Строптивый княжич (страница 2)
Остальные захмыкали, попрятали улыбки. Все и так знают, что голос Ладимира такой зычный, что и правда способен распугать добычу во всей округе.
Молодой княжич все это время присматривался и прислушивался. Он один видел мелькнувшую в листве тень и ему охота выяснить, кому она принадлежит, кто посмел помешать княжеской охоте.
– Твоим голосом только девок завлекать, – проговорил он, вглядываясь между веток ясеня. – Они почему-то к тебе так и липнут, стоит только рот открыть.
– Так я ж песни им пою, – ухмыльнулся Ладимир и приосанился в седле. – Девки знаешь, как любя песни? Да чтоб погромче.
– Мне и без песен от них продыху нет, – буркнул Милорад.
На что боярский сын вздохнул.
– Это да. Видали мы, как тебя, княжич, женить пытаются. Оно, может и пора, а?
Милорад бросил на Ладимира косой взгляд и проговорил:
– Вот тебе пора, ты и женись. А я без змеи на шее обойдусь.
– Почему сразу змеи? – протянул Ладимир. – Глядишь и попадется годная девица.
– Что-то пока не попалась ни одна, – отозвался княжич. – Все охотницы за княжеским добром.
– Там может ты не там ищешь, а, княжич?
– Ты сперва сам найди годную, а потом будешь поучать, – подметил Боривей. – Гляди, вон, кусты шевелятся. Зверь там видать.
Ладимир отмахнулся, решив, что друзья не способны понять тонкого устройства его души, но тут же насторожился, заметив движение впереди среди веток шиповника. Потревоженные кусты качнулись, и между деревьями снова мелькнуло что-то тёмное .
– И правда вижу, – прошептал Ладимир и вынул из-за спины. – Кабан или олень. Что-то крупное.
Милорад направил коня вперёд, сердце учащённо забилось в предвкушении, а лес наполнился напряжением – охота вновь ожила. Тишина стала гуще, как перед бурей. Друзья замедлили ход, луки натянулись, а стрелы готовы к выпуску.
Подкравшись еще немного, Милорад заметил в зарослях бок оленя и, бесшумно вытащив из-за спины лук, натянул тетиву. Все в нем приготовилось, удар сердца, другой, потом задержка дыхания, как и положено при меткой стрельбе. Через секунду тетива лязгнула, и стрела запела в воздухе. Не считая прошлого раза, стрелял Милорад метко. Настолько, что во всем княжестве с ним не брался соревноваться в этом деле никто. Так что едва стрела помчалась к добыче, он знал – цели она достигнет. Но миг спустя раздался похожий лязг, затем свист, и через секунду его стрелу пригвоздило боком к дереву, а в ее черенке застряла чужая стрела с черным оперением.
Милорад резко натянул поводья, и его лошадь тревожно всхрапнула.
– Кто…? – выдохнул он. – Кто посмел?
Боярские сыновья разом вскинули луки, готовые защищать княжича, а через несколько секунд из-за деревьев выехала девушка. На чёрной, как ночь, лошади, она сидит прямо и крепко держит в руках поводья. За спиной болтается лук. Одета в расшитый красным и белым сарафан, но в седле сидит по-молодецки. Ноги под сарафаном спрятаны в светлые льняные штаны и черные сапожки. Длинные волосы заплетены в тугую черную косу, которая аккуратно лежит на плече. Черных, как смола, глаза смотрят прямо, подбородок вздернут, черты лица тонкие и прямые. Из украшений на ней лишь бирюзовые серьги и браслет из бирюзовых бусин. Девица смотрит уверенно и даже не пытается казаться милой и кроткой. Стрела, сбившая стрелу княжича, точно выпущена из её рук.
– Что за диво? – проговорил Ладимир, поворачивая голову к Милораду.
Тот не ответил, внимательно наблюдая за незнакомкой, которая уверенно держит поводья, и лошадь слушается её едва заметные прикосновения. А сама девица выглядит так, будто совершенно не боится ни его, ни этого леса.
– Ты хоть знаешь, чьей охоте помешала? – проговорил Милорад громко и четко, чтобы дать понять бесстыднице, кого здесь чтить.
Пару мгновений девица оценивала взглядом каждого. Осмотрела боярских сыновей, которые от чего-то заулыбались, как деревенские простаки. После скользнула взором по Ладимиру и Боривею, затем остановилась на Милораде и ответила чистым, спокойным голосом:
– Знаю.
– Правда? – не удержался княжич.
Она кивнула.
– Я помешала толпе нелюдей, которые едва не застрелили олениху на сносях.
В груди Милорада вспыхнуло жаром, а в голову ударило гневом.
– Это мы-то нелюди?! – выдохнул он.
Только когда к нему подошел Ладимир на лошади и негромко покашлял, до княжича дошло, что если олениха и правда была на сносях, то убить ее – значит навлечь беду на все княжество. Потому как материнство священно и среди людей, и среди любой живой твари. Долети его стрела до цели, кто знает, как на это отозвался бы лес. В рассказы стариков он не верил, но и судьбу искушать глупо. Только все-таки признавать себя неправым перед какой-то незнакомой девицей, пусть и раскрасавицей, он не собирался. Мало ли он что ли видел красивых девок?
Поэтому сказал:
– Стало быть, считаешь себя благодетельницей?
– А почему же нет? – пожав плечами, ответила девица. – Если вы целым отрядом все слепошарые, кто-то же должен вам очи промыть.
– Слишком ты дерзкая для одинокой девицы в лесу, которая встретила отряд бояр.
– Так бояр же, а не разбойников каких-нибудь, – парировала девица. – Бояре разве навредят?
Крутила словами девица ловко, не хуже любого молодца. Это разозлило Милорада еще больше. Он вдохнул, выдохнул, спуская пар, и проговорил, подводя коня ближе к девушке и стараясь не поддаваться гневу, что постыдно для княжеского сына:
– Такого конца охоты я не ожидал. Ты со всеми такая прямолинейная?
– А что, ты не привык уступать? – произнесла она с легкой усмешкой и чуть обернувшись, ровным, спокойным голосом.
Милорад едва удержался от хищной улыбки. Девка уверенно сидит в седле, ровно держит спину, а на кротость и намека нет. Не у каждого мужчины хватит храбрости так спокойно и прямолинейно вести себя в присутствии группы незнакомых охотников. Она либо очень сильная и смелая, либо попросту глупая, что скорее всего, потому что девицы, которые ему попадались, чаще именно такие.
– Уступить я могу только тому, кто превзошел меня в честном бою, – ответил княжич. – А ты, как лиса, пустила стрелу, пусть и меткую, из засады. Мне не в чем уступать, потому что изначально условия не равны.
На это девица запрокинула голову, обнажив изящную белую шею, и засмеялась звонким, чистым голосом.
– Такой большой, а не знаешь, что в честном бою ни одна девица супротив мужчины не победит. Сил у нас меньше, так задумано природой. Зато хитрости больше. На том и стоим.
– Хитрость идет об руку с неправдой, – еще больше нахмурившись, ответил Милорад, прямо рассматривая точеный подбородок девушки, ее соболиные брови вразлет, алые губы и румяные щеки. – А сила молодецкая – честна и чиста.
– Не во всем помогает сила, – усмехнулась девица.
Не будь он княжичем, не присутствуй здесь отряд боярских сыновей, да не будь он просто хорошим и благопристойным человеком, стащил бы он эту дерзящую девку, да уволок бы в кусты. Там она перестала бы дерзить, подобрела бы, стала бы покладистой и смирной. Но он благопристойный, порядочный княжич, и такого никогда не допустит. Поэтому снова выдохнул пар и произнес, не сводя взгляда с ее стройной, прямой фигуры:
– Не каждый день на охоте встретишь такую смелую и меткую девицу. Скажи хоть имя свое.
Девушка подняла на него глаза, обрамленные черными пушистыми ресницами, и ее блестящие черные радужки блеснули от солнечных лучей, что пробиваются сквозь густую листву. Лицо девицы слегка озарилось улыбкой с ровными, белыми, как жемчуг, зубками.
– Имя? – спросила она и качнула головой, от чего её коса мягко соскользнула с плеча за спину. – Имя слишком многое открывает.
Милорад снова почувствовал, как в груди заколыхалось жгучее чувство. Девицы ему попадались покладистые и смирные, которые всегда заглядывали в рот и помалкивали, когда нужно, кивая. Такими они и должны быть, чтобы не мешаться под ногами. А здесь, на лесной тропе, перед ним верхом на вороном коне девушка, которая не просто ловко сбила его стрелу, но еще и дерзит, при этом совершенно бесстрашно.
– Так значит, ты не желаешь называться? – спросил Милорад с небольшим нажимом. – Смело. А тебе самой не интересно, кто перед тобой?
– Я вижу достаточно, чтобы понять, кто ты, – ответила она и слегка нахмурилась. – И нет нужды в именах.
– Ты и мне не дашь шанса представиться? – изумился Милорад.
Но девушка уже повернула лошадь и направила её обратно в лес.
– Шанс? Шансы надо зарабатывать, – бросила она через плечо, и её вороной скакун рванул вперёд.
Милорад на мгновение замер, наблюдая, как девушка теряется в зарослях. Он так остолбенел, что смотрел, пока её фигура не слилась с тенями леса. Через несколько мгновений деревья поглотили её, и лишь удаляющийся топот копыт напоминал о том, что девица здесь была.
Ладимир подъехал к Милораду и бросил оторопелый взгляд в сторону, где скрылась незнакомка.
– Ну и дела, княжич, – проговорил он. – Не знаю, как ты, а я не привык к таким встречам.
– Пожалуй, и я, – нахмурившись, отозвался Милорад и потер подбородок, всё ещё не отводя взгляд от леса. – Дерзкая девка. Откуда только такая взялась. И словом колкая, и стрелы мечет, не хуже… Почти как я.
– О, вижу, задела она тебя за живое, – засмеялся Ладимир, но, поймав на себе резкий взгляд княжича, тут же стал серьёзен. – Что будешь делать?
Милорад молчал. В голове все еще крутятся её слова, а перед глазами стройный образ в черном расшитом сарафане и с дерзко вздернутым подбородком. Она выскочила перед ними, как тень, и исчезла по своему желанию, даже не отдав почестей, как полагается перед княжичем. Своенравная, бесстыдная и неуправляемая.
– Что, что, – наконец ответил Милорад и направил коня обратно на тропу. – Выясню, кто такая эта скорая на язык девица.