Одержимая (страница 9)
Соседка поглядела сочувственно. За время, проведенное в больнице, Ирина похудела так, что одежда висела на ней мешком. Это для клиентов хорошо: в их глазах тощая ведьма предпочтительнее сытой.
Но какие клиенты? Не я ли клялась завязать?!
* * *
В офисе ничего не изменилось. Разве что с кухонного стола исчезла клеенчатая скатерть с надписью «В моей смерти прошу никого не винить», а на ее месте появились пластиковые салфетки с видами Голландии: мельницы, пастушки, коровы.
– Гляди, – Вика включила ноутбук, открыла для Ирины таблицу. – Вот этой, этой и той я обещала перезвонить сегодня в двенадцать… Вот сейчас и буду перезванивать. Им надо срочно. Платить готовы. Им тебя рекомендовали, понимаешь, как настоящую ведьму.
– Кто рекомендовал?
– Прежние клиентки.
– Знай наших, – Ирина тяжело опустилась на стул.
– Ира, – Вика уселась напротив. – Я же говорила с твоим врачом. Он говорит – нет у тебя шизофрении, ему, мол, весь его опыт подсказывает, что нет. Он вообще был уверен, что ты симулянтка, только непонятно зачем симулируешь.
– По-хорошему, – Ирина наконец-то решилась произнести вслух то, что не давало ей покоя, – по-хорошему, Викуль, надо бы мне оставить практику. Как-то это все… звоночек.
Вика помолчала.
– А жить на что? – спросила наконец.
– Ну, – Ирина подумала. – Что ты, работы не найдешь?
– Найду, – Вика помрачнела. – Хотя… А ты на что будешь жить?
– А тебе что за дело за меня? – Ирина вытащила из пачки новую сигарету. – Все как с ума сошли: думают и думают, понимаешь, о других, спасают их, опекают…
– Я тебя не опекаю, – Вика оскорблено подобрала губы. – В конце концов, это твое решение.
Ирина курила, глядя в потолок.
– Я тебе что-то должна? – спросила наконец. – По деньгам?
Вика переменилась в лице. Тонкие губы и вовсе пропали, втянулись под кожу; она вытащила бумажный блокнот (особо важные расчеты Вика компьютерам не доверяла), послюнила палец, перевернула несколько страниц; предъявила Ирине.
Ирина так же молча вытащила бумажник. Отсчитала деньги. В кошельке после этого почти ничего не осталось.
– Спасибо, – белая и строгая, как статуя, Вика спрятала деньги и положила на стол ключи от офиса. – Оплаченные счета за электричество в нижнем ящике стола. Что-то еще?
Ирина ожесточенно затянулась.
– Спасибо, – с горьким сарказмом повторила Вика.
И направилась к двери. Шла очень долго, как по взлетной полосе – хотя в тесной квартире от кухни до выхода было метра три, не больше.
– Погоди!
Вика с готовностью остановилась, но оборачиваться не стала.
Ирина отложила сигарету:
– Ты, это… Шизофрении у меня нет, но нервы не в порядке. Давай попробуем… Потихоньку. Посмотрим, может, я еще на что-то сгожусь?
* * *
– Как листва на дереве, как золото в хрустале, так приумножатся деньги рабы Божьей Анны!
Горела свечка, масляно дышали благовония. Как ни в чем не бывало, скалился бывалый череп на столе, покрытом церковной парчой. В хрустальной вазе, звеня, каталась старинная желтая монетка.
– Как звезды на небе, как золото в отражении, так приумножатся деньги рабы Божьей Анны!
Монета легла на круглое зеркальце.
– Как сильная река притягивает ручейки, а море – сильные реки, как женщина притягивает мужчину, а мужчина – женщину, как ночь притягивает день, а день – ночь, так бы и ты, денежка, притягивала рубли и евро, доллары и фунты, да прибудет к тебе, и да будет так всегда!
В пальцах с обновленным маникюром появился зеленый кошелек с изображением Бенджамина Франклина.
– Деньги текут золотою рекой и навсегда остаются с тобой… Здесь, в кармашек, кладу тебе амулет твой. Всегда носи с собой. Руками не касайся. Никому не отдавай ни в коем случае, с ним и денежки твои уйдут!
Клиентка – высокая плечистая дама, в прошлом, похоже, спортсменка – энергично закивала.
– Уходить будешь – на порог положи двести баксов. А как положишь – скажи: «Сколько кладу, тысячу раз по столько пусть вернется мне». И да будет так!
Глаза у клиентки сделались совершенно стеклянные.
Призывать на этот раз духа Ирина не рискнула и через минуту отправила клиентку навстречу несметным богатствам; та оставила на пороге пять тысяч рублей мелкими купюрами – по-видимому, все, что у нее было.
– А хорошо, – сдержанно похвалила Вика. – Ир, ну ты сама должна почувствовать – пруха идет. Разве нет?
– Да вроде пруха, – Ирина повертела в руках зажигалку, хотела снова закурить, но почувствовала вдруг отвращение к сигаретам. – Видит Бог – они сами этого хотят, я им делаю лучше, по-честному помогаю!
Она вопросительно огляделась, будто ожидая, что Тот, к кому она обращается, подслушивает под окном и одобрительно кивнет в ответ. Но знамения не было; Ирина с облегчением перевела дух:
– Знаешь… Там конфетки шоколадные заначены, и где-то еще был коньяк. Отпразднуем, елки-палки, возвращение в профессию!
Прозвенел дверной звонок.
На пороге стоял мужчина.
* * *
Она не то чтобы не любила работать с мужчинами – в какой-то степени с ними было проще. Но те, что встречались Ирине в ее практике, были, как правило, истериками, и оттого их реакции, случалось, ставили ее в тупик.
Этот новый не был ни истериком, ни подкаблучником. Длинноволосый, но с твердым подбородком; плечистый, но не культурист. Было ему лет тридцать, и Ирина поймала себя на внезапном бабском интересе, не имеющем отношения к делу.
– Вижу, беда у тебя большая, – сказала она сразу же, как мужчина уселся; таким, как он, трудно первым начать жаловаться.
– Неприятность, – подтвердил он сквозь зубы.
– Женщина, – обозначила Ирина самое первое, самое широкое поле догадок – и не промахнулась. Ноздри клиента раздулись, глаза сказали «да».
– Любовный интерес…
Нет.
– Предательство!
Точно. Первая серия разговора с клиентом была у ведьмы самой любимой – игра в «Морской бой» на живом человеке.
– Она тебя предала…
Но не просто оставила. Нет однозначной реакции.
– Но ты ее до сих пор… любишь?
– Ненавижу, – сказал мужчина сквозь зубы.
– От любви до ненависти, – Ирина проницательно улыбнулась. – Ну, говори, как вы расстались?
– Я фотограф, – он посмотрел на череп. – Делаю на заказ фотосессии… портфолио… Эротика. Некоторые удачные фото оставляю себе.