Наталья Александрова: Зеркало Архимеда

Серия «Артефакт & Детектив»

© Александрова Н.Н., 2026

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2026

Инна запустила стиральную машину и подумала, что еще нужно сегодня сделать.

В планах было еще разобрать две полки в платяном шкафу и полить кактус.

Инна была организованная женщина.

Она любила составлять планы – на день, на неделю, на месяц…

Дальше в будущее она не заглядывала.

Иногда она замирала среди текущих дел и задумывалась – а зачем, собственно, ей нужно так четко планировать жизнь? Вот если бы у нее была семья – муж, дети, тогда это имело бы смысл, а так…

Но она не давала воли таким мыслям.

Так и до депрессии недалеко…

Она открыла шкаф, осмотрела верхнюю полку, с которой планировала начать…

И в это время в дверь квартиры позвонили.

Инна никого сегодня не ждала.

Честно говоря, она и в другие дни тоже никого не ждала. Друзей и подруг у нее не было, из родственников осталась последняя – тетя Майя, но она давно не выходила из дома…

Значит, это звонит кто-то из соседей – занять что-нибудь по мелочи, вроде соли.

Или коммунальные службы…

Инна подошла к двери и спросила:

– Кто здесь?

– Энергоучет! – ответил за дверью бодрый женский голос. – Нам нужно проверить показания счетчиков!

Ну да, как она и думала – коммунальная служба…

Инна щелкнула замком, открыла дверь.

На пороге стояли две женщины – одна помоложе, с темными глазами немного навыкате и каким-то странным выражением лица. Такое выражение бывает у детей в предвкушении праздника.

Вторая женщина – старше, с круглым улыбчивым лицом и короткой стрижкой.

Одеты были обе в одинаковые синие куртки с логотипом службы, в руках младшая держала плоский черный чемоданчик, старшая – планшет с прикрепленными к нему документами.

– Это ведь двадцать седьмая квартира? – уточнила старшая.

– Ну да…

Женщина что-то торопливо черкнула на своем листке и взглянула вопросительно:

– Можно войти?

– Заходите! – Инна отступила, посторонившись, и показала на металлический шкафчик возле двери:

– Вот здесь у меня счетчики.

Женщины вошли, старшая деликатно потопталась на коврике, закрыла за собой входную дверь, затем открыла шкафчик и повернулась к своей спутнице:

– Тамарочка, проверь показания!

Младшая заглянула в шкафчик, потом вопросительно взглянула на Инну:

– А это что такое?

– Где? – Инна подошла ближе, взглянула на счетчик, но ничего особенного не увидела.

– Вот тут, посмотрите! – Женщина отступила, на что-то показывая. Инна шагнула вперед, и тут эта странная женщина приобняла ее за плечи и неожиданно поднесла к лицу тряпку, смоченную чем-то остро и неприятно пахнущим.

– Что такое… – попыталась вскрикнуть Инна, но крик застрял в горле, она глухо охнула, в глазах потемнело, ноги стали ватными, и она сползла на пол.

Молодая женщина наклонилась над ней, со свистом втянула воздух сквозь зубы, открыла свой чемоданчик, достала оттуда одноразовый шприц, вколола иглу в шею Инны и нажала поршень.

Лицо ее радостно засияло, она проговорила мягким, мечтательным голосом:

– Счастливого пути!

Она стояла над телом, следя за тем, как лицо Инны твердеет и превращается в маску.

В мертвенно-белую, словно гипсовую, посмертную маску.

Старшая женщина взглянула на часы и поторопила:

– Пойдем уже, у нас не так много времени.

Женщины обошли тело Инны, прошли на кухню, подошли к окну.

– Ну вот, мы все правильно рассчитали, – проговорила старшая. – Отсюда его окно прекрасно просматривается. И угол падения как раз подходящий.

– Угол падения равен углу отражения! – насмешливо проговорила младшая. – Знаю уж…

Она положила свой чемоданчик на кухонный стол, открыла его, достала обычную золотистую пудреницу. Щелчком откинула крышку, мельком взглянула на свое отражение, поправила волосы.

– Осторожно! – зашипела на нее старшая. – Ты же знаешь…

– Да брось ты! – младшая усмехнулась. – Конечно, я знаю! И прекрасно умею с ним обращаться!

Она подошла к окну, выглянула.

Напротив, метрах в восьмидесяти, возвышалась многоэтажная башня из стекла и бетона – бизнес-центр «Архимед».

Напротив, чуть ниже того места, где она стояла, было огромное, во всю стену, окно, за которым находился просторный, строго обставленный кабинет.

За массивным столом черного дерева сидел мужчина в сером твидовом пиджаке.

Лицо его трудно было разглядеть на таком расстоянии, но это, несомненно, был он – тот, кого им заказали.

Молодая женщина снова открыла пудреницу, поймала зеркалом солнечный луч, направила его на окно кабинета.

Золотистый зайчик побежал по полу, перескочил на стол.

На мгновение засиял стакан с водой…

Зайчик переместился правее и выше…

– Счастливого пути! – проговорила женщина мягким, мечтательным голосом.

Алиса, секретарь Андрея Васильевича Филимонова, генерального директора концерна «Омега», поставила на хромированный подносик чашку кофе, без стука открыла дверь и вошла в кабинет.

– Одна ложка тростникового сахара, – проговорила она, разворачиваясь. – Как вы любите…

Алиса удивленно заморгала.

Шефа не было на месте.

Не было его за столом, не было возле книжного шкафа…

Его вообще не было в кабинете.

Но как же так!

Она только что вышла отсюда, чтобы приготовить ему кофе…

Он сидел за своим столом, просматривал бумаги.

Другого выхода из кабинета нет…

Алиса поставила поднос на стол и громко проговорила:

– Андрей Васильевич, где вы?

У нее мелькнула странная, глупая мысль, что шеф играет с ней в прятки.

Но это, конечно, ерунда…

Может быть, он что-то уронил и полез под стол?

Алиса обошла стол, заглянула за него…

Шефа, конечно, там не было.

На полу под его креслом была небольшая горка какого-то белесого порошка.

Алиса мимоходом подумала, что новая уборщица плохо делает свою работу.

Но тут же отбросила эту несвоевременную мысль, выбежала из кабинета и окликнула дремавшего в кресле охранника:

– Антон!

– Что тебе? – Он заморгал, протирая глаза.

– Антон… шеф…

– Зовет, что ли?

– Нет… – Алиса замотала головой, глаза ее расширились.

– Да что такое?

– Он пропал!

– Что значит – пропал?

– Его нет в кабинете!

– Что ты несешь? Как это нет?

– Сам посмотри!

Антон неохотно поднялся, прошел в кабинет, удивленно, растерянно огляделся.

Шефа действительно не было.

– Ушел, что ли, куда-то?

– Как он мог уйти? Ты же знаешь, что мимо нас он пройти никак не мог!

Антон на мгновение подумал, что шеф прошел мимо него, пока он дремал, и тут же отбросил эту мысль.

Он давно выработал у себя рефлекс – даже сквозь сон чувствовал шефа, знал, когда тот находится рядом.

Да и Алиска не могла не заметить его…

Он обошел кабинет, бросил взгляд на окно.

На какое-то мгновение ему показалось, что в окне дома напротив мелькнул яркий блик.

Снайпер?

Стекло в этом окне было особо прочное, оно могло выдержать пулю из снайперской винтовки. Да и потом, любая пуля непременно оставила бы на стекле след, отверстие…

И вообще, при чем тут пуля?

Никакая пуля не могла сделать так, чтобы шеф исчез!

Исчез бесследно!

Антон подошел к столу шефа, крутанул кресло.

На полу под креслом была небольшая горка какого-то серебристо-серого порошка.

Должно быть, прежде чем исчезнуть, шеф что-то сжег…

Антон схватился за голову.

Это было выше его понимания.

Нужно было срочно доложить своему непосредственному начальнику – руководителю службы безопасности концерна… пускай он дальше сам разбирается… Но что-то подсказывало ему, что работы он лишится в самое ближайшее время.

Поезд давно подали, когда Лена прибежала на вокзал. Тянула до последнего, чтобы не маячить в зале ожидания. Город у них небольшой, все друг друга знают, вполне может ее кто-то увидеть и позвонить Максиму. А он примчится на вокзал, чтобы поскандалить. Ага, станет орать, в отпуск намылилась, значит, деньги у тебя есть? А жалкие двенадцать метров для меня жалеешь!

Совсем с катушек слетел, когда они развелись, да еще мамаша его подзуживает. Лена, конечно, неправильно поступила, когда ушла из квартиры. А что было делать, если застала Максима с посторонней девицей, можно сказать, тепленькими.

Она тогда прямо остолбенела, а эти двое и не смутились даже нисколько. Девица наглая такая, это, говорит, хорошо, что вы сами все узнали, а то Максим все колеблется, не может решиться. А я, говорит, ждать не могу, потому как беременность у меня шесть недель. И справку какую-то сует Лене под нос.

В общем, собрала Лена кое-какие вещи, да и убежала. Сначала у соседки тети Дуси переночевала, потом в общежитии у девчонок койка свободная нашлась.

С Максимом поговорить толком так и не удалось, он как отрезал: сама ушла – так и живи сама.

Вот как, значит…

И такой противный стал, что Лена и не жалела нисколько, когда на развод подавала. А у свекрови в суде знакомая оказалась, она так сделала, что их развели быстро.

Тут Лена опомнилась: а жить-то ей где? Когда замуж выходила, сменяли они ее комнату и их двушку на общую квартиру. Со свекровью, зато трехкомнатная. И вроде бы свекровь не очень ее и доставала – так, поворчит немножко, да и все…

Подняла Лена вопрос о разделе площади, такого наслушалась – мама не горюй! Тут мамаша с сыночком единым фронтом выступили. Максим все больше орал, а свекровь твердо так сказала, чтобы Лена и не мечтала квартиру эту делить. Меня, говорит, из этой квартиры только вперед ногами вынести можно.

Что делать? Подавала Лена документы в суд, да только там сразу сказали, что ничего у нее не выйдет, раз у свекрови всюду свои люди. Отношения с Максимом совсем испортились, он ее караулил возле работы и требовал, чтобы она выписалась.

Ребята-водители как-то его поучили маленько, когда он руки распускать начал, потому что пьяный был. Ну после этого он совсем озверел, возле автопарка, где Лена работает, больше не отирался, зато, если где встретит, – сразу скандал.

Поэтому она и боялась на вокзале долго торчать, чуть на поезд не опоздала.

Она долго бежала по перрону, вот наконец ее тринадцатый вагон (ой, не к добру!). Но что делать, если в последние несколько месяцев у нее сплошная черная полоса, никакого просвета.

Вагон был купейный, дешевых билетов не было. Возле двери в ее купе стояла женщина. Немолодая, одета скромно. Лицо круглое, улыбчивое, ямочки на щеках.

– Извините, – сказала она смущенно, – это у вас ведь восемнадцатое место?

– Ну да, – Лена взглянула на билет, – а в чем дело?

– Понимаете, – женщина придвинулась ближе и доверительно понизила голос, – у меня дочка в вашем купе, а я в соседнем, вместе билетов не достали. А нам обязательно надо вместе ночью быть, не могу ее одну оставить…

Лена помедлила с ответом, потому что из того купе раздавались мужские голоса. Все ясно, там компания разудалая, будут пить всю ночь, еще приставать начнут. А ей-то это зачем? Пускай с ними мучается тот, кто билет купил. В конце концов, эта тетя может сама с дочкой поменяться, к ней небось приставать не станут, возраст не тот…

– Вы извините меня… – женщина вступила прежде, чем Лена собралась отказать, – вы посмотрите на дочку мою и все поймете. Аринушка, девочка моя, иди сюда!