– Это ещё не всё, – решаю добить делегатов, – сразу после возвращения вы выдадите епископа Иосифа Шумлянского и митрополита Льва Заленского^[2]. Также мне нужны протоархимандрит ордена василиан Кушевич и остальные двенадцать братьев, находящихся в городе. Судьбу военных и гражданских лиц, запятнанных в преступлениях против православных, решит трибунал. Он будет открытым, но быстрым. От ответственности не уйдёт никто, прикрывшись титулом или деньгами.

Последние слова предназначались стоявшему рядом Дунину. Во Львове скрывается князь Ян Острожский. При упоминании этого имени глава ВВ бледнеет, а в его глаза лучше не смотреть. Здесь личная вендетта, уходящая в прошлое. Но сообщать о готовящихся казнях шляхты – весьма глупое занятие. Мы удивим сдавшихся позже.

– Заявляю сразу, что отказываюсь участвовать в этом лицедействе, – Сеницкий первый раз взял слово. – Мои воины готовы капитулировать из милосердия, дабы спасти жизни невинных горожан. Иначе мы будем сражаться до конца. Нас не запугать вашими мортирами.

Зря он показывает шляхетский гонор. Странные люди. Проект длится уже два года, и пора понять его смысл. Плевать я хотел на знать и жидов. Меня интересует строго отторгнутые земли и русские люди. Которых вскоре придётся возвращать в истинную веру. Никаких договоров между Россией и Речью Посполитой сейчас нет. А раз так, то можно начинать любую войну. Хоть на тотальное уничтожение, как бы этому ни возмущались даже русские бояре. Позже потомки скажут мне спасибо. Разумные, конечно.

– Я прикажу вырезать всех людей, находящихся в городе, не обращая внимания на сословную принадлежность или вероисповедание. Вы сами изгнали из Львова православных, облегчив мне задачу. Поверьте, Криштоф, меня мало волнуют жертвы. А башкирам, калмыкам и ногайцам всё равно, кого убивать. Хотя вашей жене может повезти, и она окажется наложницей какого-нибудь степного воина. А дети будут выносить дерьмо за скотом. То же самое касается семей остальных жителей. Кто выживет, поедет на каторгу или в кочевья.

Взбешённый поляк хотел произнести какую-то дерзость, но сдержался, нарвавшись на мой презрительный взгляд. Уж больно опасный противник, и лучше его устранить. Только есть определённые правила игры, и откровенное убийство полковника вызовет недовольство даже моих офицеров. И Сеницкого лучше спровоцировать на нападение или повесить по приговору суда. А вот с городом я могу делать что захочу.

– Простите, но у нас нет таких денег, дабы заплатить за право остаться в городе, – произнёс раввин. – Может…

У него отличный польский, на котором шли переговоры. Думаю, дядя неплохо так интегрировался в местное общество. Придётся его разочаровать:

– Кто вам сказал, что выкуп взимается за право остаться? – с трудом сдерживаю смешок, услышав столь наивный заход. – Вы заплатите за свои жизни. А далее мои чиновники будут решать, кому оставаться во Львове. Законы в новых землях очень простые. Человек, получивший право жить в Западном крае, не должен быть замешан в преступлениях против православных. Остальные обязаны платить общий и дополнительный налоги. Например, униаты будут облагаться десятиной сверх обычных податей, а католики или армяне-григорианцы – пятой частью. То же самое коснётся татар Новогрудка. А вот иудеям придётся делиться половиной доходов. И упаси господь кого-то не платить налоги. В моей державе это одно из самых тяжких преступлений, наравне с убийством и насилием над ребёнком. Понятно, что правило не касается шляхты, которая получит одинаковые права с русским дворянством. Только высокородным панам придётся пройти проверку. Для чего и создан трибунал. Если кого-то не устраивают мои требования, то он может уехать в Польшу или перейти в истинную веру. Я всегда оставляю людям выбор. Лютеран и кальвинистов данное правило не касается. Они редко замышляют пакости против власти и живут среди народа, куда переселились.

Мне с трудом удалось не заржать от вещаемого лицемерия. Зато делегаты загрузились ещё сильнее. Может, русский царь и выглядит смешно, только все знают про обязательное исполнение наших законов. Салтыков-Щедрин сильно бы удивился, увидев, как жёстко я слежу за этим вопросом.

Касательно продвигаемой системы, то нам пришлось немного изменить первоначальные планы. Иудеев, католиков и униатов оказалось слишком много. Весьма затратное занятие – выселять всех насильно. Ещё и лишние потери. Поэтому я решил применить аналог мусульманской джизьи. Хочешь исповедовать чуждые религиозные обряды? Значит, плати! Самое забавное, что крестьяне и купцы Литвы моментально вернулись в православие. Просто мужики особо не чуяли разницы, и ересь ещё не пустила в регионе глубоких корней.

Думаю, на Волыни, в Галиции и Подолье произойдёт похожая картина. Для понимания ситуации надо уточнить, что митрополит Заленский только несколько дней назад утвердил постановление Брестской унии. Причём многие священники сопротивлялись произволу, ибо Львов долгие годы являлся настоящей столицей православия. Здешний народ ещё массово не проникся идеями униатства.

Поэтому я и попросил выдать предателей. Их казнят по старинному обычаю, придуманному для ренегатов. Попов зашьют в мешок и бросят в реку. Такая судьба ждёт монахов-василиан, происходящих из русинов. Измену надо выжигать калёным железом. По идее, лучше сжечь мерзавцев или посадить на кол. Но в этом случае есть вариант героизации казнённых. А так их просто тихо утопят, как котят, и всё. Позорная смерть, кстати.

– Я буду ждать вашего решения до заката. Затем обстрелы продолжатся, а сумма выкупа удвоится. И предупреждаю сразу: если Заленский или протоархимандрит вдруг сбегут или умрут, то я казню по десять человек из каждого сословия и общины. Берегите этих достойных людей. И ступайте, у вас осталось мало времени.

Глава 2

– Нет в войне ничего хорошего. И зря вы её идеализируете. Перед нашей встречей я проехал через огромные территории, недавно пережившие восстание и боевые действия. Сложно смотреть на голодных людей, потерявших имущество и средства к существованию. Также неприятно видеть безутешных вдов с сиротами.

– Но вы недавно присутствовали при захвате нескольких городов! Кстати, спасибо за подробное описание произошедшего от генерала Косагофф. Для меня это бесценный материл для изучения, – воскликнул собеседник, взмахнув рукой. – И ведь при штурме погибло немало народа. Ещё вы не стесняетесь брать заложников, которых казните. Война не бывает без жертв и лишений, которые всегда ей сопутствуют. От этого никуда не деться. Но должен признаться, что я не одобряю поступки русских войск. Дворяне, тем более женщины и дети, должны избегать содержания в плену. Это неблагородно!

– Страдания врагов мне безразличны вне зависимости от их пола или возраста. Мужья и отцы жертв совершают чудовищные деяния, только они касаются простого народа. Поэтому об этом не принято вспоминать. Зато такие действия касаются меня. Значит, все стороны конфликта находятся в равном положении и не стоит прикрываться своим происхождением. Я поставил цель, ради которой можно и нужно идти на любые преступления. Кому надо, поняли мой намёк, сделав правильные выводы. Не буду говорить глупости про ваш юный возраст. Вы уже доказали, что являетесь зрелым правителем и отличным полководцем, – вскинувшийся было король довольно кивнул, услышав похвалу. – Однако всё приходит с опытом. Завоевание Курляндии – просто военная операция без особых политических последствий. Основные европейские игроки следят за занятием русской армией Литвы. Вскоре последует реакция. Как только Леопольд с Людовиком поймут, что Речи Посполитой более не существует, а есть Польша и Россия, то события примут иной оборот. Пока оба монарха попросту не разобрались, что речь идёт об отторжении огромных земель, а не очередном конфликте, который обычно заканчивался возвращением или потерей Смоленска.

– Думаете, кто-то из них решится напасть на вас? Но ведь Франция далеко, она способна только прислать флот. А Австрии придётся переходить Карпатские горы. Учитывая силу русской армии, подобная кампания близка к самоубийству. Если уж вы споткнулись о Самбор, то австрийцам ничего светит. Я стал восхищаться талантом принца Евгения, внимательно изучив сражения при Дофине и Белграде. Но боевые действия в горах – весьма сложное дело, особенно если тебе противостоит столь сильный противник. Ещё я изучил поход Савойского через Северную Италию. Армию было сложно снабжать даже с учётом хороших дорог, которых нет в Карпатах. Ещё надо брать различные цитадели. Здесь нужно колоссальное преимущество в артиллерии, чего у австрийцев нет.

Когда речь заходит о войне, мой собеседник просто фонтанирует эмоциями. А его некрасивое лицо преображается. Кстати, по этой причине им легко манипулировать. Только надо знать меру, советники у молодого короля – люди опытные и не дадут его откровенно обмануть.

– Скорее всего, французы ударят по России через своих магометанских дружков. Людовик даст султану денег, перевооружит его армию и построит новые корабли. Что он и его предшественники делали не единожды. Только раньше от подобного мезальянса больше страдали австрийцы, венгры и венецианцы. Плохо, что по итогам прошедшей войны Франция оказалась в хорошем профите, хоть и понесла огромные расходы. – Король поморщился при упоминании союза европейского и мусульманского государств. – Значит, мне предстоит готовиться к новой войне. По этой причине русские войска в Литве действовали столь жестоко. Я должен успеть не просто присоединить завоёванные земли, а полностью объединить их экономически и юридически с Россией. Что весьма сложная задача. Поскольку приходится переводить на новые земли сотни чиновников. Это без учёта многочисленных отрядов повстанцев и обычных разбойников, нападающих на наши тылы. Оттого заложники с казнями женщин и детей. Очень эффективный метод, кстати.

Пусть европейцы считают русского царя варваром и исчадием ада, нарушающим законы божеские. Но через два года у нас должен быть надёжный тыл. Иначе османы выбьют русскую армию за Дунай и даже Прут. Надо признать, что мы смогли воспользоваться удобным моментом, когда основные страны континента воевали друг с другом. Сейчас обе стороны ослаблены и неспособны воевать по-настоящему.

Сделав глоток отличного кофе, смотрю на молодого короля, с нетерпением ждущего продолжения.

– Австрия уже помогает Польше. Оружием, провизией и наёмниками – чьи полки разбил генерал Косагов в Галиции. Император прислал бы больше помощи, но нет ресурсов. И дело не в итогах невыгодного мирного соглашения. Лотарингия и Эльзас давно потеряны для Священной Римской империи. Смена династии в Пфальце, из-за которой произошла эта глупая бойня, ничего не изменит. Ведь после размышлений Париж выбрал Филиппа Орлеанского, Виттельсбаха по матери. Но его отец болен, как и не вечен дядя Людовик. Вряд ли принц променяет Францию на германское захолустье. Здесь будут ещё переговоры и новый курфюрст.

Допиваю божественный напиток и продолжаю:

– Голландия потеряла только Куртре и заплатила контрибуцию. Даже с учётом колоссального удара по торговле, бюргеры способны восстановить прежние позиции за два-три года. Далее идёт Испания, отдавшая французам западное Санто-Доминго. При этом Париж вернул часть захваченной Каталонии, покинул Южные Нидерланды и не стал поднимать разговор о контрибуции. Люксембург также остался за Мадридом, хотя давно полунезависим. И где здесь потери Австрии? Наоборот, Вена во время войны Аугсбургской лиги смогла отбиться от османов, вернуть Венгрию, Хорватию и присоединить большую часть Баната. Но Леопольд весьма спокойно отнёсся к захвату Литвы и выходу России к Карпатам. Во-первых, император знает, что я дальше не пойду. Мы недавно заключили предварительное соглашение. Во-вторых, все прекрасно понимают, что надо готовиться к совершенно иным событиям. В этом контексте никого не волнуют дикие западные земли на окраине Европы. Ведь саму Польшу я не тронул. Поэтому даже Папский престол и иезуиты не могут заставить Леопольда действовать более жёстко. Может, позже, но не сейчас.