Сабина ухватилась за обломки судна и дрейфовала по течению, пытаясь держать голову над водой. Она заметила, что хотя ее и уносит в открытое море, но также тянет по диагонали мимо порта. А сбоку, довольно далеко, как ей показалось, располагался бетонный пирс с каким-то навигационным огнем. Фонарем или небольшим маяком. Хотя ей было трудно оценить расстояние до него, она подозревала, что течение пронесет ее мимо. Если начать плыть в нужный момент, то она смогла бы туда добраться. Возможно, это был ее последний шанс достичь суши, прежде чем подводное течение безвозвратно унесет ее в море.

Она перебирала ногами в воде, держалась за кусок дерева, шевелила заледеневшими пальцами, пытаясь сдержать дрожь, и ждала.

«Сейчас!»

Она оттолкнулась от обломков, попыталась вырваться из течения и изо всех сил поплыла на свет. Ее сердце бешено колотилось, и ей казалось, что оно может отказать в любой момент. Волны разбивались о ее голову, но она жадно хватала ртом воздух после каждых двух гребков, но не прекращала плыть.

Примерно через десять минут она сделала небольшой перерыв, чтобы отдышаться, и поняла, что свет был даже ближе, чем она изначально предполагала. Но это оказался не маяк, а фары автомобиля. Он был припаркован на одинокой проселочной дороге, которая, видимо, шла вдоль скалистого берега. Сабина даже различала блестящий в свете фар асфальт.

С новыми силами она поплыла в ту сторону. Вскоре ей на голову обрушились волны приближающегося прибоя. Хороший знак. «Еще несколько метров, и ты на месте». Она уже почувствовала первые острые камни, о которые разбила колени и которые врезались ей в ступни.

Неуклюже двигая окоченевшими конечностями, она наконец выбралась по камням на дорогу. Ветер, рвавший ее мокрую одежду, был даже хуже ледяной воды. Но облегчение от того, что она наконец почувствовала твердую почву под ногами, заставило ее на мгновение забыть о холоде. Скоро она будет сидеть в портовом офисе, закутавшись в теплое одеяло, и пить горячий чай с ромом. Первому человеку, которого она встретит, нужно будет рассказать, где находится Снейдер и что из-за полученных травм ему необходимо вызвать скорую помощь.

Пока с нее стекала вода, Сабина, сгорбившись и на негнущихся ногах, побрела к машине, держа руки под мышками. Она заметила, что потеряла носок.

Судно быстро затонуло, и теперь на воде можно было увидеть лишь слабое мерцание. Если не знать, что здесь только что затонул контейнеровоз, в это было практически невозможно поверить. И она была удивлена, что ей вообще удалось вовремя выбраться из горящих обломков.

В тусклом лунном свете она разглядела темный внедорожник, возможно, «Вольво». Рядом с машиной стояли двое мужчин и разговаривали то ли по-русски, то ли по-польски. Голоса молодые. Теперь она увидела свет от дисплеев двух мобильных телефонов. Судя по всему, один из них снимал затопление судна, а другой снимал… ее. Великолепно! Ну, такое не каждый день увидишь, проезжая по пустынной прибрежной дороге. Видео определенно принесет им тысячи просмотров и лайков в соцсетях.

– Помогите! – крикнула Сабина по-русски и, пошатываясь, направилась к машине. Затем она попробовала по-польски, потом по-чешски. На этом ее знания восточноевропейских языков в отношении данного слова были исчерпаны.

На нее были направлены два фонарика мобильных телефонов. За ними она видела силуэты молодых людей.

– Вы понимаете мой язык? – спросила она, дрожа всем телом и заслоняясь от света рукой.

Ответа не последовало. Эти придурки даже не опустили свои телефоны, они просто продолжали снимать.

– Кто вы? – наконец, спросил один из них по-немецки с польским акцентом.

– Сабина Немез, – сказала она, стуча зубами. Инстинктивно понимала: говорить, что она из Федерального ведомства уголовной полиции Германии, не лучшая идея. – Мне нужна ваша помощь.

Наконец, они оба опустили свои мобильные телефоны и подошли к ней.

1989 год, на востоке Германии…

Хагедорн приземлилась в аэропорту Дрездена ранним вечером. Последние пять дней она находилась в Страсбурге в качестве юриста по конституционному праву. Предстояло заседание Европейского совета, и ей пришлось выслушивать бесконечные дискуссии о новых этапах экономического и валютного союза.

В результате предстоящего объединения Германии ГДР – бывшая коммунистическая страна – в одночасье должна была стать членом Европейского сообщества. Новые федеральные земли находились еще на заре развития, и потребуется много лет, прежде чем их системы будут приведены в соответствие с системами ФРГ. Но теперь она не хотела больше ничего об этом слышать. Наконец-то она снова была дома и могла провести остаток субботы в ванне с бокалом красного вина под музыку Баха, а на следующий день поспать подольше. В эти ужасные ноябрьские выходные ничем другим и нельзя было заняться.

Она сняла свой чемодан с конвейерной ленты и вышла из зала прибытия в сторону парковки. Перед отъездом она написала шариковой ручкой ряд и номер парковочного места на парковочном талоне. Иначе ей пришлось бы слишком долго искать свою машину в такую непогоду, хотя бежевых «опелей-кадетов» здесь было не так уж много.

Ветер трепал ее пальто, и она поспешила по потрескавшемуся асфальту, из которого росли сорняки. В Германии было намного холоднее, чем во Франции. Там светило солнце, здесь небо было свинцово-серым, а в воздухе витал запах дождя.

Хагедорн на секунду поставила чемодан, подняла воротник пальто и зашагала мимо рядов машин. Скоро должен начаться ряд F. Наконец он появился, она свернула и принялась искать свой номер. И тут заметила пожилого, хорошо одетого, седого джентльмена в берете, стоявшего посреди дороги и растерянно переводившего взгляд с одной машины на другую.

Хагедорн проигнорировала его и побежала к своему автомобилю, который уже увидела издалека. Но никак не могла выбросить этого мужчину из головы. Краем глаза заметила, как он то и дело наклонялся, чтобы рассмотреть номерные знаки. Что он делает? Старик был одет в толстое темное стеганое пальто, черные брюки и начищенные ботинки на шнуровке.

Она на мгновение остановилась, чтобы понаблюдать за ним, но он этого даже не заметил. А продолжал последовательно переходить от одной машины к другой.

– Я могу вам помочь? – крикнула она.

Он раздраженно поднял взгляд, но не отреагировал и пошел дальше вдоль ряда машин.

– Я могу вам помочь? – крикнула она громче.

– Нет, спасибо, все в порядке, – пробормотал он, – я просто ищу свою машину.

«Да, я могу это понять. Именно поэтому заранее записываю номер парковочного места». Однако все это казалось ей странным, потому что он постоянно наклонялся к номерным знакам. Разве он не знает, как выглядит его машина?

– Вам нужна помощь? – снова спросила Хагедорн.

Мужчина не отреагировал, и она направилась к нему. Возможно, он был пьян и вообще не должен был садиться за руль. Тогда она заберет у него ключ и проводит до стоянки такси. Но, подойдя совсем близко, поняла, что от него совсем не пахнет алкоголем. Однако у него был темно-бурый синяк на переносице и кровь на верхней губе. Она испуганно остановилась и воскликнула:

– Вы ранены!

Он поднял голову в замешательстве.

– Что? – пробормотал он, потирая лицо. На кончиках его пальцев тоже была кровь. Вероятно, собственная, которую он случайно стер. – Я в порядке… Просто потерял очки. Вы нигде не видели пенсне? – Он снова наклонился, чтобы посмотреть на номерные знаки.

– Нет… Какого цвета ваша машина?

– Не могу сказать точно, я дальтоник. Для меня она серая.

– На вас напали? – спросила она.

– Я… я… не знаю, – пробормотал мужчина, теперь ему пришлось опереться на капот автомобиля. Видимо, у него закружилась голова.

Теперь Хагедорн увидела, что на лбу под беретом у него тоже запеклась кровь.

– О боже! – воскликнула она. – Вам нужно сесть.

– Нет… Я… Я в порядке, мне просто нужна моя машина.

– У вас есть с собой удостоверение личности?

– Конечно, я… – Он сунул руки в карманы пальто, но тут же вытащил их пустыми. Пошатнувшись, снова оперся об автомобиль. – Мои ключи от машины… мой кошелек… – В его глазах читалась паника. Видимо, ему действительно было нехорошо. Хоть бы не сотрясение мозга. Или хуже?

«Ты должна о нем позаботиться».

– Успокойтесь, – сказала Хагедорн. – Моя машина стоит вон там. Пойдемте со мной. Я отвезу вас в больницу. А затем мы вызовем полицию.

– Нет… никакой полиции, – прошептал он.

– Хорошо, тогда без полиции, – успокоила его Хагедорн. – В любом случае вам нужно в больницу.

На всякий случай она огляделась, чтобы проверить, нет ли поблизости того, кто напал на мужчину. Но никого не заметила. Кто знает, как долго старик уже бродит здесь. И никто ему не помог!

– Пойдемте! – Одной рукой она поддерживала мужчину, а в другой несла свой чемодан.

– Вы медсестра? – пробормотал он.

– Нет.

– А кто тогда?

– Юрист… по конституционному праву. – Хагедорн почувствовала, как он напрягся от страха. – Не волнуйтесь, я просто хочу вам помочь.

– Никакой полиции, – повторил он.

– Да, вы уже сказали. Вот моя машина.

Она вытащила ключ от машины, забросила свой чемодан в багажник. Затем открыла пассажирскую дверь и наклонилась в машину, чтобы убрать журналы с сиденья.

– Как вас зовут? – спросила она, но ответа не получила, и наконец обернулась. – Хорошо, теперь я вас осторожно…

И тут Хагедорн заметила, что с лица мужчины исчезло растерянное выражение. Его глаза были кристально ясными, а взгляд цепким.

– Все в порядке? – растерянно спросила она.

Тут он молниеносно вытащил шприц для инъекций с молочно-белой жидкостью, воткнул ей иглу через пальто в предплечье и нажал на поршень.

– Что… вы делаете?! – воскликнула она и хотела оттолкнуть его руку, но почувствовала, как мышцы начинают обмякать. Ее колени ослабли, и когда она попыталась отстраниться, то рухнула назад, прямо ему в объятия.

Он схватил ее под мышки и повернул к машине, припаркованной рядом с ее «опель-кадетом». Старый черный «Мерседес-Бенц Понтон», недавно отполированный и хорошо сохранившийся. Внезапно ей в голову пришла нелепая мысль: «У моего отца был такой же». Мужчина одной рукой открыл багажник и затолкнул ее внутрь. Ее голова ударилась о кузов автомобиля. Раздалось шуршание: багажник был выстлан плотной пленкой. Вслед за ней мужчина бросил туда и шприц.

– Помогите… – закричала Хагедорн, но поняла, что ее язык стал тяжелым, как свинец, она больше не могла шевелить губами и кричала только в своем воображении. Ее тело полностью онемело. Она хотела сопротивляться, расцарапать мужчине лицо, но не могла даже пошевелить пальцами. – Что?.. – Ее шея и горло онемели, как после укола анестезии у стоматолога. Она едва могла дышать.

Мужчина закинул ее ноги в багажник, затем полез в карман пальто и надел пенсне себе на нос.

– Кто?.. – прохрипела она.

– Я полковник. – И он захлопнул крышку.

«Мерзавец! Я просто хотела тебе помочь…»

Хагедорн окружила абсолютная тьма. Через несколько секунд она услышала, как открылась и захлопнулась дверь, завелся двигатель.

«Черт возьми, кто такой полковник?»

Черный «Мерседес-Бенц» тронулся с места.

Часть вторая

Понедельник, 4 июня

Первая половина дня

Глава 8

На следующее утро, еще до восхода солнца, Снейдер сидел в своем кабинете в здании БКА, в других окнах свет не горел. В пепельнице дымилась самокрутка, а рядом с ноутбуком стоял чайник свежезаваренного ванильного чая. Уполномоченный судья той же ночью одобрил запрос о доступе к телекоммуникационным данным, который прокурор Франке подал вчера.

Снейдер массировал лоб, надавливая на определенную точку, чтобы подавить начинающийся приступ кластерной головной боли. Кроме того, в акупунктурные точки на тыльной стороне его ладоней были воткнуты по три иглы, которые должны были принести ему облегчение. Одновременно с этим он читал отчет по предоставленным телекоммуникационным данным, который лежал у него на столе в виде распечатанного электронного письма.