Тон оглядывается, на мгновение забыв о головной боли, но в его сторону никто не смотрит – все занимаются своими делами и спешат поскорее сбежать домой. Воздух в маленькой раздевалке будто пропитан этим нетерпеливым желанием.

Очередная дверца по велению чьей-то руки закрывается с тихим хлопком, и Тон морщится. Головная боль опять напоминает о себе.

– Пей и не парься. Никто не видел.

Прохлада снова касается кожи, но на этот раз на груди. Синг тычет бутылкой в Тона, будто палкой.

– Или видели уже давно и всем наплевать, чего там у тебя, – продолжает он с усмешкой, когда Тон всё-таки принимает бутылку.

– Мне тебя облить?

– Нет, спасибо. На улице и так тучи, вот-вот ливанёт.

Холодная вода приносит облегчение. Головная боль чуть отступает, и Тон завинчивает крышку, отправляя бутылку в шкафчик и принимаясь застёгиваться.

– Так чего с тобой? Бледный, будто реально призрак какой.

Синг, в отличие от него, уже успел собраться и даже сбегать за водой, пока он тут стоял столбом.

– Голова разболелась. Но ничего особенного. Уже лучше.

– А раз лучше, то быстрей собирайся и пошли. Жрать хочу. Кстати. – Схватив ярко-рыжий, будто апельсин, рюкзак, Синг захлопывает шкафчик.

Боль снова напоминает о себе, заставляя поморщиться.

– Прости, не нарочно. Давай поедим, пока не ливануло? Наши столовки наверняка уже закрыты, но на улице точно чего-нибудь найдём. У дядюшки По, например. Или на ночной рынок…

Желудок Тона отзывается на заманчивое предложение голодной трелью, и Синг ухмыляется.

– Перехватим чего-нибудь у дядюшки По, если не ливанёт. Идём.

Закинув бутылку к галстуку в карман чёрно-красного рюкзака, Тон осторожно закрывает шкафчик и устремляется прочь из раздевалки, в которой они оказываются последними.

* * *

Когда они выбираются на ведущую к выходу с территории университета дорожку, тучи над головой сгущаются настолько, что становится гораздо темнее, чем обычно в это время суток. Однако горящие фонари прекрасно справляются с мраком, освещая путь.

– Ты, кстати, снова на скутере? – начинает Синг, стоит им выйти за ворота.

– Я не первый год на нём. Не все такие богатенькие, как ты, чтоб машину иметь, – поддевает Тон, усмехаясь.

– Но-но, попрошу. Между прочим, я знаю, что твоя мама предлагала тебе машину купить, но ты выбрал скутер, так что не надо на меня наезжать.

– У меня ещё сестра младшая есть, не забывай. Да и скутер манёвренней – на нём надо ещё постараться, чтобы в пробке застрять.

– Уел, – сдаётся Синг. – Ну что, до дядюшки По и обратно? Так ты на скутере?

– На автобусе. Колесо спустило, утром некогда было им заниматься.

– А вот не проспал бы, и было бы время, – щурясь, поддевает Синг и тут же успокаивается, предлагая: – Поедем вместе тогда. Заодно в магазин зарулим. Когда я соглашался с тобой квартиру снимать, я всё-таки рассчитывал на то, что в холодильнике еда будет. Еда! А не быстрая лапша, которую я и сам могу заварить.

Синг перестаёт ворчать в тот момент, когда на глаза попадается подсвеченный фонариками фургончик с едой. Тон уловил аппетитный запах гораздо раньше, а вот Синг, видимо, отвлёкся и заметил вожделённую цель только сейчас.

– О! Даже столик свободный есть, не придётся ждать. Тебе как всегда?

– Да. Пойду займу место.

Они расходятся, но Тон не остаётся один надолго. Стоит ему шагнуть к столикам, чтобы добраться до единственного свободного, как кто-то налетает на него, то ли споткнувшись, то ли просто не поглядев, куда идёт. Наполненный стакан в руках незнакомца врезается в грудь Тона, да так, что прозрачная крышечка слетает.

Красная жидкость выплёскивается через край, пропитывая и окрашивая белую рубашку. Рубашки… У виновника она тоже оказывается белой.

Тон сглатывает.

В густом вечернем сумраке, при свете протянутых вокруг лампочек расползшееся пятно очень напоминает кровь. Тон отшатывается, прикладывая к влажной рубашке руку. Ладонь тут же тоже становится влажной и чуть липкой.

«Пи! Пи!» – отчаянно зовущий голос звучит словно издалека, а ладонь прямо на глазах на мгновение окрашивается в цвет крови.

Боль острой иглой пронзает голову, и Тон зажмуривается, пережидая приступ. Он чувствует, как его ведёт в сторону, но чья-то крепкая, уверенная рука придерживает за локоть, не давая упасть.

«Пи!» – вновь зовёт надтреснутый голос, и во рту вдруг становится солоно. Противный металлический привкус оседает на корне языка, и Тон едва не сплёвывает, в последний момент останавливаясь. Он не один. Нельзя так себя вести.

– Нонг! – отчаянный голос сменяется уверенным и сильным, и он тоже зовёт его.

Его?

Тон наконец-то разлепляет веки и, чуть опустив голову, сталкивается с обеспокоенным взглядом. В сумерках радужки чужих глаз кажутся чёрными.

– Нонг, ты в порядке?

Тон смаргивает, а в следующую секунду происходит узнавание. Перед ним тот самый человек, что разговаривал с Пи Комом сегодня.

«Пи Нок?..»

«Ты должен звать его Кхун», – всплывает откуда-то из глубины противный голосок.

«С чего это должен? Остальные зовут его “Пи”».

«Это старшие, а не ты», – парирует голосок.

– Всё в порядке. Простите. – Тон делает запоздалый вай^[3], слишком небрежный, но боль всё ещё плещется где-то на задворках сознания, и он решает прикрыться ею, используя как оправдание. Хотя бы для самого себя. – Мне очень жаль. Ваша одежда…

По белой рубашке, так же как и по его собственной, расползается уродливое, сейчас совсем не похожее на кровь, красноватое пятно. В стаканчике в руках Нока осталась едва ли половина напитка.

– Это я споткнулся, так что и извиняться мне. Прости. Могу я как-то…

– Всё в порядке. – Перебивать невежливо, но рубашка противно липнет к коже, на дне черепной коробки всё ещё теплится боль, а желудок вновь выдаёт голодную трель, смущая и без того не особо довольного Тона. – Простите, мне нужно идти. Меня друг ждёт.

Синг действительно ждёт, успев сделать заказ и занять столик, пока он тут топчется.

– Простите, – ещё раз повторяет Тон и сбегает, сделав на прощание более подобающий вай.

* * *

– Теперь ты похож на призрака жертвы.

Синг насмешливо кивает на расползшееся по рубашке пятно, вызывая досаду в груди Тона. Боль колет иголкой: лениво, будто нехотя, и отступает, оставляя после себя лёгкое послевкусие.

– Да иди ты, – отмахивается он, падая на пластиковый стул напротив. – Заказал?

– Сейчас принесут. Чего у тебя случилось? – Синг дёргает одну из цветных фенечек на запястье пальцем и, кивнув в сторону стоящего у фургончика Нока, понижает голос: – Я видел ваше эпичное столкновение, но потом же что-то ещё произошло, я прав? Ты же чуть не свалился.

Тон едва заметно морщится, но всё-таки поясняет, прекрасно понимая, что Синг не отстанет, такая уж у него натура.

– Голова закружилась, – говорит он полуправду и замолкает, когда им приносят заказ, выставляя на столик две тарелки с лапшой и стаканы с напитками. Красным и жёлтым…

Синг уже тянется к кошельку, видимо, решив заплатить за обоих, но его останавливают внезапным:

– Не надо. За вас уже заплатили. Вон тот молодой человек.

Тон заранее знает, кого увидит, обернувшись.

Нок.

Он уже успел отойти от фургончика и теперь сидит за столиком чуть в стороне, спиной к ним, и, кажется, ни на что не обращает внимания.

– Вот это ты удачно столкнулся, – смеётся Синг и возмущённо вскрикивает, когда Тон меняет напитки местами, забирая себе жёлтый, хотя его вкус не особо и любит. – Эй!

– Хватит с меня сегодня красного, – ворчит Тон и отпивает через трубочку кисловатую газировку, чтобы друг точно не поменял напитки обратно.

* * *

Дождь всё-таки обрушивается на город, ловя двух беспечных друзей в нескольких метрах от парковки, и подгоняет, вынуждая их пробежать оставшееся расстояние.

– Нет бы ещё чуть-чуть подождать, мы же почти успели!

– Считай, успели.

Тон, следуя примеру друга, отряхивается, прежде чем забраться в салон авто. Подсохшая было рубашка снова неприятно липнет к телу, тонкая ткань на плечах и вовсе промокла насквозь.

– Стакан наполовину полон, да? – насмешничает Синг, заводя двигатель и направляя машину к выезду.

– Да. Определённо, – немного заторможено отзывается Тон. Приступ головной боли забрал все оставшиеся после тренировки силы, а сытость добавила расслабленности и сонливости, так что ему даже сидеть нормально не хочется. А вот растечься по сиденью, откинув голову на подголовник и закрыв глаза, – да. Что он и делает, не забыв пристегнуться.

Кондиционер работает на малой мощности, освежая воздух в салоне, но не холодя. За окном всё так же льёт дождь, не стеной, что уже радует, но и не мелкой моросью. Сезон дождей ещё не прошёл, а значит, этот раз далеко не последний.

– Итак, – вновь подаёт голос Синг, будто молчать дольше нескольких минут выше его сил. Тон точно знает, что это не так. Когда нужно, друг спокойно замолкает и сидит тихо. – Никакого магазина по такой погоде, в холодильнике что-то ещё оставалось. Вроде бы…

Тон усмехается на отзвук неуверенности в голосе друга, но даже не шевелится.

– Кстати, как думаешь, когда нам скажут про поездку?

– Не знаю, – сонно отзывается Тон. – Как договорятся. Если они вообще говорили об этом.

– Эй, не спи! С кем мне тогда разговаривать всю дорогу до кондо?

– Включи музыку и подпевай, только негромко.

– Да ну тебя!

– Ну меня, – соглашается Тон, не реагируя на тычок друга и даже глаз не открывая. – Я устал.

Ответа на это не следует, только спустя несколько минут раздаётся шуршание, а следом тишину разбавляет донёсшийся из динамика тихий голос певца. Последовав совету, Синг всё-таки включает музыку и начинает подпевать.

* * *

Спрятавшись от прохладной свежести кондиционера под одеялом, Тон зевает. Накрывшая ещё в машине усталость сейчас, кажется, входит в полную силу, и он послушно прикрывает глаза. Сопротивляться и пытаться бодрствовать у него нет никакого желания. Душ принял, пижаму надел – уже хорошо.

«Завтра надо всё-таки сходить в магазин, – напоминает себе Тон, подтягивая к груди колени и плотнее укрываясь одеялом. – И с колесом разобраться. А значит, встать…»

Поток сонных мыслей прерывается звуком пришедшего на мобильник сообщения.

Вытянув из-под одеяла руку, Тон не глядя нащупывает смартфон на тумбочке и жмурится на ярко вспыхнувший экран.

«В выходные едем в тренировочный лагерь. Завтра на утренней тренировке быть всем без исключения».

Тон пробегает взглядом сообщение, прежде чем заблокировать мобильник и снова отправить его на тумбочку.

«Значит, они говорили всё-таки о поездке… И завтра надо встать пораньше…»

В памяти внезапно вспыхивает момент из бассейна. Две стоящие напротив друг друга фигуры: одна тёмная, вторая светлая, оба примерно одного роста, но разной комплекции.

«Завтра встать пораньше, – напоминает себе Тон, зажмуриваясь. – А теперь спи».

Глава 2

До университета они добираются на автобусе, нещадно опаздывая из-за проспавшего Тона, а ведь именно он обещал обеспечить завтрак. Синга этот факт изрядно повеселил. Да так, что он всю дорогу припоминал оплошность друга, кажется, нисколько не волнуясь насчёт опоздания.

– Ну вот, успели же! – заявляет Синг, когда они наконец добираются до цели и видят своих.

Большой белый автобус недалеко от кампуса бросается в глаза, захочешь – не пройдёшь мимо, а у его дверей перед Пи Комом стоят ещё несколько человек.

– Успели.

Подтянув рюкзак за лямку, Тон смахивает упавшие на лоб пряди и устремляется в конец небольшой очереди.

– И даже не последние, – тихо, но от этого не менее победно замечает Синг. – А ты всё ворчал, что опоздаем.