– Записку ты вырвала из черновиков. «Мне надоело» – разве так прощаются с родными, пусть и после ссоры, – ровным голосом сказал Карел. – Ты писала под диктовку Радки письма, а она переписывала их и дополняла. Стеснялась своих ошибок. Я получил слишком грамотное прощальное письмо, напечатанное на машинке. А ведь тогда тебя уже не было рядом с Радкой, она якобы сбежала. Не будь я так расстроен, да еще и затуманен колдовством, то давно бы уже догадался.

Бланка, тяжело дыша, наблюдала за тем, как Карел наклоняется, ощупывает карманы ее пальто и вытаскивает книжку в коричневой обложке.

– Пан Коварж опознает дочь. Я иду в полицию.

– А как же я? – воскликнула Бланка. – Ты позволишь мне убежать?

Карел взялся за ручку двери и покачал головой.

– Боюсь, не получится. Ты нарушила ритуал, и он постепенно разрушал все вокруг тебя. Настала твоя очередь. Он не даст уйти от расплаты.

Хлопнула дверь, свет погас. Бланка рванулась к выходу, но ее остановили когтистые лапы, больно вцепившиеся в спину. Заскрипела дверь в спальню, и в темноте тускло и невозможно жутко блеснуло зеркало, словно подмигивая.