Техника не вторгалась в это место. Она жила в унисон с магией. Каждая дверь откликалась на прикосновение ауры. Каждый прибор, казалось, умел распознавать не только голос, но и намерение. Центральный искусственный интеллект дворца, древний и мудрый, следил за балансом. Регулировал температуру. Фильтровал воздух. Поддерживал энергетические потоки и оберегал обитателей от любого внешнего вторжения.

На нижних террасах находились храмы всех религий, когда-либо признанных Домом. Их купола сверкали всеми цветами спектра. Голубые – храм Света… Зелёные – Святилище Роста… Золотые – Собор Вечного Солнца. Были и тёмные – храм Тишины и храм Памяти, где священнослужители молились не Богам, а Предкам, хранившим память крови. Здесь уважали все пути – путь света, путь тени, путь равновесия.

На центральной площади перед Большим Залом, где собирались правящий Совет Старейшин, стояла древняя кристаллическая колонна – “Сердце Дома”. Она мерцала изнутри, и её свет пульсировал в ритме дыхания самой планеты. Говорили, что в её глубинах спит дух основателя рода – первого Владыки, сумевшего объединить магию и науку в одно целое. Да. Каждый Великий Дом старательно приписывал объединение магии и технологий воедино именно себе, и никому более. Ибо признать, что кто-то мог обойти их хоть в чём – то эльфы, а тем более представители Великих Домов, просто не могли.

Ночью дворец сиял, словно созвездие, спустившееся на землю. В отражении его стен играли огни лун, а магические купола казались лёгкими, как дыхание мира. Здесь всё было идеальным, выверенным, вечным. Но под этой красотой ощущалось нечто ещё – ощущение древней силы, столь же мягкой, как шелк, и столь же неумолимой, как закон вселенной.

Внутренние покои главы Великого Дома – сердце дворца, место, где сходятся нити власти, традиции и памяти рода. Доступ туда имели лишь избранные – те, кто носил клеймо крови и прошёл ритуал допуска, связывающий сознание с магическими печатями самого дворца. Проход туда начинался не с двери, а с перехода – зала из зеркального металла, по которому медленно текли струи света, словно жидкие символы. Здесь требовалось остановиться, снять с себя всё оружие, амулеты и даже воспоминания о страхе. Воздух дрожал от энергии древних рун, и только те, кто владел абсолютным внутренним равновесием, могли пройти дальше.

Главный зал покоев – Зал Ветров и Волн. Потолок был живым – под прозрачным сводом переливались облака и водяные потоки, в которых отражались фрагменты звёздного неба. Ветер мягко колыхал тонкие ткани, ниспадавшие с высоты. Пол из белого кварца хранил прохладу, и под ним текла медленная река света – энергетический поток, соединённый с ядром планеты.

В центре зала располагался полноценный трон, но не холодное сиденье власти. Он был высечен из цельного куска живого кристалла, изнутри которого мерцали золотые жилы. Когда глава Дома садился на него, кристалл отзывался тихим звоном, связываясь с аурой хозяина. В этот момент весь дворец дышал вместе с ним. Вся система подчинялась его воле. Стены… Вода… Свет… Даже растения…

Позади трона находился огромный витраж – древнейший из всех, оставшийся ещё с эпохи Первого Союза. На нём изображён момент соединения магии и технологии – когда пылающий орёл света опустился на сферу машины. Говорили, что в этот момент родился сам символ Великого Дома Рилатан.

Слева от зала находились Кельи Безмолвия – комнаты для медитаций, тренировок духа и общения с машинами-хранителями. Эти помещения были словно вырезаны из пространства. Без звука… Без тени… Без времени… Только пульс энергии, отражение мысли и бесконечная глубина тишины.

Справа – Палаты Жизни, наполненные мягким светом. Там росли древние растения, выведенные когда-то магами-ботаниками. Их корни оплетали колонны, листья светились, а аромат напоминал дыхание весны. В этих садах глава Дома принимал послов, вёл тайные разговоры и улаживал споры. Всё, что произносилось здесь, растворялось в эфире и не покидало этих стен.

За тронным залом находились личные покои – Чертоги Рассвета. Здесь всё было тоньше, мягче, будто само пространство подстраивалось под настроение хозяина. Стены переливались живыми красками, картины менялись, отражая события, о которых думал владыка.

Даже кровать в этом месте, казалось, была создана не из ткани и не из дерева, а из сотен тысяч наночастиц света, формировавших плотную, тёплую поверхность. Она могла подстраиваться под ритм сердца и дыхания, помогая восстановлению сил и сознания.

В одной из боковых комнат находился Зал Памяти – место, куда не входил никто, кроме главы и старейшин. Там стояли тысячи полупрозрачных кристаллов – архивы сознаний предков, вплетённые в сеть дворца. С ними можно было говорить. Они отвечали не словами, а вспышками света, чувствами и образами. Иногда из глубины Зала поднимался призрак старейшего рода – не враждебный, но требовательный, будто напоминая:

“Власть – это долг, а не дар.”

На верхнем уровне располагалась Сфера Наблюдения – купол, из которого открывался вид на весь континент. Сюда глава выходил на рассвете, когда два солнца медленно поднимались над кронами древних лесов. Здесь он мог управлять защитными станциями, менять климатические потоки, вызывать дожди или останавливать ветра – волей, взглядом, словом.

По периметру внутренних покоев постоянно находились дежурные из “Чёрной Стражи” – элиты, прошедшей инициацию магии тени. Они несли службу беззвучно, скрываясь под масками, которые были не просто бронёй, а живыми существами – симбиотами, чувствующими угрозу за мгновение до того, как она проявится.

На уровне ниже располагались храмы созерцания, куда глава Дома спускался во время ритуалов равноденствия. Там собирались жрецы всех религий, признанных Домом. Они объединяли свои песнопения, создавая единый энергетический резонанс, который питал небо над планетой. В эти моменты даже звёзды меркли, а купол дворца светился, как сердце живого бога. И всё же, несмотря на совершенство, в этих покоях чувствовалось одиночество. Ни роскошь, ни магия, ни звёзды не могли скрыть того, что власть Великого Дома была не просто честью – это была ноша, под которой сгибались поколения.

………….

В этот раз Лиарин Рилатан, ранее Ильвэ, действующая глава Великого Дома Рилатан возвращалась во дворец в глубоком раздражении – то самое чувство, что сродни яду, растекающемуся по венам, не позволяя ни отдышаться, ни успокоиться. Её корабль скользнул сквозь тонкие облака защитного купола, и мягкое золотое сияние дворцовых садов на мгновение вспыхнуло отражением на её лице, словно насмешкой.

Очередной Совет глав Великих Домов закончился в хаосе – и, как это часто бывает у эльфов, за внешним изяществом витала жестокая политическая гниль. Великие дома говорили сдержанно, почти церемониально, но под этим шелестом фраз кипели подозрения и угрозы. Один из исследовательских кораблей гномов был уничтожен – полностью… И в этом не было ничего необычного, если бы не одно и весьма весомое НО… Обычно подобное делалось так, чтобы даже малейшего следа, ведущего к эльфам, не осталось. Но… Только не в этот раз. И теперь гномы, эти упрямые и гордые кузнецы глубин, грозились пересмотреть все торговые и военные договоры.

Лиарин Рилатан прекрасно понимала, чем это грозит всей Империи. Конфликтом между Империей и Содружеством Гномьих Королевств – войной, которая способна превратить половину границ Эльфийской Сферы в пепел. Но хуже всего было то, что вина за нападение, по всей видимости, исходила изнутри. Чёрный ящик того самого исследовательского судна гномов передал слишком точные данные. Энергетическая сигнатура атакующих орудий совпадала с эльфийскими боевыми системами нового поколения. И хотя все главы домов пытались изобразить удивление, отречься от подобных действий своих флотов, притвориться оскорблёнными самим предположением – она знала, что ложь витала в воздухе. Слишком много взглядов было отведено в сторону. Имитируя задумчивость. Слишком многие избегали встретиться с ней глазами.

– Безумцы… – Прошипела она, когда личный транспорт главы мягко опустился на площадку перед дворцом. – Все до единого. Думают, что смогут спрятать грязь под золото ритуалов.

Дворец встретил её привычной гармонией – прозрачные арки, сияющие потоки света, запах жасмина и поющих кристаллов. Всё было так же, как всегда – и это только усилило раздражение. В мире рушились альянсы, а здесь даже ветер дул под нужным углом, чтобы не тревожить тишину садов.

Встречать её вышли трое стражей Чёрного Крыла и советница по дипломатическим вопросам – стройная эльфийка в серебряных одеждах, лицо которой оставалось непроницаемым.

– Совет закончился? – Осторожно спросила она.

– Совет закончился, но мир – нет… Пока что… – Отрезала она, проходя мимо. Её шаги гулко отдавались под сводами Зала Ветров, и, чем дальше она шла, тем сильнее бурлила в ней злость. В воздухе за ней следовали золотистые всполохи – магическая аура, которую Лиарин Рилатан даже не удосужилась скрывать.

Она быстро бросила свой взгляд на витраж с изображением Орла Света и Сферы Машины – древнего символа баланса магии и технологий. Теперь этот символ ей казался просто издевательством. Эльфы любили считать себя хранителями гармонии, но за последние сто лет они превратили гармонию в ширму, прикрывающую алчность и тщеславие.

Всё также стремительно она подошла к трону, не садясь на него, и провела рукой по гладкой поверхности живого кристалла. Тот вспыхнул золотом, а потом отозвался и шёпотом.

– Свяжи меня с Советом Внутренней Охраны. – Произнесла она негромко. – Пусть поднимут архивы последних миссий флота. Хочу видеть каждый полёт, каждый прыжок, каждую передачу энергии. Если кто-то из наших замешан в этом позоре – я узнаю, кто именно оказался настолько глуп, что не смог скрыть подобного.

– Да. Будет исполнено. – Тут же ответил кристалл, и по стенам зала прошёл лёгкий дрожащий свет.

Лиарин Рилатан отвернулась и посмотрел в окно, на тихие сады, где парили серебристые птицы. Слишком спокойно. Слишком красиво. Всё это – обманчивый фасад мира, который начал трескаться. А в глубине дворца, в Зале Памяти, уже загорелись кристаллы предков – словно старейшие духи рода тоже ощутили тревогу. Глава закрыла глаза, и немного нервно сжала кулаки.

– Если правда то, что говорят гномы… Если кто-то из наших действительно атаковал их корабль… Тогда мне придётся пролить кровь не врагов – а своих. Потому что по-другому нам не удастся разрешить этот конфликт. Гномы слишком упрямы, чтобы забыть о подобном. А нам сейчас категорически нельзя рвать с ними соглашений. Иначе наша очередная экспансия просто провалится. И надо же было всему этому случиться именно сейчас? Когда мы не собирались с ними враждовать! Нет, чтобы хоть немного подождать… Хоть ещё десяток лет…

………..

Зал Совета снова наполнился голосами – но теперь голосов было меньше, чем волн в душе его хозяйки. Когда глава Великого Дома вошла, то она не стала просто сидеть в ожидании. И это говорило о многом. Так что старейшины преклонили головы, по привычке, но в их взглядах читалось не только почтение, а и – исподтишка – и вполне закономерный вопрос. Что за беда на дворе?

Дождавшись пока все усядутся, Лиарин Рилатан вышла вперёд, держа плечи прямо, а голос – как удар колокола. Ровный, холодный, но не без того внутреннего огня. За её спиной, словно статуи, уже застыли два офицера в тяжёлых доспехах Серебряного Круга, держащие на поясе свёрнутую карту последних координат. На широком столе уже были развернуты голограммы. Траектории нападения… Фрагменты шифровок чёрного ящика, что были предоставлены послом гномов, и – отдельно, почти скрыто – сообщение о побеге.