Обычно в таких ситуациях, меня спасали мысли о работе. Вот только одной из особенностей ремесла было то, что работа у меня была не всегда, а затишье между клиентами могло длиться месяцами. Как раз сейчас и был такой момент. С одной стороны, можно было расслабиться и отдохнуть. С другой стороны, в опасный момент, когда хрупкое женское либидо сталкивалось с арабским принцем, неплохо было бы иметь в голове что-то, что заглушило бы этот вальс гормонов.

Я оперлась ладонями о стену, закрыла глаза, вернулась мыслями к раскопкам. Занятие было совершенно бесполезным: у меня не было ни опыта, ни знаний, ни информации. Я даже не знала, какого черта Петр там решил копать. И почему сэр Бейлис согласился вложить в этот проект деньги. А ведь чтобы заставить кого-то вложить деньги в сомнительный проект, нужно было привести серьезные аргументы. Конечно, никто не отменял более прозаичные причины: отмывание денег через официальные проекты, налоговые льготы, грант. Но, все равно Петр должен был на что-то сам опираться, выбирая место для раскопок. Какими бы ни были мотивы у самого спонсора.

– У твоего мужа есть секреты.

В кабинке стало слишком жарко. Джинн стоял буквально в паре сантиметров от меня. Дыхание сбилось, стало как будто глубже и тяжелее от этой близости.

– У всех есть секреты, ― философски заметила я, стараясь сделать вид, что его присутствие меня не беспокоит.

– И тебе неинтересно, что было в письме, которое принесли твоему мужу за ужином?

Горячие пальцы прошлись от лопаток до поясницы. Возбуждение теплой волной прошлось по телу, сопротивляться прикосновениям сущности моя хмельная голова отказывалась, а чувство самосохранения либо испарилось, либо работала магия самого джинна.

– Полагаю, это было приглашение, от которого Якуб решил отказаться.

Повернула голову влево. В черном кафеле отражался мужской силуэт. Незваный гость сделал крошечный шаг вперед, и широкие ладони по-хозяйски легли на талию. Возбуждение теперь стало осязаемым и поднялось от живота к груди.

– Некий сэр Бейлис пригласил шейха аль Касим на ужин, вместе с супругой.

– Не уверена, что у моего мужа и мистера Бейлиса есть общие темы для разговоров. Ты меня околдовал?

– Да, но тебе нечего бояться. Джинны не причиняют вреда красивым женщинам.

– То, что ты делаешь, похоже на сексуальное насилие. Разве, это не считается вредом?

– Тебе нравится, то, что я делаю. Я вижу не только твою душу, но и чувствую желания тела. Не сопротивляйся, это тебя ни к чему не обязывает.

Тело как будто парализовало, я не могла двигаться, сопротивляться, думать сквозь пелену алкоголя и возбуждения. Ситуацию усугубляло и долгое воздержание, и эта чертова магия. Каждое движение пальцев демона, отзывалось в тела взрывом тысячи вулканов. Его дыхание обжигало, комната заполнилась плотным, густым паром.

– И сколько женщин тебе не обязаны?

– Разве тебя, кто замужем за многоженцем, это должно волновать? ― резонно заметил демон и обжег поцелуем плечо.

Я закусила губу, стараясь не сорваться в бездну похоти, пока горячие пальцы спускались к лобку, заставляя скрутиться в животе тугую пружину похоти. Грудь потяжелела, дышать стало труднее, пальцы второй руки осторожно дотронулись до возбужденного соска.

– Я все равно не заключу с тобой контракт. Ты зря теряешь драгоценное время, джинн.

– У меня больше времени, чем ты думаешь, женщина.

Пальцы сжали сосок, острое удовольствие вырвало сдержанный стон. Горячий член уперся в ягодицу, ноги задрожали от предвкушения. Я уже не понимала, где нахожусь, что делаю, а главное, зачем это делаю. Вот только останавливать его не было ни сил, ни желания.

– Ты ни о чем не пожалеешь, ― пообещал джинн.

Он, кажется, не догадывался, что в ловушку чужой сексуальности сейчас попаду не я. Головка горячего члена осторожно погрузилась внутрь возбужденного тела. Все, что я смогла сделать ― закатить глаза и простонать от тягучего, почти болезненного удовольствия…

Глава 10. Сюрприз

Я проснулась в кровати оттого, что солнце нагрело щеку.

– Только пигментных пятен мне не хватает сейчас, ― проворчала я и вспомнила, чем закончился вчерашний вечер.

Резко открыла глаза и села. В комнате было пусто. Платье, которое я сбросила по пути в ванную комнату, висело на спинке кресла. На тумбочке стояли свежие цветы, названия которых я не знала. Да и видела впервые огненно-рыжие бутоны, чем-то напоминающие по форме кувшинки на длинных стеблях. На мне была одета пижама. Длинная шелковая рубаха, которую я купила в аэропорту перед вылетом. Не смогла удержаться, настолько красивой она мне показалась.

– Надо же, какой заботливый попался, ― хмыкнула я, обнаружив, что все бирки и внутренние ярлыки были убраны.

Осторожно слезла на пол. О том, что вечер вчера закончился не по плану, напоминала только сытая тяжесть в теле. Я посмотрела на себя в зеркало: глаза горят, щеки розовеют, губы припухли. Хороша, ничего не скажешь.

Подошла к букету. Эти цветы были точно не от Якуба. Муж был мужчиной щедрым, но в плане подарков оставался консервативным: драгоценности, розы, машины и квартиры. Этот букет никак не вписывался ни в характер Якуба, ни в его картину мира. Оставалось предположить, что это либо джинн, либо я вчера не заметила, как персонал украсил спальню. Записки в букете не было. И только через несколько минут я заметила, что стояли цветы не в вазе, а в глиняном горшке. И наполнен, этот горшок был не водой, а углями.

– Как интересно.

Теперь сомнений в том, от кого подарок, не осталось. Вот интересно, что такого ему нужно сделать в нашем бренном мире, что он вместо того, чтобы найти какую-нибудь отчаявшуюся женщину, жаждущую наладить свою жизнь, заморочился цветами? А ведь здесь, в Египте, живут тысячи тех, кто ради трех желаний и тело в аренду джинну даст, и про намаз забудет, и с демоном связаться не побоится. Хотя чисто технически, к демонам джинны отношения не имели. Ну, разве что, только косвенное.

В ванне тоже следов джинна и секса с джинном не осталось: сухой пол, сухие полотенца, идеально чистый кафель. Если бы не цветы и чувство всепоглощающей удовлетворенности, я бы подумала, что это все мне приснилось.

Вдруг дверь спальни открылась и в проеме появилась рыжая голова Якуба.

– Ты уже проснулась? ― с плохо скрываемой досадой спросил мужчина.

– Если это принципиально, я могу вернуться в кровать и притвориться спящей.

– Я принес завтрак.

Воспоминания о джинне тут же померкли. Мужчина толкнул дверь и вкатил в комнату сервированный на двоих столик: тонкий расписной фарфор, серебряные приборы, блюда, которые заставили живот сжаться от голода.

– Еще скажи, что ты это сам готовил.

– Если бы я готовил сам, нам бы пришлось, есть угли.

Одной из черт, которые я ценила в характере Якуба, ― объективность. Объективность по отношению к себе. Он хорошо понимал свои сильные и слабые стороны и умел на этом играть.

– Если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты решил ко мне подкатить напоследок.

– Так и есть. Видишь, даже колеса к столу прицепил. Нравится?

– Я так понимаю, у нас парный завтрак в постели?

– Могу же я с собственной женой поесть?

Я возражать не стала. Вернулась в кровать и приняла у мужа чашку с кофе.

– Отличные пионы, не знал, что они научились их выращивать здесь, ― сказал мужчина, наливая кофе себе.

– Какие пионы? ― не поняла, о чем он говорит.

– Цветы, ― он показал на огненный букет.

– Не заметила, ― соврала, удивляясь изобретательности джинна.

– Надо было тебе чаще дарить цветы, тренировать внимательность, ― Якуб скинул кожаные тапки и залез на кровать. ― Чем хочешь сегодня заняться? Верблюды? Баги? Каньоны? Можем походить по местным горам? Или поездка к st. Catherine's? (речь о монастыре св. Екатерины, который находится на Синае. Фотографии можно будет найти в тг «дневники писателя. Марук Майя» и в группе в вк)

– Вообще, я планировала изучить фотографии с раскопок. Но, твои варианты тоже звучат неплохо.

– Тебя настолько заинтересовали раскопки, что ты готова тратить на них драгоценное время в отпуске? Я так многого о тебе не знал?

Думаю, если бы этот мужчина знал обо мне чуть больше, то кофе мы бы сейчас не пили. Я посмотрела на дверь в ванну, и про себя улыбнулась. Какое все-таки счастье, что наши брачные обязательства носили исключительно номинальный характер. Иначе я бы сейчас места себе не находила от угрызений совести. Вот интересно, когда он изменяет своим женам, ему хоть чуть-чуть стыдно? Естественно, задавать этих вопросов я не стала и вернулась к теме разговора.

– У меня нет такого опыта, как у Петра, но я уверена, что артефакты в такой сохранности попадаются далеко не каждому. Как будто их неделю назад закопали.

– Думаешь, они могут быть поддельными?

– Лампа точно древняя. А сосуды… Они слишком хорошо сохранились. И техника исполнения. Даже с современными технологиями не каждый мастер сможет создать такое изделие.

– Хочешь, еще раз съездим на раскопки?

– Все артефакты уже в лаборатории. Исследования могут занять месяцы или годы. Это только в кино археолог получает экспертизу раньше, чем доест сникерс.

– Думаю, мистер Бейлис, с удовольствием поделится с нами своими соображениями по поводу этих находок.

Я сощурилась. Про конверт я помнила. Видимо, джинн не врал. Но вот то, что Якуб собирался упомянуть об этом, меня удивило даже больше, чем завтрак.

– Думаешь?

– Уверен. Я же обещал тебя радовать? Так что, доедай и поедем смотреть достопримечательности. А мой секретарь попробует назначить обед с этими, твоими археологами.

Я широко улыбнулась. Честно говоря, уверенности в том, что мне действительно нужно встречаться с Бейлисом, у меня не было. Находки и находки. Но вот ощущение, что ты прикасаешься к древней тайне, грело душу и приятно почесывало самолюбие. Вот только в этот момент я еще не знала, что это будет наш последний спокойный день среди песков.

*****

Монастырь св. Катерины находился в самом сердце Синая, у подножия горы Моисея, как и положено христианской святыне. Место было любимо туристами, приезжавшими сюда по случаю для искупления земных грехов, и православными локалами (жарг. иностранцы, постоянно проживающие на Синае), которые посещали святыню во время праздничных служб. Мы приехали к монастырю уже после обеда, когда основная часть туристов разъехалась, и можно было осмотреть окрестности в относительном спокойствии.

– Говорят, сам монастырь построили в четвертом веке, а в шестом император Юстиниан приказал создать укрепления. Кажется, тогда он и назывался по-другому.

– Неопалимой Купины.

– Что? ― не понял муж.

– Тогда он назывался монастырем «Неопалимой Купины». Если не ошибаюсь, его переименовали в одиннадцатом веке, когда сюда перевезли мощи Екатерины Александрийской.

При упоминании о святых, мучениках и их мощах, я инстинктивно скривилась. В силу собственной природы, и профессии, я точно знала, что ни одному богу не нужны мученические смерти своих детей. Да и посредники, как позже выяснилось, им тоже были ни к чему. Но люди это упорно отказывались понимать и принимать.

– Знаешь, для женщины, которая противостоит силам зла, ты слишком чувствительна.

– Я не борюсь с силами зла.

– А как же духи, привороты, проклятья?

– Это всего лишь последствия сделок людей с миром, о котором они ничего не знают. Поверь на слово, ни один демон не станет тратить свое драгоценное время на то, чтобы уговорить переспать вон с той красоткой ― показала в сторону длинноногой шатенки, ― или устроить пьяный дебош. Люди с этим великолепно справляются сами.

– Звучит как-то неприятно.

– Зато ты теперь точно знаешь, что ни один шайтан в твоем блядстве участия не принимал, ― я широко улыбнулась и поправила шляпу.

– Шайтан заставил меня взять тебя в жены, ― выдохнул Якуб.

– Это не шайтан, это жадность.

– У жадности тоже есть демон.