– Верю. Поэтому и не настаиваю на больнице. В том числе и поэтому. В больнице скорее всего сообщат отцу… и в целом… вот… и я думаю, что искать её будут… если…

Телефонная трель оборвала фразу.

И снова появилось желание убить. На сей раз – звонящего. Василий даже отступил на шаг, расширяя границу личного пространства Элеоноры. И успокаивая ярость.

– Да? – она произнесла это с некоторой запинкой. – Да… конечно… я вас узнала… что-то случилось? Марго? Нет, я её не видела. Конечно… вот как… она заболела, с тех пор и не видела. Не звонила. И да, я понимаю… всецело… стало хуже? Обострение? Побег? Как такое возможно? Вы уверены… нет-нет, конечно. Я всё сделаю ради неё.

Последнее прозвучало так, что Василий поверил.

А ещё подумал, что, возможно, зря он отказался от легиона. Темнейший Владыка ведь предлагал взять. Один. Небольшой. Гвардейский. Исключительно для поддержания душевного спокойствия Его Темнейшества и для решения мелких проблем, если вдруг таковые возникнут.

Василий почесал лоб.

Тогда он сказал, что с мелкими проблемами и сам справится. А с единственной крупной, отравляющей его жизнь, Легион, даже гвардейский, не поможет.

Поспешил всё-таки.

Сейчас, конечно, можно связаться, но это уже просьба. И Темнейший откликнется, несомненно, но и не забудет оказанной услуги.

– И если вдруг… конечно… первым же делом… где я нахожусь? В гостях у подруги… да… вы же знаете… с работой свои сложности и теперь… нет-нет, я понимаю… к вам? В смысле в вашу корпорацию? Образовалась вакансия? И как раз мой профиль? И сразу вспомнили. Очень лестно. Да, несомненно, буду рада… если пройду собеседование? У вас нет сомнений? Конечно… завтра? Да, да… приеду. Спасибо вам огромное! И мне очень жаль. Надеюсь, Марго найдётся прежде чем причинит себе вред… или кому-то ещё? Да, да… нет, не сомневайтесь. Я всё понимаю и буду молчать, но если…

Защита ведьмы зазвенела. Василий ощутил её этакой натянувшейся до предела струной, которая в следующий миг лопнула, больно ударив по восприятию. И снова полыхнула ярость. В какое-то мгновенье он даже почти утратил контроль над собой, сжигаемый желанием ринуться и обрушить эту ярость на нарушителя, но руки коснулись.

– Василий? С тобой всё в порядке?

И ярость улеглась.

– Нет, – Василий сделал глубокий выдох. – Кажется, у меня начались проблемы с самоконтролем.

– Нам надо возвращаться?

– Нет. Это… это случается. Обычно в процессе взросления и становления личности.

У неё спокойный взгляд. И это спокойствие передаётся. Наверное, именно оно и заставило коснуться её ладони. И пальцы переплести. И выдохнуть, окончательно возвращая ясность мышления.

– Мой процесс взросления не был сопряжён с припадками ярости. И общий уровень моей агрессии был ниже среднестатистического.

Кивок.

И понимание. И вопрос.

– А теперь?

– А теперь… та энергия, воздействию которой я подвергся, кажется, что-то нарушила. Это плохо. Если приступы продолжаться, мне придётся уйти.

– Дома станет легче?

– Нет. Дома… энергия хаоса плотнее. Следовательно, состояние усугубится. Но там я хотя бы не причиню никому вреда.

– Но, возможно, тогда не стоит уходить, если здесь тебе легче?

– Я ведь действительно могу кого-нибудь убить.

– Данилу?

Василий прислушался к себе. Нет.

– Нет… а тот человек, который тебе звонил?

– Это отец Марго, – Элеонора посмотрела на телефон. А вот руку не убрала. И наверное, надо отпустить. Нехорошо нарушать личные границы, не получив на то предварительного согласия. Но она ведь не пыталась освободиться. И можно ли это считать невербальным согласием на нарушение границ? – Я же говорила, что её будут искать. Похоже, ему всё-таки сообщили. Поэтому и позвонил. Вспомнил. Работу предложил… даже забавно.

– Что именно? Извини. У меня имеются определённые сложности с чувством юмора.

– Я трижды пыталась устроиться в его компанию. На разные должности. И почти все низовые. Но всякий раз – отказ. У меня не самая лучшая репутация.

– Почему?

– Сложно. Скорее всего, потому что сама сглупила. Когда я решила оставить Мелецкого, то подумала, что стоит воспользоваться его связями. Точнее связями его отца. В хорошую компанию, как бы это ни звучало, тяжело попасть вот так, совсем со стороны. Тем паче, если ты вчерашний выпускник без опыта работы и к тому же женщина. А вот он мог поспособствовать.

– Отказался? – лоб зудел слева, и Василий не удержался, осторожно поскрёб его.

– Нет. Данька… он бестолочь ещё та, но не злая. И не отказывает. Только просьбы надо излагать очень конкретно. Я же сказала, что мне нужна работа. Какое-нибудь хорошее место. Оказалось, у нас разные представления о хорошем. Мне предложили должность личного помощника. Я сперва решила, что это неплохо. Что вакансия поможет раскрыть мои таланты. И опыт опять же получить.

Пальцы дрогнули.

И желание убить кого-то вернулось.

– А на деле выяснилось, что от меня ждут помощи в весьма определённой сфере… и если поначалу всё сводилось к шуточкам, которые я игнорировала, то потом… однажды случилась неудобная ситуация. И мне пришлось защищать себя. У тебя опять глаза красные.

– Извини, – Василий закрыл их и снова сделал вдох, медленный и глубокий.

– Всё закончилось увольнением и скандалом. Или правильно сказать, скандалом и увольнением? И репутацию мне подпортили. В общем… с работой с тех пор не складывалось вот совсем. Даже тогда, когда находила, удерживалась недолго. Полгода максимум… потом… один раз попытались втянуть в финансовые махинации, верно, решив, что я тупа и не пойму, чем в перспективе обернётся моя подпись на некоторых документах. В другой, сначала всё шло и неплохо даже, а потом сменилось руководство. И у нового начальника оказалась очень ревнивая жена. Ей ещё донесли слухи про меня, после той истории и увольнения, что будто это я пыталась соблазнить шефа и… в общем, то одно, то другое. Но это уже не имеет значения.

– Почему?

– Потому что теперь я в городе не останусь. Марго поправится, и мы куда-нибудь уедем.

– Зачем?

– Затем, что это единственный выход, который я вижу. Увезти её и спрятаться. Исчезнуть просто-напросто.

– Ты боишься? – ярость не исчезла, но и не туманила разум. Напротив, мышление сделалось на удивление ясным.

– Да. Я ведь живой человек. И я понимаю, что то место, что его организовали не просто так и не ради Марго. Скорее она здесь, если не случайно, то лишь как удобный элемент и только. Но они не захотят терять это вот место и ресурсы, на него потраченные. Устранение Марго – оптимальный вариант. Или меня. И работу эту предлагают не просто так. Ехать не хочется…

– Тогда не надо.

– Надо. Они… если я не приеду, это будет почти признание. А если приеду, то, скорее всего, навесят жучков или чего-то вроде… хуже всего, если у них есть менталист. Или, не знаю, зелья там… я ведь могу и рассказать, что видела.

Она замолчала и, повернувшись к дороге, сказала:

– Кажется, сюда кто-то едет…

Василий присутствие посторонних давно ощутил, как и жар, исходящий от техники. Ведьмина тропа продолжала сопротивляться, и поэтому техника замедлилась, но всё-таки кто-то да прорвался.

Из клубов пыли, которые вдруг поднялись и повисли над дорогой этакими грозовыми облаками, вынырнул автомобиль. Подпрыгнув на дороге, он вдруг начал вилять, а потом и вовсе остановился.

– Что за… – дверь распахнулась и на дорогу вывалился мужчина в белой некогда рубашке. Теперь под рукавами её расплывались круги пота. Лысина сияла. И сам мужчина дышал сипло, тяжко, отфыркиваясь. – Что тут вообще… я буду жаловаться!

– Простите? – Элеонора нервно сжала ладонь.

– Здесь явно установлены запрещённые артефакты! – голос у него был трубным и громким. Это тоже мешало сохранению психологического равновесия.

И лоб зачесался сильнее.

– Беспредел! Я вызываю полицию… немедленно! И войска!

– И спасателей, – подсказала Элеонора.

А Василий подумал, что если оторвать голову сейчас, то свидетелей не будет. Почему-то он не сомневался, что Элеонора его не выдаст. Но смутился этих мыслей и потому вежливо спросил:

– А вы кто такой будете?

Почему-то прозвучало грубо.

Хотя, конечно, будь на месте Василия нормальный демон, вопрос он бы задавал, вежливо придерживая собеседника за горло. Отец говорил, что это очень способствует установлению близких и доверительных отношений.

Но горло конкретно этого субьекта было пухлым и потным. Поэтому хватать его не хотелось.

– Я – руководитель проекта! А ты кто?

– Василий, – сказал Василий, всерьёз задумавшись, нужно ли ещё что-то уточнять. Или имени достаточно.

– Василий… сейчас… – толстяк нырнул в машину и вынырнул с папкой, которой потряс. – Василиев тут нет! И вообще никого тут нет. По проекту.

– Мы есть, – Элеонора протянула руку. – Позволите?

– Обойдёшься! – человечек спешно убрал папку за спину. – И вообще… что тут происходит?! Почему тут до сих пор люди?!

– Знаете, – Элеонора на отказ не обиделась, но изобразила улыбку. – Нам самим хотелось бы понять, что тут происходит. Каким именно проектом вы руководите и как здесь оказались?

– Так… строительство начинать надо. Сроки. У нас вот… распоряжение, – толстяк отчего-то смутился. – Реконструкция… надо дома сносить и вообще… вот… там техника. Сейчас… подъедет…

И где-то там, на краю поселения, загрохотало.

А Василий ощутил, как падает заклятье, пропуская ту самую строительную технику.

Глава 13
В которой садовое товарищество готовится нанести ответный удар

В университете врачи изучали фармацветику, лечебное дело, химию и Анатолия.

Тайны одного университета.

Ульяна замерла с бубликом в одной руке и кружкой чая в другой. Чай был травяным, но безумно вкусным. Он пах липой, ромашкой и всамделишним летом, которое бывает только в детстве, и там же остаётся, потому что взрослое лето всегда отравлено заботами, проблемами и прочей ерундой.

– Уль?

Ощущение было странным. Словно там, вдалеке, надвигалась гроза.

Только не живая, рождённая небом и летней жарой. Нет. Эта гроза несла с собой разрушение и вонь железа.

– Что-то там… там что-то происходит, – Ульяна отложила бублик, подумав, что если она и дальше будет питаться чаем с бубликами, то очень скоро сама округлится.

И совсем не там, где стоило бы.

– Что-то… нехорошее.

А ещё она ощущала свою волшбу. Или колдовство? Как правильно? Главное, что этакую вот ниточку, что протянулась от неё, Ульяны, к границе посёлка.

И грозу на границе.

Она пока копошилась, пробираясь ближе и ближе.

– Надо идти, – она вскочила.

– А сатанисты? – робко поинтересовался Никита. – Будем спасать? Всё-таки наши козлы…

– Каждый сам отвечает за своего козла, – произнёс Данила презадумчиво. – Я позвоню. Может, у бати найдутся знакомые…

– В службе защиты животных? – уточнил Никита и, сев на зад, потянул носом. – Что-то там… воняет.

– Вы тут? – Игорёк появился на кухне. – Там нас по новостям показывают!

– Опять? – Никитка подпрыгнул. – Когда успели… мы ж, вроде, тихо вчера.

– Не вчера. Сегодня. Поселок сносить едут.

– Чего?! – Ульяна подскочила.

И Данила подскочил.

И со звоном разорвалась нить, а ощущение грозы, точнее угрозы, навалилось, парализуя.

– Говорят, что здесь самовольная застройка, что было вынесено судебное решение… постановление… короче, чего-то там где-то там вынесли и они типа едут исполнять. – Игорёк осмотрелся и принюхался. – А чем это так пахнет вкусно?

– Бубликами?

– Нет… такое вот… прям и не знаю, как сказать, – он крутанулся, прислушиваясь.

– Горька! – рявкнул Никита. – Ты там говорил…

– А, да… я поэтому и шёл. Нате, – Игорёк сунул Никите телефон, ткнув в экран. – Любуйтесь…