Я сидела у окна, прижав к себе пакет с вареньем, и думала, как странно всё переплелось.

Дом, где мне в детстве говорили «будь поскромнее» и «кто на тебя посмотрит». Тот же дом, где бабушка сейчас говорила «ты никому ничего не должна».

Клуб, где меня сначала сделали «плохой рекламой», а потом повесили меморандум, который защищает таких, как я. Мужчина, который мог бы сейчас удобно использовать шум, бывшую, PR – а вместо этого пишет владельцу письмо на грани увольнения.

Я достала телефон. Сообщение от него пришло полчаса назад:

Кирилл: Как ты? Не съели? Кирилл: (родственники, в смысле)

Я рассмеялась вслух. Пара пассажиров повернула головы. Сфоткала на коленях банку варенья, написала:

Я: Выжила. Это мой трофей.

Через минуту:

Кирилл:Выглядит внушающе. Кирилл:Можем тестировать варенье на мне.

Я посмотрела на банку, на экран, на своё отражение в стекле. Возвращаясь в Москву, я поймала в себе тихое, но очень ясное «да», я готова дать этим отношениям настоящий шанс.

Глава 21

Кирилл

Утро началось с того, что я сделал себе кофе и сам себе его испортил.

Почта мигнула новым входящим. Отправитель: владелец. Тема: «Твоё письмо по агентству».

Открыл.

«Обсудим на встрече. Сегодня, 18:00. Будет собственник + юрист + представитель совета по видеосвязи.»

«Либо меня сейчас поддержат, либо аккуратно выведут из кадра», – констатировал я.

И то, и другое было логично. Бизнес не любит людей, которые ставят условия. Но ещё меньше бизнес любит тех, кто при первом шухере перестаёт держать линию.

А я как раз занял ту позицию, где можно одновременно казаться и принципиальным, и токсичным.

Отличное утро. День прошёл в режиме «делай вид, что всё как всегда».

Я провёл утреннюю планёрку, поругался с поставщиком за сорванную поставку полотенец, подписал пару закрывающих, подглядел в зал, как Соня объясняет админке, почему в форме обратной связи нельзя писать «у вас лишний вес – идите в зал чаще».

Она поймала мой взгляд, показала мне глазами «ну как ты?» Я показал ей «потом». Она кивнула.

К шести часам я уже успел всех построить, несколько раз мысленно уволиться, переехать в другой город, стать частным тренером в маленьком зале и вернуться обратно.

Вверх по лестнице в переговорную шёл как человек, который понимает: сейчас будет не драка, а торг, но ставки от этого не ниже. В переговорке было прохладно и официально.

Владелец в своём любимом стиле «я непринуждённо богат»: рубашка без галстука, дорогие часы, взгляд, в котором всегда чуть-чуть «я знаю, как надо».

Юрист аккуратный, с ноутбуком и толстой папкой.

На экране представитель совета: серый фон кабинета, аккуратная полка с книгами.

– Ну что, Кирилл, – начал владелец, когда я сел. – Поговорим.

Кивнул на юриста:

– Все в теме твоего письма.

– Отлично, – сказал я. – Значит, не придётся пересказывать.

Юрист откашлялся:

– Давайте по порядку, – предложил. – У нас три блока: меморандум, пиар-шумиха и конкретно агентство.

Владелец кивнул, посмотрел на меня:

– Сначала хорошее, – сказал. – Меморандум выстрелил. Ты был прав: людям хочется человеческого подхода. Шум в основном позитивный. Заявки растут.

Он говорил спокойно, но я уловил в голосе не только про "рацион". Ему нравилось, что его клуб обсуждают как «прогрессивный».

– Команда молодцы, – признал он. – Это плюс.

– Спасибо, – коротко ответил. – И маркетинг, и бухгалтерия хорошо отработали.

Представитель совета на экране заговорил чуть ленивым, но чётким голосом:

– Нас устроили цифры. Риски в рамках. Мы видим потенциал, если продолжить линию аккуратно и последовательно.

– Теперь второе, – продолжил владелец. – Фотография. И вся эта линия про «горячего босса с бывшей женой, которая теперь, возможно, будет вас пиарить».

Он посмотрел на меня пристально:

– Ты сам понимаешь, что это уже другой уровень внимания. И что людям, которые не знают вас, симпатичен скандал сильнее, чем меморандум.

– Понимаю, – ответил. – И именно поэтому я не хочу, чтобы это превращалось в продукт.

Юрист листнул пару вкладок:

– По пабликам у нас сейчас следующая картина, – сухо отчитал. – Меморандум позитив, личная жизнь – смешанная реакция, но всё вместе перезодит в “сериал”. Что, в общем, неплохо с точки зрения охватов, но не очень с точки зрения позиционирования нас как «премиум клуб».

– И теперь третье, – вернул разговор владелец. – Агентство.

Пауза.

– Мы просмотрели предложение «XY», – сказал. – Чисто как профессионалы они сильные. Грамотные кейсы, хорошие связи. Они могут перевести текущее внимание в понятный рост.

– Но, – вмешался представитель совета, – у них есть очевидный конфликт интересов по твоей персоне.

Все перевели взгляд на меня. Я чуть усмехнулся.

– Рад, что хоть кто-то это озвучил, – сказал.

Владелец откинулся на спинку стула:

– Мы прочитали твоё письмо, – вернулся к сути.

Он сделал паузу.

– Совет не хочет терять тебя, – спокойно произнёс. – При всех наших периодических спорах ты делаешь для клуба много. И тебя уже ассоциируют с «Pulse».

Внутри что-то чуть расслабилось, не критично, но давление упало на пару делений.

– Поэтому так, – продолжил он. – Контракт с агентством Алины мы сейчас притормозим. Учитывая твою позицию и наши риски.

Кивок в сторону юриста:

– Мы не будем связываться с подрядчиком, где есть риск утечки личного в профессиональное. Ни одной стороны это не надо.

– Но, – добавил представитель совета, – у нас есть и ожидания к тебе. Не только как к управляющему, но как к лицу бренда.

Я приготовился. Вот сейчас будет та часть, где на мою личную жизнь повесили табличку «не выходящее за рамки корпоративной этики».

– Нам нужно, – перекинулся словом с владельцем, – чтобы ты не светил личную жизнь в публичном поле и история про «бухгалтер и горячий босс» – это перебор.

– Чтобы было понятно, – аккуратно уточнил юрист, – мы не можем и не собираемся вмешиваться в вашу частную жизнь. Официально. Но с деловой точки зрения нам нужна минимизация любых «личных» инфоповодов.

Пауза.

– Если кто-то из персонала узнает, что у него отношения с управляющим – это одна тема. Если об этом активно начнут говорить клиенты и паблики – это другая.

Между строк звучало просто:

«Отношения с Соней – угроза для имиджа. Либо вы исчезаете как пара из радаров, либо…»

Либо клуб будет ассоциироваться не с меморандумом, а с «пострелял начальник глазами в свою бухгалтершу».

– Мы не говорим «запрещаем тебе встречаться с кем бы то ни было», – смягчил владелец. – Но есть понятие служебный роман. В большинстве компаний это либо табу, либо повод хотя бы развести людей по отделам, чтобы не было прямого подчинения.

– Вы предлагаете перевести Соню? – уточнил я, чувствуя, как внутри начинает холодать.

– Мы предлагаем, – аккуратно отмерил слова представитель совета, – чтобы ваша личная связь не влияла на кадровые решения и она не была на виду как часть «истории клуба».

– Сейчас, – добавил юрист, – она уже стала лицом одного кейса. Видео с её падением, мемы, меморандум. Если дальше это разовьётся в «историю любви сотрудницы и начальника» – это перечеркнёт линии про «концепцию» и «подход».

– Скажу прямо, – решил не уходить в дипломатические круги. – У меня отношения с Соней есть. И это не служебный роман на одну ночь. Я знаю, что это риск. Но я не собираюсь делать вид, что «ничего нет» только потому, что так легче для бренда.

Владелец посмотрел на меня внимательно:

– Кирилл, никто не просит тебя выходить и публично говорить: «знакомьтесь, это моя женщина». Мы говорим о другом.

Он переплёл пальцы на столе.

– Пока вы оба ведёте себя профессионально, не выносите всё на публику и не устраиваете сцен – у нас нет повода вмешиваться. Но, если история начнёт мешать клубу, мне придётся принимать решения. И это может быть так же, как с Сергеем-менеджером. Только там ты сам предложил, а здесь… будет сложнее.

– И ещё, – спокойно добавил представитель совета. – Любой твой демарш вроде письма «если вы подпишете контракт – я уйду»… Тебе нужно понимать: полномочия тоже имеют предел. Если завтра десять деловых факторов скажут «нам нужно это агентство» и только твоя личная история скажет «нет», совет может выбрать не тебя.

Я кивнул.

Владелец подвёл итог:

– На данный момент мы не подписываем контракт с «XY». Мы ищем другую PR-поддержку.

Встреча на этом была закончена.

Я вышел из переговорки с ощущением, будто прошёл полосу препятствий голым.

***

Артём сидел в пустой мужской раздевалке, закинув ногу на ногу, и листал ленту на телефоне.

– Ну что, живой? – поднял голову, когда я вошёл. – Или мне уже начинать собирать подписи «верните нам Лаврова»?

Я опёрся спиной о шкаф, скрестил руки.

– Пока без подписи, – сказал. – Но ручкой уже по бумаге поводили.

– Давай, – он захлопнул телефон. – Выкладывай, что там наверху. Кроме стандартного: «деньги-деньги-риски-держимся».

Я вкратце пересказал.

Он пару секунд смотрел на меня, потом фыркнул:

– Ты романтик, Лавров. Для человека с таким прессом – удивительно.

– Для человека с таким прошлым – опасно, – поправил.

Артём откинулся на скамью:

– Смотри. У тебя сейчас три варианта.

Поднял пальцы:

– Первый: играешь по правилам. Официально никакой Сони, максимум «сотрудник». По факту встречаетесь тихо, живёте как можете, но каждый раз, когда что-то всплывает в пабликах, она первая летит под прицел. Ты – вроде как защищён. Второй: делаешь вид, что вообще ничего нет, отодвигаешься от неё и она чувствует себя брошенной, ты чувствуешь себя мудаком, но у тебя всё красиво в трудовой. Третий: говоришь «идите на хуй со своими сценариями», выходишь из роли управляющего, остаёшься тем, кем ты хочешь быть. Возможно, теряешь влияние, деньги, часть статуса, но сохраняешь хорошие отношения с Соней и не ставишь её под удар.

Пожал плечами.

– В каждом варианте ты что-то теряешь, – резюмировал. – Вопрос только в том, что для тебя дороже.

– Клуб для меня не только работа, – сказал я. – Это то, где я из себя прежнего вылез. Где я смог хоть как-то ощущать, что приношу пользу.

– Поэтому ты и упёрся в меморандум, – кивнул он. – И в то, чтобы бывшая не лезла.Понимаю.

– Соня для меня тоже не просто история «на фоне», – продолжил. – И если сейчас я скажу ей: «нам лучше держаться подальше, потому что так сказали наверху», ябуду не лучше тех, кто уже однажды выбрал удобство вместо неё.

Артём прищурился:

– Ты сейчас говоришь так, будто уже всё решил.

– Я решил, что не хочу её бросать, – честно сказал. – Ни под системой, ни под личным страхом. Если придётся что-то отдавать, то отдам должность.

Пауза. Он вздохнул и усмехнулся:

– Ну, – сказал. – Тогда тебе действительно придётся придумать про третий вариант. Где ты махнёшь шашкой и уйдёшь в закат.

Я достал телефон и написал в общий чат, что ухожу в SPA. Надо немного передохнуть и подумать.

Глава 22

Соня

У «Pulse» есть одно место, куда я никогда не добиралась. Нет, не кабинет директора. Я уже там была, и даже не в бухгалтерском смысле.

Спа-зона.

Та самая, премиальная: аккуратная вывеска «SPA», приглушённый свет, запахи масел, полотенца, сложенные так ровно, будто их выкладывал человек с обсессивным расстройством и смертельным страхом складочек.

Для меня это всегда было «пространство не для таких, как я». Клиенты с абонементами за сотку, девочки из маркетинга, которые записывают видео «sauna&selfcare», менеджеры, которые умеют отдыхать.

А я – бухгалтер с колбасой и вареньем. Мой максимум – чайник на кухне и возможность посидеть пять минут, не глядя в Excel.