Что я ему скажу? Что я в полном раздрае? А смысл?

– Дядя, а папа ушел? – Тимка выскочил из ванной, потряхивая мокрыми пальчиками. Вода слетала с них каплями на линолеум.

– Ушел, джигит. И больше не придет, – Арс улыбнулся ему. – А чего у нас тут мама сидит, а?

– Устала? – сын озадаченно посмотрел на меня. – Мам?

– Устала, сын, – слабо улыбнулась я.

– Ну, ничего. Мама в отпуске, повезем ее отдыхать.

Арслан скинул кроссовки и подошел. Опустился передо мной на корточки, силой оторвал мои руки от колен и сжал в своих огромных ладонях.

В черные глаза я смотреть не могла.

Уставилась на рубашку. И тут же отвела взгляд. На черном шелке темнели несколько пятен. Небольших, но отчетливых. И понять, что это, кровь или что-то другое – было невозможно.

– Сахарок мой…

– Ой, дядь Ар-рслан, – Тимка старательно выговаривал сложный для себя звук. – У тебя тут ранка!

На кулаке Арса, на самой выступающей костяшке среднего пальца алела царапина.

– Это ерунда, Тим. Заживет.

– Тебе больно? Надо подуть! – Тим стоял сбоку от нас, искренне переживая.

– Надо поцеловать, – мне подарили ехидный взгляд, не удержавшись.

– Ну да. Мама меня всегда целует, если я ранюсь.

– Я тоже хочу, – в темном взгляде сверкали откровенные смешинки.

Я фыркнула.

Как он так умудряется делать. Я минуту назад не знала, как жить дальше, а сейчас мне смешно от его аккуратных намеков.

– В подъезде надо убраться? – при ребенке спрашивать в лоб было нельзя.

– Нет. Там все само… убралось. Вставай, – Арс поднялся сам и потянул меня за руки.

Обхватил ладонями талию. Поставил ровно перед собой.

– Испугалась?

– Немного.

– Тебе нечего бояться рядом со мной, сладкая.

Я едва заметно покачала головой.

– А что, если я боюсь тебя самого, Арслан?

Глава 7

– Скромность явно не твой конек, – я скривила губы.

– А что это?

Вот-вот.

О чем и речь.

«Султанат».

Буквы ярко горели, привлекая внимание.

Надо же…

Мне стало еще неуютнее. Название такое… Пафосное слишком. Хотя, глупо было думать, что мой бородатый занимается починкой старых телевизоров или утюгов под лестницей торгового центра.

Арс остановил машину перед шлагбаумом большого комплекса. Из затонированной стеклянной будки выскочил охранник.

– Арслан Адамович? – он подошел ближе. Убедился, что за рулем действительно Арс и нажал кнопку на пульте.

Шлагбаум стал подниматься.

– Мама, мы теперь тут будем жить?

– Да, Тим, – Арс ответил вперед меня. Сразу же. Даже не дал мне сообразить, как вывернуться из ситуации. – В отдельном доме позади вот этого всего. С видом на реку.

– На что ты рассчитываешь? – я зло прищурилась на него.

– Ни на что, – он легко пожал широкими плечами.

Не смотрел даже на меня. Выруливал по парковке, лавировал между блестящих в вечерней иллюминации ресторана машинах.

К нему сюда явно не бедняки приезжают, н-дэ…

– Мне нет нужды рассчитывать, сладкая. Я просто знаю, что через месяц ты не захочешь уезжать.

Я фыркнула.

Какая самонадеянность, чудовище ты волосатое. Ты просто еще не связывался с настоящими русскими женщинами, похоже.

Или связывался не теми местами.

– Все, приехали, – машина ткнулась колесами в бордюр перед отдельным домом в самом конце территории огромного комплекса. – Выходим. Тимофею уже спать пора, наверное?

Да, уж.

Время почти десять часов вечера. Пора. Только как он уснет после всего, что сегодня случилось. Не пришлось бы долго-долго с ним лежать.

Я вышла из машины.

Не успела достать сына, Арслан сделал это первым. Отстегнул ремни на новом кресле, поставил Тимку на ножки. Мне стало горько. С сыном даже его родной отец так умело не обращался.

А уж неожиданная покупка дорогой вещи, типа автокресла, всегда вызывала у него стоны о моей расточительности. А Арсу вообще плевать, похоже на такие проблемы.

Потянув дверцу багажника, я взяла сумку.

Ух, тяжелая…

– Ты что делаешь, женщина? – зарычали над ухом.

– Что? – я даже замерла на секунду. А что не так-то?

– Я тебе что про тяжести говорил?

– Ой, отстань!

Асфальт резко исчез из-под ног.

– Ааа! – я нелепо взмахнула ими.

– Упрямая, – досадливо выдохнул Арслан, укладывая меня животом на плече. – Упрямая и своевольная. Мммррр…

Он обхватил мою задницу ладонью. Сжал ягодицу почти до боли.

И вдруг прижался губами к бедру. Поцеловал через джинсу, прижимая к себе еще теснее.

Я задохнулась.

Уперлась руками в мужскую поясницу, сгребла его куртку пальцами, чтобы не скользить. Хоть как-то снизить давление его плеча на собственный живот.

И молчала.

Не орать же при сыне. У него и так глаза по пять копеек уже. А у меня…

Я просто в ауте.

Он мне ничего не позволяет делать. Все сам решает. Заставляет подчиняться силой и уговорами. Это что же, до чего мы докатимся такими методами?

В доме никого не было.

Он был даже заперт на ключ.

Арслан пропустил вперед Тимофея, занес меня и сумку, включил свет. Яркие теплые лампы вспыхнули под потолком. Осветили просторную шикарную прихожую. Даже не прихожую, целый холл.

– Кр-расиво. Да, мам? – восхитился ребенок. Скинул сандалии быстро и осторожно пошел вперед, разглядывая.

– Угу.

А что я еще скажу?

Понятно, почему наша квартира настолько Арсу не понравилась. У него же тут целый дворец почти! Шикарно, дорого и ультрасовременно.

– Осматривайся, Тим. Тут все можно. Добро пожаловать, мой сахарок, – он снял меня с плеча и поставил на ноги перед собой.

– Спасибо, – я как можно невозмутимее сдула прядь волос с лица. – А где все?

– Кто все?

– Ну, эти, – меня просто распирало от желания его куснуть. – Зарина, Джамиля, Гюзель, Саида? Я какой по счету буду? После Гюльчатай или до?

Он моргнул.

Секунда, две…

– У тебя тут разве не гарем? – я невинно подняла бровь.

– Женщина! – его аж повело. Перекосило плечи. – Я дагестанец, а не араб! Или ты боишься, что одна мои аппетиты не вывезешь?

– Конечно. Сам же говоришь, что мне тяжестями заниматься нельзя. А ты сколько весишь? Восемьдесят? Девяносто?

– Девяносто два килограмма чистого тестостерона, – он наклонил голову как бык и шагнул ко мне. – Все для тебя, сладкая. Ни в чем себе не отказывай!

Ой, мама…

Как бы он прямо тут мне чистоту своих буйных гормончиков показывать не начал.

Сыночка-а…

Спаси мать от сексуального террориста.

Арслан придавил меня к стене. Точнее, я сама по ней размазалась. Пыталась убежать от него и загнала себя в угол.

Запрокинула голову, чтобы встретить чернильный взгляд.

Я ведь не отвернусь. Я ведь до конца буду сопротивляться. Из меня послушную овечку сделать не выйдет, бородатый.

– Пару дней со мной, сахарок, – он склонился, щекоча бородой мне щеку. – Всего пару дней рядом со мной и ты будешь умолять меня о ласке.

Внутренняя сила кавказца просто размазывала меня.

Заставляла слабеть в его руках. Настолько, что я даже хотела согласиться с его словами. Из последних сил пыталась ухватиться за ускользающее самолюбие.

– А хлорка у тебя есть?

– Тараканов своих травить собралась? – он насмешливо поднял бровь. Изогнул красивые губы в легкой ухмылке.

– Нет, – мне кажется, я сейчас как пьяная. Он дурно влияет на мое тело. – Отмыть тут все хочу. А то мало ли кого ты тут таскал, мачо бородатый.

Он выпрямился.

Резко. Как будто я его обидела чем-то до глубины души.

– Это мой личный дом, сахар. Тут никого не бывает кроме меня, моей семьи и уборщицы.

– Тогда что здесь делаем мы с Тимом?

– Мама! Я нашел красивую комнату! – выскочил в холл сын.

Арслан среагировал моментально. Показал ему класс большим пальцем, подхватил на руки.

Я смотрела на них, а в душе тонула в озере внутренней боли.

Маленькие ручки крепко вцепились в мощную шею.

– Потому что вы моя семья теперь, Василиса.

Я медленно втянула воздух носом.

– Спорим, нет?

Глава 8. Арслан

Я аккуратно закрыл за собой дверь.

Потянул ее до щелчка. Сам собой, неосознанно. И только потом понял, что не хочу шуметь. Там же Тимофей теперь. Сахарок его спать повела.

В груди стало тесно.

Я давно хотел, чтобы в этом доме наконец-то появилась женщина.

Нормальная.

Адекватная. Разумная. Серьезная. Не такая, как те шлюшки, что почти каждый день тусовались в Султанате и вешались на мужиков. Эти на роль жены не подходят.

Не дождешься от такой ни заботы, ни настоящей любви, ни верности.

А Василиса…

Она другое дело. Как она к Тиму относится? Заботливая мать. И горячая. Страстная. Упрямица жаркая.

Для меня вся.

Я зашагал к основному зданию ресторана, и улыбка сама тянула губы. Моя уже. Не отпущу. Побесится и привыкнет. Я костьми лягу, чтобы привыкла и поверила.

И Тима я усыновлю.

Тот ублюдок, который сейчас челюсть сломанную лечит, звания отца не заслуживает. Быстро мне все подпишет. Пацану нужен нормальный пример перед глазами, он еще малыш, но уже достойный. Сдержанный и разумный мужчина вырастет.

– Арслан Адамович, – менеджер ресторана выскочил навстречу как чертик. – Наконец-то! Вас там ждут.

– Кто? – куртку я снимать не стал. Больше возни. Заглянул в зал, окинул взглядом веселье.

– Заур Заурыч, – виновато ответил менеджер. – Я в вашу гостиную отвел.

– Да, бля, – я поморщился. Понятно, чего манагер дергается, его достали уже, наверное, придирками. – Скажи, чтоб коньяк принесли и закусь.

Вот только дядьки мне сейчас и не хватало.

Старший брат моего отца всегда пытался меня учить. Вернуть в лоно семьи, стать таким же строгим мусульманином, как он сам.

А я с семнадцати лет на родине появляюсь набегами.

Нечего мне там делать. Не вставляют меня их речи про чистоту крови и прочая муть. Как в армию ушел, с Диким связался, так и приехал с ним сюда. Деньги матери с сестрой посылаю, езжу по праздникам.

Что еще надо?

В любом стаде может паршивая овца. Я людей сужу по поступкам, а не по цвету кожи ли разрезу глаз.

– Ассалям алейкум, отец, – я поднялся в свои комнаты на втором этаже. Тут у меня кабинет с гостиной, где можно даже выспаться, если нужно будет.

– Ву алейкум ассалям, сын, – дядька поднялся и обнял меня. Похлопал по плечам.

Удерживать гримасы я давно научился. Иначе нельзя. Будут давить на то, что не уважаю старших. И от того, что приходилось называть его отцом как старшего в семье – тоже воротило. Я крепко подозревал, что мой родной отец погиб именно из-за этого гада. Только доказать не смог тогда по малолетству.

В дверь постучали:

– Арслан Адамович?

– Входи, Вика, – кивнул я. Я знал каждого из своего персонала. – Спасибо.

Официантка быстро расставила на журнальном столе бутылку, рюмки и тарелки с нарезками.

– Приятного аппетита! – она выскользнула в коридор.

– Ты по делу или просто отдохнуть? – я прошел за свой стол. Просмотрел документы, которые мне разложил за день менеджер. Ничего необычного, текучка.

– Разве я не могу приехать к своему сыну просто так? – капризно скривил губы дядька.

– Можешь, конечно. Поэтому я и спрашиваю. Может быть тебе номер нужен. Уже почти полночь. Может быть, ты устал с дороги.

– Я не настолько стар, как тебе хочется, Арслан, – отбил он намек. – Но ты прав, я по делу.

– Я тебя слушаю.

Он даже не прикоснулся к угощению. Ярко демонстрировал, что его обижает, моя негостеприимность. А мне хотелось просто послать его нахер.

В лоб.

И вернуться туда, где сейчас моя женщина успокаивает сына.