Волчья балка (страница 5)
Славянин и водитель взяли узбека с двух сторон, подсадили под самый потолок, он сложенной пополам курткой надавил на стекло, оно без особого шума треснуло и вывалилось за стену.
– Хвала Аллаху, – удовлетворенно выдохнул Мансур.
– Бабки, может, здесь оставишь? – неуверенно спросил славянин. – Вдруг не так все срастется. Придется с ментами делиться.
– Лучше с ментами, чем с тобой, дорогой Вован.
Узбек зацепился за край рамы, не без труда протиснулся в нее, через плечо оглянулся на оставшихся в сарае, оскалился.
– Пожалеете потом, бараны! – и сиганул вниз…
…Игорю показалось, будто у сторожки послышалась какая-то движуха, быстро двинулся в ту сторону, держа наготове автомат.
Мансур прилип спиной к стене, стал пробираться в ту сторону, где потемнее, выглянул из-за угла и вдруг увидел прямо перед собой младшего лейтенанта.
То ли от испуга, то ли от желания дернуть куда глаза глядят, ринулся в темноту, выкрикивая что-то неразборчивое и заполошное на своем языке.
Лыков вскинул вверх калаш, дал очередь в воздух.
– Стоять!
Узбек продолжал нестись неведомо куда, петляя и падая.
– Назад! – младший лейтенант выпустил еще один выстрел в небо.
Мансур не останавливался. Игорь утопил автомат в живот, пальнул на поражение. Убегающий запетлял, затем упал, но поднялся и заковылял, сильно хромая, в сторону белой от тумана неглубокой балки.
Младший лейтенант снова дал очередь. Человек упал и больше не поднимался.
Из «бунгало» выскочил Стас, со сна не до конца понимающий, что происходит, заблажил:
– Чего там, Лыков?!
– Удирает! – донесся голос младшего лейтенанта из-за сторожки. – Кажется, попал!
– Подожди меня, – Кулаков скатился по ступенькам, на бегу перезаряжая свой калашников. – Сам не ходи!
Шаря перед собой мощными фонарями, они двинулись по сухому трескучему бурьяну.
– Кто это был? – спросил Стас.
– Без понятия… Наверно, один из этих.
– А если пристрелил?
– При исполнении.
Почти дошли до того места, где последний раз Лыков заметил убегавшего, и тут обнаружили его. Он лежал в неглубокой ямке, крутился от боли, стонал.
– Встать! – приказал Кулаков.
Мансур продолжал стонать.
– Встать, урод, сказал!.. И вперед!
– Ногу прострелил, брат…
– Не будешь таким шустрым, джигит! – Стас пнул его ботинком. – Подъем, а то и вторую прошью!
Узбек поднялся и, держась за раненую правую ногу, заковылял в обратную сторону. Гайцы, не опуская оружия, следовали по бокам следом…
Водитель, прислонившись глазом к щели в стене, проследил, как полицейские сопроводили раненого Мансура до своего домика, скрылись в нем. Повернулся к Вовану, который также наблюдал через другую щель, поинтересовался:
– Что дальше?
– Что дальше? – ухмыльнулся тот. – Как говорит один телевизионный дурень, дальше будет самое интересное.
– Звони этому Петровичу.
– А что еще остается? – славянин вынул из кармана свой мобильник, неуверенно повертел в руках. – Сейчас чурека в ноль расколют.
– А какой груз мы везем, Вован?
– Кавуны!
– Я серьезно.
– Тебе сколько заплатили?
– Пока две штуки зелени. Остальное в Москве.
– Догадываешься, за что?
– За что?
– Чтоб молчал в тряпочку и не задавал веселых вопросов, – славянин вздохнул, мотнул головой. – Прессанут – всех заложит, сучонок.
– Мансур?
Вован не ответил, нашел нужный номер, нажал вызов. Дождался, когда ответят, произнес как можно спокойнее:
– Петрович, опять мы. Ну да, Вован… Тот самый. Экспедитор! Извините, что в такое время, но тут как бы одно к другому. Проблемка на проблемочку, вместо мальчика трахнул девочку.
– Можно без идиотских шуток?
– От нервов, Петрович.
– Почему звонишь ты? – спросил недовольный голос Глушко. – Где Мансур? Передай ему трубку.
– Вышел.
– Куда?
– По нужде. В сортир.
– Обхезались там, что ли?
– Есть маленько… Даже не маленько, а по-крупному.
– Можешь не петлять?
– Могу. Похоже, нас серьезно пришвартовали.
– Все на той же «Волчьей балке»?
– А как ее минуешь?! Все тропинки через нее.
– Черт… Ну, пришвартовали, и чего?.. К чему прицепились?
– Ни к чему, Петрович… Но, если прикинуть, вроде как по чьей-то наводке. Как-то сразу, вдруг…
– Чьей? – Даниил Петрович начинал терять терпение.
– Знал бы чья глазунья, давно б уже шкворчала на вашей сковородке. Даже не двойная, а тройная.
– Можешь опять без своих шуточек? – заорал голос в трубке.
– Могу. Очень серьезная проблема, Петрович. Нужно срочно решать… Нас с водилой заперли, в Мансура стреляли, чуть было не завалили.
– Кто стрелял?
– Менты. Хотел дернуть, они засекли.
– Хоть живой?
– Пока живой.
– Хреново. Лучше бы пристрелили.
– Я тоже так думаю, Петрович. Может много нехорошего навалять.
– А откупиться не пробовали?
– С этого как раз и началось… Сразу стали фоткать как взятку!
– Кто там на посту, на «Балке»?
– Двое… Совсем зеленый и постарше.
Даниил Петрович помолчал, коротко произнес:
– Ладно, старайтесь там особо не дергаться. Не психуйте раньше времени. Через часок подгоню людей.
Славянин отключил связь, какое-то время помолчал, наткнулся вдруг на испуганный и вопросительный взгляд водилы.
– Ты чего?
– Теперь дошло, – тихо произнес тот. – Дурь везем?
– Дурь!.. В тройном составе! Двое в сарае, третий у ментов!
– Я в такие игры не играю.
– А кучу бабла за что огреб?
– Верну… До копейки все верну, – шофер двинулся к двери. – У меня семья… Трое детей. Мне не светит глядеть на них через решетку, – принялся бить кулаками. – Эй, кто-нибудь! Выпустите! Откройте! Я здесь ни при чем!
Вован кинулся к нему, принялся оттаскивать от двери, бить по лицу, по голове, пытаться зажать рот орущему.