– Анабель! Что его высочество сказал вчера насчет склок! – защитница подоспела, тоже старая знакомая – Сесиль.

Игнорирую обеих, прием пищи важнее.

– Его высочество принц Фредерик, – докладывает слуга.

И сразу общее воодушевление за столом – девушки поправляют прически, стряхивают несуществующие крошки, а я снова ем. Не то чтобы мне было совсем уж все равно на отбор, но в предыдущем туре я поняла, что выйти замуж за принца, вполне возможно, не самая моя удачная идея.

– Дамы, мое почтение. Рад видеть всех вас в добром здравии и при параде. Я самый счастливый принц, ведь меня окружает столько женской красоты.

– Ах, – девушки, как по команде растеклись лужицей перед Фредериком.

– Вчера вечером я решил отменить начало или вернее продолжение отбора, так что начнем сегодня с новыми силами.

И вновь ряд косых взглядов, брошенных на меня. Подозреваю, причина задержки – исключительно моя гулящая персона.

– Как вы успели заметить, меня в первую очередь интересуют ваши внутренние качества, ваша неординарность, способность принимать решения в стрессовых ситуациях, но мою горячо любимую и уважаемую матушку заботят несколько иные вопросы. В частности, она озабочена тем, чтобы будущая королева в совершенстве владела этикетом, была хорошо образована, сдержана и могла поддержать беседу с мужем, то бишь со мной. Так что с сегодняшнего дня у вас, девушки, начинаются эксклюзивные занятия с самой королевой. Поздравляю!

– Это здорово, ваше высочество! – преувеличенно бодро заявила одна девушка.

– Спасибо, ваше высочество! Вы очень добры, – другая.

– Королева весьма великодушна, почтем за честь брать у нее уроки, – третья.

Лебезите, лебезите, я–то прекрасно вижу, что на самом деле вы все далеки от восторга.

– Отлично, я не сомневался в вас, мои милые невесты. После завтрака ее величество ожидает вас в малом зале на первое занятие, остальные задания озвучу позже, – после чего принц удалился, оставив нас одних.

– Ах, как жаль, а я надеялась позавтракать с Фредериком, – мечтательно закатила глаза утонченная брюнетка. Один со мной типаж, сильная по внешности конкурентка.

– Ха, с Фредериком она хотела позавтракать! Еще бы сказала с Фредечкой, – фыркнула холодная блондинка с синющими глазами. Блин, да они все тут писаные красотки, и как я раньше не замечала, что не одна обладаю исключительными внешними данными. Расслабила меня жизнь на Земле, ой, расслабила.

– Надо будет, и скажу! Причем в роли законной жены! А не как некоторые, позволяющие всякие вольности мужчинам до брака ради новых украшений, – парировала брюнетка.

– Ох, я тебя умоляю, не будь ханжой! Нормальным мужчинам нравятся раскрепощенные партнерши, а не зажатые строгие нимфы.

– Именно что партнерши, а не супруги!

Я надеюсь, мать принца не станет проверять нашу девственность? Иначе я окажусь по одну сторону с раскрепощенной блондинкой.

– Наш жених достаточно горяч, чтобы желать в супруги живую женщину, а не сушеную воблу.

– Это я–то сушеная вобла!? Да как ты смеешь!?

– Очень даже смею, еще и не так смею.

– Да я, да я тебя!

Ой–ей, кажется, становится жарко, пора валить отсюда, пока чужим снарядом не задело. Бегом доедаю тост, запиваю соком и буквально выбегаю в коридор на поиски малого зала.

А погода–то чудесная за окном, птички поют, солнышко светит. Интересно, со временем года повезло, или здесь вот такие вот погожие деньки в принципе всегда преобладают? Впрочем, у меня целых две недели на выяснение данного обстоятельства. Ах, как хорошо все–таки, что принц меня снабдил местным гардеробом, представляю, что было бы, явись я на занятие к королеве в своем земном платьишке. Оно и Евгении Дмитриевне не понравилось, а тут уж точно было бы мимо вкусовых предпочтений. Только откуда слуги так быстро взяли столько одежды подходящего размера? Я ношу чьи–то обноски!? О, нет!

Остановилась, как вкопанная. Н–да, Амалия, раньше не могла что ли догадаться. Я нервно сглотнула. Вся проблема в том, что я крайне брезгливая, отношение к чужой одежде из той же оперы, что и нежелание жить в одной комнате с завучем. Так, спокойно, глубокий вдох, выдох. Медленно осматриваю себя – вроде замасленных пятен от чужих рук не видно. Да, платье можно и постирать, но я–то знаю, что следы от пальцев некоторых представителей человечества не сотрешь порошком, а здесь вообще прошлый век процветает, в реке, должно быть, стирают. Б–рр. Мне стало еще более тошно. В реке же вообще, черт знает, что может водиться. На Земле по крайней мере так. Пытаюсь как можно незаметнее наклонить голову к подмышке дабы проинспектировать платье на запах тины, но тут меня резко окликают.

– Амалия! Наконец–то я тебя нашел, дорогая моя и единственная сестрица! – Георг. Кого не хватало увидеть. Еще и с раскрытыми объятиями ко мне тянется. – Умм, а что делаешь? Не помылась, да? – на лице мелькает веселое понимание и громким шепотом, заговорщицки подмигивая, продолжает разговор мужчина. – Я знал, что ты не можешь быть идеальной.

– Что? Да как ты смеешь!? – перешла я на вульгарный визг и залепила пощечину.

Вот так банально по–женски. Сама не ожидала от себя, если честно. Сказалось, наверное, что вчера не дали злость выплеснуть наружу, сразу сюда отправили. Блин, и что теперь будет? Вдруг у них нельзя себя так вести.

– Ты это, извини, ладно? Я не хотела, вернее хотела, но не стоило из–за такой мелочи. Ты на свой счет–то не принимай, меня заранее довели, а тут ты еще со своим дурацким юмором. В общем, я, наверное, пойду, – закончила свою неуклюжую извинительную речь, потупив глазки.

– Пойдешь!? Извини!? – теперь практически натурально завизжал Георг насколько вообще возможно завизжать, обладая грубым мужским голосом. – Да ты ненормальная! Истеричка!

– Эй, чего кричать–то так? Чего обзываться сразу? Ну ударили тебя слегка по щеке, так извинились же. И сам косвенно виноват.

Нет, Георга в качестве запасного варианта на случай проблем с принцем оставлять опасно. Вон какой бешеный.

– Амалия! Почему вы до сих пор не в малом зале? Ах, брата своего встретили, он в порядке, как видите, пошлите, потом воспитание продолжите.

Фредерик, душка, мой спаситель.

– Конечно, ваше высочество, – я с благодарностью уцепилась за предложенную руку и засеменила за «женихом». Правда, не удержалась и обернулась к Георгу, но исключительно для того, чтобы показать язык и подмигнуть. Настроение взлетело до небес.

Занятия по этикету с самой королевой меня не пугали. Во всяком случае не сильно. В детстве подростком я ходила некоторое время в кружок благородных девиц. Да, именно так громко и назывались наши занятия. Не уверена, что мы овладели всеми навыками, необходимыми для настоящих благородных девиц, на клавесине по крайней мере нас не учили играть, но правила поведения за столом, знакомство с видами столовых приборов и как ими правильно пользоваться, а также элементарные навыки поддержания разговора в обществе и умение себя преподносить, нам старались привить. Так что чувствовала я себя достаточно уверенно, я бы сказала на твердую тройку с плюсом. Вряд ли королева мне больше поставит, она–то уж точно идеально владеет всеми премудростями науки благородных девиц.

– Ваше величество, – смиренно склоняю глазки в пол и приседаю в изящном книксене.

– Проходите, Амалия, занимайте свободное место.

Присесть предлагалось в одно из двух мягких кресел в стиле рококо, одно рядом с Анабель, а другое с Сесиль. Никуда надолго не деться от этих девиц. Естественно, выбираю Сесиль. Что интересно, я пришла практически последняя, хотя уходила одной из первых и, конечно, снова привлекла внимание соперниц внеплановым общением с принцем. В следующий раз буду бежать сломя голову на занятия, ни о чем дурацком не думая, и уж тем более не разговаривая со всякими.

– Прошу прощения, можно войти? Я немного заблудилась, – а вот и двадцать пятая невестушка. Миленькая, но не более того. Зато приседает ниже меня, и глазки глядят подобострастнее на королеву.

Величество молча указала на кресло, но мне показалось, что уголок губ слегка дрогнул в улыбке.

– Итак, мои дорогие леди, вы все несомненно достойные образованные девушки, иначе мы бы с вами здесь не сидели, – сама королева заняла кресло напротив нас на небольшом возвышении, – каждая из вас мечтает составить пару для моего дорогого сына, и я не могу вас винить, он у меня идеальный мужчина. Впрочем, по–другому быть и не могло, учитывая, кто его мать, – женщина медленно окинула нас взором, как будто ожидая несогласных.

Вот так самомнение. Семейная черта по ходу.

– Вы все достаточно хорошенькие, спору нет, – продолжила тем временем величество, – но внешность не должна быть вашим основным козырем, подданные должны полагать, что у их королевы есть мозги, даже если на самом деле это не так. Умение держать себя за столом я проверять не буду, вы и сами все показали за вчерашним ужином и сегодняшним завтраком, заодно и дальше будем за вами присматривать, а вот поддерживать беседы на нейтральные темы дабы прослыть образованной и начитанной девицей всем не помешает. И кстати, чтобы ни у кого не возникло сомнений в серьезности занятий со мной, прошу обратить ваше внимание на то, что вас здесь всего лишь двадцать три.

После этой фразы все естественно заерзали, осматриваясь по сторонам, но стараясь при этом не ухудшить осанку перед королевой. Действительно, двадцать три, и как только я сразу не заметила, имею ведь привычку подсчитывать учеников сразу при входе в класс.

– Две из вас вели себя отвратительно за столом, не сумев отличить десертный нож от рыбного, та что мы с ними попрощались сразу после завтрака. И по поводу приветствия при входе в малый зал – неплохо, но не все сделали книксен, некоторые предпочли поклониться, как обычные слуги. А те, кто все–таки догадался, как нужно со мной здороваться, не сочли за труд присесть пониже, – тут холодные глаза королевы как бы невзначай полоснули по мне.

Ух, как все серьезно. Можно вылететь из–за элементарного несоблюдения правил. Пока что моя сказка как из всеми известной присказки – чем дальше, тем страшнее.

– Но ничего, за это мы не будем вас отсеивать. Пока что. Слишком много девиц за один раз пришлось бы выгнать, Фредерик расстроится. Но на будущее настоятельно попрошу вас провести работу над ошибками.

Я прям почувствовала, как двадцать две девушки рядом со мной беззвучно выдохнули.

– На сегодня у меня слишком много дел, чтобы еще и вас самой обучать, так что Смит, – королева небрежно махнула кистью в сторону безмолвного слуги, стоящего подле нее, – выдаст вам по книге, которая прекрасно освещает все основные разговоры, обычно возникающие во время приемов. Прочитав ее и сумев к месту воспользоваться фразами оттуда, вы сможете прослыть умными дамами, даже если сами при этом на самом деле глупы, как пробки.

На этой фразе монаршая особа встала, величественно обвела нас взглядом и, слегка кивнув, покинула помещение.

Приятная женщина. Душевная, ничего не скажешь. Сейчас самое время задуматься, а нужно ли мне вообще это замужество? Работу бросать, опять–таки. Не думаю, что супруга принца может работать учителем. С родителями непонятно как видеться. Во что вообще я ввязалась? Сплошной раздрай в душе и голове. Умная образованная двадцатисемилетняя девушка, а в личной жизни до сих пор подросток.

Ну и ладно. Пока я здесь, буду наслаждаться сказкой. А когда завоюю победу, уверена, все мои проблемы сказочным образом решатся, не зря мы в сказке. Тавтология получилась.

Книга оказалась скучна. Повествовала она даже не сколько о разговорах в частности, как об этикете в общем.

К чему в современном мире так стремятся к феминизму? Чем плох воспитанный кавалер, всячески ухаживающий за тобой. Да, смущает фраза, что стоит избегать серьезных сложных тем, будто бы намекает, что дамы не в состоянии такие поддержать, но тут уже как себя поставишь.