Астра Голд: Лавка желаний

Последний день уходящего года. Время, когда одни оглядываются назад, а другие с надеждой смотрят вперёд. Тех же, кто застрял на месте, ждёт необычная лавка, украшенная разноцветными огнями, пробивающимися через все возможные и невозможные миры.

– Заходите за чудесами! Не пропустите последнее чудо этого года! – зазывал худощавый старик в поношенном сюртуке и шерстяном шарфе, аккуратно повязанным вокруг шеи.

Люди проходили мимо, спеша по своим делам. Одни с тяжёлыми сумками, чтобы успеть накрыть праздничный стол, другие впопыхах искали подарки, о которых совсем запамятовали. Необычная лавка их ни капли не влекла.

Но были те, кто по какой-то причине никуда не спешили. Как вода обтекает камень, так и праздничное настроение не могло коснуться их души. Для таких людей волшебная лавка сверкала ещё ярче, завлекая их, как мотыльков на чарующий свет.

Золотая лента

Оливье и мандарины остались в прекрасном прошлом. В этом году праздничный стол заменит диван и телевизор. Что ещё делать в пустой квартире?

От мысли о тотальном одиночестве под пуховиком пробежала крупная дрожь. Остаться одной в сорок пять сродни смертному приговору. Дети выросли и упорхнули из гнёздышка строить свою жизнь. Муж тоже упорхнул. В объятия молодой и красивой. У неё и взгляд горит, и грудь стоит. А у меня только боли в спине, да скучная работа бухгалтером с придурковатым директором во главе нашего бедлама.

– Не проходите мимо! Чудеса вас заждались!

Невысокий старикашка стоял у странного магазинчика, громко зазывая посетителей. Так старался, что едва голос не сорвал.

Среди толпы спешащих по своим делам, его взгляд упал на меня:

– Дама, не стесняйтесь, заходите!

– Спасибо, я ничего не ищу.

– Уверен, именно мою лавку вы бы хотели посетить.

Надо же, как он уверен в своих безделушках. Чем же, интересно знать, можно удивить женщину, повидавшую всё на свете?

Я остановилась, желая высказать старикашке всё, что думаю о нём, его лавке и вообще о людях. Но он так славно улыбался, что гадкие слова застряли в горле.

– Прошу, милая дама, проходите.

Торговец согнулся почти пополам, приглашая меня внутрь магазина. Судя по ярким гирляндам и новогодним украшениям, попытается втюхать какой-нибудь хлам, в надежде, что в последний момент люди готовы купить не глядя всё подряд.

– Да мне, если честно, ничего не надо. Я так, мимо иду, с работы.

– С работы? – Старик резко выпрямился и взмахнул руками. – Кто же работает в такой день?

– Тот, у кого начальник идиот и баланс не сходится.

Старик нахмурился и цокнул языком:

– Дорогая моя, принюхайтесь к воздуху. Чуете? Пахнет морозом, свежей ёлкой и фейерверками. Это аромат волшебства. Заходите скорее, выберете себе незабываемый подарок!

Вот же настырный! Ещё и цены наверняка заломит. А у меня в кошельке моль живёт и уже дырку насквозь проела.

– С финансами туго, извините.

– Не всё измеряется деньгами. Давайте, давайте, заходите. Не понравится, так хоть погреетесь.

Старик всё же уговорил. Да и что мне терять? Дома никто не ждёт, в кошельке денег нет.

Внутри магазинчика не было ничего, кроме деревянного резного прилавка, который дед украл из какой-то деревенской лавки.

– Выбирай, милая, чего желаешь? – деловито произнёс старик, оперевшись локтями на прилавок.

– Так, у вас ничего и нет.

– Просто пожелай, и всё исполнится. Желаешь молодость? А, может, обжигающую страсть, которой никогда не было? Принца на белом коне? Сделаю! Ты заслужила.

Я в голос расхохоталась, на всякий случай крепче прижимая сумку к груди.

– Молодость и принца? Ну вы и шутник! Такое ни за какие деньги не купишь.

– Я не беру деньги, милая. Понравится – можешь остаться. Не понравится – вернёшься и всё забудешь.

– Молодость и страсть! – выпалила я, хохоча над наивностью продавца.

Запах дерева и горящих дров, чистый воздух ударил в лёгкие до головокружения. Ни старика, ни его яркой лавки. Теперь передо мной добротный деревенский дом и заснеженные вершины гор виделись сквозь морозное окно.

Я сидела за большим деревянным столом, а напротив женщина со строгим лицом за что-то меня отчитывала, попутно собирая сушёные травы в пучки.

– Двадцать лет, Агата, а ты до сих пор не замужем. Сколько ещё отцу тебя на своём горбу тащить?

Злая Герта. Не мать, вторая жена папы. С семнадцати лет пытается выставить меня из дома, да вот только ни один жених не хочет иметь такую тёщу.

– Вот что с тобой делать? Вроде не уродина, работящая. Наверно потому, что тощая, – не унималась мачеха. – Кому в хозяйстве костлявая кобыла нужна? Никому. А тебя сколько ни корми, всё в косу уходит.

Герта всегда завидовала моей косе. У самой-то три волоска под накрахмаленным чепчиком.

– Знаешь что? За золотой лентой тебе надо.

Я аж вздрогнула. Драконья лента – последнее средство для незамужних девушек.

– Так зима ведь. Ещё и праздник на носу.

– Во-о-от, сделаешь отцу подарок – принесёшь ему золотую ленту. За такую девку мигом очередь выстроится, ещё будем выбирать жениха побогаче.

– Может, весной? – осторожно произнесла я, боясь очередной волны гнева. – Как только снег сойдёт. Если не найдётся жених, то пойду к дракону.

– Весной тебе двадцать второй год пойдёт! Кому такая старуха нужна?

Мачеха отбросила сухие травы, вскочила из-за стола и принялась расхаживать вокруг меня, будто корову на базаре рассматривала.

– Всё! Решено! Если сейчас пойдёшь, то к возвращению отца уже с лентой будешь.

– Так холодно же…

– Оденься потеплее!

– А вдруг метель? Пропаду в горах.

– Глянь в окно. Солнце светит ярче, чем летом. Не надумывай себе беды. А коли ветер поднимется, то подгонять тебя будет, быстрее вернёшься.

Как я не уговаривала мачеху, но та слушать не хотела. Нацепила на меня тулуп потеплее, обмотала голову шерстяным платком и выставила за дверь, наказав без драконьей ленты домой не возвращаться.

Я и пошла. От родного двора, где куры с гусями жались друг к другу в сарае от крепкого мороза, прямиком к горам. По занесённым снегом тропинкам, между пушистыми ёлками и голыми клёнами, поднимаясь к заветной цели. Нужная вершина была совсем рядом. Хотя и не вершина это вовсе, всего лишь старая пещера на каменистом холме, где жил не менее древний дракон.

Каждая девушка нашей деревни знала, на какой из пяти вершин обитает дракон. Ходили к нему нечасто, ведь в женихах большой нужды не было. Но если девица долго не могла выйти замуж, то в первый день лета уходила в горы и всегда возвращалась с золотой лентой в волосах.

Мачеха отправила меня посреди зимы, не желая ждать ещё полгода. И в дар дракону ничегошеньки не дала. Обычно ему несли золотую монетку, в крайних случаях хотя бы медяк. А у меня ничего не было. С тех пор как Герта поселилась в нашем доме, всё перешло в её руки. Отец не сильно вникал в женские дела и жалобы не слушал. Ворчал, что я несправедливо клевещу на мачеху, и уходил заниматься своими делами.

Чем выше в горы я поднималась, тем сильнее становился ветер. Лицо резали колючие снежинки, ноги утопали в сугробах. Но я продолжала идти, ведь мачеха не пустит на порог без ленты. Да и отца расстраивать не хотелось.

Ближе к вечеру ветер стих, но мороз усилился. Путь, который летом занимал половину дня, растянулся до самой мглы. Холод пробирался под тёплый тулуп, снег хрустел в сапожках. Появилась навязчивая мысль вернуться домой, но путь к деревне теперь займёт больше времени, чем до пещеры.

И я продолжала идти. Утопая в сугробах, спотыкаясь об занесённые снегом валуны, всё выше и выше, пока, наконец, не оказалась у входа в тёмную пещеру.

На первый взгляд пещера давно заброшена. Лишь мрак, да ветер эхом шептал под высокими сводами о том, что я глупая девушка, поверившая мачехе. Сидела бы дома, да пила горячий чай у камина. Но если присмотреться, то в глубине пещеры едва заметно подрагивал огонёк.

– Добрый вечер, уважаемый дракон! – крикнула я, и эхо подхватило дрожащий от холода голос. – Вы позволите войти?

Тишина. А так хотелось хоть минутку погреться у огня. Но не стану же я без спроса заходить в чужие владения? Или рискну, чтобы окончательно не околеть?

– Уважаемый хозяин, разрешите войти, пожалуйста. Очень уж замёрзла, пока к вам добиралась.

Огонёк в глубине пещеры стал ярче. Теперь я могла разглядеть длинные сосульки, свисающие с потолка, а голубой иней заискрился ещё ярче. Такую красоту я ещё никогда не видела. Вот только тепла эти искры совсем не дарили, а мороз всё нахальнее пробирался через тулуп, сковывая замёрзшее тело.

– Зачем ты пришла в это время? – эхом раздался мужской голос. Приятный, глубокий, но недовольный. Я посмела побеспокоить дракона в неурочное время.

– Мачеха отправила за лентой, господин дракон. Не позволила до весны подождать. Очень уж хочет замуж меня выдать.

Хозяин пещеры долго молчал. Я подумала, что он уже не ответит, хотела ни с чем возвращаться домой и выслушивать брань Герты до самой смерти, прожив жизнь старой девы. Что ещё останется делать, коли даже дракон не пожелал дать заветную ленту.

– Проходи, – голос пронёсся эхом мимо меня и растворился во вьюге за пределами пещеры.

Впервые мне стало не по себе. Девушки, ходившие за лентой, рассказывали, что дракона они толком никогда не видели. В лучшем случае мелькала его тень на стенах пещеры. Обычно, приметив девицу у входа, он даже не выходил. Просил оставить плату, а взамен из глубины пещеры лёгкий ветерок нёс золотую ленту.

У меня же с собой ни платы, ни возможности уйти. Хорошо бы дождаться окончания вьюги, а ещё лучше остаться до утра, когда станет видно дорогу. Не хотелось бы потеряться в горах, а то ведь до весны и не найдут.

Холод подгонял, так что шаг за шагом я шла по широкому проходу, пока не оказалась в просторном зале. Вдоль покатых стен горели факелы и небольшие чаши с маслом, а в центре пещеры расположился высокий железный очаг, от которого исходило желанное тепло.

С другой стороны очага, за ярким пламенем промелькнула фигура. Хозяин не спешил показать своё лицо, но я чувствовала, как он меня изучает.

– Спасибо, что пустили, господин дракон, – тараторила я, подбегая к костру. – Я очень-очень извиняюсь за беспокойство!

– Ты много говоришь. Оставь плату, ленту найдёшь на выходе.

– Простите, но у меня нет монеты.

– Правила ты знаешь. Что же тогда отдашь взамен?

Что у меня было? Тулуп да платок, повязанный мачехой. Ещё сапоги, но навряд ли дракону нужна женская обувь.

– Могу убраться, – улыбнулась я, пытаясь разглядеть лицо хозяина сквозь пламя. – У вас наверняка давно никто не наводил порядок.

– Разве дракон стал бы жить в бардаке?

– Нет. Конечно, нет! Извините. Тогда, может, ещё чем-то могу помочь по хозяйству? Я работы не боюсь.

– У меня нет для тебя работы.

Я нехотя сняла платок, демонстрируя хозяину густые каштановые волосы, сплетённые в тугую косу. Жалко было до слёз, но что делать? Такой путь проделан сквозь вьюгу и мороз, не возвращаться же с пустыми руками.

– Тогда возьмите самое дорогое, что у меня есть – мою косу.

Фигура за очагом шевельнулась. Из пламени вышел высокий, невероятно красивый мужчина. Локоны белых волос спадали по плечам молочными реками, в ярких голубых глазах можно было утонуть.

Чем ниже опускался мой взгляд, тем сильнее краснели щёки. Хозяин пещеры был совершенно обнажён! Добравшись до живота, взор невольно скользнул ниже, и я тут же вскрикнула, стыдливо отвернувшись спиной.

– Простите! Простите! – тараторила я, пытаясь выкинуть из головы увиденное. – Вы бы прикрылись!

Я слышала мягкие шаги за спиной. Они приближались. С каждой секундой сердце билось всё быстрее, готовое вырваться из груди и упасть на ледяной пол.