– Да, – уверенно ведя автомобиль, отвечает парень, совершенно не смущаясь от моего скепсиса.

– И как там? В бережных и нежных хрущевках?

– Нормально. Везде люди живут, Инесса. И хорошие, и плохие. Или ты делишь их по критериям богатый/бедный? Если бедный, значит, плохой?

– С чего ты так решил? – тут же вспыхиваю от смущения. Он в точку попал.

– Ну, ты это негласно транслируешь миру. Нужно быть дебилом, чтобы это не понять.

– Это не так, – выдавливаю из себя и ныряю в сумочку за телефоном, якобы у меня там важные дела. Выключаю авиарежим и просматриваю уведомления. Ничего важного совершенно. Только Лизе не терпится узнать подробности моего унижения сегодня, а сама сториз из кофейни выложила. С капучино и круассаном. Бездельница!

– Сорри, если обидел тебя.

– Обидел? – вскидываю на него глаза. – Меня не может обидеть посторонний человек. Ты много на себя берешь, Иван. Кстати, сколько тебе лет?

– Двадцать четыре, – расплываясь в улыбке отвечает он. – А тебе двадцать один, я знаю. Не замужем, детей нет.

– Я же говорю, ты за мной следишь. Что тебе надо?

– Мне? Ничего совершенно. Я просто от природы отзывчивый очень, и всегда пытаюсь помочь.

– Если такой чуткий, дай мне денег. Хотя бы пятак.

– Ты серьезно? – внимательно смотрят на меня светло-серые глаза в обрамлении темных ресниц, а брови сходятся к переносице. – Или троллишь меня?

– Серьезно! – закатываю глаза в потолок. – Какие уж тут шутки. Пятьсот рублей в кошельке и ноль на карте.

– Злой дракон еще и все сокровища забрал?

– Именно! Ты не думай, я верну! Меня на День рождения пригласили, а я даже на подарок не наскребу. Не дома ведь мне сидеть?

– У меня нет налички, – пожимает он плечами и снова на меня пялится. – Дашь мне свой номер?

– Только если ты мне не будешь по ночам названивать и томно дышать в трубку.

– Для перевода на карту, Инесса, – как недоразвитой объясняет он, беря в руки телефон с панели. – А насчет звонков по ночам можешь не переживать, я такими делами не занимаюсь.

– Айфон? – искренне удивляюсь я. – Еще и шестнадцатый?

– Что тебя так удивляет? – хмыкает в ответ и разблокирует дисплей.

– Он же дорогой. В кредит, наверное?

– Конечно. На три года. Хотел в ипотеку на десять, но мне отказали.

Краем глаза замечаю на его заставке Ауди Q7 черного цвета. Все с ним ясно, визуализирует. Я знаю такой тип людей. Ничего не делают, представляют желаемое, отправляют запрос во Вселенную и ждут, когда им на голову это свалится. Бред полный.

– Диктуй.

Я произношу свой номер и названия банка для получения перевода на резервную карту. Это первый раз, когда посторонний молодой человек дает мне деньги. Валерик, в основном, дарил мне цветы и водил по ресторанам. Правда, и в деньгах я никогда не нуждалась, благодаря отцу.

– О, спасибо! – отмечаю я сообщение из банка. – Я правда верну.

– Можешь не возвращать. Считай, что это пожертвование в казну ее Величества.

– Не, – отрицательно мотаю головой. – Я так не могу.

– Не можешь? Тогда поцелуй меня, и мы в расчете.

Иван включает поворотник, и останавливается на обочине объездной дороги. Разворачивается всем корпусом и прокатывается по мне взглядом. Ощупывает мои волосы, глаза, а затем зависает на губах, отчего они неожиданно начинают гореть. Что за хрень происходит?

Но больше всего я поражаюсь реакции своего тела на его присутствие рядом. Отчего-то меня опаляет жаром, который оседает на моей коже мурашками. Я чувствую мощную мужскую энергетику, которая бьет прицельно в грудь, спускается ниже и концентрируется в районе пупка. Инстинктивно сжимаю колени, потому что в ту же секунду чувствую сладкое томление в промежности. Это что такое вообще? Сказывается долгое отсутствие секса? Так нет же, я два дня назад развлекалась со своим резиновым «Пингвином».

Иван наклоняется ко мне ближе, и я чувствую аромат мятной жвачки. Как загипнотизированная смотрю на его губы – чувственные и на вид очень мягкие. Щеки покрывает легкая небритость, и мне вдруг до безумия хочется потрогать его бороду. Молодой человек тянется ко мне, я прикрываю глаза и, даже, наверное, подаюсь вперед. Чувствую движение воздуха возле своей щеки и внутренне сжимаюсь в ожидании. Но ничего не происходит секунду, две. Я удивленно распахиваю веки и вижу, как Иван открывает бардачок, откуда вынимает бутылку воды, откручивает крышку и делает несколько глотков.

– Не расстраивайся, принцесса. Но сегодня поцелуя не будет. Я пошутил! – невозмутимо произносит придурок и резко трогается с места.

– Никто с тобой целоваться и не собирался! – обиженно отвечаю я и отворачиваюсь к окну. – Много чести будет!

Глава 11. Инесса

– Личный водитель за тобой не приехал? – въезжая на территорию поселка, интересуется Иван.

Мне пришлось светануть своим лицом перед охранником, чтобы Ларгус пустили на въезд.

– У меня нет личного водителя, – пожимаю плечами в ответ. – У папы есть, но он мне его не дает. Да и зачем? Я отлично вожу машину. Точнее, водила.

– Ты уже знаешь, когда починят твою тачку?

– Без понятия. Надеюсь, что скоро. Хотя, я даже не знаю, что хуже. Жить без машины или работать.

– Что ты такого натворила, что папа решил отправить тебя к нам? – сверяясь с навигатором, вопрошает молодой человек.

– Ой, – морщусь как от зубной боли. – Лучше не спрашивай. Там много всего. Не хочу углубляться. Здесь прямо и налево. Можешь меня высадить на обочине, я дойду.

– Завтра ты на чем на работу?

– Ни на чем. Я завтра заболею очень сильно, и никуда не пойду.

– Градусник нагреешь на батарее? – хохочет парень. – Хотя, жара такая стоит. Лучше, наверное, на солнце положить.

– Нет. У меня план получше, но считай, что я тебе этого не говорила, – подмигиваю ему на прощание и берусь за ручку двери. – Ну, спасибо, что выручил меня, добрый и отзывчивый Иван.

– Обращайся, принцесса! – шутливо отдает мне честь и дожидается, пока я скроюсь за калиткой. Только после этого дает по газам и уезжает.

Еле передвигая ногами, шагаю по тенистой аллее к крыльцу. В доме тишина, не слышно ни собак, ни мамы с тетей. Папа, судя по всему, тоже еще не вернулся с работы. Что ж, прекрасно, я наберу себе ванну с пеной до потолка и попрошу кухарку Ольгу притащить мне фруктов.

Через час я, вполне себе отдохнувшая и счастливая, заваливаюсь в чистенькую кроватку и решаю немного позалипать в телефоне. Маме звонить не хочу, я обиделась. Пожалуй, надо побыстрее поужинать, чтобы успеть улечься в своей комнате с постной мордочкой, типа мне не здоровится.

Тут же подпрыгиваю с кровати и, облачившись в домашний костюм, кубарем слетаю с лестницы.

– Олечка! – залетаю на просторную кухню, чуть не сбив с ног кухарку. Женщина ахает и роняет на пол крышку от кастрюли, которая, к счастью, остается целой. – А чем так вкусно пахнет?

– Роберто попросил приготовить на ужин мясо по-кубински и пюре на гарнир. А Ваша мама заказала рассольник. Необычный ужин ожидается, – хихикает повариха.

– А тетя Рита?

– Спаржу.

– Прекрасно, – фыркаю я, деловито открывая холодильник. Пробегаюсь глазами по полкам с продуктами, и, не найдя ничего привлекательного, хлопаю дверцей. – А для меня что?

– Ой, Инессочка, по Вам не было распоряжений. Хотите, я быстренько что-нибудь приготовлю?

– Не надо. Мясо вполне устроит. Долго еще?

– Десять минут и готово.

– Отлично. Можешь мне в комнату принести? Мне что-то не здоровится.

– А что такое? – обеспокоенно спрашивает Ольга. – Может, врача?

– Думаю, просто переутомилась. А, кстати, где мама с тетей? Боня и Моня?

– Они уехали на шопинг. Еще днем.

– Шикарно!

Я возмущена просто до глубины души. Почему они со спокойной душой катаются по торговым центрам, а я полы драить должна? Да хренушки вам!

Возвращаюсь к себе в комнату и, в ожидании ужина, провожу бьюти-процедуры. Намазываю кремом лицо, делаю небольшой массаж, а затем решаю немного растянуться. В детстве я занималась танцами и немного гимнастикой. Параллельно созваниваюсь с Лизой, но она мне не отвечает, скидывая звонки. И чем же она занята, интересно?

Успев потрапезничать, уношу тарелки на кухню. В это время с улицы доносится звук подъезжающей машины. Выглядываю в окно, это папа. Стремглав влетаю в комнату, включаю на восемнадцать градусов кондиционер и зашториваю окна. Ныряю под одеяло и притворяюсь полудохлой.

– Дочь? – раздается тихий стук в дверь.

– Да, папочка, – лепечу я, прикрыв веки. Великомученица Инесса, не иначе.

– Я зайду?

– Конечно!

Притягиваю к себе плюшевого мишку и чуть-чуть приподнимаюсь.

– Ты чего тут в темноте валяешься? – спрашивает он, намереваясь распахнуть шторы и впустить солнечный свет.

– Голова раскалывается. Ощущение, что раскаленный прутик в висок вкручивают.

– Таблетку выпила?

– Да. Жду, когда поможет.

Отец усаживается на край кровати и гладит меня по голове. Собранный, в деловой костюме, пышущий энергией.

– Как прошел твой день? – слабым голосом интересуюсь, взяв его за ладонь.

– Отлично. Я ненадолго приехал. Сейчас быстро переодеваюсь, собираю вещи и на две недели улетаю в тайгу.

– Зачем?

– На охоту. С министром сельского хозяйства резко собрались. У меня как раз отпускные дни оставались, совмещу приятное с полезным.

– А как же твоя подготовка к политической жизни? – тут же припоминаю его слова.

– Ой, две недели – это просто пшик. Ближе к сентябрю активизируемся.

Отлично! А что он мне тогда заливал про срочность и важность?

– Там, кстати, связи не будет у меня почти. Поэтому, если что-то нужно, лучше говори сейчас.

Папа расстегивает пиджак и ослабляет галстук. Добрый знак.

– Папусь, я все поняла сегодня. Честное слово. Труд облагораживает человека, ты был прав на сто процентов. Я сегодня на себе это испытала, – пылко сообщаю ему, заглядывая в глаза. – И я очень сильно ошибалась, когда делила людей. Я стала более эмпатичная и добрая. Все-все поняла.

– Малышка, я рад за тебя. Но нужно закрепить результат. Ты – молодец, и я тобой очень сильно горжусь. Пожалуй, можно сделать для тебя небольшую поблажку, раз ты у меня такая искренняя.

Сердечко мое просто трепещет от предвкушения. Неужели, свобода? Я уже мысленно натягиваю на себя новый купальник, который так и не выгуляла, и высчитываю, когда бы мне записаться на маникюр. Потому что после сегодняшнего дня в латексных перчатках, кутикула выглядит, мягко говоря, не айс.

– Полы ты больше не моешь. Завтра отправишься на кухню! – подмигивает мне папа, приподнимаясь с кровати.

– Если голова пройдет – конечно! – с готовностью киваю, пытаясь не выдать разочарования.

– Разумеется, пройдет. Ты ведь не думаешь, что я поведусь на твои выдумки, Инуся?