рыба с картошкой» – банальный, пошлый, очевидный случай домашнего насилия, о котором все быстро забудут.

Однако теперь дело выглядело иначе. Недавние находки на Риллингтон-плейс говорили о том, что в Лондоне свободно орудует серийный убийца женщин, а также намекали на чудовищную судебную ошибку.

* * *

Гарри обрел мечту стать репортером, когда в пятнадцать лет, работая на побегушках в обувном лидском магазине, прочитал роман Филипа Гиббса «Улица приключений»5. Он представлял себе газетчиков, которые мчатся на такси, расследуя гнусные преступления; редакторов, кричащих в телефонную трубку; печатные прессы, громыхающие в подвалах; фургоны, которые мчатся с грузом свеженапечатанных газет. Он мечтал работать на Флит-стрит.

Однажды днем управляющий обувного магазина застал Гарри в тысячный раз перечитывающим эту книгу в кишащем крысами подвале, который должен был подметать. Босс спросил мальчугана, чем это он занимается.

– Я хочу стать лучшим репортером, – заявил Гарри. – Однажды вы увидите, как мое имя напечатают большими черными буквами на первой странице главной газеты.

Управляющий ответил, что никогда еще в его магазине не работал мальчишка, чья голова была бы забита подобной ерундой. И он тут же уволил Гарри.

Однако мама Гарри поддерживала его стремления. Она нашла деньги, чтобы купить младшему из своих пятерых детей пишущую машинку и записать его на курсы стенографии в вечерней школе.