– Вы в курсе, что это противозаконно? – оборачиваюсь к Бессонову, который стоит поодаль и с явной ленцой наблюдает за мной. – Удерживать меня, угрожать физической расправой.

– Какие умные формулировки, – хмыкает он. – Еще есть что сказать? Пока я добрый.

– Добрый? – возмущенно фыркаю. – А что будет, когда разозлитесь?

– Лучше тебе не знать. Иди и поспи. Но еще подумай, что на кону. Узнаю все первым – не пощажу.

Ах ты ж! Угрожает он мне! Да я… Я… Обрываю себя на мысли пожаловаться отцу. Нет. Я должна сама.

Складываю руки на груди, стараясь выглядеть более взрослой и самодостаточной.

– Еще одна угроза. Что, с девушками только так? Иначе вам не дают?

Я, дурочка, даже не замечаю, как этот огромный пугающе опасный мужик перемещается в пространстве. Просто раз, и он уже нависает надо мной, а я – прижата спиной к стене.

Марат неторопливо ставит руки по обе стороны от моей головы, беря в капкан.

– Любишь играть с огнем, царевна? – спрашивает он. На автомате отмечаю, что голос у него стал чуть ниже, появилась хрипотца, которая… Ох, мамочки. Я же видела, как отец не раз вот так же маму зажимал. В этот момент я всегда сбегала – такие между ними искры летели, что можно было обжечься, просто посмотрев на них.

– Хватит обзываться, – выдаю совсем не то, то хотела. Откровенно говоря, мне заходит эта его “царевна”. И это жутко бесит. Он вообще-то тот, кого мы с Олесей собираемся прижать и заставить отвечать за преступления. Я не имею права растекаться лужицей перед ним.

Марат ухмыляется, наклоняется ниже и проводит кончиком носа вдоль моей щеки, а я даже дыхание задерживаю на эти секунды.

Он близко. Он сильнее. Он может со мной сделать все, что захочет.

– Сама еще попросишь, – бросает он, резко отстраняется и уходит.

Просто идет по коридору, а затем и вовсе скрывается за поворотом.

Я же рвано хватаю воздух и на ватных ногах залетаю в комнату, громко хлопнув дверью. Даже пару раз по щекам себя бью.

Это что такое вообще было, Вика? А ну, приди в себя! Он – потенциальный убийца! Слышишь? Он виноват в стольких темных делишках, а ты что? Уже готова на лопатки перед ним?

Дура. Идиотка. Прав мой брат – у девчонок в голове есть кнопка, которую надо ампутировать при рождении, чтобы не реагировали на всяких!

Удивительно, но после такой встряски я засыпаю почти мгновенно. Впрочем, время уже за полночь.

Утро начинается с того, что мне в лицо ярко светит солнце. Недовольно морщусь и пытаюсь сдвинуться, но найти удобное положение не выходит, и я в итоге просыпаюсь. А следом приходит понимание, что я не дома.

Черт! Сон слетает мгновенно. Проверяю ногу – браслет все еще там. Вот и как понять, где граница допустимого? Калитка – это было фигуральное выражение, или как?

Новый день – новая волна злости. Но сегодня я мыслю уже более спокойно и адекватно. Вчера многое сделала на эмоциях, да и Бессонов – гад такой – умело провоцировал. Теперь надо как следует продумать план действий и выбираться.

Желудок дает понять, что вообще-то для начала неплохо и поесть.

Умывшись и кое-как приведя себя в порядок, спускаюсь вниз. Однако обойдя весь первый этаж, хозяина дома я не нахожу. После выхожу на улицу, собираясь выяснить, куда он подевался. Дверь открывается бесшумно, и я едва успеваю притормозить, услышав голос Бессонова:

– Илья крысой оказался. Но ничего, больше он никому ничего не расскажет.

Холодею от этих слов, накладывая их на вчерашние события. Уже собираюсь тихо отступить назад, как ноги буквально примерзают к месту от следующих слов:

– И пробей мне девчонку. Да, зацепка есть…

6 Вика

Несмотря на то, что ноги становятся ватными, в голове при этом мысли крутятся очень быстро.

Девочка. Зацепка. Это про меня. Значит, копает. Вопрос – какова прочность у моих документов? Человек, которого я посоветовала Олесе, надежный. Спасибо связям моей семьи. Но вопрос – насколько хороши люди Бессонова?

– Долго будешь греть уши?

С опозданием понимаю, что фраза эта для меня.

– Выходи, царевна, – насмешливо хмыкает Марат. А когда я послушно выполняю, добавляет: – слишком громко дышишь.

– Я вообще-то на утреннюю прогулку вышла, – возражаю, снова пытаясь вжиться в роль дурочки-простушки. – Погода, вон, какая замечательная.

– Ты что же, из этих фитоняш? – кривится он, демонстративно оглядывая меня с головы до ног. А я остро чувствую, что он не глазами смотрит, а руками ко мне прикасается. Даже кожу покалывать начинает.

– Я за здоровый образ жизни, – широко улыбаюсь. – Вы же спортсмен, должны понимать, да?

Я очень-очень стараюсь не залипать на Марате. Этот гад стоит вообще в одних спортивных шортах. Как будто футболки не для него придумали! Бессонов насмешливо приподнимает бровь. Вообще он сегодня выглядит несколько иначе – смотрит уже не так холодно и отстраненно, как вчера. Неужели выспался и оттаял?

– Прогулка? – многозначительно хмыкает он. – Ну, твое право. Ты же умная девочка и понимаешь, что твою царскую задницу тут может выебать каждый.

Бестолково хлопаю глазами. Да если бы кто-то ляпнул такое в мою сторону, да отец бы…

– Что? – едва не задыхаюсь от возмущения. – Да это…

– Мы можем помочь друг другу, – довольно ухмыляется этот гад и делает всего шаг ко мне, но как будто перетекает из одной точки пространства в другую, мгновенно оказываясь рядом со мной. И снова на меня давит острое ощущение его превосходства. Темный взгляд Марата скользит по моему лицу, останавливается на губах.

– Я запрещу парням трогать тебя и даже смотреть в твою сторону, а ты…

То, как он смотрит, провоцирует меня на очередную глупость, но я попросту не успеваю сориентироваться и подумать – захлебываюсь в происходящем, хватаясь за первую попавшуюся мысль.

– Сосать не буду! – категорично заявляю.

На лице Бессонова появляется не просто предвкушающая ухмылка. Нет, там оскал дикого зверя, который вот-вот загонит добычу в угол. А затем растерзает.

У меня даже волоски на теле встают дружно как по команде – просто от того, как он меня рассматривает.

– Твой царский рот я с удовольствием трахну. Вопрос времени, Варвар-р-ра, – хрипло обещает он. Прикасается пальцами к моим губам, а я так и стою, бестолково хлопая глазами.

– Но я имел в виду правду о том, как и зачем ты оказалась в моем клубе.

Мысленно даю себе оплеуху. Дура. Ну что я за дура? Повелась на этого качка? Идиотка! Что, мужиков крутых не видала? Так давай, беги домой, посмотришь на членов отцовской стаи, как он их называет.

– Я все, что знала, рассказала, – повторяю свою легенду. – А из дома вышла сейчас, помня, что гулять – это полезно.

– Как и бегать, – роняет Марат и, шагнув назад, небрежно окидывает меня оценивающим взглядом. – Может, царевна еще и на пробежку рискнет со мной?

Я успеваю взять под контроль эмоции – все же когда он стоит подальше, дышится как-то легче. Ехидно улыбаюсь и выдаю, заранее довольная собой:

– Ой, я с бы радостью, конечно, но увы, – и демонстративно выставляю вперед правую ногу с браслетом. – Мне за калитку – ни-ни. А то бабах.

Я жду, что Бессонов уйдет и, наконец, даст мне передышку. Определенно мне нужно спланировать свои дальнейшие действия, а рядом с ним мозги в кашу превращаются. Хоть прям соглашайся с Витей по поводу женских особенностей мозга. А я не могу! У меня план! И цель! Смерть Ольгиного брата не должна остаться безнаказанной!

Стоит подумать, что подобное могло случиться с Витей, и по коже мороз. Нет, я должна помочь подруге.

Марат же в очередной раз меня удивляет, бросив мне короткое “жди”, уходит в дом, а затем возвращается с небольшим пультом в руке. Направляет тот на мой браслет и что-то переключает. Вижу, как огонек сменяет красный цвет на зеленый. Ого! Так вот что мне надо…

Марат ловит мой заинтересованный взгляд, но молчит.

– То есть все? Снимете с меня? – отыгрываю роль наивной девочки.

– Ну, ты же хочешь на пробежку, – ухмыляется он. – А от меня далеко не убежишь в лесу. Погнали, царевна. Покажешь, на что способна.

Он кивает на ступени, и мы вместе спускаемся с крыльца.

Бессонов идет первым, даже не оглядывается – словно и не сомневается, что, во-первых, я иду за ним, а во-вторых, не выкину что-то. То есть не считает меня опасной. Что ж, папа всегда говорит, что недооценивать противника – главная ошибка. Но пусть Бессонов ее совершит.

Мы проходим через всю территорию, огороженную забором. Сад тут, прямо скажем, не особо ухожен. То ли хозяину плевать, то ли нет садовника. Но я бы тут много чего посоветовала подправить.

В глубине находится небольшая калитка. Марат набирает код, вставая при этом так, что комбинацию я не успеваю заметить.

– Вперед, – командует он. Я с опаской смотрю на калитку, затем на свой браслет. – Не бойся. Бабах не случится, – фыркает он.

Я вроде бы понимаю, что нужна ему живой. Пока он не в курсе деталей нашего с Олесей плана, он будет держать меня невредимой. По крайней мере, в общем смысле. Но все равно сердце стучит быстро-быстро, когда я выхожу за забор.

– Готова? – спрашивает Марат. – Не отставай.

У меня с физической подготовкой полный порядок. Правда, я в этом уверена ровно до момента, пока мы не начинаем нашу пробежку. Километр, второй. Бег на длинные дистанции я не особенно люблю, но отец нас с братом гонял достаточно, чтобы я могла выдержать все это.

Вот только выносливость у Бессонова явно прокачана лучше, и либо он специально выбирает маршрут подлиннее, чтобы вымотать меня, либо он просто киборг.

Когда я начинаю ощутимо отставать и, сдавшись, торможу у дерева, он оборачивается и медленно возвращается. При этом я неровно дышу, жадно хватая воздух, костеря себя за то, что на первом же отрезке решила показать, что вообще-то я очень даже подготовлена. Зачем было выпендриваться? Марат же в ответ тоже ускорился.

– Что, дыхалка сдохла? – с наигранным сочувствием спрашивает он, глядя, как я стою, прислонившись к широкому дереву.

Все мои мысли о том, чтобы присмотреть пути отхода, давно уже похоронены – меня учили ориентироваться в лесу, но в какой-то момент я потерялась. Стыдно – жуть!

– Ногу браслет натер, – огрызаюсь, раздраженно глядя на этого гада.

Марат выдает короткий смешок, а затем добавляет обидное:

– Видимо, твоих умений хватает, только чтобы стрелять милыми глазками.

Я взведена до предела, поэтому, совершенно не задумываясь, ляпаю:

– Вообще-то я и просто стрелять могу!

Запоздало ловлю мысль, что этого говорить не стоило – как только выражение лица Бессонова меняется. Причем довольно сильно. Он прищуривается, смотрит на меня оценивающе.

– Интересно, Варвар-р-ра… И что еще ты умеешь?

Как любит говорить мой брат – сказочный долбоеб. Вот это сейчас про меня, но в женском варианте. Ну, кто меня тянул за язык?

Судорожно соображаю, как выпутаться. Признаться? Да это билет в один конец. Опять в дурочку сыграть? Сдается мне, Бессонов тоже не идиот.

– Статьи писать, – нахожусь с ответом далеко не сразу.

– Ну конечно, – усмехается Марат. – Что ж, давай посмотрим, как круто ты стреляешь, да? Проверим меткость царской особы.

Его насмешки и это дурацкое прозвище раздражают до зуда под кожей. Вот чего прикопался? Так сильно закусился, что я не упала перед ним на колени, с благоговением глядя на его член?

– И что это значит?

– Давай, еще немного. Вытянешь, получишь бонус, – равнодушно бросает этот гад и, развернувшись, бежит дальше по тропинке.