Ну а завершающим штрихом стала информация о том, что свою самую первую учебу Норлам Шакс проходил… где бы вы думали? Ну разумеется, в школе Ганратаэ, куда десятилетиями стекались самородки сразу со всех северных провинций! И поскольку сорок лет назад тан Расхэ еще не взял эту школу под свою руку, поскольку находилась она в ведении рода Босхо и там же, как я уже знал, нередко учились его несовершеннолетние, но при этом уже достаточно предусмотрительные отпрыски, старательно выискивающие среди одаренных детей своих будущих вассалов, то додумать все остальное уже не составило большого труда.

Я отложил планшет и на мгновение прикрыл глаза, лихорадочно обдумывая полученные сведения.

– Я смог тебя заинтересовать? – все так же ровно осведомился Кри, когда в моей голове закрутились невидимые шестеренки, увязывая разрозненные ниточки в уже вполне правдоподобную картину.

Я открыл глаза и внимательно на него посмотрел.

Знал ли он о том, что случилось тринадцать лет назад в крепости Ровная и почему она едва не пала во время открытия внеочередного разлома? Раскопали ли его люди связь между Шаксом и таном Босхо? Или же они так глубоко не рыли, поэтому Кри действовал интуитивно и, отыскав призрачную ниточку между Шаксом и моим наставником, ударил наугад? Вслепую? Не догадываясь, что связь между ними и недавними событиями в Нижнем городе намного теснее, чем кажется на первый взгляд?

– Кто второй? – вместо ответа кивнул я на фото, где помимо Шакса стоял такой же молодой, малость смазливый парень с белозубой улыбкой.

Маг на него даже не взглянул.

– Обычный рядовой. Снимок сделан в одной из крепостей провинции Норасхэ около двадцати пяти лет назад. Он был в деле Шакса.

– Личность мужчины установили?

– Да. Но пока он не вызывает подозрений.

– Хорошо, – на мгновение задумался я. – Мне будут нужны его данные. И проверьте его заодно на возможную связь с крепостью Ровная, а также с таном Босхо или с кем-то из его приближенных. Ты не будешь против, если я с ним пообщаюсь?

Кри вежливо удивился.

– С кем? С Шаксом?

– Разумеется. Раз уж у нас обоих появились вопросы к этому человеку, думаю, будет нелишним их ему задать.

– Уверен, что справишься? – вопросительно приподнял брови маг.

Я в ответ только усмехнулся.

– Ну ты же не просто так решил в последний момент подсунуть мне этот снимок. Значит, какие-то мысли у тебя по этому поводу уже были. Значит, что-то ты все-таки выяснил, прежде чем устраивать мне такую откровенную провокацию.

– Ты достаточно убедительно рассуждал на тему палачей, – не стал отрицать очевидное Кри. – К тому же время идет, результатов мы не добились, и мне показалось… буквально на мгновение… что, возможно, ты сумеешь мне помочь. Чем дайн не шутит? Твоих возможностей я, конечно, не знаю, но ты уже столько раз меня удивлял, что я и на этот раз решил довериться интуиции. А она уже буквально вопит, что нам стоит поторопиться.

Я ненадолго задумался.

Кри – ушлый тип. Мало того, что интуиция его не подвела, так он еще сумел повернуть дело так, что типа это не он меня попросил пообщаться с Шаксом, а я сам оказался в этом заинтересован. Просто Кри была нужна одна информация, мне – другая, но разговорить Шакса стало важно для нас обоих. И если буквально четверть рэйна назад я не хотел ввязываться в чужие проблемы, то сейчас это стало и моей проблемой тоже. В том числе и потому, что если Кри отыщет палача на стороне, то тот убьет пленника, но при этом не задаст ему нужных вопросов. Тогда как у меня внезапно появился шанс заполучить информацию из первых рук. И если найдутся железные доказательства, что за саботажем в крепости Ровная стоят именно Босхо…

– Я готов попробовать, – тщательно все взвесив, сказал я, подняв на Кри подчеркнуто спокойный взгляд. – Но у меня есть несколько условий.

Кри так же спокойно кивнул и, сцепив пальцы, без всякого пафоса, чисто по-деловому ответил:

– Я тебя внимательно слушаю.

* * *

Около половины пятого вечера мы уже входили в прекрасно знакомый медблок, только на этот раз Кри отвел меня не в ту часть, где стоял медицинский модуль, а в самый отдаленный от нее отсек. Точнее, в закрытый отсек, вход в который был перегорожен тяжелой стальной дверью с электронным замком и встроенным определителем ауры, имел индивидуальный пост охраны и мощную магическую защиту, словно тюрьма для особо опасных преступников.

За дверью, как подсказали найниитовые частицы, находилось сравнительно немного помещений: две специально оборудованные камеры – без окон, с толстыми стенами и мощными дверьми; крошечный медотсек с еще одним медицинскими модулем, только малость попроще, чем тот, где недавно лечили Кри и меня; комната для второго поста охраны. Плюс операторская. Ну и несколько подсобных помещений, попасть в которые тоже можно было лишь с помощью электронного пропуска.

Охрана, разумеется, встретила нас еще на подходе – трое вооруженных до зубов и чипованных парней в драймарантовых комбезах, а также один менталист, который с ходу проверил и меня, и Кри, и молчаливо следующего за нами Норми. Я, естественно, морду еще в кабинете босса снова закрыл, аура у меня и так не определялась, поэтому мою персону незнакомый маг встретил с особой настороженностью. И только после того, как начальство лично подтвердило, что я имею право здесь находиться, менталист открыл дверь и мы смогли войти внутрь.

Я мысленно кивнул.

Если верить второму зрению, пленник в отсеке остался всего один. По-видимому, тот самый, что был мне нужен. Судьба второго меня не особенно интересовала – полагаю, из него уже выжали все, что могли, поэтому вторая камера закономерно пустовала.

– Нет, – неожиданно придержал меня Кри, когда я целенаправленно двинулся к нужной двери. – Сначала сюда.

И, знаком велев менталисту открыть для нас соседнюю комнату, сделал приглашающий жест.

Я слегка удивился, но все же вошел, предварительно убедившись, что неприятные сюрпризы меня там не поджидают. Комната больше походила на операторскую – найниитовые частицы определили наличие там кучи всевозможной аппаратуры, в том числе следящей и записывающей. А на одном из экранов виднелось изображение находящейся за стеной камеры, на котором был прекрасно виден стоящий в центре помещения просторный стол и лежащий на нем человек, который, судя по ауре и ровному дыханию, пребывал в глубоком и явно медикаментозном сне.

Мужчина, естественно, был обездвижен, облагодетельствован сразу двумя магическими блокираторами и дополнительно фиксирован к поверхности стола толстыми кожаными ремнями. Один такой ремень держал также и его голову, так сказать, во избежание ненужных телодвижений.

Одежды на пленнике не было. На груди и на висках виднелись датчики, отслеживающие малейшие изменения в его состоянии. В изголовье находился медицинский монитор, на котором в текущем режиме отражались какие-то графики, и дополнительная аппаратура. Ну а в вене торчала игла, через которую, полагаю, в кровь поступало не только снотворное, но и питание, а также все необходимые для жизни вещества.

Мужчина, как я мог убедиться, и впрямь был тот самый, которого не так давно Кри показал мне на снимке. Правда, сейчас он выглядел намного старше. Казался осунувшимся и резко похудевшим. За время, прошедшее с нашей последней встречи, он успел лишиться рук до самых локтей и ног на уровне середины бедер. Но, насколько я мог видеть, других ран на его теле не имелось, да и ампутация была проведена обычным, то есть хирургическим способом, а культи успели благополучно зажить, из чего я сделал вывод, что, скорее всего, это была мера предосторожности, а не результат пыток, во время которых пленника кромсали топором, как обычную колбасу.

Правда, выяснять, так это или нет, я не стал. Я, собственно, не за этим пришел. Отметил только, что, судя по монитору, состояние пленника было стабильным. Мельком покосился на мочевой катетер. Запоздало обнаружил, что в нижней части стола имеется не только специальное место для мочеприемника, но и отверстие для облегчения ухода за обездвиженным пациентом. Внизу, как и положено, стояло большое ведро. Но и оно, и сам пленник оказались чистыми. Из чего следовало заключить, что за Шаксом все-таки присматривали и по максимуму облегчили за ним уход, так что обвинять Кри в жестоком обращении с пленником было вроде как неуместно.

– Я хотел, чтобы ты это сначала увидел, – спокойно сообщил маг, когда я вопросительно к нему обернулся. – Для неподготовленного зрителя это может оказаться шокирующим зрелищем.

Я вместо ответа просто отключил эмоции.

– Вы все время держите его под препаратами?

Голос я еще в машине изменил на голос Беша, поэтому Кри от неожиданности аж вздрогнул, но быстро взял себя в руки и кивнул.

– Да. В первый же день Шакс попытался откусить себе язык. Поэтому на то время, когда он нам не нужен, мы погружаем его в сон. Так безопаснее.

– Менталисты с ним, я так полагаю, тоже поработали?

Кри кивнул в сторону молчаливо наблюдающего за мной незнакомого мага.

– Неоднократно, – тут же отреагировал он на недвусмысленный знак босса. – Но ментальный блок у него двойной. Очень мощный. За две недели мне так и не удалось его взломать, поэтому не исключаю, что один из блоков у него все-таки внешний, поставленный сторонним специалистом, а вот второй уже свой. И с учетом того, что на пленнике есть еще и немало меток от магических контрактов, от грубого воздействия нам пока пришлось воздержаться.

Я прищурился, глядя на монитор, но всех деталей он, к сожалению, не передавал, поэтому я сделал знак Кри, молча вышел и, дождавшись, когда мне откроют вторую дверь, так же молча зашел в камеру.

Что ж, настоящая аура у Шакса оказалась даже ярче и намного шире, чем я предполагал. Сейчас, когда на нем не было иллюзии, можно было с уверенностью сказать, что магом он являлся совершенно точно выше третьей ступени. Так что без тяжелой артиллерии взломать его ментальные блоки Кри наверняка не удастся. Ну или удастся, но это будет долгая и кропотливая работа, на которую, возможно, уйдет не один месяц.

– Справишься? – тихо спросил Кри, когда я подошел к находящемуся без сознания пленнику и осторожно ощупал его голову найниитовыми частицами.

Я неопределенно пожал плечами.

Так, структура мозга вроде обычная, без аномалий, аневризм и прочих вещей, которые способны вызвать внезапный инсульт и оставить меня без информатора.

Физическое состояние, если верить подруге, вполне приличное. На один допрос точно хватит.

Аура стабильная. Четкая. Хотя магические метки от заключенных контрактов на ней действительно были.

«Ого, – мысленно присвистнул я, обнаружив в чужой ауре целую россыпь черных пятнышек размером с десятирублевую монету. Признаться, вживую я видел их совсем немного, потому что определялись они исключительно в магическом спектре, который я освоил не так давно. Но вид у них был специфический. Один раз увидишь и больше ни за что не ошибешься. – Эмма, ты посмотри, что у него с аурой творится!»

«Вся в отметинах, – согласилась со мной подруга. – Причем метки черные. – все контракты у этого человека заключены на смерть. Судя по всему, он очень много знает».

«Еще бы. У меня в ауре метки выглядят таким же образом?»

«Да. Но твои меньше раза в два. Их почти не видно. Тогда как здесь… создается впечатление, что тут не только ментальный блок, но и сами метки двойные. Как будто их ставили дважды по одному и тому же договору».

Я нахмурился.

«Почему же тогда менталист Кри утверждает, что блоков всего два?»

«Возможно, это внутренние установки, – отозвалась Эмма. – Не магия, а что-то вроде самопрограммирования. Все равно что приказ самому себе умереть, но ни при каких обстоятельствах не выдать информацию».

Хм. Как вариант. Если уж даже обычные эмоции дают заметные изменения в ауре, то, наверное, элементы нейролингвистического программирования, особенно примененные к конкретному магическому контракту, тоже на это способны.

Кстати, интересная тема. Не знал, что контракты и себя самого можно дополнительно защитить таким вот образом. Надо будет прошерстить учебники и Сеть по данному поводу. Может, на это не только обычные менталисты способны?

Я ненадолго задумался, но потом вспомнил, что не один, и выразительно глянул в сторону терпеливо дожидающегося меня Кри.

– Мне нужна тишина. И время.

Тот, как мы и условились, закрыл дверь и, вернувшись, встал у стены.