– Как судья и бывший прокурор, вы, безусловно, имеете больше представления о том, что происходит в педофильских кругах и о чем СМИ не сообщают нам, простым смертным, – прошептала Ясмин.

– Вы действительно хотите говорить на эту тему сейчас, в отпуске? – спросил Герлах.

– Конечно, почему бы и нет? – ответила Хэтти. – К нам вряд ли кто-то будет приставать, и мы можем постоять за себя, но Бену всего шесть лет, и я думаю, что нас это очень даже должно заботить.

Герлах поморщился.

– Это неприятная тема.

– Но вы много об этом знаете? – спросила Ясмин.

– Как прокурор, за все эти годы я сталкивался с несколькими случаями.

– Почему именно кемпинги? – продолжала допытываться Ясмин. – Потому что там есть хорошие возможности? В палатках? Общественных душевых? В песочницах? В зоне, где нельзя купаться, или вечером у костра?

Герлах покраснел, но ничего не ответил.

– К какому сроку приговорили владельцев того педофильского порнокартеля? – снова спросила Ясмин.

– Я думаю, нам следует закрыть эту тему. – Выражение лица Герлаха стало непроницаемым.

– Почему? То, что СМИ замалчивают это, не означает, что мы должны делать то же самое, – снова вмешалась Хэтти.

– Потому что я считаю это неуместным. – Он махнул официанту и попросил счет.

Хэтти бросила на Ясмин серьезный взгляд. «Мы все испортили». Герлах больше ничего им не расскажет. Теперь он предупрежден и будет очень осторожен, чтобы не попасться.

Расплатившись, Герлах направился с Ясмин к выходу и открыл дверь – в ресторан тут же ворвался ветер и хлынул дождь.

– Идите вперед, мне нужно в туалет, – сказала Хэтти.

– Это можно сделать и в кемпере, – предложил Герлах.

– Там так тесно.

Ясмин хотела присоединиться к ней, но Хэтти бросила на нее предостерегающий взгляд.

– Иди уже, ты можешь выдвинуться мне навстречу с зонтом. Но не торопись. – Она подняла брови.

– Ясно, решила закадрить симпатичного официанта, – подыграла Ясмин.

– Угадала, – улыбнулась Хэтти.

– Как хочешь. Непогода усиливается. – Герлах натянул куртку на голову. – Если мы поторопимся, то, возможно, успеем добраться до автодома, прежде чем промокнем до нитки. Развлекайся с официантом. – Он побежал вниз по лестнице, Ясмин последовала за ним, предварительно бросив Хэтти предостерегающий взгляд.

«Да, я буду осторожна». Хэтти закрыла дверь и смотрела, как они помчались по гравию к деревьям.

Внезапно Даниэль встал рядом с ней:

– Ты не пошла с ними?

– Я подожду, пока дождь утихнет.

– Ты что, из сахара?

– Как ты это узнал?

– Гроза так быстро не прекратится. – Даниэль тоже выглянул наружу. – Я заканчиваю работу через час и смогу проводить тебя с зонтом до вашего места стоянки.

Хэтти спросила в ответ:

– Ты хорошо знаешь Герлаха?

– Что ты подразумеваешь под словом «хорошо»?

– Он уже полгода наш отчим. Вообще-то он мог бы быть нашим дедушкой, – объяснила она. Хотя не могла толком вспомнить своего дедушку, которого видела лишь один раз, еще совсем маленькой.

Через окно она наблюдала, как Герлах и Ясмин, – сгорбившись под дождем и сопровождаемые вспышками молний, – исчезли в направлении трейлерного парка.

– Он всегда был милым с детьми? – спросила она.

Глава 19

Снейдер, Марк и Мийю все еще сидели в конференц-зале № 17. Секретарша Дромайера организовала для них апельсиновый сок, свежий кофе, сэндвичи и большой чайник ванильного чая. Чтобы выкурить косяк, Снейдер хотел деактивировать датчик дыма, из-за чего у Мийю чуть не случилась истерика. Ведь он собирался нарушить разумное правило и снять с потолка то, что было прочно закреплено. Несмотря на всю ее гениальность, эта женщина сведет его с ума!

Поэтому он курил самокрутку, стоя возле открытого окна. Травка сняла напряжение в его голове, устранила барьеры и расширила сознание. Ему просто нужно было сделать вдох и дать ей подействовать.

Тем временем Марк восстановил видеосвязь с Крамером и рассказал ему о Никодемус. Предположение Снейдера оказалось верным; Крамер тоже никогда раньше не слышал этого имени.

– Вы можете выяснить, имела ли польская полиция когда-нибудь дело с Никодемус? – крикнул Снейдер от окна.

– Наш разговор также слушала коллега из посольства Германии, – сказал Крамер. – Она уже занимается этим вопросом. А пока у меня есть новая информация о нашем польском операторе связи.

– И что там? – прорычал Снейдер.

– Теперь мы знаем причину, по которой управляющий директор не хочет передавать данные о соединении. У него их больше нет.

Марк поднял глаза.

– Этот разговор был вчера! Оператор обязан хранить данные в течение шести месяцев.

– Да, я знаю, – вздохнул Крамер. – Но у них была техническая проблема, и они хотели ее скрыть.

– Странное совпадение, – едко заметил Снейдер. – Какая техническая проблема?

– Вскоре после того, как вам позвонила коллега, у «Польска-Мобил-Ком» произошло отключение электроэнергии. Вероятно, из-за хакерской атаки. Аварийный генератор питания был также выведен из строя.

– К аварийному генератору можно было получить доступ через Интернет? – удивился Марк.

– Видимо, да. При этом были потеряны точные данные о подключениях за последние двадцать четыре часа, прежде чем их успели скопировать на резервные серверы.

– Проклятье! – прорычал Снейдер. Он посмотрел на Марка, и его лицо говорило многое. Очевидно, они были на правильном пути. – За этой атакой стоит Никодемус, – сказал он Крамеру. – Она хочет помешать нам выйти на ее след и след ее людей.

Крамер задумался на мгновение, затем кивнул:

– Очень похоже на то.

– Польская полиция может выяснить, откуда была хакерская атака и кто за ней стоит?

– Не раньше, чем через семьдесят два часа.

– Вот дерьмо! – Снейдер потушил косяк о подоконник и снова сел за стол. – Эта банда – наша единственная зацепка! Мы должны их заполучить.

В этот момент на экране появилась коллега Крамера из посольства Германии:

– Думаю, мы кое-что нашли.

Крамер взял у нее из рук листок бумаги и пробежал глазами. Внезапно его лицо озарилось.

– Три года назад уголовная полиция Польши сотрудничала с ЛКА^[5] в Дрездене. Тогда речь шла о хакерской группировке, которая занималась фишингом с целью получения банковских данных частных пользователей ПК. Интернет-мошенничество с кредитными картами на миллионные суммы. В то время в Дрездене проходил судебный процесс над двумя подозреваемыми немецко-польского происхождения. В польских актах имя Никодемус всплывает в протоколе одного допроса. – Крамер просиял от уха до уха.

– В каком контексте?

– Момент… – Крамер пробежал глазами отчет. – Как возможный заказчик и организатор.

– Было расследование?

– Нет, как я уже сказал, судебный процесс проходил в Германии, и, очевидно, немецкие власти не были особенно заинтересованы в том, что выяснили поляки.

– Больше у вас ничего нет?

– Эээ… нет.

Плохо, но это, по крайней мере, объясняло, почему в немецких базах данных ничего не было о Никодемус.

– Я могу для вас еще что-нибудь сделать? – спросил Крамер.

– Нет, – ответила Мийю за Снейдера. Она щелкнула пальцами, чтобы привлечь внимание. – Я нашла те процессуальные акты. Это действительно случилось три года назад. Против двоих молодых людей было выдвинуто обвинение, но из-за юридической ошибки и недостаточности доказательств суд закончился оправданием.

– Позже им снова предъявили обвинения?

Мийю покачала головой:

– Нет, вскоре после суда они оба погибли в автокатастрофе.

Снейдер задумался. Либо это было действительно дурацким совпадением, либо кто-то этому поспособствовал.

– Но… – Мийю повысила голос, – я нашла газетную статью. Похоже, это было последнее крупное дело уполномоченного судьи. После чего он ушел на пенсию.

– Очень полезная информация, – прорычал Снейдер.

Однако Мийю это не смутило.

– В Дрездене он был знаменитостью. И даже на пенсии работал над тем, чтобы раскрыть сеть этих кибертеррористов и привлечь их к ответственности.

– Успешно?

– Я ничего об этом не нашла.

– Значит, он не добился успеха. Как зовут судью?

– Хайнц Герлах.

«Герлах», – мысленно повторил Снейдер. Он никогда раньше не слышал такую фамилию. Но это не имело значения. Ему нужно было как можно скорее связаться с этим человеком.

Глава 20

Разговор с Даниэлем оказался не слишком продуктивным. Он мало что знал о Герлахе, за исключением того, что тот всегда давал щедрые чаевые, питался здоровой пищей, много занимался спортом и пользовался большой популярностью у других гостей. Пожилые дамы в кемпинге всегда интенсивно заботились о нем, некоторые из них даже ухаживали за ним, но его это никогда особенно не интересовало.

– Мне пора возвращаться к работе, – наконец закончил Даниэль разговор и начал убирать с их стола.

Хэтти сходила в туалет, а затем попрощалась с Даниэлем. Тем временем непогода усилилась. Хэтти стояла под маркизой, которая опасно прогибалась под массой воды. Дождь лил перед ней водопадом, и она, поеживаясь, смотрела на апокалипсический вечерний пейзаж. Ветер ломал ветки деревьев и хлестал дождем в окна ресторана.

«Черт! Следовало сразу отправиться в кемпинг вместе с Герлахом и Ясмин».

Но и оставаться здесь не было смысла, поэтому она накрыла голову руками и побежала под дождем к деревьям. За считаные секунды ее футболка насквозь промокла, и теперь Хэтти еще сильнее зябла на ветру. Эту ночь они проведут все вместе в автодоме. Так что пока можно забыть о видеосъемке. Ничего подозрительного там все равно не произойдет. Лучше незаметно выключить эту штуку, чтобы сэкономить заряд батареек.

Проклятье! Она ступила в лужу, увязла по щиколотки в жиже и чуть не поскользнулась. Грязь брызнула до самых бедер.

Над ней сверкнула молния, и раскат грома пробрал до костей. Кожа покрылась мурашками, а волосы встали дыбом. Хэтти вытерла воду с лица и побежала дальше. Наконец она добралась до лужайки. Буря опрокинула стол, а в траве валялся складной стул. Фонари, воткнутые в землю, покривились, но все равно не потухли. В свете молнии она увидела, как дождь барабанит по крыше автодома и брызжет по сторонам. Вода уже полностью залила лужайку. Прямо над Хэтти снова прогремел гром, заставив ее сердце замереть.

Она бросила взгляд на их маленькую палатку. Та чудом выдержала бурю, и ее лишь трепало из стороны в сторону.

Однако ветер сорвал половину тентового навеса, который Герлах прикрепил к входу в автодом. Разорванные брезентовые части бились на ветру. На лужайке лежало несколько шестов-опор. Завтра утром все это будет испорчено. А игрушки Бена под навесом полностью намокли.

Затем она увидела, что входная дверь фургона распахнута настежь, – ветер постоянно толкал ее, и она ударялась о стену. Хэтти провела рукой по лицу и огляделась.

– Эй, где вы? – позвала она, но никто не ответил. – Где вы? – снова крикнула она, на этот раз громче. Ни в задней части автодома, ни в кабине водителя свет не горел.

Хэтти прошла мимо разорванного тента, закрывая лицо рукой от трепавшегося на ветру брезента, и поднялась по ступенькам. Дрожа всем телом, она заглянула в автодом. Вспышка молнии осветила территорию и салон автомобиля. Причудливые тени побежали по дивану, столу и шкафам.

Внутри никого не было.

Под дождем Хэтти обежала вокруг автодома.

– Мама? Бен? Ясмин? – В отчаянии она снова заглянула в кабину водителя. И там никаких следов ее матери. На панели приборов не лежало даже никакой записки.

Затем Хэтти проверила под тентом и на всякий случай заглянула в свою маленькую двухместную палатку.