Малина для мага, или Сорванная любовь (страница 8)
Малин танцевала, и движения стали резче, быстрее, наполняясь животной страстью. Магия пульсировала, расползаясь мерцающими нитями, прячась в рыхлую землю. Лучи наполнялись золотом один за одним.
Башня застонала, выкапывая корни – толстые, узловатые, как стариковские вены, благодарно зашуршала листочками. А Малин все вскидывала руки к небу, водила ими, словно зачерпывая невидимую воду, и швыряла ее вниз, под босые ноги, облепленные мокрым платьем.
Третья волна ударила резко и мощно, и если бы Эйдан не сидел, то его свалило бы с ног. Но ритм сбился, Малин покачнулась. Он встал, тревожно вглядываясь в тонкую фигурку в ночи, а потом кинулся к ней – как раз вовремя, чтобы подхватить и не позволить упасть на траву.
– Ты что это?.. Малин! Малинка!
Он растирал холодные плечи, ледяное тело, ладони горячие, как кипяток.
– Ты же говорила, у тебя первая степень! – рявкнул Эйдан, вглядываясь в бледное лицо, в глаза – темно-синие, как озера.
– Т-так и есть, – подтвердила Малин, стуча зубами. – Т-только… потратилась.
Выругавшись, Эйдан взял ее на руки, принес на крыльцо. Дом встревоженно загудел, распахнув дверь и впуская их внутрь.
– Ванну? – спросил Эйдан, прижав ее к себе крепче.
А Малин вдруг вцепилась в его плечи и судорожно вздохнула, запрокинув голову. Кожа сладко заныла, и потоки магии потянулись наружу.
– Ты совсем на нуле, – понял он. Поставил Малинку на ноги, легонько встряхнул, и ее голова мотнулась как у тряпичной куклы. – Чем думала вообще?!
Стало страшно, очень. Еще хуже, чем когда увидел умирающий дом. Она отдала все до капли. Женская магия связана с жизнью. Малин рисковала собой.
– Я хотела помочь, – просто сказала она, и Эйдан, не выдержав, подтолкнул ее к стенке.
Она его жена, в конце концов. Тогда убежала, а теперь никуда не денется. Пять лет назад он ей не был нужен, зато сейчас крайне необходим. Эйдан положил ладонь на ее бедро и провел вверх, задирая мокрую ткань. Ахнув, Малин взметнула руку, и горячая пощечина обожгла его лицо. Поймав тонкое запястье, он погладил подушечкой пальца брачный браслет.
– Я тоже хочу помочь, – выдохнул Эйдан в приоткрытые губы, чувствуя, как быстро согревается тело в его объятиях. – Если позволишь.
Его сладкая отрава, его Малинка, его жена. Он хотел быть с ней даже после обмана. Он сходил с ума по ее коже, запаху, волосам. Он ненавидел ее – за то, что ушла, и любил, все еще, несмотря ни на что, и, может, даже сильнее чем раньше. Пусть только скажет «да».
Ее пальцы впились в его плечи сильнее, розовый язычок скользнул по губам, глаза – омуты, и дна их не видно.
– Башня умирает, – напомнил Эйдан. – Ты не спасешь ее, если будешь пустой.
– Только ради башни, – прошептала Малин.
– Конечно, – кивнул он и приник к ее губам поцелуем.
***
Я самонадеянно думала, что мне хватит сил. В принципе, так и вышло – я прошла полных три круга. Земля ответила, теперь в Сол-Гират потечет энергия жизни. Но после я чуть не упала. Из меня точно выдернули позвоночник, и я превратилась в жалкую тряпочку. Пока магия Эйдана не потекла ко мне.
Я хотела его так, что все тело прошило мурашками, но влепила пощечину, когда перешел через грань. Врезала бы еще раз, да сол Гир перехватил мою руку.
Как давно я об этом мечтала! Расцарапать бы его в кровь! Он хочет помочь? Я едва не рассмеялась ему в лицо. Где же он был, когда я скулила от боли? Когда пыталась жить без него – и не могла?
А его губы так близко, и глаза, где густая зелень становится ярче. А еще магия – много! Бездонный колодец, искрящийся силой!
Мое тело выгнулось от нетерпения, прижимаясь к нему. Я хотела его. Всего. Заглушить глухую тоску, вновь быть рядом. Ради башни? Пусть думает так. Как я могу желать его так безумно после того, что он сделал?
Эйдан жадно впился в мои губы, и все вопросы смело ураганом. Треск одежды, торопливые вздохи, поцелуй, в котором ни капли нежности – одна только страсть. Я укусила его за губу, и Эйдан охнул, но не отпрянул, только поцеловал меня снова, глубоко проникая в рот языком. Пригвоздил к стене, нетерпеливо задирая мокрое платье, испачканное травой.
Такой брачной ночи я хотела? Не знаю. Я хотела быть с ним. Все равно как и когда. И вскоре я застонала от быстрого и требовательного вторжения в мое тело и, обхватив его бедрами, сама подалась ближе. Глубже.
Эйдан запустил руку в мои волосы, оттягивая голову назад, укусил и лизнул беззащитную шею. Сорвал лямку платья и сжал ладонью нежную грудь. Как будто им сейчас управлял тот же дикий неутолимый голод, что заставлял меня извиваться и двигаться все быстрей и быстрей.
– Подожди, – выдохнул Эйдан, замерев и вжавшись в меня бедрами. – Малин, подожди.
Не хотела я ждать. Я и так жила без него слишком долго. Вцепившись в темные волосы, я притянула его к себе и поцеловала так жарко, как только могла. И яростный бурный натиск, обрушившийся на меня, закончился такой яркой вспышкой, что на миг я словно ослепла. Будто меня выбросило куда-то за пределы мира, где осталось одно только удовольствие. И Эйдан.
Он прижимался ко мне весь, целиком, точно стремясь прикоснуться сразу ко всему телу. Его быстрое дыхание обжигало висок, руки удерживали меня под бедра. А я вдруг почувствовала под попой небольшую полочку. Дом услужливо отрастил подоконник посреди стены. Пожалуй, именно это привело меня в чувство.
Я уперлась ладонью в грудь Эйдана, слегка его оттолкнула. Сползла на землю и обтянула задранное до пояса платье. Качнула головой, отбрасывая волосы. Меня слегка потряхивало то ли от эмоций, то ли от магии, но я гордо вздернула подбородок.
– Это ничего не меняет, – заявила я.
Эйдан молча поправил штаны, даже не удостоив меня ответом.
Сглотнув, я пошла наверх, стараясь держать спину прямо. Зашла в ванную комнату, закрыла за собой дверь, не забыв про крючок, и посмотрела на себя в зеркало.
Глаза шальные, на голове – гнездо. Ох, юбку-то я обтянула, но лямка порвана, и грудь ничем не прикрыта! Я подняла ладонь, позвала магию, и линия жизни вспыхнула сразу и вся. Под завязку.
Стащив ритуальное платье, больше похожее на половую тряпку, я забралась в ванну. Помылась, действуя скорей на рефлексах – в голове была гулкая пустота, ни одной мысли. А когда вышла, кутаясь в мягкий халат, Эйдан лежал в кровати.
– Я же сказала, это ничего не меняет! – напомнила я, и мой голос зазвенел от злости.
– Я тебя понял, – спокойно ответил он.
– Тогда почему ты здесь? – возмутилась я.
– А где мне еще быть? Под кустом? Там мокро сегодня и холодно. Брось, Малинка. Раз мы уже вместе…
Я стиснула зубы и решительно пошла к двери. Если не уйдет он – уйду я. Хоть бы под куст!
Вот только дверь захлопнулась перед самым моим носом. Я подергала ручку и, обернувшись, растерянно посмотрела на Эйдана.
– Я ни при чем, – заявил он, заложив руки за голову. – Это все дом. Только, пожалуйста, будь осторожна с магией. Не повреди башне. Она и так на ладан дышит.
Я еще немного постояла у двери, пыхтя и пытаясь ее открыть, но, признав поражение, отошла к кровати. Присела на самый краешек.
– Как себя чувствуешь? – заботливо поинтересовался сол Гир.
Шикнув сквозь зубы, я повела рукой, и колючие плети малины потянулись от потолка вниз.
Вздохнув, Эйдан повернулся ко мне спиной, и я со смесью стыда и злорадного удовлетворения увидела кровавые полосы, линеящие его плечи. Ничего, к утру пройдет. Недаром он корневой маг.
Легла на свою половину кровати, завязала поясок халата покрепче. Надо бы купить новое ритуальное платье, а еще каких-нибудь максимально закрытых сорочек.
– Спокойной ночи, Малинка, – донеслось до меня, и дом выключил свет.
А я пялилась в потолок, потихоньку возвращая способность думать.
Итак, я переспала с сол Гиром. Можно, конечно, сослаться на магический голод, но проще признаться самой себе – я все еще влюблена. Что-то во мне, безрассудное и неподвластное логике, тянется к Эйдану, как к огоньку мотылек.
Теперь мы точно муж и жена. Сплетенный брак, навсегда. Интересно, ритуал поможет башне или придется повторить?
***
Сердце бухало как барабан, и Эйдан потер старый шрам на груди. Покосился на колючую стену, за которой тихо спала Малинка. А у него сна ни в одном глазу.
Это было похоже на взрыв: ее губы, запах, кожа… Гладкие бедра, обхватывающие его и требовательно притягивающие ближе, ногти, впившиеся в его плечи. Горячее дыхание, жаркий, болезненный поцелуй и острые зубки.
Эйдан задумчиво тронул языком ссадину на губе.
Итак, у него только что был крышесносный безумный секс с его собственной женой. Увы, все закончилось быстро, но дама не осталась в обиде. Верней, она все еще злилась на него, но по иной причине.
Как там она сказала в карете? Избалованный эгоист? Очень спорное утверждение. Раньше – возможно. Но за пять лет дозора он стал другим человеком, скверна быстро смела с него всю шелуху. Одно осталось неизменным – он все так же любит свою Малинку.
А вот ей просто понадобилась магическая подпитка. Это ничего не меняет – ее слова. Для нее это так просто?
Или нет?
Она целовала его, будто он тоже был нужен, словно ее мучила та же жажда, что и его.
Или она просто страстная? Пять лет назад такой не была…
Не выдержав, Эйдан поднялся с кровати, подошел к колючей стене, повел ладонью – и заросли расступились. Напугала корневого мага малиной, ага.
Малин спала, лунный свет заливал серебром ее всю, от макушки до пяток: темные волосы, шею, нежную грудь, мерно вздымающуюся в вырезе халата. Одна прядь у лица была немного короче – это ее состригли во время брачного ритуала. Браслет охватывал тонкое запястье, и Эйдан ощутил внезапное удовлетворение собственника – мое. Она – его жена, что бы там себе ни думала.