Григорий Григорьев: Сказка про Алю и Аля

Маме Дине и папе Игорю

Григорьевым

ПОСВЯЩАЮ

Чем дольше я живу, тем больше склоняюсь к мысли о том, что в Солнечной системе Земля играет роль сумасшедшего дома.

Джордж Бернард Шоу

Тебе хорошо –

ты и под Чёрной Тучей умеешь смеяться!

Серия «Книги отца Григория Григорьева»

Иллюстрации в книге Дарьи Рыбалтович

© Григорьев Г.И., текст, 2025

© Рыбалтович Д.Г., иллюстрации, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

На свет спасительного Маяка

Когда Григорий Григорьев (или отец Григорий – это уж как вам больше нравится) дописывал эту сказку, он служил врачом на подводной лодке «Чёрная дыра».

Врач на подлодке должен уметь много чего, ведь в автономке ему не с кем посоветоваться.

Что такое автономка? Это когда плавание длится месяцами, и всё это время военные моряки не сходят на берег. А если кто‑то заболеет, подводный доктор должен постараться вылечить любую болезнь. Если же у него это не получится, то лодке предстоит экстренное всплытие из морской пучины для передачи больного на надводный корабль и дальше – в госпиталь. В этот момент «Чёрная дыра» становится видимой и может быть обнаружена вероятным противником, а значит, будет сорвано выполнение боевой задачи. Так что на враче лежит громадная ответственность перед всем экипажем.

Вот почему один подводный врач – это почти как целая поликлиника или даже больница! Может быть, оттого он и называется начальником медицинской службы? И хотя в этой службе кроме него самого лишь один матрос – химик-санинструктор, зато в случае экстренной операции лодочный доктор может привлечь в качестве ассистентов офицеров-подводников, тех, которые не боятся вида крови.

К счастью, подводники болеют редко, ведь на флот, как и в космос, берут только самых здоровых и выносливых! А если все здоровы, то начмед имеет уйму свободного времени. И вот в такие‑то часы, когда на глубине сотен метров в подлодке наступала космическая тишина, лейтенант медицинской службы Григорьев усаживался за свою старую пишущую машинку, которую всегда брал с собой в море. Чтобы научиться печатать вслепую всеми десятью пальцами, он даже окончил в городе Владивостоке специальные курсы секретарей-машинисток.

А писать свою сказку слушатель Григорьев начал ещё в Ленинграде, когда учился на военного врача. И почти закончил в летнем отпуске в Белоруссии, прежде чем отправиться служить на Тихоокеанский флот. Целыми днями стучал выпускник Военно-медицинской академии на пишущей машинке, сидя на чердаке родного дома. Этот дом построил его любимый дед Василий Ильич Захаров в городе Городок, где маленький Гриша провёл сказочную пору своего счастливого детства.

Настоящие книги пишутся долго, порой годами, а иногда и десятилетиями. Мало сочинить и рассказать историю, надо сделать так, чтобы всякий, кто будет её читать, вместе с автором пережил то, о чём говорится в книге. Поэтому настоящий писатель обязан бережно и внимательно обращаться с каждым словом, ведь точно подобранные и правильно расставленные слова – это магические кристаллы, сквозь которые читатель может заглянуть даже в иные миры…

Доктор Григорьев считал литературу своим призванием, а потому продолжал работать над сказкой даже во время службы на Краснознамённом Тихоокеанском флоте. Он был уверен, что станет писателем. И стал им. Однако и по сию пору продолжает служить людям и как врач, и как преподаватель, и как священник.

Так, чтобы у писателя были ещё и другие профессии, в литературе случается, хотя и нечасто. Ведь для того, чтобы совмещать разные занятия, помимо талантов, в характере человека должны соединиться твёрдая воля, высокая целеустремлённость, железная дисциплина и творческий азарт.

И вот каждую свободную минуту Григорий Григорьев или читал (потому что настоящий писатель постоянно читает книги!), или печатал на своей «Оптиме». Когда сослуживцы спрашивали, что он там выдалбливает, как дятел, молодой лейтенант объяснял, что дорабатывает свою сказку. Вскоре подводники к этому привыкли и прозвали его сказочником, удивляясь тому, что взрослый человек так серьёзно относится к сказкам…

На самом деле взрослым тоже нужны сказки. Просто не все взрослые это поняли. Как написал своей крёстной дочери один мудрый писатель, учёный, профессор и член Британской академии: «Когда‑нибудь ты дорастёшь до такого дня, когда вновь начнёшь читать сказки».

Зачем же взрослым сказки? Сказки нужны для того, чтобы не состариться сердцем и не разлюбить этот мир. Они помогают оставаться сильным и смелым в самые тёмные дни. Сказки учат видеть то, что невидимо, и слышать то, что неслышимо, и даже под Чёрной Тучей держать курс – на свет – спасительного Маяка…

От редактора

В путь!

Когда я не ходил ещё в школу, то больше всего на свете любил сказки. Двери в волшебную страну распахивала передо мной прабабушка Ирина Егоровна. В такие часы её глаза, выцветшие от времени, сказочно молодели…

С той поры прошло немало зим и лет. Но я по-прежнему люблю сказки и давно мечтаю написать большую книгу для детей, да и для взрослых, если они надумают прогуляться в Страну чудес.

Это будет сказка обо всём на свете: о ночи и дне, о земле и звёздах, о людях и волшебниках…

По моему замыслу, герои этой сказки Аль и Аля совершат немало подвигов, каких – пока не знаю. Они связаны настоящей дружбой, и даже имена их звучат как эхо. Правда, моя мама подсказала немало интересного про сюжет и героев грядущей сказки. Мама мне здорово помогает и исправляет ошибки, если я их делаю. А я, бывает, их делаю, потому что не любил зубрить грамматические правила и, вместо того чтобы готовить уроки по русскому, нередко убегал на рыбалку.

Я был настырен и в конце концов добился своего – стал заправским рыбаком. А настоящие рыбаки – народ надёжный и основательный. Задолго до выхода на рыбную ловлю они приводят в порядок все свои снасти. Эта детская привычка не раз сослужила мне добрую службу и во взрослой жизни.

Вот и сейчас я постарался как следует снарядить Алю и Аля в дальнюю дорогу. Пусть невредимыми пройдут они сквозь все опасности и в каждом добром деле да сопутствует им удача! Это самое большое, что я могу сделать для любимых героев.

Но не остудит ли жгучий космический холод их горячих сердец? Не забудут ли они, что обязаны своим рождением планете людей – Земле? Сумеют ли сохранить самое главное – верность себе? Это покажет время…

Я пишу эти строки 19 марта. И хоть на календаре весна, на Ленинград по-зимнему сыплется снег. Из моей комнаты на Можайской улице видно, как за окном медленно спускаются на землю парашюты-снежинки. Я долго смотрю на них и постепенно погружаюсь в фантастические грёзы.

И тогда передо мной появляются величественные – от земли до неба – врата. С тихим завораживающим звоном медленно открываются они сами собой – и за ними разворачивается нескончаемая, мерцающая в предрассветном полумраке дорога…

В путь!..

Часть первая
Чёрная Туча

Глава 1
Чёрная Туча

В путь! – сказала себе Аля и вышла из дома.

Туча уже распростёрла над Городом Больших Фонарей свои чёрные крыла. На дворе быстро смеркалось. Миновав площадь Семи Ветров, девочка свернула на улицу Солнца, стрелой улетающую к Океану.

Всю дорогу Аля вспоминала, как ранним утром над спящим Городом гудел Тревожный Колокол. Он спешил предупредить людей о Чёрной Туче, которая, как бескрайняя подземная река, вытекала из-под Старой Башни.

Девочка остановилась напротив маленького домика, притаившегося в глубине сада. Толкнув калитку в кованой ограде, она пробежала по дорожке, посыпанной красным песком, и вошла в тёплый дом.

В кресле перед горящим камином дремал старик. На подоконниках, на столе, на полу – повсюду стояли горшки с цветами. Стебли цветов переплелись, образовав настоящие джунгли, и наполняли дом тончайшими ароматами.

– Добрый вечер, Старый Фонарщик! – сказала Аля с порога и подошла к клетке с огромным зелёным попугаем: – Привет, Дидро!

– А-а, это ты, девочка, – повернулся к ней старик. – Я давно тебя поджидаю. Пора зажигать Большие Фонари.

– Чёрная Туча становится всё чернее, а мама с папой так и не вернулись, как обещали, к вечеру. Скажи, Фонарщик, что могло с ними случиться?

Старый Фонарщик задумчиво посмотрел на тлеющие в камине угли:

– Люди ушли в подземелья Старой Башни на бой с Чёрной Тучей. Но ни один человек не вернулся назад, и никто не ведает, что с ними могло случиться. Семьдесят лет я зажигаю фонари, и никогда их свет не был так необходим, как сейчас! Нам пора в путь. Но где же Аль?..

Когда они вышли на улицу, уже совсем стемнело, только на горизонте колыхалась узкая полоска на глазах умирающего света. Накрапывал дождь. Факел разгорался всё ярче и ярче. Его огненные языки были неподвластны мраку, наступающему на Город.

– Мы не боимся тебя, Туча… – чуть слышно произнесла Аля.

Взревел Океан. Налетевший вихрь хлёстко швырнул в лица путников колючим прибрежным песком. Чёрная Туча всколыхнулась, ощетинилась и едва не выхватила факел из рук Старого Фонарщика.

– Видать, ей не по нраву наш факел! Но Туче с нами не совладать, ведь факел наш – волшебный! Ничего не бойся, девочка! Но куда же всё‑таки подевался Аль?..

И тут с площади Семи Ветров донеслась бесшабашная песенка. Звонкий мальчишеский голос взвился над каменными стенами. Но слов в завываниях ветра было не разобрать. Вслед за песней из темноты вынырнул Аль:

– Я немного опоздал, но мы успеем запалить Большие Фонари! – И, взяв факел у Старого Фонарщика, погрозил тьме: – Тебе не по зубам наш Город, проклятая – Чёрная Туча!..

Глава 2
Пока горят Большие Фонари

– Тебе не по зубам наш Город, Чёрная Туча! – повторил мальчик и зажёг Большой Фонарь на улице Вечности.

В доме напротив отворилось окно, из него выглянул седой человек и облегчённо вздохнул:

– Добрый вечер, друзья!

– Мир тебе, Органист!

– Я давно жду, когда за окном загорится Большой Фонарь, ведь в темноте мой орган играет только печальную музыку.

– Да будет свет! – хором ответили путники. – Идём дальше!

На улице Полярной Звезды их встретил Поэт:

– Это ужасно – на небе не осталось ни одной звезды… А мои стихи рождаются лишь под звёздным небом.

Стихотворец дождался, пока засветит фонарь напротив его дома, и отправился восвояси. А дети с Фонарщиком продолжали свой путь. Они обошли весь Город и вновь вернулись на улицу Солнца.

Перед домиком Старого Фонарщика ярко светил Большой Фонарь, а вокруг метались какие‑то смутные силуэты. Пристально вглядевшись в них, Аля воскликнула:

– Да ведь тени живые! Они запускают в фонарь чёрные стрелы. Эти тени похожи на летучих мышей!

– Ну, если это мыши, тогда я кот! – Аль залихватски замяукал и, размахивая факелом, бросился навстречу теням. Но, подбежав к фонарю, никого не увидел.

– Вам показалось, дети, это просто ветер с Океана раскачивает Большие Фонари.

Дождь разошёлся не на шутку. Он становился всё сильнее и сильнее. Наконец небесная плотина не выдержала – и на Город хлынул настоящий ливнепад. Но вдруг в непроглядной вышине что‑то гулко хлопнуло – и ливень вмиг прекратился.

– Вот спасибо тому, кто вбил затычку в небесную бочку! – фыркнул Аль. – Ещё немного, и мы потонули бы в дожде. Не иначе, на нас надвигается сам Гранитный Тайфун!

– Не надо поминать Гранитный Тайфун, Аль, – нахмурился Старый Фонарщик. – Не ровён час  ты и взаправду накличешь этот каменный ветер.

– Не понимаю, как можно накликать сказку? – пожал плечами мальчик. – Про такое я ещё не слышал!