Гильотина опустилась на шею нечисти. Обезглавленный демон, издав странный крик, который словно поднимался изнутри, а не разносился по воздуху, стал рассыпаться на глазах. После того как он, медленно распавшись на части, превратился в черную пыль и исчез, на пол упал потрепанный кинжал. Магический круг, нарисованный голубой кровью, стерся в порошок и рассеялся по ветру.

– Ты и правда прокляла Анну?

Ирен, с опущенной головой сидевшая на полу, на вопрос Киллиана не ответила.

– Почему? Я бы понял, будь это одна из женщин, которых можно посчитать конкурентками, но почему Анна?

– Это не проклятие, – сказала святая дева, подойдя к ним. По пути она взмахнула посохом, чтобы стряхнуть с него кровь демона. – Проклятие можно было бы ослабить или обнаружить с помощью ритуала очищения. А так это было чье-то «дурное намерение».

Риетта немного удивилась и посмотрела на святую. В сознании Ирен, с которым заклинательница столкнулась ранее в таинственной тьме, она тоже смутно почувствовала, что девушка не насылала проклятий. Однако, поскольку Риетта впервые в жизни испытала что-то подобное, она не была уверена в том, было ли то, что она почувствовала, иллюзией или реальностью. И ощутили ли это другие люди? Или она была единственной?

– Анна, о которой вы говорите, стала жертвой чумы? – спросила Тания.

Хелен кивнула, по-прежнему плача.

– Она была маленьким ребенком?

– Ей было двенадцать, – ответила другая женщина.

Клирик с каменным выражением лица посмотрела на Ирен.

– Кровь василиска связывают с проклятиями, поэтому легко ошибиться. Но этот магический круг был нужен только для того, чтобы скрыть зло, вышедшее из кинжала. Он и есть настоящий виновник всего, – сказала Тания, подбирая с пола оружие, выглядевшее теперь как обломок камня.

– Похоже, что темный дух, спрятанный в нем, осквернил освящение замка. Тем не менее мы в крепости Аксиас. Это то же самое, что находиться внутри огромного защитного магического круга. Поэтому то, что может поставить под угрозу жизни людей, просто так не происходит.

Киллиан поднял глаза.

– Однако маленькие дети уязвимы перед человеческой злобой. Если бы она была взрослой, то вполне смогла бы оказать сопротивление, но поскольку демоническая аура из этого кинжала нарушила баланс защиты, то негативные чувства, которые вы испытывали к женщинам, живущим здесь, оказали огромное влияние на ребенка, – проговорила святая дева, снова повернувшись к девушке.

Слушала Ирен или нет, она сидела не шелохнувшись, опустив низко голову и тихо всхлипывая. Священнослужительница продолжила:

– Темные эмоции человека, такие как злость, враждебность и ненависть, становятся настоящим проходом для нечисти. И именно из-за такой обстановки, в которой равновесие защиты замка было нарушено, демон извне, нацелившись на девочку, смог проникнуть внутрь. Через очень маленькую брешь, в которую едва мог бы протиснуться небольшой бес низшего ранга.

Взгляды людей сосредоточились на Ирен. Киллиан, смотревший на поблекший кинжал, бросил сердитый взгляд на девушку.

– Почему у тебя была эта вещь?

Но она все так же сидела, опустив голову и ничего не произнося. Ответ пришел от Святой Тании и был адресован не Киллиану, а Ирен:

– Ритуал, который вы пытались провести с этим кинжалом, не был очаровывающей магией. Это было колдовство, позволяющее вселить демона в человеческое тело в качестве хозяина. Думаю, теперь вы это знаете.

Жестокая правда обрушилась на голову несчастной девушки.

– Вас просто использовали.

Киллиан нахмурился:

– Очаровывающая магия?

Пилигрим горько усмехнулась и посмотрела на него.

– Думаю, мне следует опустить шутку о том, что вы грешный мужчина.

Клирик спокойно разглядывала троих человек, вернувшихся после того, как были затянуты вместе с ней в подпространство ментального мира, где царствовала сила Мердеса. Ей показалось, что Риетта что-то почувствовала там, так как девушка стояла совсем бледная, опустив голову.

Однако эрцгерцог Аксиаский лишь хмурился, а выражение его лица было недовольным. Пусть они все вместе вошли и вышли из темной пелены, но по лицу мужчины было понятно, что он единственный не достиг сознания Ирен и ничего не почувствовал. Хотя даже если он ничего не ощутил в завесе тьмы, то мог догадаться обо всем сам, по словам святой девы.

Тания знала, что это значит. Эрцгерцог был человеком, который никогда не испытывал любовных страданий.

– Возможно, вы не планировали такого результата, но это не значит, что вы не несете ответственности, – сказала святая дева, переведя свой взгляд на Ирен.

Наконец девушка слегка повела плечами, и все посмотрели на нее.

– Ненависть в вашем сердце убила человека.

Отчаяние и мучительная тоска, вызванные глубокой привязанностью… Ни Святая Тания, ни Риетта не смогли рассказать о том, какой пылкой была душа девушки, не позволившая ей поступить жестоко и ударить кинжалом Киллиана – и поэтому она решила нанести удар себе.

Множество рыцарей собрались у восточного крыла из-за небывалого переполоха, в результате которого часть постройки полностью снесло. Киллиан разогнал их, оставив лишь минимальное количество воинов. Через некоторое время Ирен вывели из здания и передали им.

– Взять под стражу, – отдал лорд короткий приказ.

Необходимо было выяснить, как девушка получила кинжал, кто был тот человек, с которым она встречалась, как она нарисовала магический круг и как далеко успели проникнуть в замок посторонние. Растерянные рыцари попали в затруднительное положение, не понимая, как им обращаться с благородной аристократкой, которую им неожиданно поручили.

– Нам запереть ее в подземной темнице? Или?.. – переспросили рыцари, колеблясь.

Если дворяне совершают преступления, их обычно держат в одиночной камере в башне, а не под землей. Однако когда им вот так приказывали задержать человека, то местом содержания преступника становилась подземная тюрьма. Несмотря на то что Ирен была самостоятельной и жила отдельно от семьи, она все же оставалась дочерью графа, девушкой благородных кровей. Более того, темница, где в основном содержались преступники-простолюдины, не была подходящим местом для дворянки.

Однако Киллиан ответил бесстрастно:

– Здесь может быть замешано темное колдовство.

Услышав слова эрцгерцога, рыцари тут же изменились в лицах.

– Хорошо. Мы отведем ее в темницу и свяжем магическими путами.

Сочувствующие взгляды и нерешительные жесты, направленные в сторону молодой и красивой аристократки, сразу же исчезли при упоминании черной магии. Но, несмотря на грубое обращение, Ирен не жаловалась, словно желая, чтобы ее наказали. Она послушно и смиренно позволила себя увести.

Необходимо было известить семью Ирен о произошедшем. Но что важнее, девушка была не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы. Поэтому пока что ее заключили в одиночную камеру в темнице Аксиаса, как и любого другого преступника. Хотя Киллиан не обращался с ней жестоко, он и не предоставлял никакой защиты или особых удобств только по причине того, что она была девушкой и аристократкой.

Заморосил дождь. А Риетта, вся в синяках и ушибах, была одета в одно лишь тонкое летнее платье. После всего произошедшего ее наряд просто никак не мог послужить достаточной защитой. Киллиан молча снял мантию, накинул ей на плечи, а затем поднял капюшон.

Риетта замерла, бросив на него мимолетный взгляд. И, слегка опустив голову, прижала к груди ткань плаща, который лорд любезно на ней запахнул. На щеке у Риетты была царапина. Киллиан нахмурился и потянулся рукой к ранке. В этот момент святая дева позвала заклинательницу:

– Риетта!

Девушка повернулась к клирику. Рука эрцгерцога на секунду застыла в воздухе, так и не коснувшись ее лица. Тания жестом поманила Риетту к себе. Лорд дотронулся до хрупкого плеча и подтолкнул девушку к пилигриму.

Риетта направилась к святой деве, следуя указанию Киллиана. Клирик, приблизившись, положила обе руки девушке на плечи, исцеляя ее своей магией, – когда поднялся серебристый ветерок, божественная энергия начала медленно просачиваться в раны на ее лице и теле.

– Спасибо, – поклонившись, коротко поблагодарила Риетта.

Киллиан, стоя немного в стороне, незаметно наблюдал за ними.

– Ваше превосходительство…

Один из рыцарей, сопровождавших Ирен, вернулся и окликнул лорда. Эрцгерцог повернулся к нему. Перекинувшись несколькими словами со своим подчиненным, Киллиан мельком обернулся к Риетте, и его взгляд столкнулся с глазами Святой Тании.

– Я пока останусь тут, проведу очищение, а после вернусь к себе. Ничего страшного, если я ненадолго одолжу Риетту? – спросила клирик.

Киллиан сначала хотел возразить, но заклинательница посмотрела на него и, встретившись с ним взглядом, мягко кивнула. Поэтому он молча развернулся и ушел, тем самым дав ей молчаливое разрешение.

Женщин из восточного крыла перевезли в другое место. В битве с демоном была повреждена большая часть здания, и его состояние не позволяло изолировать там больных. Но даже если бы здание стояло по-прежнему – люди не смогли бы больше оставаться в обагренном кровью монстра доме, где бесчинствовал не один демон. Это место теперь будет сниться всем в кошмарах.

Пациентки находились на той стадии болезни, когда уже были не заразными, но все еще нужно было соблюдать осторожность, оставляя их на территории замка. Женщины добровольно решили отправиться в другие районы, находившиеся внутри или снаружи крепостных стен. Однако Киллиан даже не пожелал слушать об этом, приказав привести в порядок другие помещения в его владениях, чтобы женщин могли разместить там.

Под руководством священнослужителей женщин из флигеля переселили в другое здание. Несколько двухместных комнат оборудовали под временное жилье. Тех, кто все еще был болен, поселили в одни комнаты, а в другие – тех, кто чумой не заразился.

Каждой женщине и девушке могли бы предоставить отдельную спальню. Но многие из них сегодня не смогли бы уснуть в одиночестве из-за пережитых потрясений. Поэтому такое расселение было проявлением заботы о них.

Вся опасная нечисть, которая могла еще скрываться в пристройке, была выслежена и уничтожена святой девой. И девушкам, уже почти полностью излечившимся от болезни, помимо сегодняшней шумихи, и так сильно их напугавшей и шокировавшей, больше не о чем было волноваться. Если их здоровье продолжит активно восстанавливаться и в течение десяти дней не возникнет других проблем, то врачи выдадут разрешение на отмену карантина.

Пилигрим тоже согласилась с этим. Однако Хелен еще очень долго плакала.

Тания и Риетта остались в восточном крыле, чтобы очистить комнату Ирен, уничтоженную нечестивым. На разрушенных и обугленных в бою с огненным демоном стенах и полу, загрязненном кровью василиска, продолжало оставаться слабое присутствие темного духа. Риетта, очистив и освятив все места, на которые ей указала Тания, обернулась посмотреть на клирика, проводившую обширную чистку.

Святая дева, вернув силу Мердесу и вновь обретя свою священную магию, ходила по флигелю, осуществляя масштабное очищение с помощью могущественной божественной энергии. В отличие от Риетты, которой приходилось подолгу сидеть неподвижно и, сконцентрировавшись, долго молиться, чтобы очистить большое пространство, пилигрим двигалась спокойно, почти расслабленно, проводя очищение так же естественно, как дышала. Она действительно была похожа на известную во всей империи сильнейшую одаренную святую.

В углу разрушенной комнаты Риетта нашла шляпу из черного шелка, которую ранее Тания отбросила как помеху, и, наклонившись, подняла головной убор с пола. Проведя по шляпе ладонью, она смахнула пыль и капельки дождя.

Из другого угла к девушке быстро подошла святая. Когда Риетта подняла голову, женщина, уже стоявшая рядом, улыбнулась и протянула руку. Заклинательница быстро взглянула на головной убор, пару раз встряхнула его и обеими руками передала ей.