Секунду он постоял, оглядываясь. Где-то ниже, на лестнице, идущей параллельно лифту, затихали торопливые шаги. Малец тоже был уже на полпути к другой лестнице.

Стянул с пальцев кастет – хорошая штука, любимая многими полицейскими – и удар получался сильнее, и мягкая накладка не оставляла видимых травм.

Так что первый нападавший отделался разве что переломом челюсти, а вот кожные покровы почти не повреждены. Ясно же, как божий день – сам упал. И очень неудачно.

Ногой откинул дешёвый нож-бабочку. Не хватало ещё свои отпечатки оставлять.

Носком ботинка повернул голову к свету – лысый еле слышно застонал, пробормотал что-то нечленораздельное.

– Что-то не видел я вас, в нашем районе, – задумчиво почесал щёку Саймон. – Из Лос-Сантоса чтоль?

Пользуясь связями он всегда старался получать информацию о контролирующих территорию бандах.

– Не надо нам тут гастролёров, – покачал головой Саймон, доставая коммуникатор.

– Оператор, – отозвался голос без изображения – звонок был на служебный номер.

– Саймон О'Фолли, лицензия номер…

– Я вижу, кто вы сэр. Что-то хотите сообщить?

– Да. Иделвуд, парковка Икс-Рей двадцать шесть – одиннадцать. Этаж пятый. Двое. Сейчас в отключке.

Продолжая говорить Саймон активировал тыльную камеру коммуникатора и продемонстрировал оператору обоих гопников, не забыв задержаться на ноже и трости.

– Попытка ограбления, заявление скину позже. Буду нужен, – добавил он, хоть это и было лишним, – найдёте.

– Спасибо, сэр, – в голосе оператора послышалось уважение – граждане не горели желанием сотрудничать. – Патруль будет через четыре минуты.

– Тогда я могу не ждать, – констатировал Саймон и отключил звонок.

Интерлюдия 3

За пять лет до описываемых событий и через две недели после первого контракта

Территория Федерации. Планетарная система Даная, 4-я от звезды планета «Меропис».Материк Квенланд, город Валгард.

Ночной клуб «Орхидея»

Музыка долбила так, что приходилось напрягать голосовые связки, чтоб разговаривать.

– И что ты скажешь? По поводу работы…

В одном из уютных VIP-«закутков», отгороженном от общего зала мягкими диванами, расположились в расслабленных позах четверо мужчин. Судя по количеству пустых бутылок на столе, а частично – и под ним, уже изрядно «навеселе».

– Офигенная работа! Да-а-а! Работа мечты-ы-ы!

Несмотря на то, что вопрос адресовался совершенно не ему, один из мужчин – лет двадцати шести, крупный, ширококостный, в цветастой рубахе и с короткой, не ухоженной светлой бородкой взъерошил и без того лохматые соломенные волосы, откинулся на спинку, раскинул руки в стороны:

– Полдня работы и… ГУ-ЛЯ-ЕМ! – заорал он в тёмный, украшенный имитацией ночного неба, потолок.

Лохматый горлопан оглядел собутыльников уже изрядно помутневшим взглядом, затем поднялся, сделал шаг к выходу из их «закутка». Задел стол, и хоть тот был с массивной столешницей из настоящего дерева, стоявшая поверх посуда зазвенела. Одна из бутылок, пустая лишь наполовину покачнулась, и попыталась спрыгнуть на пол. Безуспешно – сидевший рядом, как-то походя, поймал её уже в полёте, и тут же выбулькал всё содержимое себе в стакан.

Как-то умудрившийся заметить это, виновник происшествия замешкался на секунду, изобразил рукой что-то непонятное – то ли хотел дотронуться до виска, то ли поправить волосы.

– Кэп, – пробормотал он, и в голосе мелькнули виноватые нотки.

Впрочем, он тут же развернулся, наконец-то вышел и стал спускаться нетвёрдой походкой по широким ступеням к круглой площадке, на которой под грохот динамиков, в мельтешащем свете цветомузыки размахивали руками, ломались, извивались и подпрыгивали тела.

– Для кого полдня, – усмехнулся ещё один из оставшихся за столом— сухощавый человек с настолько резкими чертами вытянутого лица, что оно казалось неприятным, – а кому до этого неделю по болотам ползать пришлось, вокруг той фабрики, комаров и пиявок кормить.

К тому же он был лыс, как бильярдный шар, а по шее, торчащей из красной шёлковой рубашки, вились языки татуировок,

Он отсалютовал стаканом собутыльникам, выцедил, поставил на стол и вытер губы тыльной стороной кисти. Поднялся.

– Эй, девчонки! – помахал он стайке девиц, что с наигранным безразличием тусовалась рядом с барной стойкой, с противоположной стороны от танцпола.

Его слова потонули в грохоте музыки, но жест и направленный на них взгляд интерпретировали верно, и тут же от стойки отделились три женские фигурки.

– Парни, вы ведь не против? – запоздало поинтересовался лысый у собутыльников, плюхаясь на место.

Те переглянулись, после чего один из них, в коротком «клубном» пиджаке и футболке, обтягивающей мощные грудные мышцы – тоже крупный, наверно даже здоровее покинувшего их компанию лохматого горлопана – пожал плечами.

Последний из собутыльников – тот, кто не дал самоубиться бутылке – был его прямой противоположностью: невысокий, по «массагабаритам» значительно уступавший всем, даже лысому. Тёмные, коротко стриженые волосы были тщательно уложены, щёки, в отличие от здоровяка – гладко выбриты. И он единственный из сидящих за столиком, несмотря на полумрак разгоняемый всполохами цветных прожекторов был в больших дымчатых очках, закрывавших половину лица.

– Мальчики? – у «закутка» появилась тройка девиц.

Словно для ассортимента: блондинка, брюнетка и шатенка. Все – в откровенных даже для ночного клуба нарядах, все – с явной модификацией внешности: большие, крепкие груди рисковали вывалиться из декольте, развитые ягодицы говорили или о часах, проводимых в спортзале, или о вмешательстве пластической хирургии. У всех троих – увеличенные миндалевидные глаза как у героинь популярных мультиков. А у шатенки, ещё и небольшие треугольные, словно бархатные ушки, но не там, где положено природой у человека. А на макушке. Впрочем места «естественного» обитания ушей девушка закрывала длинными локонами.

– А ты что такое? – лысый окинул шатенку удивлённым взглядом. – У тебя там, случаем, хвоста нет?

– Хочешь проверить? – кокетливо улыбнулась ему шатенка и шевельнула бёдрами, словно и вправду, покачивая хвостом.

– Да ну нах! – брезгливо скривился лысый. – Я не настолько по бабам изголодался, чтоб трахать какое-то животное!.. Пошла вон отсюда, тварь!

После чего он оглядел двух других, и остановился взглядом на брюнетке.

– Ты, надеюсь, без хвоста?

– Могу показать, – промурлыкала та, но наткнувшись на жёсткий взгляд лысого тут же поправилась: – конечно у меня там… всё как надо, милый.

– Па́дай, – подмигнул брюнетке повеселевший лысый и похлопал ладонью рядом с собой.

Блондинка и продолжавшая рассчитывать на клиента шатенка вопросительно уставились на здоровяка и мужчину в очках.

– Простите, девочки, – широко улыбнулся здоровяк, – но я бухло… – он демонстративно приподнял свой стакан, – и вас не смешиваю. Мне ведь сейчас только горизонталь принять, и всё…

Он захохотал не договорив.

Взгляды обеих дам тут же перенацелились на третьего мужчину, но поймав его неприязненное выражение шатенка надула губки и предпочла ретироваться.

А вот блондинка всё же решила попытать счастья, и присела на краешек дивана рядом.

– А ты, зай? – она томно улыбнулась, потянувшись словно кошка, демонстрируя гибкость тела.

Посмотреть там и правда, было на что – девушка как принято говорить, являла образчик «глубокого тюнинга», что без каких-либо намёков говорило о её профессии.

Мужчина в очках повернул голову, и не торопясь осмотрел её сверху вниз, чуть задерживаясь на «выдающихся» деталях. Еле заметно кивнул, как бы оценивая.

– Дай мне ещё минут двадцать, – проговорил он, – только вот что…

И снял очки.

На какой-то миг блондинка дрогнула – на багровом от выпитого лице ярко алел налитый кровью вертикальный шрам. Нижнее веко оказалось обезображено так, что хотелось отвести взгляд, а верхнее не поднималось до конца, из-за чего мужчине пришлось немного закинуть голову.

– Не испугаешься? – с гримасой, должной изображать лёгкую усмешку спросил мужчина, но шрам превратил её в зловещую.

Девушка выказала себя настоящим профессионалом – не зря же столько денег было вложено в «тюнинг». Упускать «денежного клиента» из-за такой ерунды? Это вряд ли, а оценить на какую сумму наели и, главное, напили мужчины, не составляло труда. Она тут же взяла себя в руки, очаровательно улыбнулась и проворковала:

– Обожаю парней, не скрывающих свою мужественность. Я буду у стойки, котик.

– Возьми себе какой-нибудь коктейль, – разрешил мужчина, – на свой вкус.

И потерял к ней интерес.

Блондинка и шатенка удалились. Лысый, негромко что-то обсуждающий с брюнеткой встал.

– Джентльмены, – коротко, на военный манер кивнул он остающимся, – я вас покину.

Подал руку брюнетке, та грациозно поднялась, и они вместе удалились.

– Мрака больше не нанимай, – холодно проговорил невысокий и вновь надел очки.

Голосовые связки он не напрягал, и здоровяку пришлось наклониться, чтоб расслышать.

– А чё так, кэп? – здоровяк сначала удивлённо взглянул в сторону танцпола, куда удалился лохматый, потом подмигнул, спросил с иронией: – Не проявляет уважения?

– Плевать мне на его уважение, – холодно проговорил названный «кэпом». – Но ты должен помнить, капрал, что я всегда вышибал из роты нарколыг и алкашей. Им нет веры.

– Ты про это что ль? – здоровяк скорчил гримасу, показав на несколько пустых бутылок.

– Если ты не заметил, я тоже не трезвенник, – «кэп» немного приподнял свой стакан. – Но я не потерплю спиртного на операции.

– А ты что, видел, как Мрак бухал? – с обидой в голосе проговорил здоровяк, почёсывая рыжую бороду.

– В день штурма у него тряслись пальцы, – отрезал «кэп».

– Так он и не пианист, – рассмеялся здоровяк. – Он оператор тяжёлого. И ракеты у него попадают куда надо…

–Я не хочу гадать, чем он занимается за моей спиной, пока я занимаюсь доразведкой цели. Согласно задаче закрывает сектор, или положившись на автоматику прикладывается к фляжке… В общем, капрал, ты меня услышал, я второй раз объяснять не буду.

Здоровяк секунду переваривал услышанное, кивнул и вдруг зло скривился:

– Да что ты всё заладил: капрал, да капрал… Мы не в армии. Я не капрал, ты не капитан, и не мой ротный…

– Из армии меня вышибли майором, – равнодушно поправил его «кэп», – так что можешь назвать меня «майор».

– Я буду звать тебя Свен, – немного набычился здоровяк, но тут же примирительно пояснил: – Как когда-то за глаза тебя так звали в нашей банде головорезов, в сто семьдесят втором рейнджерском…

Майор ещё раз усмехнулся:

– Попробовал бы кто-нибудь назвать меня так в лицо… Лучше скажи мне кап… – тут же поправился: – Джекки…

– Зови меня по позывному – Бык, – перебил его Джекки, – Это привычней.

– …часто приходится работать на подобных подонков? – словно не заметил, что его перебили майор.

– Ты о Диего? – Джекки-Бык задал риторический вопрос, не услышал ответа и хмыкнул: – А сам-то, как думаешь? Кто ещё будет обращаться к таким парням как мы?

– Он приказал расстрелять пленных. Причём не только комбатантов, но и гражданский персонал.

– Это у них показательное, – поморщившись, пояснил Бык, – на его территорию влезли, вот и пришлось провести акцию устрашения… Зато платят хорошо, – пожал он плечами.

– Но всё же…

– Да я тебя умоляю, – скривился Бык, – а то в армии или, бери выше – в правительстве нет таких же… Помнишь ту деревню?

Майор помрачнел.

– Им не надо было стрелять… В моих людей. Тем более был объявлен режим чрезвычайного положения.