Он покачал головой, выпуская партию дыма.

– Брака не было, а значит и условия сделки не были выполнены.

Я посмотрел на него, сузив глаза.

– Я не виноват, что твоя дочь сдохла, – выплюнул я.

Мой язык зачесался, потому что мне было неприятно говорить о Талии в такой манере. Она была важна для Джулии, а значит и для меня тоже. К тому же девочка не сделала ничего плохого, за что я должен был невзлюбить её.

Я собирался жениться на ней, но не потому, что любил или видел в ней женщину, с которой должен был пройти свой путь, а потому, что мой отец заключил сделку с Винченцо Нери. В ней утверждалось, что в случае его кончины, его друг станет Боссом, но только при условии, что наши семьи когда-нибудь объединятся. Это значило, что либо я должен буду жениться на Талии, либо Джулия должна будет выйти за Кристиана или Себастьяна.

Черта с два, я бы позволил кому-нибудь диктовать сестре правила и заставлять её выходить замуж за того, кого она не любила, поэтому выбор был очевиден.

Я и Талия.

Ребёнку исполнилось лишь шестнадцать в день нашей помолвки. Я чувствовал себя педофилом, даже учитывая тот факт, что сам брак должен был состояться после её восемнадцатилетняя, до которого она, к сожалению, не дожила.

Но даже так я не собирался жениться на ней.

Винченцо Нери должен был умереть раньше. Мы бы расторгнули помолвку и все бы были счастливы, но её смерть принесла огромную, нерушимую проблему и я знал, что этот разговор когда-нибудь состоится.

– Ты можешь сам выбрать, кого хочешь видеть в лице её мужа. Выбор невелик, – мужчина развёл руки в стороны ладонями кверху. – Себастьян или Кристиан.

Никого. И желательно, чтобы она приняла обет безбрачия. Тогда я буду спокоен.

Мы будем жить вместе, и я буду уверен в её безопасности.

Но если выбирать между ними двумя, я бы, конечно, отдал свой голос Кристиану. Он бы не причинил моей девочке боли.

А Себастьян был тёмной лошадкой. Никто не знал, что на самом деле творилось у него в голове, и последнее, чего я хотел, так это чтобы Джулия стала свидетелем случайной вспышки его мёртвых эмоций и пострадала от этого.

И всё же я не собирался выбирать, потому что я нашёл другой выход.

– Ты же не забыл, что я могу забрать у тебя место Босса после своего скорого дня рождения? Многие солдаты хотят, чтобы семья Де Сантис продолжала управлять синдикатом, как это было всегда.

Мужчина прищурился, глядя на меня.

– С чего ты взял, что доживёшь до своего двадцатипятилетия, Доминик? – угроза явно звучала в его голосе, но он не пугал меня.

– Джулия останется неприкосновенной, а я не стану возвращать себе место, которое унаследовал, и после твоей кончины твой старший сын станет Боссом, – озвучил своё предложение я.

– Готов потерять такую власть, ради одной маленькой девочки?

Мне было всё равно. Важна была только Джулия. Я бы никогда не заставил её выходить замуж за мужчину, которого она не выбирала.

– Почему же теряю? Я стану Младшим Боссом.

– У нас уже есть будущий Младший Босс, – напомнил он.

– Если хочешь, чтобы твоё наследие продолжало руководить Ндрангетой, то ты избавишься от него. Не мне учить тебя делать это.

– На что ты намекаешь, мальчишка? – спросил он, а после сделал глубокую затяжку.

Я лишь улыбнулся.

Все мы знали, кто убил моих родителей, так что Гаспаро был пешкой во Главе по сравнению с ними.

Наконец этот ублюдок сдохнет и не будет маячить перед моими глазами, так и упрашивая придушить его.

О соглашении между Винченцо и моим отцом знало очень мало людей, так что, мы почти не рисковали.

Я был уверен, что Винченцо согласится. Власть была единственным, что он любил и не мог потерять.

– Ладно, – протяжно ответил он. – Девочка может не возвращаться.

Джулия вернётся, но не для того, чтобы выйти замуж, а начать снова жить, позабыв о всех смертях, с которыми она успела столкнуться в столь раннем возрасте.

– Но никто не должен знать об этом, – предупредил я.

– Конечно.

Мы еще пару секунд смотрели друг на друга, а затем я развернулся и пошёл на выход из кабинета, чуть не забыв предупредить его о чём-то не менее важном.

– И предупреди Лоренцо, что пока я претендую на его дочь, он не может отдать её никому другому. Иначе, когда я войду во Главу, места для него в ней не останется, – я усмехнулся. – В принципе, как и всегда.

Сразу после моего рассказа, нож в руке Кристиана резко опустился в торт, портя его.

– Эй, – послышался недовольный вздох Каи. – Я старалась, – нотки обиды прозвучали в её словах.

Её рука легла поверх напряженной кисти Кристиана, и они вместе достали нож, перепачканный в шоколадном креме.

– Прости, – он повернулся к ней и выражение его лица сразу смягчилось.

– Только на этот раз, – предупредила она, обнимая его.

Кая делала это не просто так, она видела его изменяющееся состояние и спасала нас всех. Но Кристиан не забыл о том, что я только что ему рассказал. Он мягко поглаживал девушку по спине, но смотрел на меня.

– И ты говоришь мне об этом только сейчас? – тихо прорычал мужчина.

– Этого не должно было случиться. Мы договорились, что не будем распространяться о принятом решении.

Кристиан немного покраснел, вены на его шее выступили и начали смотреть на меня.

Но я не жалел об этом.

Даже если бы мне по-настоящему пришлось отдать своё место, это ничего бы не изменило. Я не жаждал стать Боссом, как этого хотел Кристиан для меня. Это бы значило только то, что Джулии грозила большая опасность, так как люди объявили бы на неё охоту, зная, как я любил её и никогда не скрывал этого.

Я понятия не имел, что будет завтра, через месяц или через год. Но был уверен лишь в том, что я отдам всё, что у меня есть, было и будет, чтобы сестре никогда не пришлось чувствовать себя в опасности или подвергать себя ей.

– Не говорите о работе, хотя бы сейчас, – попросила девушка, и мы прислушались к ней.

Затем я наблюдал, как Кая неохотно оторвалась от мужа, вставила несколько свечей в торт, зажгла их и, счастливо улыбаясь, посмотрела на него.

– Ты должен загадать желание.

Мне захотелось смеяться. Это выглядело мило, но очень противоречиво. Кристиан, который убивал или калечил, как минимум одного человека в день, должен был загадать желание, задувая свечи на своём праздничном торте. На моей памяти последний раз он делал это, когда ему исполнилось… пять?

Кая подняла торт, придерживая его за подложку, и протянула в сторону мужа, а он ни секунды не колеблясь, задул все свечи.

– Так быстро? – удивилась она. – Ты даже не успел подумать.

– Мне незачем думать. Я и так знаю, чего хочу.

– Расскажешь мне? Так я хотя бы буду знать, что дарить тебе в следующий раз.

Я закатил глаза, прекрасно зная, что он загадал, а Кристиан, хмыкнув, забрал торт из её рук и снова поцеловал девушку.

Она. Она. И еще раз Она.

Я развернулся на стуле, чтобы дать им немного времени насладиться друг другом, потому что я, вроде как, оборвал их намечающийся секс во дворе и смотрел в окно, свет из которого заполнял темную кухню.

А что бы я загадал?

Думаю, ничего. Джулия вернулась ко мне, а девушка, поселившаяся в моей голове, как у себя дома, наконец, была только моей.

Только вот… Может быть, я попросил бы, чтобы и к следующему моему дню рождения она всё также оставалась моей?

Глава 5

Чуть больше полугода назад…

Я открыл дверь со стороны Авроры и подал ей руку, чтобы она с лёгкостью смогла выбраться из моей машины. Её нежная тёплая ладонь коснулась моей, и я почувствовал, как по телу пробежала дрожь.

– Ты же знаешь, так нельзя, – напомнила она мне.

В её серых глазах читалось сомнение с тех пор, как я забрал её из города.

Мы оба знали, что это было неправильно, но кого волновали правила? Не меня точно. Особенно, когда дело касалось её.

Свидания были запрещены. Люди женились, общаясь только на светских мероприятиях или в присутствии родителей в доме невесты, как будто мы застряли в восемнадцатом веке.

Мне и так приходилось навещать особняк Короззо слишком часто и чувствовать на себе ядовитый взгляд её матери или готового взорваться от злости отца, а ещё хуже сразу обоих.

Когда-нибудь я изменю эти идиотские законы.

– Не волнуйся. Нас никто здесь не узнает, – уверил я. – Или ты думаешь встретить грозного мафиози посреди парка развлечений?

Она по-настоящему задумалась, слегка прикусив нижнюю губу и закатив глаза наверх.

От её невинного ангельского вида мне захотелось смеяться.

В итоге Аврора пожала плечами и посмотрела на меня.

– Ты ведь отпросил меня у родителей? – нотки надежды проскочили в её голосе.

Я крепче взял её руку и повёл к входу. Как только мы вошли, со всех сторон вокруг нас раздавалась громкая музыка. Яркие разноцветные огни стали ещё красочнее из-за мрачности вечера, люди, проходящие мимо, ели сладкую вату или грызли кукурузу на палочке, а Аврора вздрагивала каждый раз, когда рядом гремели удары кувалдой или кто-то стрелял в тире.

– Хочешь чего-нибудь? – спросил я.

Девушка оторвала свой взгляд от цепочной карусели, откуда доносились крики и смех маленьких детей.

– А?

– Хочешь съесть что-нибудь? – переспросил я. – Только предупреждаю, тогда нас будут ждать аттракционы только по типу этого, – я кивнул в сторону детского паровозика, но Аврора даже не повернула головы, уставившись на меня.

– Ты хочешь… поесть вместе со мной?

Я хмыкнул.

– А что такие принцессы, как ты, предпочитают есть только в одиночестве?

Аврора не улыбнулась моей шутке, и я заметил смятение, отразившееся на её лице.

Я сказал что-то не так?

– Нет, – наконец ответила она. – Я не голодна.

Хорошо, поедим позже.

Мы прошли мимо орбиты, лабиринта и автодрома, но девушка ни разу не попросила меня остановиться и пойти хотя бы на один из этих аттракционов. На самом деле, не думаю, что меня туда вообще бы пустили. Аврору, да. Она выглядела моложе своих лет, её бы пустили и на карусель с лошадками, никто бы даже не подумал, что ей девятнадцать.

Я был не против просто посмотреть на то, как она веселилась.

И я выбрал это место не просто так.

Когда Аврора, Талия и Джулия были совсем маленькими, мои родители водили их сюда однажды, а может и чаще. Я не был точно уверен. Но один их поход я запомнил очень хорошо, потому что Талия оставила Аврору отвлекать моих родителей, а сама, втихую, пробралась в Дом Страха, в который её не пускали из-за ограничений по возрасту. В придачу взяла с собой мою сестру, которая потом ещё две недели спала с родителями, а после ещё неделю со мной.

Им обеим было по семь, и они были совершенно разными, но, как ни странно, уживались вместе и практически не расставались.

Солнце и Луна Ндрангеты.

Джулия тяжело перенесла утрату Талии. У неё был пятилетний перерыв после смерти родителей, но это не помогло. Только этот ребенок вообще не должен знать, что значит «перерыв между смертям близких людей».

Я следил за дорогой, по которой мы шли. Люди слегка обходили нас стороной, врезаясь в других прохожих, но меня это ни капельки не смущало.

Может, их пугал мой вид, хотя я выглядел достаточно мило, как по мне. Возможно, они чувствовали кобуру с пистолет под мои пиджаком, я не знал.