– Самый грустный для меня день в году – мой день рождения. Я не знаю, чему мне в этот день радоваться, что праздновать? Обычно я стараюсь провести его так, чтобы и не заметить толком, что он наступил. Но, знаете, недавно мои близкие «взбунтовались»: решили устроить мне сюрприз, организовали самое настоящее торжество. А я… Я так рассердился, что перессорился с ними всеми. У меня было такое чувство, будто они надо мной издеваются. Я понимал в глубине души, что это абсурд, но ничего не смог с собой поделать. Я их сильно обидел.

Этот случай не уникален. Людей, которые совсем не радуются своему дню рождения и не понимают, в чем вообще заключается смысл его празднования, я встречаю немало. У каждого из них есть своя история – детская, семейная, – очень точно и подробно объясняющая причины этого.

И все же… Все же могу однозначно сказать, что с того момента, как человек осознает, в чем причина подобного его отношения к факту своего бытия, он может это отношение изменить – если захочет. Это в его силах, в его власти. Ведь таким – нерадостным, досадливым – могло быть отношение к его рождению и жизни со стороны окружающих, оно могло до определенного времени обуславливать отношение его собственное, но впоследствии он вполне способен (и даже должен) спросить себя: а почему МОЕ отношение к себе обязательно должно определяться тем, что думали, говорили, делали ОНИ? Не будет ли гораздо лучше для меня, если я решусь выработать собственный взгляд на свою жизнь – куда более светлый, оптимистичный, благодарный и радостный?

Это вопросы, которыми стоит задаться. И пойти на «эксперимент», связанный с подобным изменением, однозначно не будет ошибкой: он не предполагает риска что-либо потерять, но дает шанс обрести многое. По большому счету, себя самого.

И это именно та причина, по которой мне хочется обратить ваше внимание на то, что каковы бы ни были условия, обстоятельства, отношение к нам окружающих, в том числе и самых близких по крови, положению и каким-то иным факторам людей, не это в конечном итоге определяет, чем будет для нас наша жизнь – тем самым проклятием или благословением. Даром напрасным и случайным или же даром бесценным. Не кто-то, но только я – для себя, и только вы – для себя – можем определить, чем она будет: первым или вторым.

И лично я точно хочу, чтобы моя жизнь была даром. Поэтому для меня она – дар. За такое отношение к ней я готов бороться со всем, что будет этому пониманию противостоять – как вовне, так и в себе самом.

Я очень ясно осознаю, как много я выиграю в этой борьбе и как она потому для меня важна. И мне бы очень хотелось передать это осознание максимальному количеству людей: ведь когда ты сам испытываешь от чего-либо радость, то есть замечательный способ умножить ее – разделив с другими.

У меня нет сомнений в том, откуда у меня жизнь, по Чьему решению и Чьему премудрому плану я есть в этом мире и буду в мире ином, о котором знаю пока так мало. И я не могу не благодарить за то, что воспринимаю как возможность, шанс и дар Того, от Кого всё и все.

Я делаю это не по долгу, не по обязанности, а потому что это совершенно естественно и логично. И вот чудо: чем больше благодарю, тем больше ощущаю ценность того, что имею. Видя причину всего в Нем, неожиданно постигаю ценность себя.

То, о чем я говорю, – не теория, а опыт. И его универсальность заключается в том, что приобщиться к нему может любой, стоит только захотеть. А захотеть стоит.

Отчего мне так плохо? Чужая жизнь счастливой не бывает

Всему, что сказано выше, как кажется, противоречит окружающая нас реальность: если это так просто – «измени свое отношение к жизни, и изменится она», – то почему в этом мире колоссальное количество недовольных жизнью людей? Причем подчеркну: не материальным положением, не условиями, не политикой, не экологической ситуацией, не состоянием дорог, не начальством на работе, а именно своей жизнью?

Различные зависимости или мысли о суициде – что это, как не попытка убежать от самих себя, изменить свое состояние на принципиально иное, пусть даже самым диким, самым опасным, даже – самоубийственным в полном смысле этого слова способом? И преизбыток названного выше в современном обществе – лишь некий внешний индикатор общей, далеко не благополучной ситуации. Объем продаж антидепрессантов и количество людей, страдающих депрессией, причем связанной именно с отношением к себе и окружающему миру, также лишь дополняют общую картину. Это всё – крайние проявления, верхушка айсберга, основной массив которого, как и всегда, скрыт под водой. Ведь в действительности каждый, кто не готов честно, искренне сказать, что он счастлив, так или иначе своей жизнью тоже будет недоволен.

Почему так?

Я рискну для лучшего понимания того, о чем хочу сказать дальше, обратиться к примеру наших братьев меньших. Да, они устроены иначе, они проще, чем мы, иначе мыслят, иначе чувствуют, иначе живут. Но бывают ли они как-то глобально или системно жизнью недовольны?

Бывают. Когда? Когда их насильственно извлекают из привычной, природной (хотя, быть может, и совсем не безопасной для них среды) и заключают в ограниченном решеткой пространстве вольера. Когда их лишают возможности жить своей, свойственной им жизнью и заставляют жить жизнью, им чуждой, для них неестественной. Вот тогда они начинают томиться, тосковать, тяготиться этой жизнью и, кажется, жизнью как таковой. Это читается во всем их облике – в глазах, теле, даже в том, как выглядит их шерсть или кожа.

То же относится к человеку: и он бывает несчастлив, когда живет не своей жизнью. А случается это сплошь и рядом, настолько часто, что кажется нормой, но однозначно ею не является. И разница между человеком и животным заключается здесь в том, что животное никогда не оказывается в подобном положении по собственному желанию, оно навязывается ему помимо его воли. Человек же выбирает эту чужую жизнь сам, хотя чаще всего отнюдь не осознает это как выбор. Точнее будет сказать даже немного иначе: он не выбирает свою, не ищет ее, не старается понять, какая жизнь – его. И потому получает то, что получает.

В этой чужой жизни чужим может быть буквально все: чужая одежда, чужой дом, чужая работа, чужая жена, чужие друзья, чужие интересы. Звучит чудно, но если мы всмотримся в окружающий нас мир, то увидим массу нагляднейших примеров того, о чем я здесь говорю (и дай Бог, чтобы мы сами не служили подобными примерами. Или… Или были готовы это изменить). Как это получается? На самом деле – самым логичным и естественным (читай: нелогичным и противоестественным) образом: все это человек выбирает не для себя, а для кого-то, кем он, в сущности, не является, для того, кого на самом деле, скорее всего, нет. Как тут можно не испытывать чувство мучительной неудовлетворенности? И как от него избавиться, если не осознать, отчего оно происходит?

Такому риску подвержены решительно все. Слишком много вокруг нас того, что пытается нам эту чужую жизнь навязать. Это могут быть папа или мама (или оба вместе), учителя, одноклассники, окружающая нас среда, общество в целом, обстоятельства, страхи, плохие книги и фильмы (плохие – это те, которые не помогают приобретать навык думать, а предлагают вместо этого готовые шаблоны). И нужно сызмальства учиться отделять себя от всего и говорить: «Это другой человек, а это я, это другие люди, а это я. Он, они думают так, а как думаю я сам? Они чего-то хотят, а что люблю я? Им что-то не нравится, а что не нравится мне?» Если же вы не привыкли к такой полезнейшей практике в детские свои годы, то обязательно нужно начинать использовать ее тогда, когда вы задумаетесь о том, а кто же, собственно, вы и какой должна быть, собственно, ваша жизнь, отличающаяся от жизни других людей, как и вы отличаетесь от них – о ком вы можете сказать «он», «она», «они», поскольку о себе вы говорите принципиально иначе: «я».

Вы можете начать практиковать подобные вопросы и ответы на них сейчас, читая эту книгу. Это станет совершенно верным решением.

Обозначу здесь одну важную тему, к которой обязательно вернусь ниже подробнее. Я сказал, что многие пытаются навязать нам свое, не наше, лишить индивидуальности. Но этого никогда не делает Бог. Если кто-то думает иначе, я с совершенной уверенностью буду утверждать обратное: Он творит нас уникальными, неповторимыми, похожими и при этом непохожими друг на друга. И именно поэтому наша жизнь тоже должна быть такой – уникальной и неповторимой, то есть нашей. Хотя бы отчасти, хотя бы немного.

Мы остро нуждаемся в этом. Ведь только в таком случае она будет счастливой.

Продуктивна ли жалость к себе? Спасителен ли страх?

Одно из самых коварных препятствий, о которое спотыкается человек на пути к изменению своей жизни, это нежелание или даже страх что-то менять. Жить по инерции «легче»: привычнее, спокойнее, не надо предпринимать каких-то новых усилий. А изменения – страшат.

Поэтому очень часто вместо поиска и движения вперед человек выбирает жалость к себе и страх перед жизнью, застревает в этом состоянии, сродняется с ним, им оправдывает свою неспособность к тому, что ему на самом деле необходимо. Оправдывает – перед самим собой, поскольку ни для кого другого в такой степени это не важно.

И получается, что можно было бы начать разбираться: а чего я хочу, что может сделать меня счастливым, что мне для этого нужно? Но человек взамен всего этого сидит и, словно какие-то «сокровища», перебирает: «я несчастный поэтому, я слабый потому, я неспособный посему» и разве что не плачет от жалости к себе бедному и все больше и больше проваливается в нее. Чувствуя одновременно и боль, и какую-то мутную сладость самооправдания.

И ладно бы только это! Он еще и запугивает себя – так, как только может, творчески и изобретательно. Естественно было бы строить вдохновляющую перспективу, всматриваться в нее, изыскивать возможности, находить способы их реализации. Но нет: «лучше» без конца рассказывать себе о том, почему страшно одно и еще страшнее другое, какие там риски, какие опасности, какие возможные потери.

Это настолько «липкое» патологическое состояние, замешанное на жалости к себе и страхах, скрепленное инертностью и ленью, что многие застревают в нем очень надолго, а кто-то, к сожалению, и навсегда.

Между тем если рассудить трезво, то разве есть что-то мучительнее, чем жалеть себя? Тот, кто себя жалеет, достает микроскоп, в который он рассматривает все самое неудачное, все самое грустное, все самое страшное в своей жизни. И мухи быстро достигают размера слонов. И ничего, кроме них, не рассмотреть – что еще в этот микроскоп увидишь? Ведь не к жизни и ее возможностям он обращен.

Такой вот парадокс: жалеешь себя и делаешь себе еще хуже. Оплакиваешь утраченное и лишаешь себя шанса приобрести то, что тебе необходимо в настоящем. Горюешь о том, чего не вернуть, и рискуешь лишиться в результате вообще всего.

Худшим здесь является даже не острота подобных переживаний, а эффект привыкания. Человек вообще часто становится заложником выученных им, а точнее его мозгом, состояний, среди которых и столь хорошо известная всем «выученная беспомощность». Ему в этих состояниях плохо, он тяготится ими, страдает в них, но при этом как-то глубоко и противоестественно сродняется с ними, коллекционируя, умножая до бесконечности всевозможные вторичные выгоды. Те, которые гораздо правильнее было бы назвать выгодами ложными. И главная из них заключается в том, что таким образом он уклоняется от того, что кажется самым трудным и страшным, но в действительности заключает в себе выгоду подлинную: от ответственности за собственную жизнь.

Я употребил слово «заложник», и оно здесь точно к месту, так же как и связанное с ним выражение «стокгольмский синдром», заключающееся в патологическом ощущении близости, которое возникает порой у жертвы по отношению к ее мучителю. Это самый настоящий плен, рабство.