– В нашем договоре сроки не прописаны, и поэтому, устанавливая их, я иду вам навстречу, – парировала я, в ответ улыбнувшись старшему брату правителя, и, уже серьёзно взглянув на Аханатора, объявила:

– И да, если говорить о требованиях, то позвольте объявить, что меня в экспедиции будет сопровождать он. – Я указала на Леонида, принимая тот факт, что он – единственный, кто может мне помочь в научных изысканиях.

В следующий момент объёмистый кусок дерева отделился от стола, оставшись в руке старшего брата правителя. Анарабат, странно улыбаясь Леониду, растёр дерево в пыль пальцами.

Мои глаза от удивления расширились, но, чтобы не обострять момент, я решила оправдаться.

– Он не только знает Герхатон, но и в курсе технологий моего мира, и, в отличие от любого из вас, владеет научными методами. И если мне так и не вернут артефакт понимания, то сможет переводить, что для работы очень существенно.

Все замолчали – кто обдумывая, а кто многообещающе уставившись на Леонида. А я начала барабанить костяшками пальцев по подлокотнику кресла, вторя ритму сердца, доносившемуся из-за зеркала.

Аханатор сидел, нахмурившись, глядя в пол, Леонид буравил меня радостным взглядом, а Анарабат, ухмыльнувшись, встал и, шлёпнув ладонью по пострадавшему столу, высказался:

– Я, в принципе, не против дать тебе запрашиваемое время, – сказал он, как всегда, по-дружески подмигнув, – но только после того, как ты пройдёшь ритуал «Представление городу». Возможно, что на этом пути всё само и разрешится, тогда мы поймём, как дальше быть и сколько дать тебе времени.

– Я не буду тебе больше лгать и обещать, что дадим запрашиваема тобой, – тоже вышел из-за стола правитель и, вскинув руку, останавливая мои возражения, добавил:

– Кто будет тебя сопровождать, определят боги и проведение, и об этом станет известно через несколько часов.

– А если она – как наша бабка? – озадаченно спросил Атаэр. – Увидит храм, но лучи Ярила не позволят впитать магию?!

– Тогда, как подлечится, сама определит, кого мы отрядим ей в сопровождение, – разведя руками, ответил ему Аханатор.

***

Когда все покидали мой гинекей, заявив, что через час ждут меня внизу, я продолжала сидеть в кресле и судорожно пыталась всё спланировать.

Ко мне подошёл невидимый эласмотерий и, тыча мордой в бок, стал выпрашивать чего-нибудь вкусного.

– Верить демонам не стоит, тем более, они так и не дали мне запрашиваемого обещания, – произнесла я вслух, протягивая Ластику пирожок с неизвестной начинкой.

Он его располовинил и, увидев там мясо, с радостью его из теста вылизал.

«Отлично, тут даже безобидное травоядное – хищник», – сделала я неутешительный вывод и, потянувшись к столу, спустила на пол чью-то недоеденную ногу.

«Единственный выход – это побег и выполнение договора, чтобы Аханатор уже не мог пойти на попятную».

Я, сорвавшись с кресла, направилась к зеркалу и, засучив рукава, осмотрела изображения на моей коже.

«Так! С каплей не всё ясно, но основное свойство определено, и с ней я могу попасть куда угодно беспрепятственно», – произнесла я про себя, рассматривая округлый контур.

На мгновение мне показалось, что рисунок стал ярче и разросся вширь, словно его что-то подпитывало. Списав всё на нервы и разбушевавшуюся фантазию, я продолжила рассматривать своё отражение.

«Контур лягушки даёт метаморфозу и возможность отравления ядами», – перевела я взгляд на сгиб локтя, заметив, что на голове изображения появился странный зазубренный выступ.

«Хм, может, это отпечаток жезла влияет на мои художества», – подумала я и, взглянув на тыльную сторону руки, потёрла запястье.

Контур Гестиона сразу засиял, и странное свечение, отразившись в зеркале, заставило меня поднять голову.

От увиденного я онемела.

На моей голове сияла странного вида диадема, на шее – кулон-капелька, а на пальце – массивное кольцо. Но самое странное – на лице под глазом чётко проступил контур яблока, выведенный пунктиром.

– Это что за плодовый паттерн? – спросила я, рассматривая себя, и добавила, расстроившись:

– Как говорится, преобразование из лягушки в красотку бесследно не прошло, обязательно найдётся фрукт, который всё испортит.

Тяжело вздохнув, я провела пальцами по пунктиру, ощущая выпуклость прерывистой линии. Почувствовав, как мешает массивное кольцо, попыталась его снять, но безрезультатно. Я поднесла кольцо к глазам и рассмотрела подробно. Дизайн явно устарел и подходил, скорее, бабушке, – такие носили в средние века, когда считалось, что чем массивнее украшение, тем дороже. Вычурные лепестки и завитушки, обрамляющие камни разного цвета и чистоты, которые наверняка что-то значили.

Взглянув на диадему, торчащую из моей копны волос, я удивилась венчающему её украшению. В перекрещении жезла и шара, который был похож на державу, на небольшом выступе сидел кот с раздвоенным хвостом, которого я уже видела.

– Так! На изучение этой бижутерии у меня времени нет! – сказала я своему отражению, крутя пальцами кулон-капельку. Решила попробовать повторить свои действия обратно – может, тогда всё это опять станет невидимым?!

Обвела контур яблока рукой, а затем потёрла жезл.

Набор из старомодных украшений исчез, а вот кольцо чуть видоизменилось, став похожим на тонкий ободок. Я его повертела на пальце, и только тогда оно словно растаяло.

Контур яблока под глазом стал невидимым, но сохранил едва различимую выпуклость. Я, чуть расстроившись этому факту, покачала головой и, пригладив волосы, пошла собираться.

***

– Ластик, на площади старайся, чтобы на тебя не наткнулись, – напутствовала я эласмотерия, решив, что он достаточно умён и воспримет мои наставления. – И, как я только засвищу, беги ко мне. Мы попробуем оттуда смыться.

Пока я объясняла, привязала невидимому животному на спину пустую сумку и, нащупав единственный рог, накинула на него верёвочную петлю, пытаясь наспех продумать минимальное управление.

– Прости, дружище, но я надеюсь, что ты не против, – покаялась я, погладив шерстяную мордочку. – Мне нужно будет тобой управлять, а это один из способов.

Привязав на ощупь конец верёвки к сумке, я засунула туда сменное бельё и, тяжело вздохнув, открыла дверь гинекея.

***

Пока я шла по пустому коридору к лестнице, слышала, как невидимый зверь старается ступать аккуратно, чтобы не цокать по полу копытами.

– Молодец, Ластик, – похвалила я его и, завернув за угол, резко остановилась.

На стене напротив проступило изображение трёх девиц, и смотрели они на меня как-то даже угрожающе. Одна девица, чуть повыше ростом, с длинными кудрявыми волосами, притопнула ногой и скривила рожу, приставив руки к ушам, изображая одноименное вьючное животное.

– Ну уж дудки! – опешила я от наглости изображения. – Я, конечно, понимаю, что вас кто-то наколдовал, но оскорбляющие прохожих рисунки, простите, это уже совсем за рамками приличия, – высказалась я и, бросив на девушку осуждающий взгляд, продефилировала к лестнице.

Спустившись с первого пролёта на широкую площадку, я опять наткнулась на девиц, но уже с покрытыми косынками головами.

– Теперь Алёнушек изображаем? – со смешком поинтересовалась я, сворачивая на следующий пролёт.

Но три настырных изображения перемещались по стене за мной, пытаясь что-то показать и усердно жестикулируя. Я, засмотревшись на них, по инерции сделала шаг вниз, на ступеньку, и наткнулась на невидимого Ластика. Охнув, комично махнула руками, стараясь обрести равновесие, и, опершись на стену, что-то на ней зацепила и всё же сверзилась.

Оказавшись на четвереньках, почувствовала боль в колене и, вскочив на ноги, задрала подол, почувствовав, как по разбитому колену заструилась горячая струйка.

– С-с-с… Гедрить твою перекись… – зашипела я, приложив к ране зелёный платок, правда, не поняв, как он у меня оказался.

В тот же миг под глазом что-то дёрнулось, и на моих глазах рана стянулась, оставив после себя только красный засохший след от вытекшей из несуществующей раны крови.

Я потёрла его платком, в очередной раз надеясь, что мне это всё привиделось. Но на зелёной ткани остались следы, и я, недоумевая, откуда у меня взялась косынка и как так быстро рана зажила, медленно подняла голову.

Узрев изображения всё тех же девиц, уставившихся на меня со странным выражением, я, подбоченясь, разогнулась. Две из них, как и прежде, стояли в косынках, а третья, показывавшая мне ослиные уши, теперь была с растрёпанной гривой волос, как это бывает у меня по утрам, то есть в разные стороны.

– Ну и что вы мне хотели сообщить? – спросила я озадаченно, крутя в руке кусок зелёной ткани.

Две девицы, синхронно, подняв руки, указали мне на горизонт, изображённый на стене в конце пролёта, и я увидела, как на нём зажглись первые лучи. Как только красное свечение залило стену, две девицы синхронно сдёрнули с себя платки и пустили их по ветру.

– Э-э-м… – призадумалась я, хотя всегда считала себя сообразительной. – Мне нужно снять платок, когда встанет Ярило? Или надеть его до вступления на путь, а потом прилюдно опростоволоситься?

Две девицы закатили глаза к небу, показывая всё, что обо мне думают. А третья кивнула на мою руку с платком, который теперь был окровавлен.

– Его надеть? – спросила я озадаченно. – Он же испачкан кровью!

Девушка, как-то коварно растянув губы, топнула ногой, так что я, не став препираться, напялила кровавый головной убор и, кивнув, поспешно направилась в нужную сторону.

***

– Ёлька, у тебя что, в гинекее не нашлось гребня? – со смехом поинтересовался Леонид, когда я спустилась в холл к ожидающим меня эрлам.

Пройдя мимо Аханатора, о чём-то спорившего с Анарабатом и Андерихом, я, заметив большое зеркало, скосила на него глаза и удивлённо застыла. Платка на мне не было, а волосы оказались неровным пучком завязаны на затылке. Я же точно помнила, что волосы не завязывала, а оставила распущенными.

– Да, собственно, какая разница, причёсанной она сгорит или с этим гнездом на затылке?! – раздражённо высказал моему сокурснику Атаэр. – Давайте уже быстрее покончим с этим. И так выступим перед городом посмешищем.

– Что, не всех ещё проигравших отбор невест посетил? – с насмешкой спросил его Андерих.

Атаэр, резко сжав кулаки, посмотрел исподлобья, и у меня создалось впечатление, что он вот-вот бросится на того.

– Лучше просветите, сколько займёт времени это мероприятие? – спросила я, пытаясь не допустить мордобоя, но, увидев озадаченные взгляды мужчин, пояснила:

– Я бы хотела после ритуала погулять по городу и ознакомиться с местным бытом, даже если он демонический.

Сказав это, я засмеялась над получившимся каламбуром, но эрлы застыли каменными статуями и теперь напоминали заколдованных животных из подземного зала. Первым пришёл в себя Аханатор. Почему-то прочистив горло, он, подойдя, чуть нагнулся и вкрадчивым шёпотом произнёс:

– Елена Алексеевна, мы – эрлы, а не демоны. Мы – высшие маги.

Я кивнула, соглашаясь, так как с моей стороны высказывание было явно неосмотрительным.

– Не хотела показаться невежливой, – натянуто извинилась я.

Аханатор в ответ хмыкнул, показывая, что принимает извинения, и указал на вешалку рядом с господином Керром.

– Мы все будем в черных плащах с капюшонами, полностью скрывающими нас, и не сможем с тобой разговаривать, – сказал он многозначительно, обведя присутствующих рукой. – Это непременное условие, и делается для того, чтобы никто не мог тебе подсказывать.

– Ты будешь в белом плаще, тоже под капюшоном, – подхватил за правителем Анарабат, показывая, что мой плащ перекинут у него через руку. – В него мейсты вплели специальную нить, нейтрализующую почти все излучения.