– Спор ни к чему не приведет, – пробормотал он. – Я предлагаю, чтобы айтишник разблокировал мобильный телефон, а мы с инспектором Гульбрандсеном вместе просмотрим его содержимое. Тогда мы сможем решить, что с ним делать.

Снейдер кивнул:

– Согласен. Но телефон останется здесь, в посольстве!

– Хорошо! – прорычал Гульбрандсен. – Я пришлю вам айтишника.

Сабина взглянула на Кору. На первый взгляд она, казалось, согласилась с таким компромиссом, но выражение ее глаз говорило о другом. «Если на мобильном телефоне есть данные секретной службы, то они мои!»

Когда все было обговорено и Гульбрандсен уже собирался попрощаться, у него зазвонил мобильный телефон. Он тут же ответил и коротко переговорил по-норвежски. Кора слушала, навострив уши.

– Видимо, заключение судебно-медицинской экспертизы готово, – прошептала она Снейдеру и Сабине.

В следующий момент Гульбрандсен положил трубку.

– Мне пора идти.

– Раз уж мы здесь закончили, – сказал ему Снейдер, – я предлагаю сопроводить вас в морг.

– Nei, takk^[12], – вырвалось у Гульбрандсена. – Но я с удовольствием вышлю вам копию протокола о вскрытии.

– Мы хотели бы сами взглянуть на труп. – Сабина пришла на помощь Снейдеру. – Тем более что еще ничего не известно об орудии убийства.

Гульбрандсен бросил на Сабину долгий взгляд, а она кивнула на карман его пальто, в который он положил запрос об оказании правовой помощи.

– Пожалуйста!

– Ладно, пойдемте со мной. – Гульбрандсен недовольно хмыкнул. – Кстати, судмедэксперт говорит, что Катарина фон Тун была убита ударом длинного, острого, изогнутого клинка в легкое.

Глава 23

Перед посольством Кора Петерсен с ними попрощалась. В сопровождении двух полицейских в форме на патрульной машине, которых запросил Гульбрандсен, она хотела осмотреть служебную квартиру Катарины фон Тун, пока Сабина и Снейдер отправятся с инспектором в морг.

Поездка до университетской больницы «Уллевол» заняла всего десять минут. Тем временем Гульбрандсен объяснил им, что вскрытие провели два известных норвежских судмедэксперта после того, как Федеральная прокуратура Германии обратилась за правовой помощью сразу после преступления. С точки зрения Сабины, это было лучшее решение, потому что оформлять запрос и перевозить тела в Германию было бы непродуктивно. Немецкие врачи не могли сделать ничего такого, чего не могли бы норвежцы, а так, по крайней мере, у них уже были результаты.

Гульбрандсен припарковал свою машину в подземном гараже здания из красного кирпича, а затем провел их через подземный туннель на первый цокольный этаж. Морг выглядел так же, как в Висбадене: холодный, облицованный белым кафелем и стерильный. Эхо их шагов разносилось по пустым коридорам. Наконец они встретили молодую сотрудницу, которую Гульбрандсен спросил о женщине, убитой холодным оружием. По крайней мере, Сабине так показалось. Зная контекст и внимательно слушая, можно было даже немного понять норвежский язык.

Сотрудница направила их в комнату U3, где на алюминиевом столе под люминесцентной лампой лежала обнаженная женщина. Гульбрандсен немедленно развернулся и выгнал Сабину и Снейдера из комнаты.

– Другой труп! – крикнул он вслед врачу, если Сабина правильно перевела.

Снейдер вопросительно посмотрел на нее, но ничего не сказал. Наконец они вошли в комнату U1, где их уже ждал седой врач, который выдвинул из стены поддон. На нем также лежал труп обнаженной женщины – на этот раз Катарины фон Тун.

Она выглядела умиротворенной, черные волосы ниспадали по бокам на уши. Высокие скулы, пухлые губы – должно быть, она была привлекательной женщиной. Неудивительно, что Экесон испытывал к ней влечение.

Ее тело уже было обработано формальдегидом, а на груди виднелся типичный для вскрытия Y-образный зашитый разрез. Сабина сразу заметила темные следы на шее и сбоку колотую рану с уродливыми краями.

– Ее душили?

– Да, незадолго до смерти, – объяснил Гульбрандсен. – Однако причиной смерти стал удар ножом.

Сабина с удивлением посмотрела на рану.

– Вы сказали, что ее убили ударом клинка в легкое?

Гульбрандсен задал судмедэксперту вопрос на английском языке. Тот кивнул и ответил тоже по-английски.

– Верно. – Он вручил Сабине копию протокола о вскрытии, с которым она все равно не могла ознакомиться, потому что он был на норвежском языке. Судебный врач указал на конкретный абзац в тексте. – Обоюдоострый клинок около пятнадцати сантиметров в длину был вставлен до упора. На коже виден след от рукоятки.

– Это означает… – вслух размышлял Снейдер, – что женщина была уже раздета, иначе ее блузка и пиджак предотвратили бы появление такого отпечатка. И это также объясняет, почему ее одежда, в которой скрылась преступница, не была в крови.

Врач кивнул.

– В ране не было обнаружено волокон ткани.

– Но это место, – Сабина указала на рану, – расположено слишком низко.

Врач покачал головой и снова ткнул в протокол вскрытия.

– Клинок был сильно изогнут кверху, как у восточного кинжала.

– Джамбия, – заявил Снейдер.

– Верно. – Судебный врач был несколько удивлен. – При ударе и проникновении в тело клинок поворачивают вверх, и он вонзается в легкое.

Сабина задумалась.

– Значит, тот, кто убил женщину, знал, что делает?

– Или у него был необходимый опыт, потому что он делал это раньше, – заключил Снейдер. – Нам обязательно нужно сохранить в секрете от СМИ конкретный тип оружия и то, что посла душили.

– Да, мы так и думали, – раздраженно простонал Гульбрандсен. – Мы всегда так делаем, не новички. – Он хлопнул в ладоши. – Так! Вы видели тело, я пришлю вам немецкий перевод протокола.

– А тело начальника службы безопасности? – спросила Сабина по-английски.

Судебный врач нерешительно подошел к стене и выдвинул второй поддон. На нем лежал хорошо тренированный мужчина лет пятидесяти с седыми волосами на груди и таким же ножевым ранением в боку. Однако без каких-либо признаков удушения.

– То же самое оружие? – спросила Сабина.

– Да.

– Здесь тоже был след от рукоятки?

– Нет.

– Тогда клинок прошел сквозь одежду, – вслух рассуждала Сабина, – значит, начальника службы безопасности застали врасплох и, вероятно, убили первым. – Сабина подняла глаза. – Это подтверждается временем смерти?

Судебный врач покачал головой:

– Настолько точно мы не можем сказать. Я думаю, что они оба были убиты один за другим в течение пяти минут.

– Но его одежда определенно была в крови. Судя по всему, преступник прикрыл это место, когда убегал.

Снейдер кивнул, затем внимательно изучил рану начальника службы безопасности.

– И здесь место проникновения клинка расположено гораздо ниже… жертва в очень короткое время захлебывается собственной кровью. Преступник с опытом. – Он посмотрел на Гульбрандсена. – Это подводит меня к следующему вопросу: были ли у вас уже подобные убийства в Норвегии?

Судебный врач хотел что-то сказать, но Гульбрандсен опередил его:

– Я думаю, что этот вопрос выходит за рамки вашей компетенции.

– Значит, были, – подытожил Снейдер.

– Давайте ограничим ваш визит в Осло ролью наблюдателя и этими двумя убийствами – все остальное не имеет значения, – сказал Гульбрандсен.

– В другой комнате, где мы только что были, – быстро вставила Сабина, прежде чем Снейдер успел бурно отреагировать, – лежит еще одна женщина, убитая холодным оружием.

– Кто это сказал? – спросил Гульбрандсен.

– Молодая врач, с которой вы говорили.

– И что? Немецкое БКА расследует уже и другие убийства в Норвегии?

– Если между убитыми есть связь…

– Федеральная прокуратура Германии узнает об этом в первую очередь, – прервал ее Гульбрандсен.

Сабина улыбнулась:

– Мы хотели бы убедиться в этом сами.

– Извините, это текущее расследование, которое к вашему не имеет никакого…

– Достаточно простого взгляда на рану, – прервала его она.

Гульбрандсен вздохнул, затем посоветовался с врачом по-норвежски, но говорил так быстро, что на этот раз Сабина ничего не поняла. Наконец Гульбрандсен сердито сунул руки в карманы.

– Хорошо. Вы можете взглянуть на рану – и только на рану, чтобы гарантировать анонимность жертвы.

«По крайней мере, это хоть и частичный, но все же успех».

Глава 24

Судебный врач накрыл тело и голову трупа женщины белыми простынями, так что виднелся только бок с местом прокола. Края раны были такие же, как у Катарины фон Тун, и если присмотреться, то здесь тоже можно было увидеть небольшой отпечаток от рукоятки ножа.

Снейдер присел на корточки, достал из футляра очки для чтения, нацепил их на кончик носа и осмотрел рану. Странно. Раны посла и начальника службы безопасности заинтересовали его не так сильно.

– Полагаю, эта женщина тоже была без одежды, когда ее закололи? – спросила Сабина.

Судебный врач хотел ответить, но Гульбрандсен опередил его:

– Никаких комментариев по этому делу.

– Труп еще не обрабатывали формальдегидом, – попробовала Сабина зайти с другой стороны. – Это убийство было совершено после убийства посла?

– Без комментариев, – повторил Гульбрандсен.

Краем глаза Сабина заметила, как Снейдер быстро снял очки и протер их простыней, свисавшей с трупа. Затем встал и посмотрел на рану издалека. «Он сошел с ума?»

– Или это тело обнаружили позже? – спросила Сабина.

– Без комментариев.

Сабина заметила исходивший от трупа сильный запах разложения, смешанный с солоноватой ноткой морской воды. Кроме того, кожа вокруг раны сильно разбухла, трупные пятна тоже свидетельствовали сами за себя.

– Труп достали из воды?

– Без комментариев.

Между тем Снейдер довольно великодушно игнорировал попытки Сабины выяснить больше о мертвой женщине. Он обошел вокруг стола, протер очки простыней с другой стороны, затем оценил размеры тела и еще раз внимательно рассмотрел рану.

– Когда мы заглянули сюда ранее, я заметила, что мертвая женщина была не старше тридцати, – попробовала Сабина еще раз.

– Без комментариев.

Сабина также обратила внимание на небольшие ссадины рядом с раной, которые теперь частично были прикрыты простыней. Они напоминали следы от острых камней.

– Тело нашли во фьорде?

– Без комментариев, фрау Немез. Сколько раз вам еще повторять?

«Да понятно, идиот!» Судя по всему, рабочие отношения уже настолько испортились – благодаря надменному поведению Снейдера, – что норвежская полиция ничего им больше не расскажет о других расследованиях.

– Я могу вам еще чем-нибудь помочь? – немного раздраженно спросил Гульбрандсен.

– Да, с кофе, – внезапно сказал Снейдер и поднялся.

Гульбрандсен удивленно посмотрел на него:

– Боюсь, это не…

– Сабина Немез пьет с сахаром, а я без. – Снейдер защелкнул футляр для очков и убрал его в карман пиджака.

Гульбрандсен улыбнулся:

– Думаю, мы закончили. – Он указал на дверь: – Пожалуйста, следуйте за мной. По дороге в ваш отель есть «Старбакс», там можно купить чашку кофе.

На улице они попрощались. Гульбрандсен исчез в подземном гараже, и вскоре они увидели, как он уезжает на своей машине в сторону центра Осло.

– Все снова прошло великолепно, – язвительно сказала Сабина.

– Да, я тоже так думаю, – пробормотал Снейдер. – И все-таки он мог бы подвезти нас в «Старбакс».

– О-ох! – простонала она.

– Я не виноват, что мы не получили кофе.

– Орудие преступления в этих трех убийствах явно одно и то же.

– Я знаю.

– Нам нужно поговорить с Ионом Эйсой, чтобы Федеральная прокуратура запросила правовую помощь в этом вопросе.