Илья Ангел: Путь меча

Глава 1

– Это какая-то шутка? – пробормотал я, пытаясь хоть как-то разбавить внезапно наступившую тишину. Не ту, что бывает глубокой ночью, когда мир затаил дыхание, а неестественную. Можно сказать, абсолютную. Будто кто-то просто взял пульт от мира и нажал на паузу.

Ещё минуту назад я стоял на оживлённом перекрёстке, проклиная дождливую осень и своё зрение, ухудшившееся от старости настолько, что мне больше нельзя было водить машину и приходилось топать по лужам на своих двоих. А теперь мир вокруг меня замер. Буквально. Автобус, выезжавший на жёлтый, застыл в полуметре от капота такси, из-под колёс которого поднялось и замерло облако брызг от недавно прошедшего дождя. Капля, сорвавшаяся с козырька остановки, повисла в воздухе идеальной сферой. Голуби, взлетавшие с фонарного столба, застыли прямо в воздухе. Девушка, обсуждавшая что-то очень эмоциональное по телефону, так и не успела произнести очередной удивлённый возглас, её рот остался приоткрытым в немом «О!».

– Не бойтесь. Это обычный просмотр слепка памяти, сохранившегося на верхней оболочке вашей души. – Голос, раздавшийся у меня за спиной, прозвучал настолько внезапно, что я непроизвольно отшатнулся в сторону.

– Да, я сразу понял, что обычный просмотр. Я так в молодости перед обедом делал, чтобы аппетит нагулять. – Съязвил я после того, как обернулся на голос и увидел стоявшую позади меня девушку. Невысокая, максимум метр шестьдесят. Стройная, с короткими, ярко-синими волосами и явно азиатскими чертами лица. В свободных шелковых одеяниях небесного цвета, перехваченных простым, но широким поясом. – А какие-то более подробные объяснения можно? Я, знаете ли, девушка, уже не в том возрасте, чтобы надо мной такие шутки шутить.

– Поверьте, это совсем не шутка. – Нахмурилась она, после чего на миг исчезла и вновь появилась одетая в строгий деловой костюм серого цвета. Поправив серебряные очки, что возникли вместе с новой одеждой, девушка обвела рукой улицу и застывших людей. – Всё, что вы видите вокруг – это ваш внутренний мир, где сейчас отображаются воспоминания о прошлой жизни. К сожалению, через несколько минут вы умрёте, поэтому я решила восстановить вам память только до этого момента.

– Значит, ты утверждаешь, что я умер. – Вычленил я самое главное. – Прости, но что-то не верится. Думаю, мне нужно будет что-то весомее твоих слов.

– Это логично. С вероятностью в девяносто два процента любой разумный на вашем месте попросил бы доказательств. – Кивнула она, после чего в её руках появился серебристый планшет, где она быстро набрала какой-то текст. – Тогда давайте проверим. Подойдите к тому автомобилю.

Она указала на застывшее жёлтое такси, из-под колёс которого взметнулось ледяное облако брызг. Я нехотя сделал несколько шагов.

– Теперь дотроньтесь до него.

Я протянул руку и коснулся пальцами холодного металла капота. И в тот же миг в уши ворвался оглушительный визг тормозов, крик девушки с телефоном и хлопок крыльев голубей. Мир дёрнулся, пытаясь сдвинуться с паузы.

– Быстрее! – крикнула девушка. – Человек умирает! Кто-нибудь, помогите!

Я инстинктивно отдёрнул руку, и всё снова замерло в жутковатой тишине.

– Что это было? – выдохнул я, чувствуя, как дрожат колени.

– Нарушение целостности памяти. Если бы вы продержались дольше, сцена могла бы «перемотаться» до вашей реальной смерти. А умирать дважды за пять минут – даже для вас сомнительное удовольствие, – она скрестила руки на груди. – Этого хватит? Или всё-таки перемотаем до гибели?

Я молча покачал головой. Сомнений практически не оставалось. До этого момента я думал, что это какой-то фокус или розыгрыш. Но дёргающаяся и перематывающаяся реальность… Со мной и впрямь случилось нечто, что не укладывалось в рамки того мира, который я знал.

– Ладно, – немного подумав, согласился я. – Предположим, я вам верю. Что дальше? И где память о настоящей жизни, раз эта прошлая?

– Её больше нет. – Девушка вновь вернула свою одежду и грустно наклонила голову. – Вас укусила духовная змея. Её яд разрушает не только тело, но и разум. Поэтому память, как и личность, были почти полностью уничтожены. Всё, что мне удалось сделать – это восстановить память о прошлой жизни, сохранившуюся у вас в душе.

– Так, а ты у нас кто? – уточнил я, пытаясь сохранить спокойствие. Хотя удавалось мне это откровенно плохо. Всё-таки не каждый день мне сообщают, что я умер, переродился, а потом мне сожгли разум.

– Я ваш помощник и будущий учитель. – Вновь повеселела она, мгновенно сменив одежду на летние шорты и цветной топик. – Дух обучающего артефакта, Юнь Ли!

– Сергей Васильевич, – машинально представился я, раздумывая над тем, как на всё это отреагировать. Правда, в голову из-за стресса лезла всякая ерунда. Поэтому я решил пока не строить каких-то планов. А просто действовать по обстоятельствам. – Ладно, Юнь Ли. Предположим, я всё это принял. Но тогда у меня два очень важных вопроса. Первый: что сейчас происходит с моим телом в том мире? И второй: как мне выйти из внутреннего мира в реальный?

Юнь Ли беззаботно улыбнулась, словно ждала именно этого. Щелчком пальцев она призвала парящий диванчик в стиле хай-тек. После чего запрыгнула на него и несколько раз облетела вокруг меня.

– Первое: ваше физическое тело в безопасности. Вы без сознания в доме своей матери. Она, конечно, не обеспечит вам полноценное лечение. Всё-таки она и сама сильно больна, но что может, сделает.

Она увидела, как я напрягся, и снова переоделась в строгий костюм.

– Не переживайте! По моим подсчётам, с вероятностью девяноста семи целых и двадцати пяти сотых процента, вам, как и ей, в ближайшее время ничего не грозит. А для выхода из внутреннего мира у меня есть стандартный протокол экстренной помощи. Система готова к подключению. Готовы увидеть свою реальную жизнь?

Не дожидаясь моего ответа, она щёлкнула пальцами прямо перед моим лицом.

В следующую секунду мир словно рухнул. Звуки, краски, ощущения – всё смешалось в оглушительный вихрь. Меня выкинуло из застывшей реальности с такой силой, словно я сорвался с гигантской карусели. Первым вернулось обоняние. Тяжёлый, сладковатый запах лекарственных трав, смешанный с ароматом старого, хорошо обработанного дерева и едва уловимой пылью.

Потом вернулось осязание. Я лежал на чём-то мягком и довольно удобном. По ощущению напоминало пуховый матрас. Однако состояние было далеко от хорошего. Всё тело ломило, будто после месячного запоя, перемежающегося изнурительными тренировками.

Я заставил себя открыть глаза.

Потолок был низкий, из тёмных, массивных балок, и между ними виднелась аккуратная черепичная кровля. Свет проникал внутрь через окно, затянутое тонкой, почти прозрачной бумагой в деревянной раме.

Я медленно, с хрустом в шее, повернул голову.

Комната была небольшой и предельно аскетичной. Кроме матраса, где я находился, в комнате был только лёгкий бамбуковый стул, столик с какими-то лекарствами и отварами, да сундук в углу. Единственным украшением помещения была картина на стене, изображающая чёрно-белый пейзаж: суровая гора и одинокая сосна, омываемые туманом.

Но мой взгляд зацепился не за это. На стене висело зеркало, из которого вместо моего обычного отражения, на меня смотрел подросток лет восемнадцати.

Я попытался приподняться на локтях. Мышцы дрожали от слабости, в висках стучало. В горле пересохло. Я попробовал сесть и случайно уронил кружку, стоявшую на столе. Это нарушило зыбкую тишину.

За дверью послышался лёгкий шорох, а затем её беззвучно отодвинули в сторону.

В проёме стояла девушка. Невысокая, в длинном платье приглушённого зелёного цвета. Её волосы были убраны в скромный пучок. В руках она держала небольшой медный таз с какой-то жидкостью, от которой исходил пар. От жидкости тянуло тем же горьковатым запахом трав.

Она встретилась со мной взглядом, после чего её глаза расширились от изумления. Медный таз выскользнул из её ослабевших пальцев и с глухим лязгом ударился о деревянный пол, расплескав горячую воду.

Некоторое время она молча смотрела на меня, будто не верила своим глазам. На лице девушки, а ей вряд ли было больше шестнадцати, смешались шок, неверие и какая-то дикая надежда.

– Х… Хань, братик? – её голос был лишь немногим громче шёпота. – Ты… ты пришёл в себя? Скажи что-нибудь, это же я, сестра А Лань.

– Хань? – мысль прозвучала в голове чужим голосом. Я медленно, преодолевая слабость, повернул голову обратно к зеркалу. Из запыленного стекла на меня смотрел незнакомый юноша. Чужие глаза, чужое лицо… Или моё?

Комната поплыла. Я инстинктивно упёрся ладонями в край матраса, чувствуя, как подкатывает тошнота. Это не сон. Это не розыгрыш. Теперь я – это Хань.

– Я… – попытался я сказать, чтобы хоть как-то зацепиться за реальность, но из горла вырвался лишь хриплый, животный звук. Горло першило, словно я наглотался пепла. Девушка, преодолев оцепенение, вдруг всплеснула руками.

– Святые Небеса! Мама! Идите скорее! Он очнулся! – выкрикнула она и, пулей выскочив за дверь, заторопила кого-то снаружи.

Через мгновение в комнату, чуть не упав в дверном проёме, вбежала женщина. Она была истощена, кожа на её лице серовато-бледная, а под глазами большие и густые синяки от бессонницы.

– Хань… мальчик мой… – её голос был тихим, надтреснутым, полным такой бездонной муки и надежды, что у меня внутри всё перевернулось.

Она сделала шаг, пошатнулась, и А Лань тут же подхватила её под локоть, помогая дойти до моего матраса. Я смотрел на эту незнакомую женщину, а в груди что-то сжималось, знакомое и тёплое. Рука сама потянулась к ней прежде чем я успел подумать. Что-то глубоко внутри, под грудой обломков памяти, безошибочно узнавало её. Это была мать.

– Ты очнулся… Я знала… Я молилась… Я молилась каждый день и каждую ночь, – она снова закашлялась, и А Лань озабоченно поправила накинутый на её плечи потёртый платок.

– Мама, успокойтесь, не волнуйтесь так, – умоляюще прошептала А Лань, бросая на меня взгляд, полный мольбы, словно я мог своим пробуждением исцелить эту женщину.

Я с трудом приподнялся и взял маму за руку.

– Всё хорошо, мам, – прохрипел я, тут же закашлявшись от сухости во рту.

А Лань метнулась к глиняному кувшину в углу и, налив в простую чашу воды, осторожно поднесла её к моим губам. Жидкость была прохладной и немного отдавала мятой. Она смыла часть сухости и вернула способность говорить чуть внятнее.

– Я очнулся, – сказал я, глядя на женщину. – Правда, с памятью что-то произошло.

Я видел, как боль в её глазах сменилась растерянностью, а затем горьким пониманием. Она кивнула, с трудом сглатывая комок в горле.

– Это нормально. – Она погладила меня по щеке. – Тебя укусила полосатая гадюка. То, что ты выжил, да ещё и сохранил разум – это уже чудо. Не стоит переживать.

– Хорошо. – Кивнул я. – Но я думаю, что мне нужно ещё немного отдохнуть. Да и тебе тоже.

– Конечно, сынок. – Мама улыбнулась и с помощью А Лан поднялась на ноги. – Отдыхай, а мы пока сделаем тебе новый укрепляющий отвар.

Дождавшись, когда меня оставят одного, я с трудом сел и тихо позвал Юнь Ли.

Внезапно в висках застучало, а перед глазами появился текст, висящий прямо в воздухе.

«Обнаружен острый дефицит энергии Ци. В целях экономии, система обучения Юнь Ли переведена в текстовый режим.»

«Вот чёрт», – мелькнуло в голове. Самый неподходящий момент, чтобы остаться без голосовой поддержки.

Новый текст всплыл перед глазами:

«Рекомендация: Используйте доступное время для базовой диагностики. Сфокусируйтесь на внутренних ощущениях. Максимально расслабьтесь. Примите позу лотоса.»