Он откинулся на спинку кресла и оглядел комнату. Бумаги, повсюду бумаги. Книги, стопки, перевязанные пыльными черными и красными лентами, беспорядочные груды. Потребуется год, а то и больше, чтобы прочесть это все. Он не был уверен, что у него есть год. В конце концов ему понадобится выйти из этой комнаты, и тогда кто-нибудь наверняка заметит его затруднения. И что этот заметивший сделает, узнав правду?

Что ж, в крайнем случае он попытается сжечь приставалу заживо. Мысль показалась ему и отрадной, и отчего-то вовсе не утешительной.

Неожиданно под осколками и птичьими костями на столе он заметил какую-то банку, и сердце возбужденно подпрыгнуло. Почему? Кажется, именно это он и искал. Это было частью рутины. Разумеется, никакой этикетки на банке не было. Вдохнув поглубже, он отвинтил крышку. Внутри копошились черные мохнатые гусеницы. Извивались, ползали друг по другу. Отвратительно. Его даже замутило. С этими гусеницами было что-то не так. Приглядевшись, он понял, что у них нет ног. Да и тел-то нет. Они больше напоминали полоски волос. Он смотрел, смотрел, и вдруг разразился хохотом – ну разве что слегка истеричным.

Это были брови.

Великий Тиртракс, такое, наверное, происходит с ним постоянно, если он держит под рукой целую банку запасных бровей. Ну, неконтролируемые взрывы, по крайней мере, если не потеря памяти. (И кстати, кто такой этот Великий Тиртракс? Перед мысленным взором промелькнули вдруг совиные крылья, и дрогнуло воспоминание о жарком дыхании и чужом неутолимом голоде, и возникла твердая решимость в будущем поосторожнее призывать кого бы то ни было.) Он взял одну из мохнатых ленточек за самый кончик и, поколебавшись, поднес к лицу. «Гусеница», изогнувшись, потянулась к его лбу. Сглотнув, он прижал ее к коже. Полоска поползла по лицу (от чего затылок его покрылся мурашками), а потом впилась в плоть крохотными коготками. Он невольно выругался – и весь букет объяло пламя.

На сей раз, однако, он вспомнил заклинание для тушения небольших пожаров. Затем, стиснув зубы, выбрал еще одну бровь. Вживление прошло не менее болезненно, но хотя бы не так неожиданно. Он приподнял завесу на зеркале, проверяя результат. Что ж, когда брови заняли свое место, он обрел вид куда менее глупый и куда более внушительный. Только вот с жирком на подбородке ничего не сделать, не прибегая к заклинанию посложнее. Интересно, почему он не применил его раньше? Вероятно, его прошлое «я» отказывалось признавать свои недостатки.

В животе заурчало. И когда же его прошлое «я» ело в последний раз?

Жажда его тоже мучила, и эта проблема была куда более насущной. Кроме того, ему понадобится какая-нибудь целая одежда и, возможно, ванна, и еще кое-что для удовлетворения нужд, постепенно становящихся все более настоятельными. Не может же он торчать в этой комнате без окон вечно.

И дверь тут была всего одна. Он прижался к ней ухом. За дверью кто-то тихо напевал, сильно фальшивя. Может, обладатель скрипучего голоса?

Нет, никто не должен догадаться, что у него проблема. Память может вернуться в любой момент; он был уверен, что все планы, которые у него, наверное, будут разрушены признанием слабости. Он в долгу перед самим собой – и не имеет права уничтожить то, над чем работал. Не говоря уже о потенциальных последствиях, если о случившемся станет известно. Соперники, ученики… может, у него есть и пара-тройка заклятых врагов? Темные Маги не славятся своим дружелюбием, в этом он был уверен. Как и своим добросердечием к окружающим. Ему не хотелось умирать – ни взорванным файерболом, ни насаженным на вилы.

Он попытался представить, как должен вести себя Темный Маг. Надменно? Наверняка. Сердито? Возможно. Он выпрямился. Рассеянно? Да, это может сработать: он занят своими исследованиями, очень важными, и у него нет времени на такие мелочи, как имена или происхождение продуктов питания. Это – для подчиненных. Если у него есть пожарная команда, то наверняка имеется и какой-никакой повар? Потому что он сомневался, что сумеет соорудить что-либо помимо бутерброда, да и то еще большой вопрос, где достать для этого бутерброда составляющие.

Был ли он из тех, кто повсюду таскает с собой бумаги, работая на ходу, или из тех, кто все запирает? Запирать казалось надежнее. Рядом с дверью висел большой железный ключ, слабо засветившийся, будучи снятым с крючка. Он нутром чувствовал, что этот ключ подойдет к замку. Еще разок глубоко вздохнув, он открыл дверь.

По ту сторону никого не было.

Он опустил взгляд. И обнаружил где-то на уровне пояса… непонятно, кого именно. Нечто в доспехах. Доспехи, похоже, предназначались кому-то другому и сидели не слишком хорошо. Шлем выглядел слишком большим – учитывая тщедушное телосложение «стражника». Гордое красное перо, наверное, когда-то добавляло ему роста, но в какой-то момент переломилось пополам. Сквозь щели плоховато пригнанного к нагруднику шлема виднелась зеленая шея с парой бородавок, щетинящихся впечатляюще длинными волосками. Ниже выпячивался весьма внушительный гульфик. Непонятно, намекало ли это на тщеславие, отсутствие доспехов подходящего размера или некоторые физиологические факты об этом пока еще не опознанном существе – факты, о которых он вообще-то не желал знать.

– Милорд! – проскрипели неуклюжие доспехи, привлекая к себе внимание. – Нужна помощь с пожарами?

Стражник с надеждой махнул рукой в сторону длинного ряда ведер с водой и песком, выстроившихся вдоль стены коридора.

– О нет, – ответил он. Он собирался спросить о еде и, возможно, уборной, но внезапно струсил. Вероятно, будет легче все найти самому. – Продолжай, э-э-э…

Он понятия не имел, как обратиться к этому угловатому низкорослому существу, чья алебарда выглядела слишком длинной, чтобы ею можно было орудовать эффективно.

Существо, наверное, почувствовало его замешательство, что не предвещало ничего хорошего для дальнейшего развития сюжета:

– Я есть новый капитан стражи!

А что случилось со старым капитаном? Пожалуй, узнать это лучше на сытый желудок. А может, и вообще не стоит поднимать тему.

– Это, м-м-м, превосходно. Что ж, продолжай… охранять.

Капитан отсалютовал, неправильно оценив расположение унаследованного от кого-то шлема и основательно засветив себе по лбу. Существо слегка пошатнулось, и Темный Маг поспешно отвернулся, дабы избавить их обоих от неловкости.

Каменный коридор был скверно освещен чадящими – но не дымящимися – факелами, отбрасывающими зловещие тени. Похоже, он сам зачаровал их таким образом. Казалось бы, куда как легче сотворить вечные, ровно горящие светильники, но, наверное, он решил, что это будет не столь атмосферно.

Завернув за угол, он едва не столкнулся с лысеющим человеком чуть ниже его ростом, облаченным в темно-красное. Человек отпрянул, но быстро подавил ужас и придал своему смуглому лицу подобострастное выражение.

Выражению этому совершенно не хотелось доверять. Скорее уж хотелось отшвырнуть льстивого ублюдка подальше. Впрочем, «подальше» едва ли получилось бы – упражнения на укрепление мышц рук явно не входили в его распорядок дня.

– Милорд? – подобострастно пролепетал типчик в красном. Дворецкий, возможно? Или управляющий? Определенно кто-то, стремящийся угождать. Жаль, что этот мажордом не назвал его по имени.

Похоже, разговора все же не избежать. «Сердитый, надменный», – напомнил он себе. И прищурился.

– Докладывай.

Приказ вроде достаточно безобидный.

Прием сработал.

– Принцесса наконец отказалась от своих требований, как вы и предсказывали. – Голос дворецкого так и сочился удовлетворением. – Гоблины, надзирающие за ней, сообщили, что она просто плачет в углу своей темницы. Но от еды по-прежнему отказывается. Возможно, придется еще раз применить подпитывающее заклинание.

Судя по тому, как сиял коротышка, данная перспектива его страшно возбуждала.

А маг едва не задохнулся от прилива новой информации. У него есть гоблины. Скорее всего, он только что беседовал с гоблином. У него есть принцесса. И он понятия не имеет, зачем ему принцесса. Но ему определенно не нравится мысль о том, что этот дворецкий будет отираться где-то рядом с ней. А ведь он еще даже не видел девушку. Или, по крайней мере, не помнит этого.

– Отец принцессы Элиши предлагает за нее целое состояние, – продолжил дворецкий.

О, вот это причина довольно веская.

– Заманчиво, – протянул он предельно нейтральным тоном, на какой только был способен. Что бы он стал делать с кучей денег? Прикупил бы одежду попрактичнее и замок с более естественным освещением? Что планировало его прошлое «я»? Еще более уродливую мебель, наверное.

Дворецкий хихикнул. Поскольку хозяин пребывал, похоже, в хорошем настроении, слуга явно решил подыграть.

– Славно было бы, милорд, не так ли? Хотелось бы мне увидеть рожу старого дурака, когда он узнает о настоящем плане.

Батюшки. Значит, у него был план. Ну конечно, у него был план.

– Может, и увидишь, – великодушно бросил он.

От лица мужчины стремительно отлила кровь.

По-видимому, это была угроза. У него скрутило желудок. Необходимо поскорее выяснить, что это был за план и насколько далеко он продвинулся. Но сейчас ему нужен дворецкий любезный и услужливый, а не запуганный. Он старательно растянул губы в улыбке, хотя никакого веселья и близко не ощущал.

– Есть, знаешь ли, такие штуки, как магические зеркала, – сказал он, удивляясь, что ему самому известны подобные вещи. – Ты мне еще пригодишься, мой верный слуга.

– Да-да, спасибо, милорд, – облегченно затараторил дворецкий. Вообще-то это было довольно забавно. Ему совершенно не нравился этот человек, и наблюдать, как он трясется, оказалось неплохим развлечением. Интересно, не поэтому-то он и держит его при себе? Он даже не знал, как к этому относиться.

Он прервал благодарный лепет дворецкого резким жестом, и человек, к счастью, умолк.

– Итак, на чем мы остановились? За работой я совсем потерял счет времени.

– Не желаете ли навестить принцессу теперь, когда она в более… кротком настроении? – предложил дворецкий после секундной паузы. Наверное, советовались с ним нечасто – на его лбу даже выступила испарина.

– Возможно, чуть позже, – допустил он. Он не был уверен, что ему действительно хочется «навестить» девушку. Нет, конечно, его терзало отчаянное любопытство, но он совершенно не представлял, что ей сказать. – Полагаю, мне не мешало бы сперва переодеться.

Он поднял руки, взмахнув рваными рукавами.

– О да! – дворецкий изобразил удивление. Хотя едва ли до сего момента не замечал, во что превратилась одежда хозяина.

– Веди, – велел он, придав приказу оттенок сарказма. Потому что не могло же такого быть, чтобы он не нашел дорогу в собственном замке. Естественно.

Дворецкий сглотнул. Этого человека определенно не слишком вдохновляла перспектива поворачиваться к хозяину спиной. Возможно, ему следует изобразить склонность к паранойе? Или и вправду развить ее? Ему самому не хотелось, чтобы дворецкий тащился за ним по пятам. Страх и унижение любого способны довести до срыва. Или этот тип отыгрывается на пленниках?

Его покои оказались не слишком далеко. Дворецкий распахнул дверь, задержавшись, чтобы убедиться, что хозяин не пожелает проследовать еще куда-то. Но стоило приподнять бровь, и скользкий тип мигом шмыгнул в комнату. Непонятно было, чего именно боится дворецкий, а грозить чем-то, чего он не понимал, казалось слишком опасным. Но наверняка не настолько опасным, как позволить запуганному садисту неожиданно обнаружить, что его мучитель уязвим. Что, если слуга решит, что вышеупомянутое «состояние» пригодится ему лично? Похоже, он оседлал тигра, понятия не имея, как с него слезть. А ведь это всего лишь второе живое существо, которое он встретил.