Врачи лежали без движения, бледные, с бессмысленными улыбками на лице.

– Их смерть была бы желанной, – произнесла вампирша, облюбовавшая меня.

– А вы сейчас сдохнете нежеланной смертью, твари. – Я вынул монтировку из-под сиденья водителя и кинулся к девице.

Она спорхнула с места и бросилась бежать. Я с такой потерей крови не смог сделать и десяти шагов. Дыхание сбилось, в глазах потемнело. Еще несколько шагов, и можно было потерять сознание. Остальные девицы, что были на ходу, тоже пустились наутек. Мне с огромным трудом удалось затолкать в салон студенистые безвольные тела врачей. Я сам сел за руль. Воображение моих спутников в настоящий момент не работало, и можно было попытаться обмануть природу, чтобы вернуться в родной мир.

Снова ночь и дорога. Разбитая машина все так же моргала «аварийкой». Если и этот мир окажется не тем, то стоило начать готовить мужиков к суровой правде или же тащить их всех в Транзабар и бросить там. Признаться, они мне уже надоели. Я совсем не хотел нянчиться с ними. Мои друзья наверняка заждались меня, по глупости оказавшегося в компании «обреченных».

Номер на машине оказался моим. Мне стало легче. Теперь точно не надо будет таскаться по мирам с ненужной ношей. Можно прямо сейчас спокойно уйти в мир с речкой и изумрудной травой. Наверняка Антош наведывается туда регулярно, ожидая меня. А может быть, он уже сходил за Лялей и теперь они ждут меня вместе. Стоп, а если они были только плодом моего воображения и в то же время существуют на самом деле, но только кроме меня, помнящего их, есть и другой, который в настоящий момент уже находится с ними. У меня заломило в висках от всяких парадоксальных вероятностей многовариантного мира. Не стоило наперед думать об этом.

Я обошел машину и заглянул в салон. Меня пробил пот. На месте водителя сидел я – без сознания и с разбитым в кровь лицом. Возглас негодования вырвался у меня из глотки. Не получилось обмануть природу. Удалось только максимально приблизиться к оригиналу. В кого же я врезался в этом повторении? Я залез в бардачок собственного автомобиля и достал фонарик. Совсем рядом, на обочине, лежал окровавленный труп голого мужчины. Я посветил ему в лицо. Вроде бы Вольдемар, но не точно. Столкновение с автомобилем здорово изменило его. Если это действительно он, то его грех искуплен смертью в этом варианте развития событий.

В кармане переднего сиденья лежала початая бутылка теплой минералки. Я с жадностью присосался к ее горлышку и не остановился, пока не допил. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что укус вампира превращает тебя в такого же вампира. Как не хотелось стать подтверждением этой байки! Я осмотрел под светом фар свою кожу: не стала ли она бледнеть. Заглянул в отражение зеркала, чтобы заметить изменения в глазах. Ничего такого у себя я не заметил. Жажда могла быть следствием потери крови.

Пока мои спутники лежали без сознания, я мог ненадолго отправиться в мир, где мы с друзьями условились ждать друг друга. Хотелось верить, что с врачами за это время не успеет ничего произойти. Я закрыл глаза и представил себе медленно текущую реку с берегами, поросшими чем-то вроде мать-и-мачехи, только в три раза крупнее. На душе затомилось, чувство соединения с миром наступило мгновенно. Следующий шаг перенес меня в яркий солнечный день.

На нашем месте никого не было. Только на песке отпечатались крупные следы волкообразной твари. И вот тут меня накрыли сомнения насчет того, что все варианты возможны. Что, если ни Ляли, ни Антоша никогда не было или они были, но прожили совсем другую жизнь, даже с учетом бесконечности ее вариантов? Короче, мне стало страшно, что их просто не существует.

Я сел на песок. Переживания сейчас мне были совсем не по карману. Сердце отчаянно гоняло остатки крови по кровеносной системе, чтобы напитать кислородом мои органы, бухая в грудной клетке от напряженной работы. Меня начало мучить головокружение. Можно попробовать направиться к дому Ляли и узнать у нее, помнит ли она наш совместный опыт путешествия по мирам. А вдруг они погибли или, наоборот, очутились в Транзабаре, но без меня?

Врачи скорой помощи висели якорем на моей шее. Они могли погибнуть в любой момент, и это было бы на моей совести. Почему судьба подсунула мне их, как в свое время подсунула кошку и змея? Урок, однозначно. В прошлый раз мы почти поняли, как попасть в город мечты, но, видимо, не совсем. На этот раз у меня в компании оказались обыкновенные люди, и, как я подсознательно догадывался, отвязаться от них я смогу, только добравшись до этого города.

На всякий случай походил по берегу, чтобы найти следы борьбы, крови, кусков зеленой кожи пресмыкающегося. Вдруг Антош пришел меня ждать со спиртным, отрубился, а этот цербер воспользовался ситуацией и съел его. Пьяный змей – это как закуска и выпивка одновременно. Нет, к счастью, ничего такого я не обнаружил. На большом открытом участке песка я решил оставить послание: «Антош, я иду в Транзабар в компании трех людей. Встретимся там».

Глава 2

Тяжело было сказать, глядя в бледные лица жертв вампиризма, что домой я их не поведу. Врачи сами себе поставили капельницы с глюкозой, чтобы восстановить силы. Они лежали на полу, и только Борис – на носилках. Он был бледнее всех, шевелил усами и время от времени тяжело вздыхал.

– Слона бы съел, – произнес Веня.

– Ага, по бабам уже сходили, теперь перекусить бы, – слабо засмеялся его коллега Петр.

– Блин, не догадался селфи сделать с ними. Пацаны сдохли бы от зависти.

– Веня, ты проверь, из тебя кровь не через член высасывали? – пошутил я.

Моя подначка напугала молодого врача. Он сунул руку в штаны.

– Фух, в порядке. Иначе лучше было бы сдохнуть.

– Вот у всех людей ранение в мозг считается смертельным, а у Вени – в член. Единственный орган, отвечающий за жизнеспособность, – дребезжащим голосом подколол коллегу Петр.

– У меня миссия. У меня очень хорошие гены, которые надо растиражировать по миру.

– По мирам, – добавил я, уцепившись за подходящий момент.

– Да, кстати, когда ты отвезешь нас домой? – Вениамин приподнял голову, чтобы видеть меня. – Я уже думал, что мы вернулись, но телефон связь не ловит.

– Это не наш мир, очень похож, но другой.

– А когда будет наш?

– Представьте, что вам грозит казнь, если вы не выкопаете до обеда яму, но лопату вам не дают, – попытался я провести некую понятную аллегорию.

– Почему не дают-то? Больше хотят нас убить, чем яму?

– Нет, хотят, чтобы вы стали сообразительнее и в следующий раз сделали подкоп и сбежали куда глаза глядят.

– А если более понятным языком? – попросил оживший Борис.

– Короче, я знаю, где взять лопату, но копать вы будете сами, – выпалил я одним духом.

Наступила продолжительная пауза, наполненная тяжелым дыханием обескровленных тел.

– Ты не отведешь нас домой? – догадался Борис.

– Нет. Миры не позволяют этого. Только вы сами сможете вернуться домой.

– Но ты научишь нас делать это?

– Нет. Я отведу вас туда, где учат этому быстро и доходчиво.

– Опять учиться? – вздохнул Веня. – Ненавижу.

– Оставайся здесь. Этот мир ничем не хуже того, в котором жил ты. Только здесь будет два Вени, хотя имя у твоего двойника может оказаться и другим.

– Я буду ненавидеть человека, у которого те же недостатки, что и у меня, а если он еще и похож на меня будет, то я точно убью его, – заплетающимся языком произнес Вениамин.

– Ладно, значит, идем в Транзабар возвращать себя любимых в родной мир, к мамкам, папкам, женам, детям, коллегам, больным. Будьте оптимистами, взболтните свои сосуды, наполовину полные крови! Нас ждут великие дела!

Произнося фразу с пафосом, я знал, что, оказавшись в Транзабаре, я буду вынужден просто уйти под любым предлогом, оставив несчастных на волю судьбы. Великие дела, по ощущениям, ждали меня, но не их. Врачам скорой помощи на этот раз нужно было спасать себя.

– Машину поведу я, пока Борис не восстановит объем крови. – Я собрался перебраться из салона в кабину.

– А экскурсии по знаменательным местам будут? – спросил Вениамин.

– Ага, знаем мы, какие у тебя места знаменательные, – недовольно произнес коллега. – Спасибо, еще месяц кровь восстанавливать будем. Вези по прямой, до места назначения. – Он пережал капельницу и вынул иглу из руки. – Пописать надо перед дорогой.

Я сел за руль. Подождал, пока коллектив скорой помощи справит малую нужду. Когда они улеглись назад, я спросил через окошко:

– Готовы к приключениям?

В ответ мне послышались только слабые мычащие возгласы, которые я принял за одобрение. Стартер оживил мотор. Машина завибрировала. Я на секунду задумался над тем, в какой следующий мир я хочу попасть. Попытался представить сразу Транзабар, но этот прием у меня не прошел. Сознание скользило по нему, как по поверхности с нулевым трением, совсем не хотело цепляться.

– Ну и черт с тобой. – Я представил знойный каменистый мир Антоша.

Едва я тронулся с места, как какой-то неуправляемый грузовик попытался влететь нам в корму. Лучи его фар резанули мне глаза, отразившись в зеркалах, и тут же мы выехали в яркий день, свет которого был точно таким же ослепительным. Горячий воздух струился слоями над раскаленными камнями. Мы стояли на ровной дороге, вырезанной прямо в горной породе.

Я знал это место. Совсем рядом находился дом Антоша. Было как-то неудобно показываться перед людьми, которые могли принять меня за что угодно, если только не видели меня прежде. А с другой стороны, всего один их ответ мог всё расставить по местам. Я пошел к дыре, накрытой «собачьей будкой» из небольших каменных плит.

Как приличный человек, постучал в «дверь».

– Извините, Антош на улицу выйдет? – спросил я в круглое отверстие.

Раздалась возня, а потом появился змей, в точности похожий на Антоша. Увидев меня, он замер. Еще бы, если он прежде не видел жоржеобразных людей, да при его впечатлительной психике, его точно мог хватить удар.

– Я Жорж, помнишь? – на всякий случай уточнил я.

– Вы, верно, ищете моего сына? – спросил змей.

– Так вы отец Антоша! – засмеялся я. – Я было принял вас за него. Очень похожи, прямо-таки генетика рулит. А где он?

Змей начал тушеваться вполне по-человечески:

– А-а-а, с ним что-то не то в последнее время. Он ведет себя странно, рассказывает о своих друзьях, не похожих на нас. Видимо, это были вы, – произнес он медленно, будто очевидная мысль только что пришла ему в голову.

– Очевидно, я. А мы что, не гостили у вас прежде?

– У нас? Дома? Не припомню. Я бы точно вас не забыл.

– Ясно.

На самом деле совсем ничего не было ясно. Антош помнил меня, значит, мы были вместе, но его родители, с которыми я делил трапезу, а Ляля даже нечаянно отправила их дочь в свой мир, этого не помнят. Какая-то запутанная история, непонятно в какой из своих частей рожденная воспаленным сознанием.

– Мой сын именно так вас и описывал. Что у вас есть конечности, как у вымерших млекопитающих. Невероятно, но вы похожи на галлюцинацию.

– О, это мы уже проходили, кто и на кого похож. Где Антош?

– Он исчез прямо из дома, мы ждали врачей, чтобы они побеседовали с ним, а он… пропал. Мы решили, что он сбежал, хотя он не выходил из комнаты.

– Ага, значит, на него врачей повесить не успели, а вот на меня…

– Что?

– Скажите, перед тем, как рассказывать обо мне, он исчезал из дома, примерно месяца на два?

– Он связался с бродячим философом, но мы не разрешили сыну идти с ним.

– Значит, не исчезал?

– Нет.

– А потом вдруг начал рассказывать про меня, про Лялю, наверное, про город Транзабар?

– Да, – удивился отец. – Откуда вы знаете?

– Так я с ним был все это время в одной компании. Не пойму только, как так получилось, что вы этого не заметили.