Рокси Нокс: Притворись моим, майор Громов!

***

Черт бы побрал эту жарищу!

Даже на реке, где по идее должно быть прохладно, пот ручьем стекает по спине.

Сижу на раскладном стульчике, держа в руках свою навороченную удочку с подсветкой, и безуспешно пытаюсь поймать хоть что-нибудь, кроме солнечного удара.

Дождался, называется, отпуска. Так что ничто не сможет омрачить его. Совершенно ничто! Даже отсутствие рыбы в этой узкой речухе.

Ну, и хрен с ней! У меня есть холодное пиво и возможность спокойно поразмышлять о том, что жизнь – это не только череда погонь, драк и допросов, но и редкие минуты тишины и покоя…

Сначала я слышу плеск воды.

Списываю на бобра.

Потом – тихий смех.

По ходу, у бобра вечеринка с веселыми девочками. Даже завидно становится. Когда я последний раз куролесил с девчонками? В молодости?

Нет я, конечно, не старый пердун. А мужик в расцвете лет. За фигурой блюжу, не пью, не курю. Прям подарочек – усмехаюсь про себя. Только вот не вывозит мой образ жизни никто. Сбегают от меня женщины. Последняя и месяца не выдержала.

И вдруг вижу ее… Ох ты ж гребанный карась!

Из-за кустов ивняка, словно Афродита из пены морской выходит девушка.

Богиня! Извиняюсь за клише.

Золотистые волосы, разметавшиеся двумя косицами по плечам, глаза – два озера, губы пухлые.

А формы… Ох, эти формы! Они настолько пышные и аппетитные, что даже моя удочка, флегматично лежащая на берегу, подпрыгивает от удивления.

И не только удочка, но и кой-чего в штанах.

И самое главное – она почти… голая.

Нет, ну, формально на ней что-то есть, какая-то легкая туника, но она настолько мокрая и прозрачная, что я, человек, видевший всякое, внезапно почувствовал себя неловким подростком, застуканным за подглядыванием в замочную скважину.

Она смеется, плещется, подставляя свое лицо солнцу, и кажется абсолютно счастливой и беззаботной.

Понимаю, что пялиться на речную нимфу – это некрасиво. Что я – представитель закона, вообще, должен думать о поимке преступников, а не о том, как красиво переливаются капли воды на ее шее и сиськах.

Но не могу оторвать взгляд. Это как гипноз. У нее фамилия случайно не Кашпировская?

Как будто смотрю какое-то волшебное кино и не хочется, чтобы оно заканчивалось.

Хотя, честно говоря, хотелось бы посмотреть этот фильм для взрослых поближе.

А еще лучше потрогать руками… В рамках оперативно-следственных мероприятий, разумеется! Для более детального изучения объекта, так сказать.

И тут, как назло, у меня клюет!

Да так сильно, что чуть удочку из рук не вырывает.

Рыба проснулась, зараза, и решила воспользоваться моментом, испортить мне всю малину! И что делать? Продолжать наблюдать за бохиней или вытаскивать трофей?

Выбор мучителен, но я вовремя вспоминаю зачем сюда пришел. Резко дергаю удочку, вытаскивая из воды здоровенного леща.

Уау!

Рыбина отчаянно бьется, сверкая чешуей на солнце.

Готово!

Лещ надежно водружен в ведро, а я, довольный собой, победоносно оборачиваюсь к кустам.

Но богини там уже нет!

Лишь легкая рябь на воде и слабый аромат диких цветов напоминают о ее недавнем присутствии.

"Эх, упустил!" – думаю с досадой, но тут же одергиваю себя. "Не время раскисать, Громов! Впереди еще много рек и озер, полных прекрасных русалок со здоровенными сиськами! Отпуск ведь только начался…"

Мысль обрывает резкий удар по затылку.

Звезды сыплются из глаз, ноги подкашиваются, и я медленно валюсь на землю.

Очухиваюсь на раскладном стульчике, с удочкой в руках и гудящей головой.

Рыбы, естественно, уже нет. Меня кто-то нагло обворовал. Зато есть огромный, пульсирующий шишак на затылке, который недвусмысленно намекал, что встреча с прекрасным полом для меня закончилась не очень хорошо.

Незнакомки тоже след простыл. Только на песке остался лежать небольшой камешек.

Подняв его, вижу… записку!

На ней корявым почерком написано: «Не подглядывай!».

И всё.

Ни имени, ни телефона, ни даже намека на дальнейшую встречу.

Черт побери! Вот это я понимаю – урок феминизма по-деревенски!

Глава 1

Василиса

Трясясь от холода, натягиваю на себя сухую одежду. Джинсы, футболку и, конечно, любимую клетчатую рубашку.

Волосы мокрыми сосульками свисают на плечи, ну и ладно, высохнут как-нибудь.

И тут, внезапно, словно материализовавшись из воздуха, передо мной возникает Аглая. Моя тетушка-ведунья, с которой мы так себе ладим.

Она вечно в каких-то цветастых платках ходит и с палкой в руке, которую, кажется, использует не только для ходьбы, но и в воспитательных целях. Боюсь я ее ужасненько.

– Ну что, купальщица, вылезла? – хрипло спрашивает тетушка, щурясь своими пронзительными глазами. – А я тут, знаешь ли, делом занималась. Рыбачка одного заезжего проучила.

– Рыбачка? Кого же это? – интересуюсь не без любопытства.

В наши края редко заглядывают заезжие. Поэтому появление любого незнакомого персонажа вызывает естественный интерес.

– Понимаешь, Василиска, какой-то заезжий хлыщ удумал на тебя, красавицу, любоваться, пока ты там русалкой прикидывалась. Ну, я ему и объяснила, что на чужое добро заглядываться нехорошо. Поленом его по темечку приложила!

Немею.

С одной стороны, мне жутко стыдно и страшно, что за мной подглядывал кто-то, возможно с недобрыми намерениями.

С другой… Аглая только что защитила мою честь, пусть и довольно радикальным способом.

– Э-эм… спасибо? – произношу робко.

Аглая машет рукой.

– Не за что. Главное, чтоб козлина помнил, что за девок в нашей местности есть кому постоять.

Тетушка – ярая феминистка и мужененавистница. Что весьма странно. Ведь никто ее не обижал, в замуж не звал… Может, поэтому она такая злая?

– Но кто это был, интересно?

Аглая только загадочно улыбается, поправляя свое внушительное декольте.

– А это ты сама скоро узнаешь, Василиса. Жизнь – она штука такая, интересная. Живешь себе живешь, а потом – бац – и принц на серебряном коне приехал за тобой. Ну, бывай! И в следующий раз будь осторожнее, а то еще кто-нибудь на тебя позарится, а меня рядом не будет.

И с этими словами, оставив меня в полнейшем недоумении и с кучей вопросов в голове, Аглая, помахивая своей грозной палкой, скрывается в зарослях кустарника.

Ну и кто ж этот таинственный воздыхатель, получивший «лечебную» порцию древесины от тетушки? Говорит: скоро узнаю. Хм…

****

Ночью иду за малиной в соседский малинник. Все равно там никто не живет, баба Маша умерла год назад, а наследники так и не объявились. Что ж добру пропадать?

Перелезаю через забор и оказываюсь на соседнем участке. Срываю горсть ягод и кладу себе в рот. М-м…

Что-то огромное и волосатое хватает меня за шиворот. Мир переворачивается с ног на голову, и я, уронив корзину, оказываюсь висящей в воздухе.

Мамочки-и!

– Пустите!

Поднимаю глаза и икаю от неожиданности… О, боги малинового царства! Передо мной стоит… очень мускулистый и слегка небритый мужик. Огромный, красивый, и, судя по всему, очень недовольный.

– Попалась, воровка? – рычит он голосом, от которого у меня мурашки бегут по коже.

– Э-э… здрасте, – выдавливаю из себя, пытаясь сохранить остатки достоинства.

– Здрасте, приехали! Значит, лазить по чужим дворам – это у нас теперь как за здрасте? – гремит мужик.

– Послушайте… – лепечу, пытаясь выпутаться из его железной хватки. –Я просто… очень люблю малину!

Как же страшно, голова совсем не соображает. Кто он такой? Откуда взялся?

– Ага, а я люблю справедливость! – усмехается громила. – А воровство не люблю. Я его наказываю. В дом, живо!

– Никуда я не пойду с Вами, гамадрил! – выдыхаю возмущенно.

– Гамадрил значит?

И он, недолго думая, перекидывает меня через плечо, как мешок с картошкой и куда-то несет.

Мои ноги болтаются в воздухе, юбка неприлично задирается, а в голове только одна мысль: "Вот это влипла!"

– Эй! Вы что творите?! Поставьте меня немедленно! – воплю, пытаясь ударить его по широченной спине. Но все мои попытки тщетны – он даже не вздрогнул.

– Тихо, малиновая воровка! – со шлепком опускает свою здоровенную ручищу мне на задницу. – Сейчас придем в дом, и я тебе устрою воспитательную работу. Ремня у меня получишь! Будешь знать, как по чужим огородам лазить и обзываться на старших!

Ремня?! Да я последний раз ремень видела лет десять назад! Когда еще папка живой был. А сейчас мне двадцать два. Взрослый человек. Какой, к черту, ремень?

– Да я больше не буду! Честно-честно! – кричу, но он, кажется, даже не слышит. – Я думала, что здесь никто не живет.

Он несет меня к дому, и я понимаю, что эта ночь обещает быть… незабываемой.

В светлых сенях мужик ставит меня на пол и, приглядевшись как следует, вдруг огорошивает:

– Купальщица! Вот так встреча! Это ведь ты шарахнула меня по башке, – с досадой потирает голову, на которой виднеется внушительная шишка.

– Вы сумасшедший? Я Вас впервые вижу, мужчина! Отстаньте!

– Сейчас ты у меня за все ответишь! – цедит угрожающе и снимает с пояса ремень.

– Вы не посмеете! – визжу.

– Еще как посмею. Ты меня обокрала, при чем дважды, и ударила по голове. Как думаешь, какой срок тебе светит? Подсказка: приличный.

– Постойте, я всего лишь хотела поесть малины. Какая еще двойная кража?

– Выбирай, русалка, либо воспитываю тебя я. Либо ты садишься в тюрьму, и тебя воспитают зэчки, – нехорошо усмехаясь, он поигрывает ремнем.

– Тюрьма?! Да я от одной мысли об этом в обморок сейчас упаду!

– Значит, мое воспитание.

– Нет! Меня ни разу не били ремнем. Вообще никогда!

Он смотрит на меня, прищурившись, и я стараюсь выглядеть максимально невинной. В конце концов, разве может такая милая и безобидная девушка, как я, быть преступницей? Еще какую-то вторую кражу приплел, придурок!

– Ну, значит, будет первый раз, – парирует мужик. – Зато запомнишь на всю жизнь.

Отступаю, как загнанный зверек, чувствуя, как коленки предательски дрожат. Тюрьма – это, конечно, страшно, но ремень… это же унизительно! И больно! И вообще, я слишком хороша для подобных воспитательных мер.

– Может, есть какой-то другой способ? – робко предлагаю, надеясь на его снисходительность.

– Например? – его взгляд плотски застывает на моем декольте, и я инстинктивно прикрываю его рукой.

– Эм… например, могу выполоть вам весь огород… Или покрасить забор! Или… испечь пирог! С малиной, – шумно сглатываю.

Мужчина задумчиво чешет подбородок, разглядывая меня. Кажется, он что-то обдумывает.

– Ладно, уговорила, – отвечает он и, к моему облегчению, откладывает ремень в сторону. – Пирог – это неплохо. Но одного пирога мало. За свои преступления будешь работать на меня! До конца лета. Поняла? – добавляет он сурово.

Глава 2

Майор

Гамадрилом меня назвала бешеная девчонка. Вместо того, чтобы реально всыпать ей по первое число, я повелся на ее сиськи и заставил работать на меня. Кем, бл?

Бабушкин огород давно зарос сорняками, и я и не собираюсь его возделывать. Есть дела поважнее, чем круглыми сутками торчать среди помидоров и огурцов и растрачивать свою энергию на борьбу с колорадскими жуками.

Приготовить еду я и сам могу.

Не пирог с малиной, конечно. Но окрошку и суп – легко! А в качестве второго блюда и консервы сгодятся. Бабуля была хозяйственной, там полный подвал банок-склянок. Как буду уезжать – всё заберу, ребятам из отдела раздам домашние закрутки.

Так что не надо было соглашаться и отпускать мерзавку. Я этих драчливых феминисток на дух не переношу. Надо было проучить, как следует! Задрать юбку и по заднице настучать.

Как мент, я ненавижу и презираю воров.