Я перевожу взгляд на Игоря и вижу, как мужчина меняется в лице. Основная эмоция – боль. Я сглатываю ком, который возник в горле в этот миг, и, не говоря ни слова, увожу дочь в спальню.

Спустя десять минут возвращаюсь. Игорь сидит на стуле с каменным выражением лица и смотрит в одну точку.

– Я все правильно понял? – безэмоционально спрашивает он.

– Да, Ева – его дочь, – киваю.

– Почему ты не сказала? Я бы помогал вам, Маш, – он поворачивается ко мне, а в его глазах отражается невыносимая тоска.

– Я… я не знаю, – отрицательно качаю головой.

– Я до сих пор вспоминаю о нем, – признается Игорь.

– Игорь, я должна тебе кое-что сказать, – резко выдыхаю. – Сережа жив.

На минуту в кухне воцаряется напряженное молчание, слышится лишь тиканье настенных часов. Игорь смотрит на меня так, словно увидел привидение или что-то вроде того, а я только киваю в ответ.

– О чем ты говоришь? – отрывисто произносит он. Каждое слово дается ему с трудом. – Этого не может быть.

– Он жив, Игорь, – тихо говорю я и, немного помедлив, добавляю: – И он мой начальник.

– Как такое возможно? Прошло почти шесть лет.

– Я не знаю, Игорь, – отзываюсь я, устало потирая лицо руками.

Некоторое время мы оба молчим. Если я уже более или менее свыклась с мыслью о том, что Сергей Исаев снова появился в моей жизни, то могу представить, каково Игорю, мир которого за секунду перевернулся.

– Маш, но он сам что на это говорит? Как он объяснил это? А главное, почему не сообщил, что выкарабкался?

– Я не говорила с ним о прошлом…

– Почему? – Мещеряков вопросительно смотрит на меня.

– Потому что он не помнит меня.

Игорь поднимается со стула и начинает ходить туда-сюда, меряя шагами мою небольшую кухню. Он молчит. Очевидно, переваривает полученную информацию. Мещеряков постепенно возвращается в привычное состояние, немного отойдя от шока, а затем вновь включается в разговор:

– Я помню события шестилетней давности настолько отчетливо, будто все случилось вчера, – говорит он, остановившись около кухонного гарнитура. Он упирается руками в столешницу.

– Я тоже помню все, Игорь, – мрачно отвечаю я. – Я вообще поражаюсь, как Сережа выжил. Думаю, он выкарабкался, но потерял память. Прошли годы, но она к нему так и не вернулась.

– Они ведь всем сказали, что он не выжил, – глухо произносит Игорь. – Как бы они ни относились ко мне, но словесно похоронить своего сына только ради того, чтобы он больше не общался ни со мной, ни с друзьями…

– Нет, – отрицательно качаю я головой, – ни один родитель не может так поступить.

– Тогда как объяснить тот факт, что он остался жив, а мы узнали об этом спустя шесть лет? – раздраженно спрашивает Мещеряков, негромко ударяя кулаком по твердой поверхности. – Это скрывали. Очевидно же, Маша.

– Я… я не знаю, – шепчу я, ощущая, как к горлу подкатывает ком.

Слова Игоря звучат дико и ужасающе, но правдивый смысл в них есть. Его не может не быть. Но сообщить о смерти своего сына, в то время как он жив, только потому, что родителям не нравятся его друзья, – это слишком. Мне сложно поверить в то, что родители Сережи пошли на это. Но другого объяснения у меня пока нет.

– Они уехали за границу спустя месяц после аварии, – нахмурившись, вспоминает Игорь. – А собирались через неделю. Серега не планировал ехать с ними, помнишь?

– Конечно, – произношу на выдохе.

– Маша, где ты работаешь? Я могу завтра приехать и поговорить с ним. Меня-то он вспомнит, – безапелляционно заявляет Игорь. – Мы с ним столько пережили вместе.

– Мне кажется, здесь нужен эффект неожиданности, – рассуждаю. – Если ты придешь к нему в кабинет, а он тебя не помнит, то разговор может вообще не состояться.

– А что, если помнит? Маша, я просто хочу увидеть своего лучшего друга и узнать, что случилось тогда.

Безусловно, Игорь во всем прав. Однако мне не дают покоя мысли Тани на этот счет. Что, если Исаев все помнит и ведет какую-то свою игру? Нужно действовать иначе. Вдруг мне в голову приходит одна мысль.

– Завтра вечером состоится деловая встреча, на которой будет присутствовать Сережа, и я, в качестве его помощницы. Я еще не знаю, где именно, он сообщит только завтра, – произношу задумчиво. – Как только я узнаю, напишу тебе, и после встречи ты приедешь в тот же ресторан. Тогда-то все встанет на свои места.

– Хорошая идея, Маш, – без тени улыбки говорит Мещеряков. – Посмотрим на его реакцию.

– Только не показывай, что знаешь меня, хорошо? – прошу я. – Мне бы хотелось, чтобы наше «знакомство» состоялось в другом формате.

– Так будет лучше, – соглашается он. – Сначала мы должны выяснить, что с ним случилось.

Еще около часа мы с Игорем делимся приятными воспоминаниями из прошлого, периодически возвращаясь к настоящему. Он оказывается интересным собеседником – очень умным и начитанным, чего нельзя было сказать о нем шесть лет назад. Игорь Мещеряков был разгильдяем и прославленным сердцеедом. Он едва успевал закрывать сессии и всегда был кандидатом на отчисление. Но этого не случилось. Игорь закончил университет. И, как оказалось, получил еще одно образование.

***

Эта ночь проходит спокойнее, а утро начинается с хороших новостей: у Евы нет температуры, и чувствует она себя гораздо лучше.

Мама приезжает к одиннадцати часам, и почти сразу после ее приезда я уезжаю на работу. Решаю пока повременить с рассказами о возвращении живого и здорового Сергея. Уверена, для нее эта новость станет не меньшим ударом, чем для меня и Игоря. Исаев ей нравился, и его гибель она переживала вместе со мной.

Я приезжаю на работу к обеду и до самого вечера тружусь не поднимая головы. Исаев объявляется только к концу рабочего дня. Он отправляет мне сообщение с сухим текстом о месте и времени, на которое я также отвечаю односложно.

До деловой встречи мне хватает времени только на то, чтобы приехать домой и быстро переодеться. К счастью, дочка чувствует себя хорошо, что для меня становится неким облегчением. Если бы ситуация со здоровьем дочери обстояла иначе, то в ресторан я бы отправилась с тяжелым сердцем, постоянно возвращаясь мыслями к самочувствию Евы.

Но сейчас у меня на душе имеются другие переживания, никак не связанные с предстоящей встречей с клиентами. На протяжении всей дороги до ресторана я думаю лишь о нашем с Игорем плане, постоянно прокручивая в голове исход, который кажется мне однозначным. Сергей вспомнит лучшего друга, они по-мужски обнимутся и останутся в ресторане до самого закрытия.

– Мария, добрый вечер. Вы пунктуальны.

Одетый в элегантный костюм черного цвета и белую рубашку с расстегнутыми пуговицами Исаев встречает меня в холле ресторана. Невольно опускаю взгляд на его грудь, откуда торчат завитки хорошо знакомой мне татуировки, но тут же возвращаю внимание к мужчине.

– Добрый вечер, Сергей Витальевич, – коротко киваю.

– Пройдемте за столик, – говорит Исаев, указывая рукой на дальний стол возле окна. – Отлично выглядите, Мария.

Я чувствую, как к щекам приливает жар. Зачем он это говорит? Тем более, исходя из последних новостей, которыми так любезно поделилась Таня, он в скором времени женится. Но еще больше меня пугает реакция на его незначительное прикосновение к моей талии. Он всего лишь направляет меня по нужной траектории, а я уже рассыпаюсь на части от переизбытка чувств, от которых за столько лет избавиться мне так и не удалось.

На мое счастье, клиенты, муж с женой, приезжают спустя пару минут. Приветливая пара средних лет устраивается за нашим столиком. Озвучив заказ подошедшему официанту, Сергей тут же принимается за обсуждение рабочих вопросов, и я почти сразу переключаюсь, вникая в деловую беседу.

Между тем проходит около двух часов, и за это время мы успеваем обсудить все важные моменты. Николай и Анна остаются довольны встречей, что не укрывается ни от меня, ни от Сергея. Супруги благодарят нас за будущее плодотворное сотрудничество, а затем покидают ресторан, оставляя нас наедине.

– Я не ошибся в вас, Мария, – на губах Сергея появляется легкая улыбка, но глаза остаются серьезными. – Вы идеально подходите на эту должность.

– Благодарю, – отвечаю я.

– Я рассчитаюсь, и можем ехать, – кивает он. – Подвезти вас?

– Да, спасибо, – отвечаю на автомате.

Сердце начинает метаться, словно птица в клетке, когда Сергей поднимается со стула. Я встаю следом. Исаев идет первым, а я бросаю быстрый взгляд в ту сторону, откуда молниеносно приближается Игорь. Несмотря на то что Мещеряков уже все знает, в его глазах я все равно замечаю шок. Громкий, но сдавленный голос Игоря прокатывается по залу ресторана:

– Сергей, это ты?

Глава 6

Исаев резко останавливается и, словно в замедленной съемке, поворачивается на звук голоса. Его взгляд сразу же впивается в Игоря Мещерякова. Секунда, две, три – не происходит ровным счетом ничего. Я всматриваюсь в лицо бывшего возлюбленного, но оно остается непроницаемым. Никаких эмоций – ни радости, ни удивления, ни гнева. Пустота.

– Серега, – снова зовет Игорь. – Конечно, ты! Что я, лучшего друга не узнаю? Как такое возможно, друг?

Мещеряков делает два больших шага и, оказавшись рядом, по-мужски обнимает Сережу, но ответной реакции от него не следует. Игорь быстро отстраняется. Переводит взгляд на меня и коротко кивает, а затем снова возвращается к Исаеву, который смотрит на него так холодно, будто перед ним стоит не незнакомец, а злейший враг.

– Я так понимаю, мы знакомы? – наконец произносит Сергей.

– Да, я Игорь Мещеряков, – кивает Мещеряков. – Я и не думал, что когда-нибудь снова тебя увижу. После того, что случилось.

– Твое лицо мне кажется знакомым, – кивает он, а я слушаю, затаив дыхание.

– Рад это слышать, – широко улыбается Игорь. – Мы с тобой пуд соли вместе съели. Много лет были неразлучны, как братья.

– Мы, кажется, учились вместе, – мой начальник продолжает диалог. – Я помню тебя с выпускной фотографии.

– Да. Я тогда опоздал, – усмехается друг. – И чуть не остался без снимка.

– Таких подробностей я не помню, – голос Сережи по-прежнему остается холодным.

– Я не могу поверить в то, что ты жив, друг. Может, посидим, повспоминаем? – предлагает Мещеряков. – Наверстаем упущенные шесть лет.

На некоторое время воцаряется продолжительная пауза. Мужчины смотрят друг на друга с прямо противоположными эмоциями: Игорь – с теплотой и радостью, Сергей – с холодом и отчуждением. Для меня совершенно очевидно, что Исаев не согласится.

– Смотри, Серег, я покажу тебе фотографии.

Игорь достает мобильный из кармана брюк и, смахнув пальцем по экрану, открывает папку с фотографиями. Он показывает Сереже несколько снимков, но реакции снова не следует. Лишь в какую-то долю секунды, когда Исаев переводит взгляд на меня, начинает казаться, что в его глазах отражается боль. Но стоит мне моргнуть, как это ощущение вмиг теряется, начальник снова возвращает внимание к телефону, а момент надежды рассеивается, словно туман.

– В прошлом я попал в аварию, – сдержанно говорит он. – Не помню, где она произошла и при каких обстоятельствах.

– Я могу рассказать, Серег. То, что сам знаю. Я был там, – с тоской в голосе протягивает Игорь.

Я жду, что он согласится, но Исаев лишь отрицательно качает головой.

– А разве в этом есть смысл? По прошествии стольких лет.

– Все считали, что ты погиб, – хмурится Мещеряков. – Во всем есть смысл, Серег.

– Можно сказать, так и было. Погиб. Меня достали с того света.

Исаев хочет сказать что-то еще, но вдруг оживает его мобильный.

– Прошу меня простить. Дела. Рад был повидаться с человеком из моего прошлого. Но мне уже пора, – уголки его губ приподнимаются. – Мария, вы идете? Я подожду вас на улице.