Мы с Каем изучили все, что знали. Однако даже обладая этими знаниями, мы понимали, что нужно вести себя осторожнее.

Мы продвигались в глубь дворца. С каждым шагом воздух становился все холоднее. Звук наших шагов эхом разносился по безмолвным залам. Только он нарушал зловещую тишину.

Затем прямо перед собой мы услышали едва слышный шепот. Мне стоило неимоверных усилий не броситься на этот звук.

С каждым осторожным движением мы слышали мягкий отзвук шагов и приглушенный шепот. Когда мы подошли ближе, я мельком увидел нескольких стражников, сбившихся в кучу, один другого взволнованнее.

Они стояли перед блоком с темницами. Из-за стальных прутьев доносился запах гниющей плоти, от которого у меня скрутило живот.

Я бросал взгляд то на одну, то на другую темницу, пытаясь разглядеть хоть намек на то, что среди узников была и моя сестра.

Я оглянулся на Кая, но он покачал головой. Он посмотрел на стражников, и лицо его помрачнело.

Я бы ни за что не оставил ее в этом аду.

Я шагнул вперед. Кинжал свободно болтался в моей руке. Все стражники обернулись на меня.

– Добрый вечер, джентльмены!

Я протянул им руки и улыбнулся так, что наверняка показался им таким же безумцем, каким ощущал себя в тот момент.

– Кажется, у вас есть кое-что, что вам не принадлежит.

– Дейкр!

Я услышал, как кто-то задыхающимся шепотом прошептал мое имя, и пробежал взглядом по темницам. Наконец я увидел ее.

Мои темные глаза встретились с ее ярко-зелеными, так похожими на отцовские. Хоть она и стояла на коленях, вцепившись руками в прутья клетки, где ее заточили, я вздохнул с облегчением.

– Твоя, что ли? – спросил долговязый стражник, с мерзкой ухмылкой переводя взгляд с меня на сестру. – А ты везучий ублюдок! Они с подружкой скрасили собой все то отребье, что мы обычно сюда притаскиваем.

Я оскалился и сжал в руке клинок, но этот кретин не унимался:

– Кто бы мог подумать, что какая-то поганая мятежница может оказаться такой лапочкой?

Он присел на корточки поближе к сестре, и его лицо оказалось чересчур близко к ней. Тут я не выдержал.

Кай тоже.

Я метнул кинжал, острие вонзилось в шею стражника, и тут же кругом поднялся переполох.

Черный дым Кая окутал помещение таким темным туманом, что им едва ли удалось бы нас увидеть. Я обратился внутрь себя и призвал свою силу, пробудив ее к жизни.

Я ощутил на языке привкус пепла от фонарей, горящих возле охранников, и втянул его в себя.

Легкие наполнились дымом, и я отдался ему. Он поглощал меня до тех пор, пока мне не стало трудно дышать.

Только тогда я отвел руку, и воздух вокруг меня загудел от магии.

Один из стражников бросился на меня. Его меч просвистел мимо моего уха, но я не дрогнул. Воздух вокруг меня затрещал, и я схватил его клинок. Металл начал плавиться в моей руке, а затем я вырвал у стражника меч и ударил его рукоятью в живот.

Стражник упал на землю, ошеломленно глядя на меня, но я уже перешел к следующему.

Казалось, магия Кая напевала хором с моей. Тьма внутри каждого из нас без труда признала саму себя. Мне не нужно было на него смотреть, чтобы ощутить вкус смерти, которую он оставлял за собой, следуя мимо стражников.

Другой стражник, одетый с иголочки в форму королевских цветов, бросился на меня с поднятыми руками. Между его пальцами плясали яркие голубые искры. Они потрескивали электричеством и обвивались вокруг его клинка.

Он вонзил кинжал мне в бедро, а я схватил его за горло. Я и думать не смел о боли и магическом шоке, вызванном соприкосновением его кожи с моей. Вместо этого я сосредоточился на том, чтобы схватить его покрепче, и на том, как легко моя кожа обжигала его, словно я прижимал к нему пламя фонаря, освещавшего комнату.

Сдавленный крик стражника эхом разнесся вокруг. Наконец он оборвался вместе с магией. Я повалил тело на землю и вытащил из бедра его клинок. Из раны немедленно хлынула кровь. Этим же клинком я нанес удар другому стражнику, который пытался сбежать.

Я прижал горящую руку к ране и прижигал кожу, пока кровотечение не остановилось.

Эти люди были в ответе за то, что держали мою сестру за решеткой, так что ни один из них был не жилец.

Пламя внутри затуманивало мысли и настаивало на том, чтобы я сжег их всех. Его подпитывал мой собственный гнев; от него пламя распространялось, облизывая каждую клеточку.

Я потянулся к стражнику, который посмел заговорить о моей сестре. Мой кинжал по-прежнему торчал из его шеи, а глаза были широко раскрыты от ужаса. Я схватил его за воротник формы и приподнял, пока кончики наших носов не соприкоснулись.

– Так что ты мне говорил?

Я процедил эти слова сквозь зубы, но он не смог мне ответить. Кровь капала из его рта, и этого было недостаточно.

Его глаза забегали вокруг нас, но когда он посмотрел на Рен, я одним рывком повернул его к себе.

– Не смей на нее смотреть.

Я с такой силой вцепился в его форму, что костяшки пальцев побелели.

– Ты недостоин смотреть на нее. Будешь смотреть на меня, пока в твоих глазах не угаснет последняя искра жизни.

Кай почувствовал, что я теряю контроль, и ринулся ко мне сквозь хаос, окутывая дымом оставшихся стражников и ослепляя их. Он выпустил щупальца тьмы, которые обвились вокруг их шей. Кай сжимал их до тех пор, пока я не услышал негромкий хруст сломанных костей.

Даже несмотря на то, что они тоже владели магией, ее было недостаточно, чтобы противостоять Каю.

С каждым глухим стуком и треском я делал вдох и пытался высвободить пламя, ожившее внутри меня.

Униформа, зажатая в моей руке, от этого прикосновения превратилась в пепел.

– Дейкр, нам пора уходить!

Я знал, что он прав, но мне отчаянно хотелось наблюдать за тем, как кости обугливаются в огне прямо у меня в руках. Я потянулся за кинжалом, быстро вытащил его из шеи стражника, и оттуда хлынула кровь.

Тот попытался оказать мне сопротивление, но схватка длилась всего несколько секунд, после чего от него ничего не осталось. Я отшвырнул тело обратно на землю.

– Ключи!

Кай указал на стражника, распростертого у моих ног. Я потянулся вниз, чтобы отыскать ключи, но опалил его одежду прикосновением рук.

– Черт!

Я пытался высвободить больше силы, которая уже начала меня поглощать. Предполагалось, что ее нужно контролировать, однако она слишком часто ослепляла и брала верх над тем, кто ею обладал.

Раньше я видел, как это происходит, даже слишком часто. Наше королевство зиждилось на людях, которых сила поработила.

Но когда я, казалось, потерял связь с реальностью, я почувствовал прикосновение руки Кая. Он вернул меня на землю, к тому, зачем мы сюда явились. Я жадно втянул воздух и заставил силу подчиниться моей воле. Тепло растекалось по пальцам и разливалось по венам, пока не проникло обратно в мое нутро. Там я уже мог его контролировать.

Дрожащими руками я, наконец, отыскал ключи и снял их с пояса бездыханного охранника.

Я передал их Каю, и он проворно отпер камеру, в которой держали сестру. Я протиснулся внутрь, поднял ее с пола и заключил в объятия.

– Ты в порядке? – спросил я. В голосе слышались отголоски дыма и пламени.

В тот момент, когда я к ней прикоснулся, когда удостоверился, что она жива, меня охватило облегчение.

– Надо уходить, – заговорил Кай, не сводя с Рен встревоженного взгляда.

Он был прав: к нам спешили новые стражники. Я потянул сестру за собой, но она отпрянула.

– Подожди.

Она оглянулась, и я потянул ее сильнее.

– Надо уходить, Рен.

– Знаю, но без нее не уйду.

Она кивнула на девушку, которая сидела на земле, подтянув колени к груди.

– Больше мы никого не возьмем.

Я нежно обнял Рен за плечи и прижал ее к себе.

– У нее метка повстанцев, Дейкр.

Голос Рен был хриплым, будто ей не давали воды с тех пор, как схватили.

– Мне плевать, что там у нее!

Я бросил взгляд на ту девушку. Ее лицо скрывал капюшон плаща. Одежда на ней была изодрана и испачкана, а руки покрыты коркой из грязи и засохшей крови. Должно быть, она отчаянно сопротивлялась, прежде чем ее, наконец, удалось запихнуть в камеру.

– Я ее не брошу.

Рен вырвала свою руку из моей и сделала маленький шаг назад, к той девушке.

– Ты бы слышал, что говорили стражники.

Я отвернулся, пытаясь не придавать значения ее словам. Я мог лишь догадываться, о чем они говорили, пока я не ворвался сюда и не стал таким же чудовищем, против которого выступило наше восстание.

– Хорошо.

Я взглянул на Кая.

– Ты возьмешь Рен.

Он кивнул, хоть мне и не требовалось от него никаких заверений. Я знал, что Кай защитит Рен ценой своей жизни.

Я прошел мимо сестры к той девушке, схватил ее за тонкую руку и поднял на ноги.

– Отпусти меня! – прошипела она, пытаясь вырваться из моей хватки, в которой она оказалась такой хрупкой.

– Мне некогда.

Я притянул ее к себе, отчего с нее упал капюшон. Мы встретились взглядами, и я словно заглянул в глубины океана. Глаза ее были цвета неба, когда солнце уже скрылось за облаками, а на горизонте надвигается буря.

И эта восхитительная буря, которую я увидел, смотрела мне прямо в глаза.

Пальцами я ощущал ее учащенный пульс. Взгляд обезумевших глаз заметался по тускло освещенной камере. Темно-каштановые волосы спадали на лицо девушки, но она даже не пыталась их убрать.

– Я тебя знаю, – произнес я, хотя и не мог понять, где ее видел.

– Нет, не знаешь.

При этих словах она с резким щелчком сжала челюсти, а в ярко-голубых глазах вспыхнул вызов. Она нервно переступала с ноги на ногу, одергивая рукава. Все мышцы ее тела напряглись так, будто она не хотела, чтобы я ее узнал.

– Где-то я тебя видел…

Вдалеке хлопнула дверь. Я оторвал от нее взгляд, притянув к себе, и оглянулся на сестру. Уже было открыл рот, чтобы сказать им, чтобы они уходили, как вдруг мне в челюсть прилетел удар миниатюрного кулачка.

Я отшатнулся. Сила ее удара застала меня врасплох, но я удержался на ногах. Ощупывая ноющую челюсть, я посмотрел на нее. В ее глазах вспыхнуло то же самое пламя, что пожирало меня всего несколько секунд назад.

– Я сказала, отпусти меня, – бросила она как раз в тот момент, когда в одном из коридоров послышались быстрые шаги, которые эхом отдавались от стен.

– Идем, – прорычал Кай, потянув за собой Рен, а я по-прежнему смотрел на чертову девчонку, стоявшую передо мной.

– Хочешь сгнить тут – до тебя мне дела нет.

Я провел рукой по подбородку и отступил от нее на шаг, но что-то здесь было не так. Вот только мне было никак не уловить, что именно.

И это не позволяло мне оставить ее здесь.

Я вспомнил ее.

– Черт!

Я почувствовал силу Кая, даже не оглядываясь, и понял, что времени у нас в обрез.

– А ну, покажи свою метку! – потребовал я. Будь она одной из нас, тогда у меня была бы причина для оправдания, почему я не оставил ее здесь.

– Отвали!

Она прикрыла ладони рукавами, чтобы мне было не рассмотреть ее запястья. Взгляд ее все так же метался по камере, не задерживаясь надолго в одной точке.

– Мне все равно придется сгнить тут, с отметиной или без нее.

Конечно, она была права, но мне не было до этого никакого дела.

Я наклонился, вдавил плечо ей в живот и приподнял ее, даже слишком легко. Острые кости бедра впились мне в плечо, и я задался вопросом, когда она в последний раз ела.

Она выругалась, но я посмотрел на Кая и вышел из камеры вслед за ним, не обращая на нее никакого внимания.

Черный дым Кая стелился перед нами. Мы возвращались теми же коридорами, по которым сюда пришли. Я покрепче обхватил ее бедра.

Она сопротивлялась. Не будь она такой легкой, я наверняка уронил бы ее.

– Ты пожалеешь об этом, – пригрозила она, хотя из-за прерывистого дыхания ее было еле слышно.

Даже если она была права, я бы ее не оставил.