Милана Усманова: Развод. Месть по-королевски

Глава 1

Пресс-релиз лежал на столе лицевой стороной вверх. На фирменном листе с логотипом «Romanov Motors», было напечатано: «Визионер Константин Романов представляет революционную IT-платформу собственной разработки».

Я читала этот текст уже второй раз, и каждое слово резало всё глубже, всё больнее и бескомпромисснее.

«Константин Романов, основатель и генеральный директор холдинга, в течение последних восьми лет в одиночку разработал инновационную систему управления…»

В одиночку.

«Плод многолетних размышлений и гениальных озарений предпринимателя…»

ЕГО озарений.

«Романов лично написал базовый код…»

Лично.

Моего имени в тексте не было. Совсем.

В горле стало жутко сухо. Я отложила листок дрожащими пальцами и посмотрела на приоткрытую дверь переговорной, откуда до меня отчётливо доносился сильный голос Константина:

– Яна, солнце, я понимаю твои опасения… Да, конечно, твой отец инвестирует не в романтику, а в технологии… Нет, никаких подводных камней нет. «Хронос» – моё и только детище…

Яна? Неужели Яна Лебедева? Двадцатичетырёхлетняя блондинка с обложек глянцевых журналов и дочь Михаила Лебедева, того самого олигарха, чьи миллиарды должны были профинансировать наше IPO.

Наше? Теперь я уже не была уверена, что это слово имеет право на существование.

– … Естественно, дорогая, после IPO мы сможем спокойно планировать свадьбу…

Свадьбу?!

Мир качнулся. Я схватилась за край стола, чтобы не упасть. В ушах зазвенело так громко, что я едва слышала собственные мысли.

Он собирался жениться. На ней. На молодой модели с мозгами курицы и банковским счётом отца-олигарха.

И я – идиотка, слепая влюблённая дура, – до сих пор строила планы на наш совместный триумф. А после второй медовый месяц.

Позавчера вечером он смотрел мне в глаза и говорил о нашем будущем, целовал меня и шептал про империю, построенную вдвоём. А потом я улетела в командировку и вот вернулась… на свою голову.

Тут дверь переговорной широко распахнулась и на пороге замер Константин, увидев меня, нахмурился, перевёл глаза на пресс-релиз, облегчённо выдохнул, заметив, что тот перевёрнут лицевой стороной вниз.

– Ариша! Ты так рано вернулась? Как дела с финальными тестами системы?

Я потянулась вперёд и молча подняла пресс-релиз.

– Что это? – спросила я, дрогнувшим голосом.

Лицо супруга не дрогнуло. Ни тени смущения, ни намёка на стыд. Только лёгкое раздражение человека, застигнутого за мелкой неточностью:

– Черновик для пиар-службы. Ещё не финальная версия.

– Константин, в этом тексте нет моего имени, – совладав с эмоциями, припечатала я.

– Ариша, – он сделал шаг ко мне, протянул руки, – ну что ты, как ребёнок? Это же маркетинг. Инвесторам нужна простая, понятная история. Один герой, одна идея, один успех. Ты же умная, ты всё понимаешь…

– Я понимаю, что ты переписываешь историю. Стираешь меня из неё, – скрестила я руки перед собой.

– Не драматизируй. Твой вклад оценят, когда придёт время. А пока…

– А пока ты женишься на Яне Лебедевой. Предварительно разведясь со мной, не так ли?

Тишина. Долгая, тягучая, полная невысказанных признаний. Костя медленно выдохнул:

– Ты подслушивала, – не вопрос, утверждение.

– Я находилась тут, в кабинете своего мужа, и слышала, как он планирует свадьбу с другой женщиной, будучи женатым. Да, можешь назвать это подслушиванием. Как угодно.

Костя передёрнул плечами, прошёл к своему столу, сел в кресло руководителя, сплёл пальцы в замок и, не мигая, уставился мне в глаза. Молчал. Изучал, оценивал. Он выглядел как человек, просчитывающий варианты.

– Арина, давай говорить откровенно. Яна – это бизнес. Стратегический союз. Михаил Лебедев даёт нам триста миллионов долларов инвестиций. Взамен я женюсь на его дочери и делаю её совладелицей части активов. Простая сделка.

– А я?

– А ты – моя жена. Моя команда. Мой тыл. И должна всё понять. Разведёмся на время, пока я не воплощу в реальность свой план.

– Хочешь, чтобы я подвинулась и уступила место твоей любовнице? Притворилась, что подобное положение дел меня вовсе не ранит?

Он встал, подошёл ко мне. Взял за руки: нежно, привычно, так же, как делал это каждое утро последние десять лет:

– Ариша, милая… После IPO всё изменится. Яна получит свои акции, Лебедев – прибыль, а мы с тобой станем миллиардерами. Подумай сама: разве стоит поднимать шум из-за временного статуса разведёнки?

Статус разведёнки? Поднимать шум? Наш брак, моя любовь, всё, что я сделала для Кости – всё это он вот так одним махом обесценил.

Я высвободила руки и решительно заявила:

– Да, мы разведёмся, – на лице мужа проступило ликование, – навсегда. Наши пути разойдутся навсегда, – припечатала я негромко.

В кабинете воцарилась стерильная тишина. Константин оторопело отступил на шаг.

– Что?

– Я требую раздела имущества. Всего. Пятьдесят на пятьдесят. Включая холдинг. Включая права на «Хронос».

Теперь маска миролюбия на его лице по-настоящему треснула. Облик обаятельного бизнесмена слетел, обнажив нечто острое и хищное. Мне вовсе незнакомое.

– Ты не в том положении, чтобы ставить условия, Арина.

– Это моя работа, Костя. Мой код. Ты не отнимешь у меня моё творение.

– Твоя работа? – он рассмеялся, коротко и зло. – Арина, ты великолепный программист. Лучший технический исполнитель, с каким мне приходилось работать. Но визионером, идеологом и создателем бизнеса всегда был я. И только я.

***

Восемь лет назад

Наша первая крошечная квартира. Я сижу на полу среди пустых коробок из-под пиццы, красные от недосыпа глаза горят вдохновением. Строчки кода льются, как музыка. Костя в это время сидит рядом со мной в своей выцветшей, растянутой футболке и шортах, обнимает свои колени и смотрит на меня с обожанием, восхищением.

– Ты самая настоящая волшебница, – шепчет он. – Создаёшь миры из ничего.

Я показываю на экран:

– Смотри, назову этот модуль «Verona». В честь нашего медового месяца. Это будет сердце системы, модуль памяти.

Он целует мои пальцы, пахнущие кофе и ирисками, и шепчет:

– Однажды этот код сделает нас королями.

***

– Арина? – голос Константина вернул меня в настоящее. – Ты меня слушаешь?

Я снова сфокусировала взгляд на нём, но теперь видела не своего Костика, а чужого, незнакомого мне человека. Того, кто спокойно, методично переписывает нашу общую историю. Превращает любовь во что-то дурно пахнущее.

– Слушаю, – сказала я. – Ты совершил ошибку.

– И какую же? – скептически хмыкнул он в ответ.

– Ты думаешь, что можешь украсть творение, не понимая языка, на котором оно написано. Видишь в «Хроносе» только цифры и прибыль. А я вложила в него частицу души.

Я повернулась к выходу. В дверях обернулась:

– Знаешь, что самое смешное? Ты действительно мог бы стать королём, если бы не решил, что корона важнее королевы.

Дверь за мной закрылась с мягким щелчком.

Сердце болело, моя любовь корчилась в муках, она горела в пламени лжи и предательства. Как же больно, боже, как же невыносимо больно…

Глава 2

Переговорная на тридцать втором этаже выглядела как декорация к фильму о корпоративных войнах: длинный стол из чёрного стекла, в котором отражались хмурые московские облака. Кожаные кресла цвета тёмного шоколада. И запах дорогого кофе, смешанный с ароматом страха. Моего страха.

Я сидела по одну сторону стола. Константин и его адвокат – по другую.

Игорь Валентинович Крылов выглядел именно так, как должен выглядеть адвокат олигарха. Седоватые виски, безупречный костюм, очки в тонкой золотой оправе. Манеры профессора права, который никогда не повышает голос, потому что знает: его шёпот стоит дороже чужого крика.

– Арина Михайловна, – начал он, раскрывая передо мной тонкую папку, – я понимаю ваше эмоциональное состояние. Развод – это всегда болезненная процедура…

– Я не эмоционирую, – перебила я. – Я просто требую справедливости.

Крылов мягко улыбнулся, улыбкой человека за свою карьеру видавшего тысячи "справедливых" требований:

– Разумеется. Давайте же и поговорим о справедливости с юридической точки зрения.

Он пододвинул ко мне документ:

– Это копия трудового договора, который вы подписали, вступая в должность технического директора холдинга «Romanov Motors».

Знакомые страницы. Я помнила тот солнечный сентябрь, нашу крошечную квартирку, Костю, с гордостью показывающего мне официальные бумаги нашего "семейного бизнеса". Я читала договор тогда вполглаза, доверяя ему больше, чем себе.

– Пункт 4.7, – продолжил адвокат бесстрастным тоном. – "Вся интеллектуальная собственность, созданная сотрудником в период работы в компании с использованием её ресурсов, является исключительной собственностью холдинга".

– Все мои работы были созданы дома, в том числе и «Хронос»! – возмутилась я. – Творила ночами на своём личном компьютере!

– С использованием корпоративных лицензий на программное обеспечение, которые оплачивала фирма, – мягко парировал Крылов. – И рабочие встречи по проекту проходили в офисное время. Вы получали заработную плату. Очень достойную заработную плату, должен заметить.

– Не вам оценивать уровень моей зарплаты и делать подобные замечания вслух, – осадила я, стараясь не дать волю гневу, вытеснившему страх и зашипевшему внутри меня ядовитой змеёй. Маска бесстрастного профессионала на лице юриста на секунду треснула, но он быстро взял себя в руки:

– Прошу прощения, – кивнул Крылов.

Я перевела взгляд на Константина. Он сидел, откинувшись в кресле, и молчал. Не оправдывался, не извинялся. Просто наблюдал, как адвокат методично разбирает мою жизнь на юридические формулировки.

– Кроме того, – продолжал Крылов, сделав глоток воды и возвращаясь к документам, – согласно брачному контракту…

– Какому брачному контракту? – я почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Адвокат поднял на меня удивлённые глаза:

– Неужели вы забыли? Вы подписали его в ЗАГСе. Стандартная процедура для предпринимателей.

Он положил передо мной ещё один документ. Я узнала свою подпись: размашистую, счастливую подпись молодой женщины, которая выходила замуж за любимого человека. Тогда мне казалось, что брачный контракт – это просто формальность.

– Согласно пункту 3.2, – невозмутимо читал Крылов, – "в случае расторжения брака каждый из супругов сохраняет имущество, приобретённое им до брака и в период брака на личные средства".

– То есть?

– То есть компания, в настоящее время превратившаяся в холдинг, созданная Константином Георгиевичем до вашего брака, остаётся его собственностью. Равно как и все активы, развитые в период брака за счёт прибыли фирмы.

Я смотрела на цифры, формулировки, печати. Всё было идеально оформлено. Безупречно. Законно. И абсолютно несправедливо.

– Константин Георгиевич ценит ваш вклад в развитие холдинга, – продолжил адвокат примирительным тоном. – Поэтому он готов предложить вам компенсацию. В размере пятнадцати миллионов рублей. И должность почётного консультанта с окладом сто тысяч в месяц на ближайший год.

Пятнадцать миллионов. За восемь лет совместной жизни. За "Хронос", который через два месяца должен был выйти на IPO стоимостью в несколько миллиардов. За мою молодость, мой талант, мою любовь.

Я закрыла папку. В переговорной повисла тишина, нарушаемая лишь тихим гудением кондиционера.

– А если я откажусь? – спросила я.

Крылов пожал плечами:

– Тогда мы встретимся в суде. Где вы попытаетесь доказать, что имеете права на интеллектуальную собственность, принадлежащую холдингу согласно трудовому договору. Это будет… сложно.

– Сложно, но возможно?