Хватает меня под локоть, тащит к выходу. Еле перебираю ногами и оглядываюсь назад, убеждаясь, что Демьян даже не смотрит в мою сторону. Он полностью занят Инной. Обнимает её, затем берёт за руку и тянет за собой.

Последнее, что вижу, когда покидаю клуб – это как Дёма и моя одногруппница скрываются за дверью приватной комнаты.

Глава 3

В ту ночь Макс закатил грандиозный скандал, обвиняя родителей в безответственности и наплевательском отношении к собственной дочери.

Особенно сильно они схлестнулись с папой – у этих двоих конфликт длиною в жизнь, а я в этот раз просто была очередным поводом для выяснения отношений.

Всё из-за того, что мы с братом родные только по маме. Папы у нас разные. Это всегда было камнем преткновения между Максом и моим отцом. И причиной, почему брат уже давно живёт отдельно.

Не желая слушать их ругань, я всегда убегаю в свою комнату и запираюсь там. Потому что это невыносимо, когда близкие и любимые тобой люди находятся в постоянном конфликте. Так было и в ту чёртову ночь после клуба. Слушая, как отец ругается с Максом, я лежала на кровати, смотрела в потолок и… злилась на Царёва, который был виновником всего происходящего в моей семье. И не только в семье, но и в моём сердце.

Ведь он разбил его.

До сих пор ныло в груди, стоило вспомнить, как Демьян уходит с Инной в приватную комнату. Понимаю, зачем они пошли туда, и ком в горле встаёт, не давая вздохнуть.

Нет. Мне больше нельзя думать о нём. Иначе сойду с ума. Надо принять реальность, где Демьян Царёв больше не мой Дёма из розовых грёз, а Демон. Жёсткий, агрессивный, испорченный. Нам с ним не суждено быть вместе. Ведь такие, как он, живут только ради своих удовольствий. Используют людей, а потом отшвыривают, как смятый фантик от конфетки.

Сложность в том, что очень трудно вырвать из души привязанность родом из детства. Тем более после того, как я столкнулась с уже повзрослевшим Демьяном, от которого за версту фонит тестостероном. Мужчиной. Взрослым и опытным, несмотря на его молодой возраст.

Тот момент, когда Царёв прижимался ко мне у стены клуба, я запомню на всю жизнь. Воспоминания о его пальцах на моих губах до сих пор вызывают жар под кожей. Всё это так незнакомо, странно и… порочно…

Но это больше никогда не повторится, потому что мы с Дёмой вряд ли ещё увидимся.

Та встреча в клубе была случайностью, вряд ли что-то подобное произойдёт вновь.

Так я думаю в утро понедельника, когда выхожу из квартиры, отправляясь в университет.

Отвернувшись к двери, ковыряюсь ключом в замке, который периодически заклинивает, как вдруг…

– Что у тебя там, Мышка? Помочь?

Застываю от низкого мужского голоса и, зажмурившись, мотаю головой.

Открываю глаза и боюсь обернуться. Кажется, я схожу с ума…

В то же время рядом оказывается массивная фигура, а в нос ударяет запах, который я жадно втягиваю. Тёплые руки касаются моих, вмиг оледеневших, и вытягивают ключи.

– Капец тут система, – слышу недовольное бурчание. – Китайское барахло.

Заставляю себя посмотреть на говорящего и впиваюсь шокированным взглядом в Царёва.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь? – с трудом выдавливаю слова.

– Живу, – кидает на меня хмурый взгляд и смотрит так, будто я спрашиваю очевидные вещи.

– В смысле живу?! Где?!

– Мышка, не тупи, – раздражается. – В той же квартире, что и раньше. Напротив вашей.

Напротив нашей?! Это что… шутка такая?

Столичный мажор Демьян Царёв решил окунуться в атмосферу жизни среднего класса? Что за бред?!

– Разве вы не продали квартиру? – стараюсь не выдать свои эмоции.

– Нет.

И никаких пояснений за этим не следует. Парень закрывает замок и протягивает мне ключи.

Смотрю на его руку, осознавая услышанное:

Дёма снова мой сосед! Эта новость переворачивает мой мир с ног на голову.

– Ты вернулся один? – забираю связку. – Или родители то…

– Один, – перебивает.

– А ты…

– Какая разница? – грубит, не давая договорить.

– Что?

– Зачем эти вопросы? – агрессирует. – Какое тебе дело?!

Возмущённо хмурюсь, встречаясь с прищуренным взглядом, наполненным арктическим холодом.

– Я пытаюсь быть вежливой! – сообщаю, воинственно насупившись. – И это, между прочим, после того, как ты сдал меня Максу!

– Не напрягайся, – высокомерно цедит, глядя на меня сверху вниз. – Мне нафиг не сдалась твоя вежливость.

Смотрю в безразличное лицо, и сердце замирает от боли. Своей грубостью Демьян уничтожает меня. Рвёт душу.

– Ясно, – обижено отвожу взгляд. – Дай пройти.

Царёв отходит в сторону и молча наблюдает, как я спускаюсь по лестнице.

– Почему не на лифте, Мышка? – летит мне вслед.

– Не твоё дело, – кидаю зло. – И хватит называть меня мышью!

Вылетаю из подъезда, задыхаясь. Это там возле квартиры я была смелой и дерзкой. А сейчас меня настиг жёсткий откат.

Руки трясутся, глаза щиплет от слёз. Происходящее никак не укладывается в голове. Это капец!

Демьян, живущий в нескольких метрах от меня – это самое ужасное, что могло со мной случиться!

***

Всю дорогу до универа по привычке слушаю плеер, который достался мне ещё от Макса. Для меня эта вещь представляет особую ценность, ведь сборник песен там остался ещё с тех времён, когда Дёма жил через стенку от нас.

Слушаю композиции собранные братом, и моё настроение, каким бы гадким оно ни было, всегда поднимается. Мысли наполняются светлыми воспоминаниями, и я часто глупо улыбаюсь, возвращаясь в прошлое.

– Эй, Мышка, чего ревёшь? – в голове звучит мальчишеский голос.

– Колен-ки раз-била, – отвечаю, заикаясь, и размазываю слёзы по щекам. – Больно.

– Дай посмотрю, – темноволосый мальчик склоняется к кровоточащим ссадинам и недовольно цокает языком. – Сильно содрала. Домой идти надо, обработать.

– Нет! – сразу возражаю. – Дома Макс. Он опять меня кривоногой называть будет.

– Как тебя угораздило-то?

Мальчик недоуменно чешет затылок и, нахмурившись, снова рассматривает мои разбитые коленки.

– Пашка из шестого подъезда снова за мной гонялся. В этот раз у него жуки какие-то страшные были. Я от него убегала, и вот…

Показываю на ноги и снова начинаю реветь.

– Из шестого… – задумывается. – Это Мотыга, что ли?

Кивнув, начинаю шипеть от боли. Дую на царапины в надежде уменьшить свои страдания.

– Жди здесь, Мышка, сейчас вернусь, – и он убегает в наш подъезд.

Дёма тогда притащил из дома бутылёк с зелёнкой. Пытался обработать мои коленки самостоятельно. В итоге мы оба сильно испачкались, а когда разошлись по домам, получили нагоняй от родителей за испорченные вещи. Помню, я потом ещё несколько дней ходила вся зелёная. И Дёма был такого же цвета.

А чуть позже у Пашки из шестого появился фингал под глазом. Больше он меня не обижал…

– …Девушка, вы на следующей выходите? – слышу недовольный голос, пробивающийся сквозь музыку.

Вытаскиваю наушник, оглядываясь через плечо. Оттуда на меня с грозным видом смотрит какая-то женщина.

– Выхожу, – бросаю отстранённо.

И когда автобус останавливается, быстро покидаю салон. Убираю плеер в сумку и смотрю по сторонам. Ищу глазами Лену – свою лучшую подругу, с которой мы вместе ещё со школы художественной гимнастики.

Лена у меня серьёзная. Учёба и работа у неё всегда были на первом месте. Почему «были»? Усмехаюсь и качаю головой, найдя взглядом миниатюрную брюнетку возле главного здания института и здоровенного двухметрового качка, нависающего над ней.

Данис Вагнер… Чемпион мира по смешанным единоборствам, гордость нашего города и просто хороший парень по уши втрескался в мою подругу. А она ни в какую не поддаётся. Упрямая.

Между этими двумя искрит так, что глаза слепит, но Лена отказывается это признавать. Держит оборону. Только надолго ли её хватит?

Отвожу глаза от выясняющей отношения парочки. Не хочу мешать им своим появлением. И хотя мне очень хочется поделиться с Леной событиями, которые произошли со мной в выходные, понимаю, что подруге сейчас совсем не до меня.

Поэтому захожу в универ одна, погружаясь в безрадостные мысли о соседстве с Царёвым. С тем Царёвым, который для меня стал совершенно чужим человеком, который грубостью и безразличием уничтожает светлые воспоминания о нем, заменяя их другими. Тёмными, тяжёлыми, агрессивными.

Захожу в аудиторию, полную студентов, и привычно занимаю одну из первых парт, которые всегда свободны.

На автомате готовлюсь к лекции, доставая из сумки всё необходимое. И в этот момент слышу с задних рядов голос Инны:

– …Это было обалденно! – эмоционально тараторит, стараясь говорить тихо, но её всё равно слышно. – Никогда у меня такого ещё не было! Ни с кем!..

Резко оборачиваюсь, врезаясь в брюнетку неприязненным взглядом. А та продолжает воодушевлённо делиться со своими подружками:

– …Теперь я понимаю, почему все по нему сохнут. Он просто бог в… кхм… этом деле.

– Пястолова, – окрикивает её одногруппник с другого конца аудитории. – Если чё, тебя офигенно слышно. Закройся уже. Никому не интересно знать, с кем и в каких позах ты провела выходные.

– Сам закройся, Красницкий! – шипит она в ответ. – Будешь вякать в мою сторону – расскажу всё Демону. Он тебя быстро заткнёт.

От её самоуверенного тона я не сдерживаюсь и презрительно хмыкаю.

– Смешно тебе, Старцева? – Инна переводит на меня прищуренный взгляд. – Мне тоже было смешно наблюдать, как ты пытаешься перетянуть на себя его внимание. Это выглядело жалко. Ведь он всё равно выбрал меня.

Её губы растягиваются в ехидной улыбке, а мне хочется вцепиться ей в волосы и выдрать пару клочков. Вот гадина!

С трудом сдерживаю эмоции. Хочу ответить этой стерве. Сказать что-нибудь обидное, но в горле скапливается тугой ком. Поэтому молча отворачиваюсь, сгребаю с парты вещи и выхожу из аудитории.

Обиды от унижения болезненны. Инна права – Царёв выбрал её. Не меня. И он никогда меня не выберет. Осталось принять это и смириться.

Я никогда не прогуливала пары, но сегодня решаю сделать это. Потому что не намерена весь день выслушивать восхищённые возгласы Инны о проведённой ночи с Царёвым и наблюдать, как она светится от счастья. Мерзко.

Спускаюсь в столовку, беру бутылку воды и сажусь за столик возле панорамного окна. Настроение на нуле, поэтому вытягиваю плеер из сумки, втыкаю наушники.

Плейлист брата в основном состоит из треков исполнителей девяностых годов и частично хитов нулевых. Щёлкаю композиции, которые уже знаю наизусть. Останавливаюсь на песне «Numb» группы Linkin Park, направляю отсутствующий взгляд в окно.

И меня снова относит в прошлое…

Мне тринадцать, а Макс отмечает своё восемнадцатилетие.

– Почему ты не берёшь меня с собой? – конючу, сидя на кровати брата и наблюдая, как он стоит у зеркала, примеряя косуху. – Я тоже хочу на дискотеку!

– Какая дискотека? – слышу сарказм в его голосе. – Туда не пускают мелочь.

– Я не мелочь тебе! – ощетиниваюсь. – Дёма, скажи ему!

Царёв сидит рядом, и я бросаю на него смущённый взгляд из-под ресниц. Парень в ответ улыбается мне и шутливо дёргает за косичку.

– Я согласен с Максом. Нечего тебе там делать, Мышка. Ты ещё маленькая.

– Вот будет мне восемнадцать, каждый день по дискотекам ходить буду! И никто мне ничего не скажет!

– Размечталась, – сурово бросает брат.

– Я тоже хочу танцевать!

Макс раздражённо закатывает глаза, а Дёма смеётся:

– Мы ходим туда не танцевать, Мышка.

– А для чего тогда? – искренне удивляюсь.

– Ну-у-у… – Царёв задумывается. – Мы…

– Дем, ей тринадцать. Заканчивай с подробностями. Пошли.

Парни направляются к выходу, а я смотрю им вслед и никак не могу понять, что можно делать на дискотеке, кроме как танцевать?