Что касается сплошного синяка, на мне нет такого места, где они не появлялись. Не было синяка – значит, была кровавая рана. Невозможно подсчитать, сколько раз за прошедшие двадцать семь лет я испытывала боль – этим говнюкам, вместе взятым, столько и близко вынести не пришлось. А теперь они, значит, хотят отсыпать мне еще?

Нет уж. Ни за что!

Даже маленькие беспомощные мышки имеют зубы, вот и я, пока дышу, буду сражаться.

– Знаешь, мне казалось, у нас в академии учатся полные мрази…

Дин застывает, буравя меня взглядом, а я продолжаю:

– …но вы трое переплюнули всех.

Он вытаскивает руку из ширинки и хватает меня за лицо, грубо вдавливая пальцы в щеки.

– Думаешь заговорить нам зубы? Шлюхи вроде тебя и не подумают заткнуться, пока им что-нибудь не запихнуть в глотку.

Дин мрачно ухмыляется и кивает Леону с Коулом:

– По-моему, одному из вас надо позаботиться, чтобы рот у этой шлюхи был занят, пока я ее…

Он вдруг замолкает на полуслове, удивленно расширив глаза и тяжело выдохнув.

С оборотнями справиться трудно – они обладают совершенно нечеловеческой силой и скоростью и очень быстро исцеляются от ран. Однако у них, как у любого обычного мужчины, есть одно слабое место.

– Дин? – нахмурившись, окликает его Коул.

Тот, тихо поскуливая и прижимая руки к паху, наклоняется вперед и падает лицом в землю.

– Какого черта? – рычит Леон.

Коул присаживается на корточки около павшего приятеля, а Леон оборачивается ко мне. Позволяю ему схватить себя за плечи, а когда его лицо оказывается прямо напротив моего, слегка отклоняю голову и наношу удар лбом. Сквозь ослепляющую боль наблюдаю, как эта мразь, спотыкаясь, отступает назад.

Как ни странно, первый мой выпад против Дина их ничему не научил.

Я откидываю волосы назад и смотрю на окровавленную ладонь.

– Леон! – кричит Коул. – Ах ты чокнутая сука! Все, тебе конец, ты доигралась!

Не отводя от меня свирепого взгляда, он встает и делает шаг вперед.

Я медленно отступаю к мусорному баку, который минуту назад опрокинул Леон. Прекрасно, тут есть чем защититься: посреди мусора валяется темная бутылка из-под пива.

Прежде чем Коул успевает ко мне приблизиться, подхватываю ее и сжимаю горлышко в кулаке. Перевожу взгляд на Дина – тот все еще хнычет, свернувшись в клубочек. На Леона – он держится за голову, неуверенно пытаясь встать. Ладно, надо действовать быстро.

– И что ты мне сделаешь этой бутылкой? – презрительно кривит губы Коул, поблескивая золотистыми глазами. – Мы ведь оба знаем – ничего у тебя не выйдет. Ты слишком хилая, а мы как-никак оборотни. На нас все быстро зарастет, а вот на тебе – нет.

Насмешливо улыбаясь, он пожимает плечами и пытается подойти еще ближе, однако я отскакиваю и, разбив бутылку о стену, выставляю вперед розочку.

– О да, оборотни умеют исцеляться. Правда, есть вопрос: насколько быстро?

Я подступаю к Коулу, и его взгляд мечется между мной и зазубренным осколком бутылки.

– Думаешь достать меня этой штукой? Я гораздо быстрее и сильнее тебя, Микай, – фыркает он.

– И все же я способна причинить тебе вред, Коул. Как знать – вдруг мне повезет, и я попаду в артерию?

Самодовольная улыбочка сползает с лица оборотня, и он, нахмурившись, внимательно изучает то меня, то направленное на него горлышко бутылки с острыми краями.

Делаю шаг вперед, встречаясь с ним взглядом. Ага, теперь Коул явно осторожничает.

– После того, как я разделаюсь с тобой, займусь твоим дружком, – указываю я на валяющегося Дина. – Как он там говорил? Ах да… Я позабочусь, чтобы он убрался отсюда ползком, когда я с ним закончу. Ну, это если он останется жив.

Я пожимаю плечами, поигрывая горлышком бутылки.

– В отличие от вас, подонков, я никуда не спешу и не планирую развлечься по-быстрому. – Мрачно усмехнувшись, добавляю: – Торопиться мы не будем. Проверим, сколько нужно выпустить крови, чтобы оборотень не смог исцелиться.

Коул следит за мной расширенными от страха глазами. Не знаю, что он увидел в моем лице, но мы с ним одновременно делаем шаг, только я – вперед, а он – назад.

– Похоже, у тебя совсем сорвало крышу… – бормочет Коул, оглядываясь на Дина, лежащего в паре футов от него.

– Похоже, и не факт, что именно сегодня. Как думаешь, сколько можно молча терпеть издевательства?

Перевожу взгляд на мотающего головой Леона – тот делает неуверенный шаг к дружку. Коул наклоняется над Дином и, обхватив его за плечи, помогает встать.

– Так вот, теперь я собираюсь отплатить за невинные маленькие шалости, которые терпеливо сносила последние два года.

Сжимаю в кулаке зазубренное горлышко и вытягиваю руку в сторону троицы.

– Чертова сука, – бормочет Леон, пытаясь подойти ко мне, однако Коул выставляет вперед ногу и отталкивает его.

– Не сейчас, – уговаривает он приятеля.

– Не сейчас – и никогда, – тихо и твердо говорю я. – Если ты или твои дружки еще раз попробуете ко мне прицепиться, Коул… Клянусь, вы даже ползком не уберетесь.

Он закидывает руку Дина себе на плечо и окликает потерянного Леона, а я слежу, как они уходят. Стою, не двигаясь с места и не выпуская свое оружие, пока троица не исчезает из вида. Только после их отступления испускаю тяжелый вздох и позволяю дрожи овладеть телом.

Уронив осколок бутылки, прислушиваюсь к звону об асфальт. В глазах плывет, в голове и в спине пульсирует боль. Наконец, несмотря на ссадины и ушибы, начинаю медленно расслабляться. Просто чудо, что я выстояла. Наверное, за это следует благодарить шесть долгих лет, когда я непрерывно подвергалась домогательствам надзирателей.

Издалека доносится звонок. Я выпрямляюсь, морщась от боли, и каждая клеточка тела просит меня сесть и не двигаться.

Ну уж нет! Скоро начнется защита, и уж на этот раз занятие я не пропущу.

Глава 9

Смыв с лица и рук кровь и по возможности приведя себя в порядок, я направляюсь к стадиону. Какой он все-таки огромный! Обширные открытые пространства, полоса препятствий, чуть в стороне – небольшое серое здание, где инструкторы хранят оружие и прочие атрибуты для занятий. От окружающего леса стадион отделяет невысокий металлический забор.

Я иду прямиком к группе из примерно трех десятков студентов, уже занимающихся в самом центре, когда меня окликают по имени.

Обернувшись, вижу высоченного мужчину с лицом, способным заставить упасть в обморок даже старую деву. На секунду застываю в нерешительности, встречаясь со взглядом зеленых глаз. Дыхание вдруг перехватывает: какая красота… Такой и ангел позавидовал бы.

Золотистые волосы развеваются на ветру, рассыпаясь по плечам. Тугие мышцы натягивают тонкую ткань кремовой футболки. Он прищуривается, наблюдая за моим приближением.

Я ускоряю шаг, и мужчина хмурится, слегка поджимая губы.

А, понятно, кто это такой. Значит, сплетни о новом преподавателе защиты – вовсе не преувеличение.

Мистер Вэлор посматривает на меня, и на скулах у него ходят желваки, а зеленые глаза становится все холоднее.

– Три круга за опоздание, мисс Бэйн, – роняет он и переключает внимание на группу студентов.

Те начинают хихикать, но тут же смолкают под его тяжелым взглядом.

М-да, то отбивалась от оборотней, то приводила себя в порядок, вот на несколько минут и опоздала. Осматриваюсь на площадке размером с три футбольных поля. Пробежка займет некоторое время…

Начинаю разминаться, на секунду забыв о недавней схватке, и тут же ощущаю болезненный укол в спине и в плече. Я вздрагиваю от боли, и вдруг слышу знакомый голос:

– Три круга – не многовато?

Все оборачиваются к до боли знакомому кареглазому парню.

Нокс смотрит в глаза мистеру Вэлору, а Кейн и Ксандер прожигают друга недовольными взглядами.

Оценив расстояние, Андерс тихонько присвистывает и качает головой.

– Для неподготовленного человека дистанция слишком длинная, – говорит он. – Я имею в виду, что она физически слаба, не говоря уж о маги…

Нокс, прищурившись, пихает Андерса локтем в бок, и тот переводит взгляд на меня. Его нахмуренный лоб слегка разглаживается, и он мямлит:

– Ой, извините…

Теперь на меня, приоткрыв рот, смотрит Нокс. Явно шокирован – сдвигает брови, разглядывая мою одежду, а когда доходит до штанов – выпучивает глаза.

Что не так? Ах да. Темные пятна на коленях. Видать, разбила их во время схватки, вот и просочилось немного крови.

Подняв голову, я натыкаюсь на непроницаемый взгляд Нокса. Он делает шаг вперед, однако Ксандер с ледяным выражением лица удерживает его на месте.

Ну да. Каждый из них помнит меня жалким, слабым существом, с которым и рядом-то стоять зазорно.

Скинув толстовку, я швыряю ее на землю и начинаю забег, оставляя позади шепотки и разговорчики. Я уже не та хилая девочка, которую они знали. Может, не самая быстрая и не самая крепкая, зато психика у меня теперь совершенно иная. Я знаю себе цену, понимаю, что заслуживаю от судьбы куда большего, чем мне всегда предлагалось. Второй шанс, новая жизнь… Ни секунды из нее не потрачу на этих снобов.

Я вхожу в ритм, и ветер, обдувая лицо, треплет мои волосы. По всему телу словно проскакивает электрический импульс, когда я постепенно набираю темп. Да, у меня все болит после схватки, но сила все равно накапливается. Вот что значит свобода…

Как много времени я потеряла, пока гнила в тюремной камере и в удушливой атмосфере академии «Уэнсридж»! Как много радостных минут они у меня отняли, сколько крови и слез я пролила в этих стенах…

Боль и страх, пережитые в Учреждении, и годы страданий в академии лишили меня многого, о чем я даже не подозревала. В итоге осталась одинокой, сломленной, не считающей себя достойной лучшей жизни, да и вообще жизни как таковой.

Заканчивая первый круг, снова пробегаю мимо группы студентов, чувствуя на себе их взгляды. Мистер Вэлор призывает учеников не отвлекаться, а я продолжаю поддерживать набранный темп.

Никто из них не понимает, что я чувствую. Боль я обращаю себе на пользу, и мое тело медленно укрепляется. Ощущаю вкус какой-никакой, а все-таки свободы – свежий воздух, отсутствие наручников и решеток… Никто меня не преследует: передо мной расстилается бесконечная дорога, и я сама выбираю, в каком направлении по ней идти и где конечный пункт.

Ночные тренировки тоже здорово помогают – я стала куда более выносливой. Завершила второй круг, но все еще не устала и упорно продолжаю двигаться вперед.

Темп не сбавляю, хотя на последнем круге дышится уже тяжелее. По лицу и по груди стекают струйки пота, но финиш уже близко, и я решаю немного поднажать.

Добегаю до мистера Вэлора и встаю, упершись руками в колени – пытаюсь отдышаться и умерить сердцебиение. Преподаватель приказывает группе продолжать упражнения, и я, подняв голову, натыкаюсь на взгляд зеленых глаз. Солнце играет на его волосах цвета белого золота, когда он, нагнувшись за бутылочкой, предлагает мне попить. В глазах преподавателя появляется легкий блеск; смотрит он по-прежнему жестко и настороженно, хотя и не настолько, как до моего забега.

Выпрямившись во весь рост, беру бутылку и сразу выхожу из оцепенения, навеянного внешностью мистера Вэлора. Выпиваю воду залпом и благодарю его – прохладная жидкость меня здорово освежила.

– Присоединяйтесь к остальным, мисс Бэйн.

Я иду к группе, встаю в задних рядах, и он переключает внимание на занимающихся. Ловлю на себе несколько колких взглядов; впрочем, многие косятся с любопытством.

– Так, давайте снова примем стойку – мне кажется, у многих с этим упражнением возникли сложности, – командует мистер Вэлор, недовольно поджимая губы.

В его голосе звучит раздражение, и несколько студентов уныло опускают плечи.