– Да, иногда я продавал энергию из аккумуляторов, когда выезжал в город. Идея пришла не сразу, а после случая, когда один такой денежный мешок заглох и попросил меня поделиться энергией, чтобы ему доехать до дома. Я тогда в благодарность получил пять тысяч и задумался о прибыльности этого дела. А что? Машина всё равно может целый час простоять, а то и два. За это время я договаривался о подзарядке с кем-нибудь из окружающих и мог получить до семисот рублей. Да, копейки, но за месяц у меня стабильно выходило около десяти тысяч, а иногда и больше.

Причастность к убийству Галецких и краже драгоценности он категорически отрицал, а я чувствовал, что он не врёт. Пусть мужчина мог держать себя в руках лучше кухарки, но его поведение не могло от меня укрыться.

– И что мы имеем по факту допроса главных подозреваемых? – решил подвести итоги Мадьяров. – Бестолковую кухарку и вороватого водителя, который продаёт электроэнергию налево. Да, Галецким нужно внимательнее отнестись к подбору персонала, но главной проблемы мы так и не решили.

– Думаю, следующим нужно допросить дворецкого. Так, по классике. Но опять же, не стоит исключать Изюмина и человека, о существовании которого мы можем не знать.

– Что ещё за классика? – смутился Кирилл Витальевич, а я лишь отмахнулся. Что я, виноват, что здесь не было волны книг, где убийцей непременно оказывался дворецкий? – Ладно, давай продолжать допрос. Но ты сам понимаешь насколько у нас мало шансов без реального духовника.

– Пожар, Кирилл Витальевич! – закричал один из бойцов ищеек, ворвавшись в допросную.

– Так возьмите повелителя стихий и потушите! – распорядился сыщик.

– Там здорово полыхает, весь второй этаж в огне. Нужно эвакуировать всех из здания.

Мадьяров выругался, но решил пойти и лично оценить масштаб проблемы. Оказалось, что с лестничного пролёта дым дошёл через коридор в гостиную и подбирался к нашей комнате. Прокашлявшись, Кирилл Витальевич дал добро на эвакуацию.

– Смотреть за ними в оба, чтобы ни одна душа не улизнула!

В общей суматохе сделать это оказалось не так-то и просто. Даже просто выбраться из горящего дома, чтобы не надышаться угарного газа, было непростой задачей. Я нисколько не удивился, когда оказалось, что из особняка Галецких мы выбрались не все.

– Павлов, проверь состояние людей! – скомандовал Мадьяров, будто я занимался не этим делом. Хотя, откуда ему знать, ведь он не следит внутренним зрением за моими действиями. Сейчас начальнику ищеек нужно смотреть в оба за своими подчинёнными и подозреваемыми.

– А где Дима Белкин? Мы Димочку потеряли! – спохватилась Ида Витольдовна. – Наверняка он бросился тушить пожар, он ведь всегда был таким ответственным!

– Не думаю, что сейчас он занимается тушением пожара, – отозвался Кирилл Витальевич, обернувшись на горящий особняк.

– Анна Павловна, а в вашем доме был чёрный ход? Куда он вёл? – поинтересовался я у девушки. Если такой ход был, наверняка охранник должен был о нём знать.

– Разумеется! Он шёл под землёй и выходил у самого края нашего участка на другой стороне двора.

– Кирилл Витальевич, составите мне компанию? Думаю, я знаю куда направился Белкин, но мне понадобится ваша помощь.

– Едем! – распорядился Мадьяров. Мы взяли с собой водителя и духовника и выехали на соседнюю улицу чтобы поискать следы.

– Вот он! – закричал я, увидев бегщего впереди мужчину.

Заметив машину, он попытался перепрыгнуть через забор и скрыться на территории соседнего особняка, но на его беду заборы здесь были высокими, поэтому сделать это быстро ему не удалось, а потом беглеца достала ментальная атака духовника.

– Не двигаться! – приказал ему боец службы безопасности, и Белкин безвольно повис на руках. Ещё минута ментальной атаки, и сопротивление было окончательно сломлено.

Беглеца доставили в особняк, где уже потушили пожар. Несмотря на усилия повелителя стихий, практически весь второй этаж выгорел, часть первого этажа здорово пострадала, а в комнатах ещё витал запах гари. Нам приходилось располагаться в гостиной, одной из уцелевших комнат. Помимо меня и начальника ищеек здесь были только духовник, Белкин и Анна Галецкая.

– Рассказывай! – приказал Мадьяров, и его слова подействовали эффективнее дара духовника.

– Это я устроил пожар, чтобы сбежать, – признался мужчина.

– Зачем ты это сделал?

– У меня не было иного пути. Вы бы вычислили меня во время допроса. Я это сразу понял, поэтому, когда прислугу начали собирать для допроса, оставил включённым утюг и поставил его так, чтобы непременно случился пожар. Во время общей суматохи мне удалось улизнуть и уйти через чёрный ход. Мой план почти сработал. Ещё бы пару минут, и вы бы меня не нашли.

– Зачем ты украл палаш и убил Галецких? – продолжал допрос начальник ищеек.

– Я был рядом с Павлом Леонидовичем, когда ему пришло письмо от этого мальчишки, потомка фон Валентайна. Я всегда был рядом, потому как у Галецкого было много врагов. Да, конкуренты не раз замышляли устранить этого человека, но к моему счастью, боялись делать это открыто, памятуя о связях Павла Алексеевича.

– А тебя, значит, это не остановило? – нахмурился Мадьяров. – Ты ведь должен был понимать, что имперские ищейки перетряхнут весь мир, но найдут убийцу Галецкого.

– А я его и не убивал, он сам умер от сердечного приступа, и это чистая правда. Можете хоть до смерти меня запытать духовниками, но вам не получить иного ответа. Я всего лишь не стал звать целителей и дал старику умереть.

– И ты решил втихую свистнуть палаш, – заметил Кирилл Витальевич. – Неужели ты думал, что сможешь так легко его продать?

– Сам по себе трофейный палаш с ножнами можно было продать за два с половиной миллиона в частную коллекцию, что не особо большие деньги. Да, я мог бы заработать столько же за три года, но для начала их нужно прожить, что со смертью Галецкого было бы непросто. Я понимал, что конкуренты наверняка набросятся на его бизнес и попытаются урвать лакомый кусок, а Алексей Павлович не из тех людей, кто сможет железной рукой уберечь дело отца от этих хищников. Меня могли попросту прикончить вместе с ним во время покушения. Тогда я решил взять судьбу в свои руки и написал второе письмо, в котором напомнил о проклятии и добавил угроз, в надежде, что Галецкий-младший захочет избавиться от палаша и поручит это дело мне.

– Но что-то пошло не так, верно? – надавил Мадьяров.

– Он действительно хотел избавиться от палаша, но не продать или уничтожить, а передать его в музей. И тогда я понял, что нужно действовать, если не хочу потерять шанс на безбедную жизнь.

– Подумать только! Совершить кражу и два убийства ради каких-то двух с половиной миллионов рублей… – пробормотал сыщик. – Это уму не постижимо, насколько низко может упасть человек.

– Соль не столько в этом трофее, сколько в его содержимом. Была у него и ещё одна тайна. В ножнах скрывался тайник с кодами от сейфов Галецкого, разбросанных по всей губернии. Старик невероятно дорожил своими деньгами и боялся, что их отнимут. Именно поэтому почти все сбережения он хранил либо в надёжных банках, либо в сейфах. Один раз мне удалось подсмотреть где находится его сейф в особняке, где лежали драгоценности и наличные, а там оказалась довольно крупная сумма. Павел Леонидович не доверял даже собственным детям, поэтому я готов поспорить, что о существовании многих из его тайников никому не было известно. И тогда я решил выкрасть палаш с ножнами и разгадать секреты с шифрами. Этих денег наверняка хватило бы, чтобы обеспечить себе безбедную жизнь.

Когда Белкин закончил говорить, в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь тихими всхлипываниями Анны Павловны.

– Кстати, раз уж я выдал тайну с сейфами и кодами, мне полагается помилование, или хотя бы смягчение срока?

– Может, тебе ещё и орден дать? – вспылил Мадьяров, подскочив со стола.

Охранник улыбнулся, а в следующее мгновение прозвучали выстрелы, стерев довольную ухмылку с его лица. Стреляла Анна. Выхватив из сумочки крошечный дамский пистолет, девушка дважды нажала на спусковой крючок, отправляя на тот свет убийцу отца и брата.

– Зачем? – простонал Мадьяров. – Он бы сгнил на рудниках, и каждый день своей никчёмной жизни жалел бы о содеянном.

– Он получил ту награду, которую заслужил, – на удивление твёрдо произнесла Галецкая. – Можете меня арестовать за убийство этого подонка, если вам будет так угодно.

– Вот ещё! – нахохлился Кирилл Витальевич и ненадолго задумался. – Белкин был убит при нападении на сотрудника службы имперской безопасности во время допроса. Это всё, что я могу сделать для вас в память о доброте вашего отца и брата.

Мадьяров повернулся ко мне и посмотрел в глаза.

– Надеюсь, это не затронет ваши моральные принципы, господин Павлов? Какая разница кто виноват в смерти этого убийцы – девушка, не справившаяся со своими эмоциями из-за утраты близких, или начальник службы безопасности, который превысил свои полномочия?

– Вы ставите меня перед сложным моральным выбором, но я склоняюсь к тому, что моя задача – вычислить преступника, а что делать с ним дальше – это уже ваши проблемы и ваша зона ответственности, – ответил я и вышел из комнаты. Я понимал мотивы и чувства всех участников ситуации, но оставаться там всё равно не хотелось. Слишком уж часто мне приходилось видеть смерть и сражаться с ней за пациентов, чтобы принимать её вот так легко.

Было уже утро, когда история с трофеем Галецких подошла к концу. Лучи весеннего солнца поднялись из-за горизонта, поскользили по тихой глади Светлицы, робко коснулись покрытой инеем крыши и перепрыгнули дальше.

Я стоял возле машины, ожидая, что Мадьяров даст мне водителя, чтобы отвезти домой. По-хорошему, всего через час я должен был выходить на смену, но Басов уже побывал на станции и сообщил мне по телефону, что медицинская коллегия подтвердила ранее выданное Журовой отстранение и готовит новую комиссию, чтобы оценить эффективность нашей работы. А это значит, что ещё на неопределённый срок я пролетаю мимо основной работы. И тут бы махнуть рукой и заняться кабинетом в полную силу, но душа была не на месте.

– Подумать только, какой непредсказуемой бывает судьба, – произнесла Анна, подойдя ко мне. – Ваш отец помог моему отцу, а спустя два десятка лет Галецкие снова в долгу перед Павловыми. Я должна вам уже две услуги, господин Павлов.

– Знаете, я не люблю считаться, – признался я. – Мне куда ближе бескорыстная помощь.

– Можете рассчитывать на меня, если окажетесь в беде. Пусть нет отца и брата, но Галецкие – не последняя семья в Ярской губернии. Мне достаточно замолвить за вас слово, и проблема исчезнет.

– Благодарю. Я привык разбираться со своими проблемами сам, но если на пути встретится непосильная задача, я непременно обращусь к вам.

– Люблю сильных мужчин, – улыбнулась девушка. – Вы не хотите позавтракать вместе?

– Я не ем после шести, – ответил я, заставляя девушку рассмеяться.

– Вы любопытный молодой человек, Ник. Знаете, обычно мужчины вашего возраста красивы, но слабы как собеседники. А с вами и поговорить интересно. Думаю, мы с вами ещё встретимся.

Девушка ушла, оставив меня одного, но буквально через минуту ко мне подскочил Мадьяров.

– Ты ведь понимаешь, что с Галецкой нужно быть осторожным? – поинтересовался Кирилл Витальевич. – Одного её слова будет достаточно, чтобы решить судьбу человека нужным ей образом.

– Знаю, потому и держусь на расстоянии, – признался я.

– Готов?

– Да, можем ехать.

Я открыл дверь машины, но понял, что сыщик ещё не договорил.

– Знаешь, иногда бывает так, что слепо бороться за справедливость бывает неразумно. Я мог бы отправить Галецкую на рудники лет на десять, но какой в этом смысл? И потом, император наверняка даровал бы ей прощение.