Марина Серова: Дело о лесном монстре

* * *

© Серова М.С., 2026

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2026

Глава 1

Новый день – новые возможности. Так сказал бы кто-нибудь другой, но Таня сейчас бурчала себе под нос совершенно иное:

– Новый вечер – новое желание скорее лечь спать.

Не то чтобы она была лежебокой или лентяйкой, но после целой недели на ногах, почти без сна и отдыха, волей-неволей захочешь поскорее укутаться в мягкое одеяло, улечься на подушку и проспать до середины следующего дня. Именно таким был план Тани на этот вечер. И отступать от него не было ни малейшего желания.

Всю прошедшую неделю Иванова билась над делом пропавшего банкира. Заказчицы – нынешняя и бывшая жены разыскиваемого – платили много, но и требовали с Татьяны тоже немало. Иванова же день ото дня только и делала, что удивлялась, наблюдая за тем, как две эти непохожие женщины шаг за шагом сближались. Не прошло и трех дней, как они стали по-настоящему близкими подругами – если и вовсе не лучшими. Даже странно было, как легко для них оказалось найти общий язык, учитывая стоявшего между ними мужчину. А еще говорят, что все женщины соперницы друг другу. Чушь полнейшая! Те, кто так говорит, никогда не видели дальше навязанных обществом стереотипов.

Но конкретно в эту минуту Тане не было никакого дела до людских предрассудков и сложившихся в веках суждений; Иванову волновал только запропавший где-то в недрах сумочки ключ от домофона. Крохотный лиловый блинчик отцепился от связки ключей два дня назад – в тот самый момент, когда Таня этими самыми ключами ударила в ребра напавшего на нее похитителя. С тех пор как-то не улучила момент прикрепить блинчик обратно. Так он и болтался, неприкаянный, по сумке.

– Да где же ты, мелкий маленький…? – договорить Иванова не успела, потому как подъездная дверь резко распахнулась, едва ли не припечатав Таню своей металлической поверхностью к стене. Благо что Иванова успела отскочить. Ловкости ей всегда было не занимать.

На улицу выскочил высокий худощавый парень. По возрасту – ровесник Тани, а то и младше. Но привлек внимание Ивановой далеко не возраст, а заметная татуировка под правым глазом. Это была какая-то абстракция, которая темным – почти черным – пятном расползалась вниз от правого виска, едва касаясь кончиком брови. Занимала она почти треть лица: всю правую щеку и область под глазом. Таня где-то слышала, что делать тату на этой части тела – самая болезненная процедура. От этой мысли она поморщилась, а парень глянул на нее своими темными глазами. В неярком свете предзакатного солнца они казались почти черными.

В целом в облике парня не было ничего необычного: широкий нос, тонкая линия сжатых губ и такие же тонкие брови, едва заметные под растрепанной русой челкой. Но взгляд неизменно притягивала татуировка. Вот уж действительно отличительная черта.

Иванова в качестве приветствия коротко кивнула незнакомцу и отвела взгляд; парень медленно отзеркалил движение, не отводя от Тани пронзительных глаз, и придержал для нее подъездную дверь.

– Спасибо.

– Хорошего вечера, – нараспев протянул незнакомец. Когда Иванова обернулась, чтобы пожелать то же самое в ответ, губы парня искривились в однобокой ухмылке. Было в его тоне что-то такое, что Таню зацепило. Будто парень знал какой-то секрет Ивановой и открыто радовался этому знанию. Насмехался даже.

Но Таня только плечами пожала, слыша, как за спиной щелкнул доводчик двери, запирая подъезд ото всех, у кого нет ключа от домофона.

Уже подойдя к лифту, Иванова непроизвольно вздрогнула, а рука замерла в паре сантиметров от кнопки вызова лифта, так и не коснувшись ее.

Эта татуировка! Иванова ведь видела ее уже, и не раз!

Подгоняемая этой мыслью и страшной догадкой, Таня бросилась к выходу из подъезда. Дрожащими от спешки руками она только со второго раза попала по кнопке разблокировки двери. Заиграла стандартная мелодия, но Ивановой было не до этого; она выскочила на улицу.

Озираясь по сторонам, Таня в три шага преодолела шесть ступеней небольшой подъездной лестницы. О том, что она запросто может запнуться и упасть, Иванова сейчас не думала; мысли занимало совсем другое. Куда более страшное, чем падение!

Но на полупустой улице не было видно парня с татуировкой на лице. Не было видно вообще почти никого. Таня с отчаянием во взгляде бегала от одинокого прохожего, идущего с огромным пакетом со стороны магазина, к двум другим людям, сидевшим на лавочке. Все, как назло, без татуировок на лице. Никто из них даже по возрасту не подходил.

Вот и где он? Прошло меньше минуты с момента как Таня зашла в подъезд. Еще от силы секунд двадцать-тридцать на то, чтобы выбежать обратно и осмотреть окрестности. Куда за это время он успел деться? Где его искать?

Тане хотелось схватиться за голову и пожурить себя за такой долгий мыслительный процесс. Как она могла сразу не вспомнить? Как вообще это можно было сразу не понять? Но, к сожалению, посыпание головы пеплом делу никак не помогало.

Взгляд упал на камеру, висящую над дверью подъезда. Эх, хорошая была бы идея, да только Иванова теперь знала – та уже месяц как из строя вышла.

– Опять никакого толку мне от этой камеры. Почините уже наконец! – крикнула она, надеясь, что слова долетят до власть имущих сотрудников управляющей компании и у них наконец взыграет совесть. Надежды было мало, но Таня пыталась не унывать.

Еще раз беспомощно окинув взглядом площадку перед домом и стройный ряд припаркованных у тротуара машин, Иванова достала телефон.

– Иван Степаныч! – воскликнула она, как только гудки оборвал мужской голос. – Скажите, что вы еще на работе! Крайне нужна помощь.

Мысленно Иванова неприлично громко и эмоционально радовалась, что в свое время познакомилась с работником их местной управляющей компании. Мало того, что Иван Степанович там работал, так он еще и доступ к видеозаписям с камер имел. Собственно, именно так Таня когда-то и узнала, что камера над ее подъездом вышла из строя.

– Что опять случилось? Только не говори, что в одном из наших домов кого-то снова убили.

Таня хмыкнула; да уж, то дело было напряженным и нервным для всех работников УК.

– Нет. Можете выдохнуть. Мне всего лишь нужны записи с камер из моего подъезда.

Молчание продлилось недолго; Иван Степанович почти мгновенно озвучил первое пришедшее на ум предположение:

– Собака чья-то нахулиганила? Хозяев ищете?

– Да нет, – Таня нервно усмехнулась; у нее тут, возможно, преступник бегает, а ее о каких-то собаках расспрашивают. – Человека ищу. Он должен был попасть под камеру, что в подъезде висит. Она же как раз на дверь направлена. Мне нужны записи последних десяти-пятнадцати минут.

В этот раз Иван Степанович не был так скор на ответ.

– Тут дело такое, – начал он, протягивая гласные с явной ноткой вины в голосе. – Я бы с радостью хоть за весь день записи отдал, но в подъезде камера теперь тоже не работает.

Иванова вздохнула. Да что ж за подъезд у них такой?

– Но это ненадолго! – поспешил заверить сотрудник управляющей компании, не давая Тане времени возмутиться вслух. – На конец месяца уже тендер назначили. Новые камеры закупят. Установим, и все будет в порядке. А это вся партия какая-то бракованная была. Если тебе так легче будет, то у вас вообще во всем доме камеры не работают. И в том соседнем. На углу который! Но скоро все поправят. В порядке будут ваши подъезды и под полным надзором!

– Мне бы сейчас чтобы в порядке все было, – пробурчала Таня, а потом громче прибавила уже в трубку: – Но в лифте-то камера работает?

– Конечно! – тут же выпалил мужчина. И тоном еще таким сказал, будто обидел его этот Танин вопрос.

– Хорошо тогда. Сейчас подойду к вам, покажете.

– Жду, – с готовностью отрапортовал Иван Степанович и сбросил звонок.

Иванова в третий раз огляделась; пропавший парень все так же отсутствовал в зоне видимости. Хоть в окна машин ходи заглядывай, может, в одной из них и спрятался. Или на площадке детской?

Таня задумчиво уставилась на ярко-красную башню с желтой крышей и зеленой лестницей. Мог ли там спрятаться парень? Если согнуться в три погибели – с его-то ростом, – то вполне может быть. Пойти, что ли, заглянуть в крохотное окошко?

Идея показалась абсурдной, нелепой и в который раз за сегодняшний день заставила Таню задуматься, о том, что пора сделать небольшой перерыв в работе. Может быть, съездить куда-нибудь? Устроить себе небольшой отпуск? Можно даже и не за границу. Мало ли мест в нашей необъятной, куда можно скрыться от всех бед?

Когда она в последний раз вообще ездила в отпуск? Сразу и не вспомнить. Да и если подумать, то на ум не приходит ни одного случая за последний год – а может, и годы. Но даже если бы Иванова куда и поехала, дозвониться до нее или связаться как-нибудь иначе в век наших современных технологий – раз плюнуть. А если уж кто-то так заморочится, чтобы предложить Тане работу, то, значит, и платить будет много, а тогда уже и сама Иванова отпуск отложит. Ведь лучше хорошего отпуска может быть только огромный гонорар.

Но теперь, кажется, пора бы и правда отдохнуть.

Направляясь к зданию управляющей компании, Таня мысленно заверяла себя, что скоро обязательно куда-нибудь поедет. Сядет в машину, доедет до вокзала, и поминай как звали. Ближайший месяц в городе ее точно после этого не увидят. А может, и больше. Рванет куда-нибудь к морю. Или в горы? Или в лес! Точно! Уедет куда-нибудь далеко-далеко, в глубинку, где даже Интернет днем с огнем не найдешь. И чтобы связи ни-ка-кой.

– В деревню, в глушь… в Саратов? – Таня вопросительно окончила цитату и усмехнулась.

За мечтами о таком близком и в то же время далеком отпуске Иванова чуть не прошла мимо нужного здания. Благо что Иван Степанович вышел встретить и окликнул задумавшуюся знакомую, когда та дошла уже до угла здания.

– Мы не переезжали никуда! – крикнул он, а Таня вздрогнула от неожиданно громкого голоса. Сладкие мечты рассыпались перед глазами; до долгожданного отпуска еще было далеко, а сейчас придется спешно вернуться к серым рабочим будням.

На просмотр записей камер в лифтах у Тани ушло не больше двадцати минут. За это время она узнала лишь одно – парень в лифты незадолго до их встречи не заходил.

– Может, на первом этаже живет? – попытался утешительно предположить Иван Степанович. Но от этой идеи Тане легче не становилось; камера в подъезде ведь все равно не работала!

– Давно она сломалась?

– Да вчера вот, – мужчина развел руками. – Не знаю, что с ней, но почему-то перестала записывать. Хотя она дольше всех держалась. Оно ж как было, – Иван Степанович, потрясая в воздухе открытой ладонью, возмущался: – Застройщик камеры свои поставил. С ними все было хорошо. А потом почти полгода назад, – он замер и глянул на Таню: – Ну ты помнишь, наверное, – и вновь стал размахивать рукой, – все камеры в двух домах поменять решили. Не помню уж, что там случилось.

Таня хотела вставить фразу про то, что у управляющей компании появился шанс часть денег присвоить, вот и провернули эту никому не нужную замену. Рабочие камеры-то вряд ли в утиль пошли. Но Иван Степанович был так громок и увлечен своим рассказом, что Иванова решила позволить ему выговориться. У человека явно назрел монолог на эту тему.

– Ну и закупили где-то эти камеры! Только в лифтах нормальные оставили. Тоже не знаю почему, но вряд ли ж без причины. А новые все сначала нормально работали, а потом одна за одной из строя повыходили. А к кому все с жалобами идут? Ко мне конечно! Не было и недели спокойной у меня. Все долбают, чтобы поменяли на рабочие. А я-то что? Не я же деньги на это даю. И вот та камера, что в вашем подъезде висит, она самая первая сломалась. Мы тогда ее сразу же на нормальную заменили. Это потом все работать перестало. Но эта работала! – и тише прибавил: – До вчерашнего дня.

– И мастера не вызывали?