– Нет, – я покачала головой. – Это невозможно. Тебе лучше уйти. Мне скоро на работу собираться. Надо привести себя в порядок. А ты езжай в свой Питер.

Я хотела сползти с комода, но он мне не позволил.

Просто зажал своим телом, закрывая пути к отступлению.

– Собирайся, мой сахарок. Тебе еще вещи в моем доме раскладывать по местам. Обживаться.

– Да не поеду я с тобой никуда!

– Зацелую! – пригрозил он.

– Только попробуй! – я уперлась руками в его грудь. Офигеть, какой он на ощупь классный!

– Ха, – он вдруг прищурился. Даже отклонился от меня немного. – Я понял. Ты меня специально на поцелуйчики провоцируешь! Так чего ты стесняешься? Так и скажи, Арс, давай, сделай мне хорошо!

– Чего? – взвизгнула я.

Нащупала позади себя разводной ключ, который отложила перед слезами.

Ну… Погоди…

Глава 5. Арслан

– Сахарок мой, ну, ты же умная девочка. Нельзя тебе тяжести поднимать. Еще раз увижу, что ты за этот ключ схватилась, по попке нашлепаю.

Василиса рычала.

Дула и без того пухлые губы, даже руки на груди сложила. Всем видом мне показывала, где она мои нотации вертела.

А вот Тимка на заднем сиденье болтал без умолку.

Ребенку нравилось все!

Машина, поездка, перспектива поехать ко мне в гости сегодня же вечером. Я не стремился манипулировать ребенком. Я же не совсем отмороженный. Прекрасно понимал, чего она пытается от меня добиться. О чем она говорит.

Если бы к моей младшей сестре заявился такой же крендель, я бы его просто по стене размазал.

Но у моей сестры был я, а у Василисы не было никого.

А мне конкретно сорвало башню от нее.

Это ж такой огонек! Хватай и тащи в койку. Я отчетливо стал понимать своего деда, который был последним в нашей семье джигитом, укравшим себе невесту. Мне красть сахарка не у кого, поэтому просто заберу себе.

А она…

Смирится.

Я бросил на нее взгляд. Сидит, дуется. Злобная фурия моя. Целуется так, что член встает колом сразу же. Мягкая, сладкая, покорная становится в этот момент.

Ррр, бля… Я тебя из койки не выпущу, как только дома окажемся.

– Показывай, где у вас тут администрация, – из машины ее пришлось вытаскивать силой.

– Нет, – она упрямо вздернула нос.

– Василиса-а…

– Нет!

– Ладно, – я взял ее за руку через сопротивление. – Пошли.

На проходной завода сидел старичок в черной форме охранника. И мне хватило одного взгляда, чтобы понять.

– Здравствуйте, дядя, – вежливо поздоровался Тим, первым подскочив к окошечку.

Мне грудь разбарабанило от гордости за свою женщину.

Воспитала сына достойным! Уважение к старшим проявлять умеет.

– Ассалям алейкум, отец.

– Привет, внучок! Во-ой, – он даже привстал от неожиданности, посмотрев на меня. Видимо, нечасто захаживали такие, как он. – Алейкум ассалям, сын. Кто ты?

– Никто, дядь Хамза, – сердито бросила Василиса.

– Вася, помолчи! Не лезь в мужской разговор! – вдруг вспылил на нее старичок. – Что ты за упрямая женщина, Аллах! Никакого понятия!

Я прикусил язык, чтобы не заржать.

Моя язва никому спуску не дает, похоже. Даже старика-кавказца довела на работе.

– Отец, нам бы в администрацию пройти, – я утянул ее за себя. Пусть там постоит спокойно. Мне тут болтать стоять не улыбается полдня. – Покажешь, куда?

– Так Васька вот тебе покажет.

– Капризничает женщина, – доверительно поделился я с ним через стекло проходной.

Василиса за моей спиной засопела.

Умела бы молнии взглядом бросать, я бы уже догорел, наверное.

– Ааа, – протянул он. – На нее похоже, да. А вам администрация зачем?

– Уволить ее хочу с работы.

– Чего?! – завизжала она сиреной. Вцепилась в мою куртку ногтями, как дикая кошка. Еще чуть и раздерет в клочья.

– О, как! – мы со стариком оба проигнорировали ее вопль. – А чего так? Ты, парень, кто будешь-то?

– Хам он и беспредельщик!

– Муж ее будущий, – я обхватил Василису, прижимая к себе. И накрыл рот ладонью. Разговаривать же мешает, ну. Старший же велел помолчать. – Никак не смирится, что жениться пора уже. А мне жена домашняя нужна. Разве ж это работа для правильной женщины?

– Все так, все так, сынок, – старичок поджал губы и закивал. – Сейчас время такое, что женщины забыли свои обязанности. Да и мужики тоже, эх. Ты, сынок, присмотри за ней. Хорошая она, трудолюбивая и порядочная.

– Присмотрю, отец. Куда нам идти-то?

– А вот, – он замахал руками, показывая направление. – Сейчас выйдешь и направо. Там здание желтое, двухэтажное. Отдел кадров там и есть.

– Спасибо, отец. Здоровья тебе.

– Да не за что, – он расплылся в улыбке. Даже рукой нам махнул нам вслед. – Васька, слушай своего мужчину! Он достойный сын нашего народа, правильный!

– Я тебя убью! – мучительно простонала Василиса, едва мы вышли. – Какое, к черту, увольнение?

– Обычное, – я уже видел нужный нам корпус и пер туда как танк. – Я же сказал, что я всегда своего добиваюсь. Ты, видимо, плохо меня слушала.

– Арслан!

Я притормозил.

Слишком уж много отчаяния было в ее голосе. Нездоровая хрень. Как будто зареветь собралась. А мне оно надо?

Мне оно не надо.

Тимофей очень вовремя отбежал к клумбам бабочек посмотреть. Не соврала сахарок, он тут действительно все знает.

И мне это не нравилось.

– Господи, я знаю тебя всего день! – она вцепилась себе в волосы. – Даже дня еще нет! А ты уже расковырял всю мою жизнь!

– Поясни, – я притянул ее к себе ближе. Обхватил за талию.

– Ты нерусский! – чуть не плача сказала она. – Тебя соседка видела. Думаешь, она не поняла ничего? А ты еще тут цирк сейчас устроил! Знаешь, что про меня говорить будут? Знаешь, как называют русских женщин, которые таскаются с кавказцами?

– Женщины, которые таскаются по мужикам, на всех языках называются одинаково, – у меня даже губа задергалась, как у зверя. Хотелось оскалиться на ее слова. – Ты – не такая. Ты станешь мне женой. И прекрати говорить такие вещи, поняла?

– Я за тебя не выйду. Это абсурд!

Я цокнул языком.

Упрямая. Можно, конечно, завалить ее на плечо и унести, но Тимка… Испугается пацан. Нельзя так при нем. Такие игрища мы будем в спальне устраивать.

А пока придется договариваться, похоже.

– Давай так, – я развернул ее к себе. Приподнял голову, глядя в глубину голубых глаз. – Мы сейчас идем, и ты берешь отпуск. Месяц минимум.

– Мне не дадут!

– За свой счет дадут. Я тебе все оплачу! – предупредил я ее очередной вопль. – Мы едем ко мне…

– Я с тобой не поеду!

– Тогда я увезу тебя силой, – я пожал плечами. – Ты еще не поняла, что тебе от меня никуда не деться?

Она застонала тихонечко.

Спрятала лицо в ладошках.

– Мы поедем ко мне, и ты будешь жить у меня все это время. Вместе с сыном, понятное дело. И потом, если ты решишь уйти, я тебя просто отвезу обратно.

– Отпустишь? – удивилась она.

– Отпущу.

Прости меня, Аллах.

Я замолю.

Отработаю. Отплачу.

Залижу.

Глава 6

– Вот ты с-су-ука!

Я вскинула голову в ужасе.

Плечи как будто морозом стянуло моментально.

Господи, ну за что?

На площадке, возле двери нашей с Тимом квартиры стоял бывший. Не очень твердо, опираясь рукой на шаткие перила. Явно после очередной порции огненной водицы.

И с самым презрительным взглядом, какой я у него видела за всю нашу недолгую совместную жизнь.

– Значит, не врали? Ты реально шлюхаться по чуркам начала? Что, черного хера захотелось, а, Васька?

Я прикрыла веки.

Уже понеслось…

Первым движением было схватить Тимофея. Прижать к себе, уткнуть его лицом себе в живот. Чтобы не видел он этого зрелища. И того, что сейчас начнется.

Потому что Арслан поднимался за мной.

И я уже чувствовала волну его бешенства. Она как серп прошлась по нервам острым лезвием. Подняла пушок на теле, заставила меня втянуть голову в плечи. По шее разлилась тяжесть, сковала мышцы предчувствием чего-то ужасного.

Даже зубы заныли.

– Чего молчишь? – продолжал глумиться бывший муж. – О! А вот и наш черненький! Что, мужик, своих бережете, а наших баб дерете во все щели?

– Замолчи! – зашипела я через силу, прикрывая ладонями Тимке уши.

– Сахарок, не нервничай.

На плечо легла тяжелая ладонь.

Погладила неуловимо, а потом сжала. Отодвинула меня в сторону, освобождая проход.

Я непроизвольно съежилась.

Отвернулась к стене, чтобы вообще перекрыть обзор сыну.

– А чо такое?

Это были последние слова бывшего. Потом я услышала только задушенный хрип. Ой, мамочка…

Он же его убьет…

– Сладкая моя, иди в квартиру. Собирайте вещи, – по-прежнему мягко, даже слишком мягко, приказал мне Арслан.

Я обернулась.

Голова бывшего была выше Арслана сантиметров на десять. А ноги…

Вдох почему-то застрял в горле.

Грязные кеды болтались в воздухе. Суетливо, дергано. Пытаясь нащупать ступеньки, которые были далеко внизу.

– Сахар мой, иди, – во взгляде Арса была настойчивость.

Уже бегу!

Я схватила Тима в охапку и бросилась к двери.

Страшно! Я всегда боялась мужских разборок и драк. Всегда избегала мест, где такое может произойти. А сейчас будет даже не драка. Если Арс с такой легкостью схватил бывшего за глотку и просто поднял над полом, тут будет избиение. Вряд ли пьющий задохлик сможет дать отпор здоровенному кавказцу. Его на пыль просто перетрут.

Я втолкнула в распахнувшуюся дверь сына.

– Мама, а папа…

– Молчи, Тим!

Какая хорошая у меня дверь!

Отличная! Ничего не слышно! Не зря двадцать тысяч отдала, когда завод нам эту квартиру дал.

– Раздевайся, сыночек, – я сняла с него бейсболку.

– Мама, а дядя Арслан будет папу бить? – такие же голубые глаза, как у меня, смотрели внимательно. Ждали ответа.

– С чего ты взял? – я присела перед ним. Помогла стянуть сандалии и взяла в руки теплые детские ладошки.

– Дядя Арслан нас любит. А папа на тебя ругался. И тогда ночью, и сейчас.

– С чего ты взял, что дядя Арслан нас любит? – оторопела я.

О, Боже…

Неужели Тимка видел, как он меня тут зажимал?

– Ты же сама говорила, что когда любят, то заботятся.

– И что? – я слушала сына с открытым ртом.

– Мы когда играли утром, он сказал, что пришел позаботиться о нас. Ты же женщина. А я деть.

– Ты ребенок, – поправила я на автомате. – Надо говорить – я ребенок.

Тимка кивнул, а меня словно плитой бетонной придавило.

Позаботиться он пришел? Обо мне никто никогда не заботился. Как умерли родители, только я обо всех заботилась. Вначале о сестре, потом о сыне. Даже в браке я никакой заботы особо и не видела.

А тут…

С какой радости мне такое счастье волосато-бородатое привалило? И где гарантия, что это все правда?

– Котик, ты иди пока, ручки помой, ладно? – я погладила Тимофея по голове.

Он умчался, а я прямо в прихожей и села на пол.

Привалилась к стене спиной. Обхватила горящий от мыслей лоб. Я не знаю, что делать.

Бросить все? Поверить ему бездумно? Согласиться на все и уехать? Страшно. Я боюсь. Он вон какой. И нерусский к тому же. Укусит меня, а я платочком обрасту потом случайно.

Такого точно не будет.

Я не готова. Не по мне.

А не уеду – сгорю со стыда. Сплетни уже поползли. Мужу первому доложили, видимо. Не удивлюсь, если соседка к его мамаше сбегала. Тут все всех знают. Ладно, я. А Тимофей?

Если его начнут дразнить? Травить?

Мне потом что, переезжать?

Я застонала от бессилия. Уткнулась лбом в скрещенные на коленях руки. И тут же ее подняла на звук открываемой двери.

Арслан вошел, словно ни в чем не бывало.

И нахмурился сразу же:

– Сахар, почему ты сидишь на полу?

Я смотрела на него и молчала.